***
Соичи вздрогнул. Разомкнул глаза и провел ладонью по лицу. Мрачные мучительные мысли вязкой прозрачной паутинкой прилипли к кончикам пальцев, нехотя покидая идущую после сна кругом голову. - Приснилось… Лорд сидел на высоком плетеном стуле. Уже почти целые сутки. Возле постели своей больной сестренки, по венам которой тек смертельный темно-синий яд. Канако лежала на широкой мягкой постели, среди золота и шелков, бледная и осунувшаяся. Тонкие белые руки были выпростаны поверх одеяла, темные каштановые волосы беспорядочно разметались по подушке, а посиневшие губы, слабо очерченные лиловым контуром на фоне посеревшего лица, едва заметно шевелились. Соичиро сжал хрупкие пальчики сестры и устало закрыл глаза. Трое суток без сна. Без покоя, без тепла и ровного мягкого света зеленых глаз...***
- Ваше высочество! – громко окликнул стражник, стоявшего на просторном светлом балконе, эльфа. Перед огромным великолепным дворцом бесновалась ночная пустыня. Жар дневного солнца ушел в песок, который, однако, уже остывал, стремительно теряя тепло. Дул резкий, порывистый ветер, горячий и сухой, будто вырвавшийся из самого ада, взметающий в воздух бледно-желтых призраков, сталкивающихся меж собой и образующих колючие песчаные столпы. Дороги Лаара пустели. Эльфам пустыни было не привыкать к норову здешней природы. Женщины плотнее кутались в шелковые и сатиновые сари*, закрывали хорошенькие лица полупрозрачными никабами*, и торопливо вышагивали по ярко-освещенным улицам, тихонько позвякивая многочисленными золотыми браслетами и причудливыми бляшками, украшающими полы их одежд, в такт шагам. Мужчины же нервно поправляли свои куфии*, отчаянно сдергиваемые шальным раскаленным суховеем, проверяли резные ножны на своих широких поясах, да надвигали на самые глаза разноцветные чалмы, украшенные вышивкой у простолюдинов и драгоценными камнями у знати. Эльфы текли по городу целыми потоками, и, казалось, не будет им конца, но потоки быстро мельчали, превращаясь в ручейки, и вот на улицах уже почти пусто. Лишь шарообразные колючки рассекают узенькие мощеные дорожки улиц и широкие просторные площади. За то время, пока стражник, тяжело дыша, подбегал к нему, Тацуми про себя успел отметить, что у всех эльфов пустыни довольно странная внешность. Каштановые, часто волнистые волосы, аметистовые, синие или темно-фиолетовые глаза, худощавое телосложение, невысокий рост и очень тонкие черты лица. Светлые волосы в этом краю были большой редкостью и наблюдались пока только в семейном древе самого Князя. А природа бедная. Горячая, желтая и очень бледная, одни лишь песчаные барханы вокруг, низкие колючие кустарники, да одинокие раскидистые пальмы, высаживаемые самими эльфами. Нет той сочной зелени и свежего ветра, нет водопадов, нет трав и цветов, нет сладких запахов леса и многочисленных его обитателей. Лишь небо все то же. Высокое и звездное. - Ваше высочество! – хорошо сложенный эльф, синеглазый и темноволосый, склонился перед лесным властелином в рабском поклоне. Жители Лаарского княжества боготворили могущественное лесное создание, всерьез считали его первым эльфом среди всех эльфов мира, любили и почитали. А звали Фисаэливэйн - Светлый Великий Дух. - Ваш каллиграфист… - стражник запнулся. - Что с каллиграфистом? – голос прозвучал глухо и незнакомо. - Он… Он пропал… Признался, а потом пропал. Исчез. И будто и не существовало его никогда. Лорд искал. Стража искала. Но все поиски оказались безуспешными. А наутро после исчезновения Моринаги на Лаар напали оборотни. Целая армия. Трое суток. Трое суток без сна. Без покоя, без тепла и ровного мягкого света зеленых глаз...***
