Реальная жизнь

Как резной алебастр. Каждая мышца, каждый изгиб совершенны. Говорить ему, что он красив, было бы излишним. Завопить, что он классный чувак, - как-то не в масть. Вариант захихикать не рассматривался. И я тихим, полузадушенным голосом смогла сказать лишь те слова, что пришли в голову. Лорел Гамильтон «Смертельный танец»

Дани самой не терпелось вернуться в дом Кантилльо, ставший таким родным в последнее время, но ее не покидало чувство, что она оставляет позади машины что-то важное, что-то, без чего ее жизнь теряла смысл. Оборачиваясь назад и видя стоящих у ворот обоих Ридусов, она лишь сильнее сжала кулаки, вдавливая ногти в ладони, пытаясь с помощью боли отогнать другие мысли. Сидящий за рулем Хосе был слишком тихим, что совершенно не соответствовало его обычному поведению юмориста и шутника. Он почти не отводил глаз от дороги, только изредка бросал взгляд на лежащий на приборной доске телефон. Словно чего-то очень ждал, чего-то, что могло позволить ему вздохнуть свободнее и снять напряжение, сковавшее все его тело. Дани молчала, не решаясь нарушить царящую в автомобиле тишину. Она и сама сейчас не была расположена к разговорам, а уж тем более к возвращению к беседе о том, что между ними обоими происходит. Молчание ее вполне устраивало. Правда, к концу поездки ей уже стало не по себе от угрюмого Хосе, не произнесшего ни слова, и Дани открыла рот, чтобы узнать, что его так расстроило, но не успела. Он, будто услышав ее мысли, сам объяснил всю ситуацию, обозначив ее парой коротких предложений: - Жду ответа по пробам. Кажется, прошли они не очень удачно. Эта роль мне нужна! - Значит, получишь! – ободряюще улыбнулась мужчине Даниела, осознавая, что его ухудшившее настроение вызвано хотя бы не ее неосторожным поступком или действием, а небольшой загвоздкой в работе. С этим она могла справиться, наверное... Хосе так надеялся получить это контракт, который мог вывести его на новый уровень и позволить показать себя с новой стороны. Что он не просто герой боевиков, что он может играть по настоящему, так, чтобы люди верили ему. И угораздило же еще одному актеру с похожей с ним внешностью соперничать с ним?! Этот придурок Джон Уэртас из популярного сериала «Касл» мог перейти ему дорогу и отобрать такую значимую для него роль. Это нечестно! Он старался не накручивать себя, не думать о том, что он что-то испортил днем, что ему не позвонят, но все равно постоянно вспоминал в голове прошедшие пробы и думал, что и как он мог изменить в них. Только присутствие в салоне машины Даниелы помогало ему хотя бы частично победить охватившую его тоску. Ее подбадривающая улыбка, румяные щеки и подрагивающие ресницы, которые он успел заметить за один взгляд, брошенный в ее сторону, вселяли в него подобие уверенности в том, что все не напрасно. Она же здесь, рядом с ним, что ему еще надо? Путь домой по даже в темноте ярко освещенным улицам Калифорнии не представлял особого затруднения для привыкшего к этой дороге Кантилльо. Он не превышал скорости, как бы ему не мечталось быстрее оказаться в своей гостиной и, сбросив с себя ботинки и приняв душ, развалиться на диване перед телевизором с бокалом вина. Ну, и еще одной немаловажной деталью... Даниелой по правый бок от него, такой вкусно пахнущей и теплой. Загнав Хонду в гараж и заглушив двигатель, Хосе помог Дани вместе с Алекс выбраться из машины и зайти в дом. Он уже немного остыл, но Дани все равно заметила его трясущиеся руки и то, как он безжалостно кусал свои губы. Она не знала, что сделать, чтобы улучшить его самочувствие. Нет, возможно, она и догадывалась, что именно смогло бы помочь в эту минуту, но решиться на это никак не могла. Хотя... Его телефон молчал, пока он был в душе, молчал и пока они с Даниелой ужинали в гостиной, а потом, уже перестав питать несбыточную надежду, Хосе решил развеяться и поплавать в бассейне. Было слишком поздно для звонков в этот день, а значит, либо