Гарри Поттер и Чумной Доктор

Всеми забытый класс в самой старой части замка уже давно не был образцом идеального порядка: подгнившая мебель, вековая пыль и нетронутые сети паутины. Но в тот день он выглядел так, будто по нему пронеслось небольшое торнадо. Летали щепки и стулья. Опрокидывались дубовые столы. А в центре рукотворного бедлама носился Винсенто Санчес, яростно выкрикивая: - Убью! Убью! Убью! Апатия капитана сменилась неконтролируемым гневом: если бы Алекс вовремя не почувствовал неладное и не отвел его в эту комнату, убранству школы могло сильно не поздоровиться. Найткроу даже предусмотрительно стащил у приятеля палочку, но взбешенный Санчес этого даже не заметил: с потолка время от времени проливался омерзительный ледяной дождь, пол покрывался изморозью, немедленно таявшей и превращавшейся в грязноватое болото. Спокойствию, с которым Алекс уже более получаса наблюдал за истерикой, можно было только позавидовать. - Все, хватит, - наконец отведя душу, шумно выдохнул Винсенто. - Даже если я все тут разнесу, "особые меры безопасности" это не отменит. - Очень рациональное заявление для человека, который едва не оставил от Хогвартс камня на камне, - издевательски прокомментировал Найткроу. - Вообще, что ты так беспокоишься? В прошлом году ты выиграл кубок, а в этом его не получит никто, включая Исайю. Ты будешь последним героем - победителем, который унесет в самостоятельную жизнь титул чемпиона школы. - Много ты понимаешь, - укоризненно поморщился капитан. - Квиддич- это любовь! Квиддич - это жизнь! А вовсе не какие-то меркантильные расчеты. Он присел на чудом устоявший табурет и тяжело оперся на колени. Чтобы спустя пару минут вскочить, окрыленным новой идеей. - Найткроу! Хочешь стать героем волшебного мира? - с нездоровым энтузиазмом спросил Санчес. - Героями обычно становятся посмертно. За редким исключением, - фыркнул Алекс. - Что ты опять задумал, Винсент? - Я убью этого Чумного Доктора, и отменять квиддич не будет никакой надобности! - с пафосом закончил капитан. Алекс удрученно прикрыл правый глаз ладонью. - Что?! - взвился оскорбленный в лучших чувствах Санчес. - Думаешь, у меня не получится?! Где моя палочка?! Он тщетно поискал палочку в карманах. Выражение лица Найткроу стало исключительно благостным и невинным. - Неважно, - наконец махнул рукой Винсенто. Он вытянул вперед свою худую ладонь и отчетливо, даже величественно произнес: - Авада Кедавра! На случай неизбежного провала Алекс уже мысленно готовил обличительную речь, которая обязательно будет содержать нарочито занудные энциклопедические справки о сложности и аморальности этого заклинания. Но даже его выдержка пошатнулась, когда с пальцев капитана сорвался ослепительно зеленый луч и ударил в чудом уцелевший фикус у дальней стены. Листья растения бессильно повисли. - Видишь! Могу же, могу! - возликовал Санчес. - Идиот! - Найткроу, не сдерживаясь, стукнул его по затылку. - А если бы кто-то увидел? Получил бы вместо медали пижаму в полосочку! То ли удар возымел воспитательное действие, то ли сложное заклинание истощило силы парня, но Винсенто покорно кивнул. - Да, ты прав. Я погорячился. Прости. - Я-то прощу, - фыркнул Алекс, - просто интересно, а как бы ты оправдывался, будь на моем месте парни из Министерства? - Точно, - после секундной паузы глубокомысленно изрек Санчес. - Министерство. И замолчал. - Хочешь пойти к ним с повинной? - Хочу помочь им найти преступника. Капитан встал, нарочито тщательно отряхнулся и с крайне загадочным видом вышел из комнаты. Найткроу посмотрел ему вслед и покрутил пальцем у виска. - Мистер Поттер! К вам это... дама. Гарри медленно, как во сне, отвернулся от изрисованной разными цветами карты и устало посмотрел на Моррисона. В