Я, видимо, пропустил этот пункт в брачном контракте

Встреча с господином Марлоу протекала скучно и неинтересно. Он в очередной раз пытался рассказать Фелису, насколько выгодно сотрудничество с ним, мол, отцы вели бизнес вместе, и им судьба предначертала это, и заглядывал при этом в глаза. Только его глаза ничего не выражали, абсолютно ничего. И о финансовой стороне дела господин Марлоу ничего не говорил, только о моральной выгоде. Одна была радость от их встречи, что она протекала в ресторане, и Фелис смог, наконец, прилично пообедать. Он был неприхотлив в еде, мог обойтись и обычным бутербродом, купленным в какой-нибудь забегаловке, и чашкой кофе, приготовленного Эддом. Этот красавчик был не только хорош в постели, куда он с завидной регулярностью забирался к кому-нибудь из альф, но и отменно готовил. Завтрак утром, поданный им в постель своему очередному любовнику, запоминался надолго. Если бы кто и смог заглянуть в красивую головку Эдда, то увидел бы там немного — киндер, кюхе, кирхе. Несчастный парень спал и это видел, но, похоже, он и наяву этим грезил. — Давайте выпьем шампанского за успех сделки! — восторженно предложил Марлоу и нежно взял руку Фелиса в свои, когда тот положил приборы на тарелку и потянулся за бокалом с соком. Он перецеловал каждый его палец. Фелис не сопротивлялся, все же они находились в общественном месте, публики было предостаточно, хоть они и сидели несколько в стороне, чтобы спокойно можно было поговорить, все равно не хотелось привлекать к своим персонам лишнего внимания… …Дверь в номер приоткрылась. Фелис не услышал, как щелкнул замок, скорее почувствовал кожей, что кто-то вошел. Он резко обернулся, но таинственный посетитель уже вышел, оставив после себя передвижной столик, видимо со снедью. Кроме тарелок на нем высилась бутылка водки и запотевший кувшин с томатным соком. Замок снова щелкнул, запирая дверь… — Я не пью шампанское, — отозвался Фелис, пожалуй, несколько запоздало. — Давайте выпьем что-нибудь другое, вина, например, — сразу отозвался Марлоу, не выпуская руку мужчины из своих ладоней. Фелису это не было неприятно, просто было все равно... …Мальчишка шумно вздохнул, видимо, запах еды дошел и до его ноздрей. И у него в животе не заурчало, а как-то жалобно пискнуло. Фелис улыбнулся, хоть ему и доставляло удовольствие гладить его, ласкать, но если мальчишка будет сытый, наверное, и ему будут приятны его ласки, а сейчас, похоже, ему все равно. Не раздумывая больше ни секунды, Фелис поднялся, взял одну из тарелок, поднял колпак, закрывающий блюда от остывания и нагрузил полную тарелку едой, что нашел на столе. Молодой все съест и добавки попросит. Сам недавно только из этого возраста вышел, когда жрать хотелось все время. Мальчишка продолжал лежать на постели не шевелясь. Фелис подошел к нему, рывком поднял, стараясь сделать это аккуратно: ласки в постели перед актом любви — это одно, ласки в жизни — совсем другое. Он не хотел, чтобы тот подумал, что чем-то, кроме секса, заинтересовал его. Сунул ему тарелку в руки и кивнул головой в сторону душа, чтобы тот поел нормально. Маску придется снять, пусть уж там спокойно это сделает. Мальчишка попытался снова прикрыться полотенцем прежде, чем пойти в душ, но Фелис ему не дал, продолжая любоваться его тощенькой фигуркой. Тот внимательно взглянул ему в глаза, теперь его глаза были глубоко-голубые, они не понимали, за что их хозяин удостоен такой чести. Фелис кивнул головой, мол, иди уж, чего тянешь. Мальчишка покачал головой, Феликс стукнул себя ладонью по лбу, мол, болван, приборы ему на тарелку не положил. Когда, наконец, он удалился в душ, мужчина сделал себе «Кровавую Мэри», большой бокал, и быстро сделал несколько глотков… — Я пью только крепкие напитки, но днем, кроме сока, ничего крепче не употребляю, — равнодушно ответил Фелис. К этому мужчине у него не было никаких чувств — ни любви, ни ненависти. Полное равнодушие. Зато Марлоу старался привлечь его внимание и так, и этак. — Я готов вас пригласить ко мне домой на шикарный виски, — мужчина прижал ладонь Фелиса к своей щеке, ожидая ответа. Кто же отказывается от предложения омеги провести с ним вечер, к тому же у Фелиса давно нормальных отношений не было, с Эддом