его решили все же не брать на работу, либо они позвонят завтра. Хосе попросил Дани присоединиться к нему, но она, под предлогом того, что нужно уложить дочку спать, сбежала на второй этаж в свою комнату. Кому она врала? Он уже начинал думать, что самой себе. Дани боялась оставаться с ним наедине, хотя особо ярых попыток он предпринимать пока не собирался. По-крайней мере, не сегодня, наверное... Прохладная вода позволила ему прийти в себя и расслабиться. Вот только пребывать в одиночестве в столь поздний час Хосе не очень желал и ждал, что Дани все же спустится к нему. К его удивлению, она, словно прочитав его мысли, показалась перед ним в одном купальнике и лишь наброшенном поверх полупрозрачном халатике. - Не против моей компании? – скинула Дани на лежак прикрывающую ее тело легкую, почти невесомую ткань. - Буду только рад! – растянул губы в улыбке Хосе. Упираясь руками в бортик бассейна, он подтянулся и выбрался из воды. Наблюдающая эту картину Дани покраснела и застыла на месте, забыв о том, зачем она сюда вообще пришла. Хосе же был очень доволен произведенным на девушку эффектом. Для закрепления результата он забрался на мостик, помахав ей игриво, подпрыгнул и, перевернувшись в воздухе, нырнул, исчезая под водой. Даниела, потеряв дар речи от увиденного, замерла на самом краю и с присущим ей волнением ожидала, когда же он появится на поверхности и прекратит уже выделываться перед ней. - Ну как? – подмигнул ей Хосе спустя несколько секунд. - Кхм... – прочистила горло Даниела и, сдавленно сглотнув, все же ответила: – Сойдет, я думаю. Опешивший от такого заявления Хосе округлил глаза, но после того, как Дани засмеялась, освещая своей улыбкой весь задний двор его дома, успокоился и поманил ее к себе, приглашая окунуться в освежающую прохладу. Снова отказывать ему не было никакого желания, и Даниела осторожно вошла в воду, используя приспособленные для этого ступеньки. Радионяня, оставленная на лежаке в пределах слышимости, пока не издавала и звука. Значит, хотя бы малышка Алекс уже спала сладким сном, что не могло не радовать ее мать. Стараясь держаться подальше от косящегося на нее время от времени Кантилльо, Дани плавала по кругу, будто даже не обращая внимания на его такое близкое присутствие. Ему же было слишком сложно скрывать испытываемые им в этот момент чувства. Хотелось подплыть к ней поближе и прикоснуться к ее горячему телу, ощущая кончиками пальцев шелковистость и гладкость ее кожи. Сдерживаясь из последних сил, Хосе все чаще отворачивался от Дани, отплывая дальше, отодвигаясь и пытаясь не дышать лишний раз. Но она сама, устав от монотонных передвижений от бортика к бортику, затеяла игру. Их небольшая борьба, сначала под водой, а потом и на ее поверхности, грозила перерасти во что-то большее. Удерживая слегка сопротивляющуюся Даниелу за плечи, Хосе зажал ее в углу и, не спрашивая больше разрешения, лишь облизнувшись и набрав в легкие побольше воздуха, накрыл ее губы поцелуем. Долгую минуту она не отвечала ему, просто позволяя властвовать над ней, но жар, исходящий от тела Хосе, и его руки, обвивающие ее талию, сделали свое дело и позволили ей раствориться в происходящем. Звонкий голосок вдруг проснувшейся Алексис, еле различимый сквозь помехи, раздался в радионяне, и Дани отпрянула от ласкающего ее Хосе. - Извини, нужно посмотреть, что там случилось, – отодвинулась она от не сводящего с нее глаз мужчины. Хосе не отпустил бы ее, если бы это был кто-то другой. Если бы это был просто звонок телефона, да даже если бы начался метеоритный дождь, он все равно не разомкнул бы объятий, так легко выпуская ее. Но ради Алекс, которой в последнее время и жила Дани, он сделал исключение. Следуя за девушкой по пятам, удостоверяясь, что с ее дочкой все в порядке, и оставаясь с Дани наедине в ее спальне, он не знал, что делать. - Я останусь? – с нескрываемой надеждой в голосе через пару долгих минут спросил Кантилльо, наконец, собравшись