Фэльзи — дочь краболова

Саблезубы появились неслышно, словно тени от принесённых ветром туч. Большие — вживую ей не доводилось видеть их так близко — приземистые фигуры со внушительной мощью медведя и плавной неторопливостью пантеры. Разя запахом опасности, они выходили из-за каменных гряд, и редкая трава беззвучно прогибалась под их мощными лапами. Один из хищников мягко ступал по выщербленному дождём валуну — его лопатки лениво двигались под толстой шкурой, и Фэльзи застыла, глядя на клыки размером с её кисть. Сейчас не охотничий трофей, а орудие убийства, созданное для того, чтобы саблезуб мог терзать мясо и разрывать его на части. А ещё их владелец замирает как раз над Риком. Парень неуверенно смотрит на Фэльзи, словно не понимая, почему она оцепенело уставилась на что-то поверх его головы, и ожидая хоть каких-нибудь слов, но навряд ли в этот момент даже звук слетел бы с её губ. Хищник недовольно щерится, столкнувшись со взглядом охотницы. У неё не более двух секунд. Стремительно хватает Рика за рукав и дёргает его в сторону. Саблезуб спрыгивает — не на его спину, — но так близко, что Фэльзи чувствует исходящий от зверя тяжёлый запах, пока затаскивает своего спутника за очередной валун. Рик приходит в себя быстро, и, спустя мгновение, они несутся наравне, петляя среди камней. Совсем как он от Довакина, а она — от него и его друзей ещё вчера. Ветер бьёт по щекам, ветер подстёгивает, ветер сквозит в волосах, остаётся только ветер — вечный призрачный спутник, ветер и время, которого слишком мало. Если споткнётся — его не будет совсем. Рик двигается быстро, несмотря на последствия вчерашнего, но не так проворно, как следовало бы, и охотница дёргает его за ткань рубахи, подтягивая за собой. Кажется, он говорил о том, что обезопасит путь в Солитьюд. Чуть быстрее — и, возможно, ей удастся напомнить ему об этом, когда они выберутся. К погоне присоединяются остальные, спрыгивая с грязных валунов или, наоборот, взбираясь на них — Фэльзи видит их бурые силуэты краем глаза. Совсем скоро подберутся ближе. Так же близко, как и тот, что дышит им в спину. Жар звериного дыхания опаляет, когда хищник спрыгивает где-то рядом или чуть ли не нагоняет их. Они сворачивают, саблезуб заскакивает на один из камней, чтобы обрушиться на них сверху, но они снова сворачивают, ускользая от его прыжка. Фэльзи бежит, и пелена застилает ей глаза. В один момент спотыкается. Всё же спотыкается, хотя одни мысли об этом были нежелательными. Тёмные глаза распахиваются шире, она ощущает, что падает, безвольно летит вниз, что возможности подняться уже не будет, но в следующий момент чья-то ладонь соприкасается с её ладонью, обжигая касанием, и сильным рывком ставит на ноги. Помог. Возможно, спас жизнь, но сейчас не время думать об этом. Она взбирается вверх, на небольшой уступ — внизу шумно несёт свои воды Хьял. Возможно, под блестящей на солнце поверхностью кроются подводные камни, но об этом не узнать наверняка, не совершив прыжок. Рик замирает рядом. Он медлит, неуверенно смотрит на Фэль, пока саблезуб взбирается на уступ за ними — охотнице кажется, будто она чувствует вибрацию камня под мощными лапами. — Я не... — он не успевает договорить. Фэльзи уже поняла, что Рику слегка недостаёт решимости и, столкнув его вниз, прыгает следом. Солнце заглядывает ей в глаза и, когда под ногами исчезает опора, она на мгновение думает о том, что это избавление. Избавление в рыке застывшего на уступе саблезуба, в холодном ветре, со свистом проносящемся мимо, в почудившемся мимолётно запахе горноцветов, в сияющей воде. Избавление застывает у неё на языке сладким привкусом. А в следующий момент стылые воды захлёстывают Фэль, и привкус во рту сменяется металлическим. Избавление в острой боли. Острой, словно лезвие ножа, заполняющей жгучим холодом, разносящейся внутри нестерпимой пульсацией. Её вдох поглощает вода. "Больно". Она выныривает, глотая воздух, сильное течение несёт её вперёд, где-то рядом мелькает голова Рика. Правая нога, кажется, она ударилась ей о камень. Фэльзи пытается думать рационально, но сердце выстукивает как двемерские механизмы, о которых ей рассказывал отец, а воды знакомого и родного Хьяла грозят снова лишить воздуха. — Ты опять решила за меня! — сквозь шум воды до неё доносится голос Рика. Фэль подумалось, что в следующий раз он может оставаться, где захочет, но она так и не произнесла это вслух — холодная вода в очередной раз захлестнула её. Боль уже не казалась такой острой, она загустевала, обволакивая Фэльзи вязкой массой, и отнимала силы, пытаясь опустить на дно. Совсем рядом проносились каменистые берега и зеленеющие ряды деревьев, но до них уже не дотянуться; перед затуманенными глазами Фэль они чередовались с лазурной толщей воды, серебристым ослепляющим светом и, в конце-концов, стали расплываться неясными пятнами. — Хей! — похоже, Рик не унимался. — Ты что тонешь? Тонет? Вода снова застелила ей глаза, наполняя лёгкие водой. Если так, то пусть Хьял отнесёт её к отцу. Вслед за ним, в море Призраков, где он странствует теперь среди мрачных вод и льдов. — Хисткарп! Ты же рыба, даэдра тебя... Охотница попыталась найти глазами своего странного спутника, который продолжал что-то выкрикивать, но её снова потянуло вниз. Упрямый дух в последний раз попытался шевельнуться, побороть стремительный поток, однако движение отозвалось сковывающей болью, и воды сомкнулись над ей головой. Фэль с удивлением заметила, как странно расплываются под водой её пепельные пряди, теперь кажущиеся шелковистыми и мягкими, словно крылья лунных мотыльков. Тонет? Наверное, да. Упрямый дух ослабевал, но ещё напоминал слабыми мыслями о том, что нужно шагать дальше ради отца, а не отправляться вслед за ним. "А какая разница?" — смутно подумалось Фэль перед тем, как сознание окончательно её покинуло.

