Life-long struggle

«Первый день, который я прогуляла. Нужно отметить в календаре». Даже стыда не осталась. Только едкая ирония. Хотя Хикари прекрасно знала, что завтра утром будет чувствовать себя ужасно. Возможно даже хуже, чем сегодня. Хотя чего там возможно – однозначно. Она даже представить не могла, как заставит себя пойти в школу. «Вот так и становятся паталогическими прогульщиками и двоечниками» - горькая усмешка. Она всегда не то, что презирала таких людей… в принципе, ей было наплевать – это их дело. Просто не понимала, почему им так плохо в этом учебном заведении. Оказалось, все сложнее. Есть неадекватные ученики, странные учителя, сложные отношения… Ханадзоно снова вздохнула. Хотелось, чтобы появился волшебник, щелкнул пальцами – и все стало хорошо. Девушка откинула голову назад и удобнее устроилась на парковой скамейке. Вверху ветер шумел листьями, играя с кронами, будто с пушистой зеленой пеной, меняя очертания и формы. Небо было стремительно-голубое, но в воздухе, выхваченные золотыми солнечными лучами, уже кружились пылинки и тонкие паутинки. Сентябрь шел. Скоро будут лететь листья, срываемые неистовыми порывами, дождь будет поливать город, как будто из шланга… Впервые мысли о том, что скоро станет холодно и неприветливо, испугали девушку. Сейчас хорошая погода – то, что помогало держаться. Трудно представить, что будет с ней, когда станет хмуро. Хикари вернулась домой поздно – ну, по идее, как обычно. Но так как сегодня она не была ни в школе, ни в библиотеке, ни в спортзале, то последние пару часов просто не знала, куда себя деть. Прошла тихо, не имея желания говорить с родителями – казалось, будто все всё знают про нее. И неизвестно, что было хуже – непонятная импульсивная реакция на новенького или прогул первого школьного дня. «Что с тобой творится, Хикари?» - девушка вздохнула и стала тихонько подниматься к себе, пытаясь не скрипнуть ступенькой, как вдруг слух уловил приглушенные голоса. Родители о чем-то беседовали на кухне. Тихо. Нет, понятное дело, что кухня немного дальше по коридору, но они специально тихо говорили. Пожалуй, будь это еще вчерашняя Хикари, она бы с гордой поднятой головой пошла к себе, твердя мысленно, что ей ни капельки неинтересно, это невежливо, подло и что родители сами лучше знают, что говорить ей, а что нет. Но сегодняшняя Хикари без лишних размышлений на цыпочках подкралась и спряталась за открытой дверью. Стало слышно четче, но все равно из-за того, что родители шептались, некоторые слова было трудно уловить. -В этом году твоя дочь заканчивает школу! Ты представляешь, сколько денег нужно потратить на выпускной, учитывая, что она из спецкласса? Что она вторая в рейтинге! Кроме того, вступительные экзамены… Да и они ведь постоянно куда-то ездят вместе – то экскурсии, то пикники… Что ты собираешься ей сказать? Извини, доча, у нас нет денег? Скажи своим друзьям, что ты с ними поехать не сможешь? -Вот что ты на меня кричишь? Я-то в чем виноват, а? Я не знаю, что произошло, клянусь тебе – не знаю! Я не вздорил ни с кем из руководства, все проекты сданы вовремя, с новыми тоже никаких проблем… Мама то ли тяжело вздохнула, то ли всхлипнула. Хикари почувствовала, как от одного этого звука все внутренности слиплись в один склизкий комок и стали пульсировать где-то в проеме между ребрами. «Что за ерунда? У отца какие-то проблемы на работе?» Родители притихли, и девушка уже испугалась, что кто-то сейчас выйдет. Она собралась сделать один широкий-широкий шаг в сторону лестницы, но диалог продолжился. -Тебе ничего не объяснили? -Нет, конечно! Сказали – пиши по собственному и все. -Почему ты не выяснил? Почему не пошел к директору? Ты, между прочим, не последнее лицо там!.. -Слушай, ну это же не конец света в самом-то деле… -Не конец? А что? Где нам деньги теперь брать, на что жить? Мама уже давно перестала шептать. Разговор плавно перерастал в скандал. Хикари усилием воли заставила себя оторваться от стены и тихонько подняться наверх. Родители были так увлечены спором, что вряд ли что-то заметили. Только девушка закрыла дверь, как почувствовала, что все силы, державшиеся в ней целый день, буквально ушли в пол. Чувствуя головокружение и сильный недостаток кислорода, Хикари едва добрела до кровати и рухнула на нее прямо в школьной форме. С каждым днем становилось все хуже и хуже. Страшно представить, что может произойти завтра. Ханадзоно уже почти погрузилась в вязкий сон, как вдруг в сумке, брошенной где-то около двери, ожил телефон. Девушка лениво съехала с кровати, неприятно защемив кожу на пояснице. Пару минут сидела, потирая поврежденное место, и морщилась от боли. Затем достала телефон. Это смс было рекламное, но среди новых она заметила еще одно: от Акиры. Хикари почувствовала, как начинает волноваться. Смс было каким-то безликим и даже официальным, что тут же смыло все беспокойство по поводу ее недавнего поведения и даже немного разозлило. Акира писала, что завтра они отправляются в поездку всем классом (ну, как всем – 7 человек-то всего). Хикари усмехнулась: родители прямо как в воду глядели. Хотя внутри дрожало что-то волнительно-холодное, как желе, девушка все же решилась написать: «Извини, я приболела. Поехать не смогу.» Отправить. Хикари поблагодарила бога за то, что можно отправить сообщение – голос бы ее выдал с головой. Ее волнение, смущение и неумение врать. Но оказалось, что короткая дрема помогла немного прийти в себя, и в голове начал выстраиваться кое-какой план действий…