его взгляде читалось, что он не желает видеть любую даму, будь она даже сама королева английская, если только в ридикюле у нее не завалялось полное досье на Чумного Доктора. Тот истолковал все верно: - Я попрошу ее зайти позже. - Ой, Гарри, твой друг обронил... - на пороге кабинета возникла Полумна Саламандер, в девичестве Лавгуд. В руке она держала массивные мужичке часы. Моррисон подозрительно схватился за запястье, убедился, что часы его и вынужденно буркнул "Спасибо". - Я могу зайти? - скромно поинтересовалась Полумна. - Конечно, - Гарри подумал, что выставлять старую подругу будет невежливо, да и что греха таить, ему бы не помешал небольшой отдых. - Извини, у меня тут немного не прибрано. - Мы недавно вернулись из Африки, а у местных аборигенов весьма своеобразные представления о комфорте, - улыбнулась Полумна. - Знаешь, я даже начала привыкать. Уже не комфортно себя чувствую без бутылки с заспиртованной жабой. Моррисон что-то проворчал и, постаравшись стать как можно незаметнее, сел за свой стол и уткнулся в документы. Гарри же только сейчас обратил внимание, что на Полумне красуется какая-то невообразимая стилизация под африканский сарафан, а шею кокетливо украшает набивное чучело гадюки. - Надеюсь, ваша работа идет продуктивнее, чем моя, - светским тоном произнес Поттер, но потом непроизвольно поморщился. От собеседницы это не укрылось. Она задумчиво посмотрела на карту, висящую за спиной Гарри: - Там имена и даты рождения жертв, да? - Вы должны понимать, что это тайна следствия, - строго напомнил Моррисон, не поднимая головы. Впрочем, его замечание Полумна пропустила мимо ушей: - Вы ведь поняли закономерность, по которой он выбирает? Уже нашли всех подходящих? - Подходящих? Нет, мы... - на автомате начал отвечать Гарри, но тут же осекся. - То есть, ты знаешь, что связывает этих детей? - в изумлении вскричал он. - Лучшие толкователи министерства бились над этой загадкой неделями, но посчитали, что выбор осуществляется случайно или каким-то авторским заклятием! - В самом деле? - распахнула глаза Саламандер. - Это же так просто! - Не морочьте нам голову мадам, - не выдержал Моррисон. - Вы подвергаете сомнению компетентность исполнительной власти... - Спокойно, друг мой, - перебил его Гарри. - Хуже не будет, если мы узнаем новую теорию. - Можно? - Полумна потянулась за чистым свитком и карандашом. - Племена верят, что имя накладывает определенный энергетический отпечаток на личность. Если разбить их на простые звуки - на бумагу ложатся таинственные символы - мы получаем один из истоков, питающий дух. Дата рождения, с учетом движения основных 13 созвездий, выдает второй исток. Вместе они составляют энергию жизни. Чаще всего они разные... дай мне какое-нибудь имя и дату для примера? Гарри задумался лишь на секунду протянул Полумне кусок бумаги. - Как интересно. Порядок и Смерть. Никогда такое сочетание не встречала! - в глазах женщины промелькнули искорки исследовательского энтузиазма. Потом она перечитала внимательнее и заметно смутилась: - Прости, Гарри. Некоторые очень неправильно относятся к этому истоку... - Ничего, - спокойно ответил Поттер. - Я предполагал примерно подобное. Он мельком бросил взгляд на листок с именем его среднего сына. - Давай вернемся к нашим жертвам. - У них всех очень редкое совпадение: воздух-воздух, вода-вода, земля-земля. Судя по всему, наш преступник идет по списку классических стихий. И следующим будет огонь-огонь. - Пятый элемент, - припомнил мракоборец. - Пятым элементом обычно называют объединение четырех... Полумна, кто-то кроме тебя знаком с этой техникой? - Я не знаю, - пожала плечами она. - Меня научила шаманка одного из племен. А у других я как-то не интересовалась... - Прикажите