с мыслями и осилив задать терзающий его вопрос. Он был у себя дома, но это все равно мало придавало ему уверенности, ведь она уже столько раз сбегала от него. - Не думаю, что это хорошая идея, Хосе, – повернулась к нему Дани, кусая губы. Ее дыхание сбилось, щеки покраснели, а растрепавшиеся и намокшие от воды волосы красиво обрамляли милое личико. Хосе было сложно отвести от нее взгляд, но, коротко кивнув, он сделал шаг за порог. – Не обижайся, пожалуйста... – крикнула она ему вслед, но он не посчитал нужным отвечать на это, скрываясь в своей комнате и хлопая дверью. Сколько можно играть с ним? Сколько можно заводить его и ускользать? Ему и так было хреново сегодня, и только она могла хоть как-то исправить его настроение, лишь ухудшившееся от ее отказа. Он понятия не имел, что еще предпринять, чтобы пробить ее броню, возведенную из-за прошлых обид на него, из-за новых обид на Ридуса. Неужели она никогда больше не поверит мужчинам? Из-за проступка одного его представителя она готова была проклинать всех. Обидно... Нажав пальцами на ноющие виски, Дани в изнеможении опустилась на кровать. Разочарованный в ее решении Хосе, спрятавшийся у себя, выводил ее. Какое право он имел вести себя, как обиженный подросток? Она еще не готова была двигаться дальше и забыть все, что было между ней и Норманом. Дани любила его раньше и любит и сейчас. И даже крутящиеся в голове мысли о мести не позволяли ей так легко упасть в постель Хосе. А что, если обратной дороги потом не будет? Что ей делать тогда? Да, сейчас она не готова вернуться к Ридусу. Не готова простить его и понять тот поступок, в реальности которого они оба сомневались в одинаковой степени. Но ее все еще злил сам факт того, что он позволил себе уснуть в квартире этой дуры и ничего не помнил о той ночи. Сколько можно было выпить, чтобы отключиться до такой степени, Дани не понимала. Не понимала она и того, что вообще происходит между ней и Кантилльо. Это не была любовь, по-крайней мере, не с ее стороны, но ее тянуло к нему. Тянуло так, что было сложно сопротивляться и постоянно одергивать себя за слишком откровенные взгляды, бросаемые в его сторону. Что сделать, чтобы он перестал на нее дуться, и все вернулось к тому моменту, когда они еще не переступили за черту? Единственный вариант – это идти и просить прощения, уверяя, что дело совсем не в нем. Что это все ее вина и что она не даст этому больше повториться, чтобы не причинять ему страдания. - Хосе, – игнорируя вежливый стук в дверь, вошла к нему Дани, – не спишь еще? Кантилльо лежал на кровати, держа в руках книжку, и делал вид, что ничего не слышит. Ему льстило то, что она пришла сама, но в то же время он догадывался, что пришла она вряд ли с хорошей новостью. - Хосе, прошу... Не делай из меня идиотку, умоляющую тебя о прощении. - Говори, что хотела сказать, и возвращайся к себе, – резко прервал ее Кантилльо, приподнимаясь на локтях и даже не глядя на нее. Его взгляд был обращен к страницам книги, хотя мало верилось, что он понимал то, что читал в эти секунды. - Я не могу. Пока не могу что-то обещать тебе. Не дави на меня, я и так стараюсь, – выпалила Даниела совершенно не то, что хотела сказать до этого. Но вылетевшие слова уже было не вернуть, и она так и застыла около дверей, беспокойно ожидая того, как отреагирует на сказанное Хосе. Аккуратно положив книгу на ночной столик, Хосе поднялся на ноги и сократил разделяющее их расстояние в два шага. - Я буду ждать столько, сколько будет необходимо, – сказал он тоже не совсем то, что собирался. Но она, такая милая, слегка перевозбужденная и готовая вот-вот расплакаться, точно не заслуживала его криков. Прижимая ее к себе, Хосе подвел Дани к кровати и усадил, оказываясь рядом. Никаких лишних прикосновений, только то, чему не противились они оба. Пока только дружба... И она вновь засыпает в его стальных объятиях, не позволяющих ей отодвинуться от него ни на миллиметр.