не в счет, тот больше играет, чем действительно получает и дает удовольствие, но с ним все равно приятно, хотя приходилось играть по его правилам. «Надо сначала дождаться отчета аудитора, а потом завязывать более тесные отношения. Иначе может не совсем правильно получиться. Я уж лучше с Эддом», — решение Фелису далось с трудом, а вслух он сказал: — Извините, но у меня запланирована встреча на сегодняшний вечер. Господин Марлоу притворно громко вздохнул, что даже Фелису стало заметно. Плохой из него игрок, у Эдда лучше получается. Но он сделал вид, что принимает его разочарование за чистую монету. На самом деле у Фелиса не было на вечер никаких встреч, но он принял спонтанное решение посетить заведение Теренса, не потому что хотел выпить чего-то крепкого и выкурить кальян. У него была совсем другая цель… Фелис переступил порог заведения уже заполночь, просто он знал, что в этот час клиентов уже мало и у него будет возможность задать хозяину несколько вопросов. — Как обычно? — поинтересовался Теренс. Он, как законопослушный гражданин, уже в одиннадцать отпускал своих сотрудников, продолжая обслуживать засидевшихся посетителей самостоятельно. То, что он сам работает почти до утра, властей не беспокоило, главное, чтобы соблюдались права наемных работников — никаких переработок, никаких сверхурочных, никаких ночных. — Как обычно, — выдохнул мужчина, опускаясь на мягкий диванчик. Буквально через пять минут перед ним стоял бокал с «Кровавой Мэри», и Теренс, пристроившись рядом, настраивал кальян. — Послушай, — после небольшого раздумья Фелис все же решился на вопрос. — Ты случайно не помнишь, как звали того омегу? Мужчина напрягся, замерев. — Какого омегу? Не знаю никакого омеги, — он не хотел вспоминать о том, что произошло почти пять лет назад, когда бизнес пришлось начинать почти что с самого начала, пока их держали в участке, кто-то разнес бар, в хлам разнес, камня на камне не оставил, только голые стены. Донесли на него, сообщив властям, что Теренс содержит небольшой бордельчик. Полиция нагрянула неожиданно, сразу же после ухода Фелиса. Ему тогда повезло, несказанно повезло, не отмылся бы, если бы застали его тогда в номерах с этим мальчишкой. Не винил его Теренс в том, что произошло, не он это сделал, тогда Фелис на три дня завис с этим омегой. Поесть-то забывал, не то, чтобы куда-то сообщить. Кто-то другой это был. Бордельчик у него и сейчас есть, только все беты оформлены сотрудниками бара и отбывают «по домам» ровно в одиннадцать, как и положено по закону. Вот только больше никаких омег, ни под каким предлогом, ни за какие деньги. Фелис тогда чеки оставил, на них было ровно столько денег, за сколько сторговались, один чек с половиной суммы Теренсу, второй — мальчишке. Когда нагрянула полиция, он успел пацану сунуть пластиковый листок в руки со словами «если что, скажешь, что нашел», посетитель, мол, потерял, ему бы больше поверили, чем Теренсу, окажись у него на руках два чека. Его бет отпустили сразу же, к ним не было никаких претензий, взрослые люди, ничем не обремененные, чем хотят, тем и занимаются, тем более они ни словом, ни полусловом не обмолвились, почему оказались в баре. Были как бы сами по себе, повезло, клиентов в тот вечер не было. А за того мальчишку-омегу Теренсу сломали несколько ребер, пока выясняли, чей, откуда. Врач, осмотревший пацана, заявил, что он помеченный, а кто его альфа, не ясно. Пробив по базе, прояснили, о пропаже помеченных омег, как впрочем, и вообще омег, никто не заявлял. А мальчишка молчал, как партизан на допросе, о том, кто его пометил, все равно ничего не знал. И вообще, первый раз об этом слышал. Тогда Теренс очень сильно обозлился на него, мол, девственник, никого не было, говорил, первая течка, а сам уже помечен. Да и чек сдуру ему отдал, припрятать надо было где-нибудь, обошлось бы. А потом бы клиенту вернул, мол, ошибочка с мальчиком вышла. Но клиент не приходил. Почти два года не приходил. И Теренс, осмелев, пустил деньги с чека на свои нужды, тогда ему они очень помогли, практически на них всю новую мебель в бар купил. А потом он появился и, как ни в чем ни бывало, заказал «Мэри» и кальян. Ничего не говорил, ни о чем не спрашивал до сегодняшнего вечера.