запросить из архивов информацию о всех возможных знатоках африканской магии? - тут же среагировал Моррисон, уже забыв о своей недавней подозрительности. Еще бы: у них появилась новая зацепка после стольких дней! Гарри задумался. - Нет. Думаю, мы просто потеряем время. В ответ на вопросительный взгляд подчиненного пояснил: - Скорее всего, сходный список признаков можно найти во многих старинных системах, мы просто не сумеем достоверно вычислить, какой из них воспользовался преступник. Возможно, нашим коллегам не стоило концентрировать внимание на относительно распространенных символьных структурах, не уделив в достаточно времени проверке устаревших и вышедших из употребления... - Гарри осекся, внезапно осознав, что невольно копирует Габриэля с его вечной усмешкой по поводу косности и стандартности современной магии. Быстро свернул мысль: - конечно, нам не помещает возобновить исследования - но только для упрощения анализа последующих случаев. Сейчас нам важнее найти потенциальных жертв и обеспечить им охрану. Проверим всех дошкольников и учеников начальных курсов. Обернулся к Полумне: - Надеюсь, это знание об "истоках жизни" не является секретом племени? В смысле, можешь ли ты передать методику, скажем, мне? Женщина понимающе хихикнула: - О, ты тоже слышал о жутких проклятиях шаманов, которые обрушиваются на головы раскрывших тайну непосвященным? - Имел с ними дело, - лаконично ответил Поттер. Мальчик - ученик одного такого шамана, сбежавший из родной деревни, пытался заработать на жизнь, продавая рецепты и зелья учителя, и однажды попал в поле зрения Министерства магии. То, во что он превратился, еще долго являлось Гарри в полуночных кошмарах. - О, это печально, - с чуть заметной грустью произнесла Полумна. - Но нет, я не выдам никакого секрета, если научу твоих людей расчету истоков. Смотри: племена не используют цифры, и время рождения... - Тоска, - горестно вздохнул Северус и отложил перо. За окном, под стать его настроению, висел серый зябкий туман. На миг в этом тумане ему померещились рыжие волосы, собранные в высокий хвост на затылке. Грусть накатила на мальчика с удвоенной силой: в последнее время жизнь друга, да и самого Северуса, напоминала дурацкую подростковую комедию. Не то, чтобы кто-то, кроме Скорпиуса и его приятелей, всерьез обвинял их в исчезновении Гойла, но, как говорят в таких случаях, осадочек остался. А подрывная работа, в том числе на других факультетах, к которой юный Малфой подошел со всем имеющимся у него энтузиазмом, не давала пересудам утихнуть. И теперь Поттер и Нордхаген бродили по замку, подобно привидениям: с одной стороны, никто не пытался их задирать, а с другой - просто не замечали, как давно привычные предметы интерьера. Джеймс, один из немногих, кто не поддался на провокации Скорпиуса, как-то пояснил, что школа настороженно ждет следующий выходки и, на фоне всеобщего страха перед Чумным Доктором, многие просто стараются держаться подальше от потенциального источника проблем. - Тоска - нормальное состояние умудренного опытом духа, - в своей обычной ехидной манере прокомментировал профессор Розенкранц, не догадываясь о терзаниях ученика, или просто не обращая на них внимания. - А погода, надо заметить, отлично располагает к изучению новой важной темы: посещение миров смерти. - Отличная идея, - заунывно отозвался Поттер. - Я хорошо помню, как там тихо, спокойно и не надо учить бесконечные заклинания. Учитель, только, пожалуйста, убейте меня быстро. Габриэль издевательски усмехнулся: - Простите, Северус, но я предпочту вас немного помучить. Тем более, вы не столь давно проявляли похвальный энтузиазм в отношении прав и обязанностей Короля Мертвых... Некромант вообще часто пользовался этой уловкой - при упоминании потерянного титула юный Поттер по крайней мере на ближайшей час становился образцом прилежания. Но в этот раз что-то пошло не так: - Давайте просто признаем, что я бездарность, недостойная короны, выпьем горячий шоколад и будем долго смотреть на дождь из окна астрономической башни, - простонал мальчик. - Попробуем, - неожиданно согласился Габриэль. Он встал со своего места и направился куда-то за шкаф в углу кабинета. Приятный треск пламени вскоре дополнился восхитительным пряным запахом. Спустя несколько минут перед Северусом стояла кружка с горячим шоколадом. Учитель ободряюще мотнул головой: - Пейте. Ожидая какого-то подвоха, Поттер с опаской отхлебнул напиток... и, не удржавшись, тихо заурчал от удовольствия. Шоколад, оттененный почти неуловимым привкусом трав разливался по телу, наполняя его живительным теплом. - Нравится? - понимающе спросил Габриэль. - Этот рецепт я узнал у почтенной колдуньи 17 века во время одного из своих странствий по мирам смерти. Стоит ли говорить, что еще множество бесценной информации можно получить таким же образом? - Ну, да, - осторожно согласился Северус, не отрываясь от кружки. - Но что нам мешает воскресить кого-нибудь, или же просто поговорить с духом? Зачем отправляться на Ту Сторону самому? - В первую очередь, с этической точки зрения, - пояснил Розенкранц. - Не думаю, что вам бы понравилось, если бы вас, в пижаме и с зубной щеткой в руке призвали поговорить о делах давно минувших дней. - Не поправилось бы, - вновь кивнул мальчик. - Но эти люди, они же мертвы... - Мы хотим разговаривать с мертвыми, как с живыми. Значит и относится к ним стоит с таким же уважением, - резонно заметил некромант. - И то верно. А во вторых? Северус будто наяву увидел, как учитель перебирает в голове десяток причин, побудивших старый Орден изобрести эту технику. Решил остановиться на самой, на его взгляд, весомой: - Во вторых, путешествие избавляет нас от страха смерти, ведь основная причина его - неизвестность. Вот ваш предыдущий наставник... Поттер удивленно поднял брови: до этого момента Габриэль словно нарочно избегал любых напоминаний о Волдеморте. И вдруг! - ... творил ужасные вещи, ведомый этим страхом. И хотя они так и не принесли ему счастья и покоя, страх настолько слился с его сутью, что даже на Той Стороне он оставался им одержим. Желание разорвать завесу стало для него навязчивой идеей, делая опасным для существующего миропорядка. - Но тогда... - мальчик осекся и недовольно фыркнул. Знал же, что вреднющий профессор ничего не делает просто так! Но факт остается фактом: горячий шоколад разогнал его тоску, и вот он уже с интересом включился в беседу. Любопытство взяло верх над возмущением, и Северус задал следующий вопрос: - А разве быть некромантом - не значит уметь нарушать установленный ход вещей? - Значит, - Габриэль улыбнулся одними уголками губ. - Но однажды вы поймете, что мы изучаем законы смерти не для того, чтобы переписать их. В своем знании мы охраняем этот порядок тщательнее, чем кто либо несведущий. Впрочем, довольно разговоров. Вы готовы продолжить урок? Северус, пожалуй, был не прочь узнать, а что бывает с теми, кто не согласен с такой установкой, но решил, что не хочет сейчас отягощать свою память очередной исторической справкой вряд ли очень радужного содержания. Он с наслаждением допил кружку и потянулся за отвергнутым пером. - Диктуйте. - Записали? - вопросил Габриэль, едва Северус вывел на бумаге последние несколько слов. - А теперь практика. Теория без практики мертва. - Что, прямо здесь? - бестолково спросил мальчик, поднимая голову. - Вас что-то смущает? - Н-нет... - прозвучало не очень уверенно, но Розенкранц решил, что большего не дождется и поднялся со