Дверь тихонько скрипнула, и Тацуми очнулся от беспокойной дремоты. Его рука все еще крепко сжимала пальцы сестры. В комнату тихонько вошел сам князь Лаарский, муж Канако, небезызвестный Исогаи Таичиро – повелитель песков. Медово-карие колючие глаза встретились с глазами летнего грозового неба. Мужчины сдержанно кивнули друг другу. Соичи выпустил пальцы Канако из своей ладони и приосанился. Исогаи направился к постели супруги. На его поясе звякнул кинжал, сталкиваясь с каким-то причудливым стеклянным амулетом, болтавшимся рядом. Соичи сердито округлил глаза. Князь покорно развернулся и вышел за дверь, но спустя минуту вернулся, однако уже безоружный и без украшений. Гора переливающихся драгоценностей слабо мерцала в тусклом освещении заговоренных фонариков, лежа под дверью, ведущей в спальню Княгини. Эльф прошел к кровати больной мягкой ровной поступью, бесшумно прикрыв за собою дверь. - Как она? – Исогаи был непривычно серьезен, не доводил лесного Владыку до бешенства, осыпая его градом колкостей и шуток, не паясничал и не лукавил. - Сам видишь… - осипшим голосом ответил Соичи, поднимаясь на ноги. Комната перед глазами вдруг закачалась, ноги его подкосились, и лесной король бессильно рухнул обратно на стул. Исогаи с укоризной покачал головой. - Нельзя так, Соичи-кун… Я в любой момент могу потерять любимую жену, не хватало мне еще, чтобы моего шурина, а по совместительству мощнейшего политического союзника сразила песчаная лихорадка*. Князь вынул из серванта чистый стакан, плеснул туда какой-то янтарной жидкости из графина и разбавил водой. - Пей… Соичи смерил Таичиро мутным взглядом и принял из его рук напиток. Теплая терпкая жидкость приятно обожгла горло, и Соичи заметил, что его рука, яростно вцепившаяся в стеклянные стенки стакана, мелко и часто трясется. Исогаи смерил взглядом стол, заваленный книгами и свитками, заляпанный чернилами и ворох пришедших в негодность перьев. Он медленно вернулся к кровати жены и аккуратно коснулся лба лесной эльфийки кончиками пальцев. Это было все равно, что коснуться раскаленной докрасна печной заслонки. Канако тяжело дышала, и казалось, что кто-то ритмично вонзает в беззащитную девичью грудь кинжал. Тело ее плавилось, горячая кровь медленно ползла по венам, руки и ноги были тяжелыми и мысли тоже. Она таяла, лицо ее было влажным и холодным, когда внутри было обжигающе горячо и очень сухо… Она не слышала и не видела. Уже не видела. Светловолосый эльф присел на краешек кровати. - Тебе лучше, Соичи-кун? В ответ слабо кивнули. - Это хорошо. Но не будь глупцом, не переутомляй себя, сейчас ты нужен этому миру больше, чем когда-либо. Спи и ешь, выходи на свежий воздух, больше пей воды. Здесь тебе не лес. Канако не останется без защиты. Всегда рядом стража и сиделки. Не переживай… Соичиро мотнул головой. - Не доверяю… - голос был хриплым и слабым, Лорд снова отхлебнул разбавленного виски из стакана, - Я не зря провел трое суток без воды, еды и сна. Противоядие все-таки существует… Исогаи будто оса ужалила. Глаза эльфа засверкали, а все его существо обратилось в зрение и слух. - Современные источники врут. Да. Сок листьев белой саламандрии* на самом деле смертелен. Но в течение первой недели агонии, создав противоядие, можно благополучно остановить действие яда и растворив в крови, изъять его с помощью мага крови. В книге сказано: «и кровь в сосудах закипит, сражая пламенем без боя…» - это о том самом переломном моменте, до которого необходимо успеть. Семь минус один… У нас осталось всего шесть дней… Исогаи кивнул, не отрывая взгляда от полумертвого лица девушки. - И как нам найти? Этот древний рецепт противоядия… Не думаю, что спустя века, мы сможем отыскать обрывок пергамента, давно канувший в лету… На ладони Тацуми вспыхнуло голубоватое пламя, являя собой кипельно-белый листок, сплошь исчерченный мелкими причудливыми рунами. - Соичи-кун! – невольно воскликнул Исогаи, но холодная тонкая кисть грубо запечатала ему рот. - Заткнись! – прошипел Соичи, - Да, это темная