***

— ...нет, ну серьёзно, если бы хисткарп чуть не утопился — это была бы отличная шуточка. Наверное... м-м-м... ладно, не очень смешная, забыли. Это я не умел плавать, ты слышишь меня? — Фэль почувствовала, как кто-то её потряс. — До того, как ты столкнула меня с обрыва. Думаю, из тебя бы вышел неплохой наставник. Серьёзно, если боги вздумают наградить меня детишками, я позаимствую твой метод. А вообще, ты бы хоть спросила: "Хей, Рикки, ты же не против, если я скину тебя на двести метров вниз на, вероятно, острые камни, в, вероятно, пасти злобных рыб-убийц?" — В следующий раз... — Фэльзи откашлялась, выплёвывая воду. — Оставайся там, где стоишь. Всё тело ломило от боли, лёгкие горели огнём, а конечности казались такими тяжёлыми, словно пока она видела перед собой лишь мрак, кто-то поменял их на великаньи. Её странный спутник вполне мог сделать нечто подобное. — В следующий раз я буду сидеть у очага и пить медовуху, — хохотнул он, — так что я останусь там, не сомневайся. Фэль вновь закашлялась и попыталась приподнять веки. В глазах щипало и жгло, как будто кто-то засыпал из песком, но охотница всё же сморгнула, глядя на нечто чернеющее и поморщилась, силясь сфокусироваться. Камни перед глазами Фэльзи обрели чёткость. Мост? — Где мы? — Вообще-то сейчас ты должна была поблагодарить меня, — обладатель голоса наконец появился перед ней, словно ещё более побледневший с момента, когда она была в сознании — должно быть, путешествие по реке окончательно выбило его из сил, — с выпирающими скулами, запавшими глазами и, тем не менее, довольным видом. — Где... — Фэль опять зашлась кашлем и перевернулась, чтобы сплюнуть воду. — Ладно-ладно, молчи, хисткарп, мы под мостом. "Правда?" — Я понимаю. Но где... где мост? Рик на несколько мгновений исчез из её поля зрения, а потом вернулся и присел рядом на корточки. — Посреди луга. — Значит, — Фэльзи устало закрыла глаза, — ты... даже не осмотрелся? Он недовольно цокнул языком: — Ты не так долго была без сознания. Я бы не успел пройтись до Солитьюда и обратно и назвать тебе расстояние до него, уж извини. Или найти все пещеры и странные стоянки поблизости. Или, скамп, вообще подери, что ты хочешь от меня, я здесь никогда не был. Зато я нашёл в твоей сумке какие-то листья. — В моей сумке? — усталость давала о себе знать, но охотница приподнялась — встать сейчас ей навряд ли бы удалось, — и поискала глазами сделанный отцом подарок. — Тебе что-то не нравится? — он фыркнул. — Кусок штанины тоже пришлось содрать, тебя неслабо зацепило. Взгляд Фэльзи перешёл на свою ногу, мокрую и грязную, с кусочками рыжеватой травы. Часть ткани, прикрывавшей голень, отсутствовала — вместо неё поблёскивали влажные листья, на удивление те, нужные, подходящие при ранении. — Я не такой идиот, если ты думала, что я не отличаю одну траву от другой, — скептично заметил Рик, очевидно, обратив внимание на её недоверчивый взгляд. Охотница подняла голову: Хьял безмятежно уносил свои воды прочь, словно не он пытался оставить Фэль среди них навсегда, а небо казалось изрядно потемневшим — солнца уже не было видно за каменистыми склонами и верхушками сосен. — Нам нужно идти, — Фэльзи нащупала кинжал на своём поясе. Если боги даровали ей жизнь, значит всё же она должна была добраться до Солитьюда. Последние слова отца были именно об этом. Хотя, нет, это не боги даровали ей жизнь. — Спасибо, — она повернулась к Рику, и тот с наигранным самодовольством вскинул брови. — Дождался. А насчёт того, что пора бы уже идти куда-нибудь... Мне интересно, как ты собираешься это сделать, — он кивком указал на ногу Фэль. Пожалуй, она до сих пор боялась ей пошевелить, и это становилось проблематичным. Даже слишком.