стула. - Сюда. Он проводил медленно переставляющего ноги Северуса за невзрачную ширму, за которой скрывалась широкая кровать, покрытая черным покрывалом. - Ложитесь. Все больше впадая в панику, Поттер забрался на кровать и сложил руки на груди, будто в гроб лег. Габриэль присел рядом и крепко взял его за запястье. - Начинайте. - Я не помню! - в отчаянии выкрикнул Северус. - Невозможно так быстро запомнить заклинания! - Я подскажу, - уверенный голос профессора вселял надежду, но какую-то слабую. Мальчик глубоко вздохнул и произнес первое слово... Едва заклятие было завершено, Поттер обнаружил себя совсем в другом месте. Серое плато, лишенное ориентиров, направления, горизонта. Здесь не было верха и низа, и куда не кинь взгляд - лишь сплошная и одинаковая пустота. Она казалась чуждой, но в то же время пробуждала в душе что-то знакомое. Северус осторожно сделал шаг, и понял, что не ощущает собственного тела. Он сделался бесплотным духом, на которого не действуют законы притяжения. Это открытие позабавило мальчика настолько, что он рассмеялся и исполнил двойное сальто назад. Движение вышло ватное, как в плотной толще воды. Этого ему показалось мало, и взлетев в то сторону, которая была условно принята за небо, он спикировал обратно, отважно разрывая навеки застывшее небытие. - Хватит баловаться, - раздался строгий голос. Габриэль стоял неподалеку, скрестив руки на груди. - У нас есть дела. - Простите, - машинально извинился Северус, становясь рядом. Учитель медленно взмахнул рукой, и под его ногами развернулась дорога, черная и зыбкая. - На Той Стороне тоже есть дороги, - спокойно продолжил он тоном, каким читают лекцию у доски. - Нужно научиться видеть их, чтобы не заблудиться в пустоте. Любая из них ведет туда, куда нужно, если знаешь, чего ищешь. Они медленно зашагали вперед, хотя временами Северусу казалось, что они стоят на месте - настолько странно было видеть неизменность обочин. Потом впереди показался дом, даже скорее хижина. В окнах горел свет, и внутри двигались чьи-то силуэты. На порог вышел мужчина, который показался мальчику ужасно знакомым - черные волосы, круглые очки - он был почти копией отца Северуса. - Дедушка Джеймс! - пораженный внезапным узнаванием, мальчик побежал вперед. Сопротивление среды как будто становилось слабее, а контуры деда, наоборот, приобрели четкость, как у существа из плоти и крови. В глазах на миг потемнело. Затем было холодное: - Хватит! Поттер почувствовал, что его словно окатили ледяной водой. Он резко дернулся и увидел, что вновь лежит на кровати в кабинете Розенкранца. К горлу подступила дурнота, мальчик закашлялся. - Почему мы вернулись? - спросил он, едва обрел способность говорить. - Вас почти затянуло. Ему послышалось, или в голосе учителя проскользнули нотки беспокойства? - Если бы вы были внимательнее на уроках, - а, нет, лишь печально знакомый яд, - то несомненно обратили бы внимание на то место, где говориться, что Та Сторона для живого - все-таки чуждая и опасная среда. Ни в коем случае нельзя терять концентрацию, что бы или кого бы вы там не увидели. Оборвать нить, ведущую к собственному телу там - раз плюнуть. Что бы я сказал Гарри, если бы вы не вернулись? - Я предупреждал, что так быстро моя память не работает, - виновато огрызнулся Северус. - С другой стороны, - смягчился Габриэль, - со мной вы были в безопасности. Перечитайте конспект к следующему разу. И не вздумайте пробовать в одиночку. - Нет уж, спасибо, - замотал головой Поттер. - Мне и на этом свете неплохо. - Чудно, - серьезно кивнул учитель. Чуть погодя добавил заговорщическим шепотом: - А если вы будете хорошо учиться, сварю вам еще шоколада. - Это подкуп! - возопил Северус. Розенкранц хмыкнул и больше ничего не сказал.