магия… Но без нее не обойтись. Да, это опасно, но я не хочу потерять сестру ровно в той самой степени, в которой и ты не хочешь потерять жену… Верно? – он опасливо отнял ладонь от теплых влажных губ сына пустыни. Исогаи судорожно выдохнул. - Умеешь же ты удивлять, Соичи-кун, - негромко пробормотал Князь. - Есть одна трудность… - Какая? - Ингредиенты… Их нужно собрать к сроку… Это физически невозможно, ведь корни трав, которые нужны для отвара очень редкие и произрастают на разных концах света. Исогаи сверкнул холодной сталью серых глаз. - Я достану! Перемещение в пространстве – мое все! И мага крови найду. Соичи вздохнул. - Не сомневаюсь. В принципе, с нашими возможностями мы вполне могли бы справиться, но есть одна составляющая… - он замялся, но, в конце концов, сунул листок под нос Таичиро и ткнул острым ногтем в угол листа. Ǚǥǽȑȋșǿ Ƥƛƭŷƈɕɮɷɱ Ǐƫǖ – гласила надпись. - Это же древне-эльфийский… - изумленно протянул князь песков. - Конечно! Рецепты для противоядий никогда не пишут на нео-эльфийском! - Не знал… - Дурень никчемный! Ты что же, не знаешь, как это переводится? Исогаи покачал головой. - Тьфу! Тебя хоть чему-нибудь учили?! - Не кричи, Соичи-кун, - невозмутимо отозвался парень, - Не все так образованы как ты… Так что же это за составляющая? Тацуми тяжело вздохнул. - Семя дракона… Брови сидящего напротив эльфа взметнулись вверх, он чуть приоткрыл рот… - Нет. Ты не ослышался, - предупредил его Соичи. Воцарилась мертвая тишина. Какая-то мушка тяжело упала на руку Канако и, обжегшись, шарахнулась в приоткрытое окно. - Соичи-кун… Во первых, семя дракона обладает целебным действием всего сутки. Мы не найдем ни одного дракона за сутки езды, и это с учетом того, что не надо будет делать привал, есть и пить. Вдобавок, без мощного энергетического потока эмоций, которые должны его насытить, оно бесполезно. Оно не хранится, заморозить его нельзя. А это значит, что сейчас во всем мире нет ни единого постороннего источника этого ингредиента. Ну, кроме, конечно, самих драконов. И последнее, каким образом… - Я не знаю! – Тацуми рухнул лицом в ладони, - Не имею ни малейшего понятия! – голос его сорвался. Силурийский король был на грани. - Это точно единственный шанс? – едва заметный кивок в ответ, - Стало быть… У нас нет выхода… - Тогда я найду его… Хотя бы попытаюсь, - полузадушенно прошептал Соичиро. - Буду тебе признателен как никогда, Соичи-кун. Если кто и может это сделать, то только ты… Есть у тебя список остальных ингредиентов на нео-эльфийском? - Стол. Там зеленый конверт. - Спасибо. Тихонько скрипнула кровать. Ночной, уже посвежевший ветер ворвался в комнату и разметал длинные серебристые нити волос на голове у владыки Силура. В полумраке комнаты тускло сверкнули два золотистых раскосых глаза. Тонкие пальцы Исогаи сжали зеленый конвертик. Он в последний раз подошел к медленно гибнущей от яда девушке и мягко поцеловал ее в губы. - Я обязательно найду их, слышишь? И ты будешь жить… Ты будешь жить дальше. А ты, Соичи-кун, пойди и выспись хорошенько, отправляться на поиски нам обоим необходимо завтра же. Тянуть никак нельзя. Канако всего на несколько мгновений услышала неразборчивый шелест где-то на дне своего подсознания и вновь провалилась в тяжелое забытье. По комнате разнеслись тихие, мягкие шаги. Скрипнула дверь.***
Соичи медленно подошел к кровати. Ему все еще не верилось, что сейчас он будет спать. Лучники Канако расстреляли их, как только они подъехали к Лаарской границе. Никто не пострадал. В тот же день, поздно вечером, когда зашло солнце, и пир в честь приезда Силурийского владыки уже отгремел, Моринага увел Соичи на балкон, чтобы рассказать нечто важное. Каллиграфист признался ему в любви. Очень просто и искренне заглядывая в глаза. Столь легкое и откровенное признание повергло Соичи в шок и в довесок к этому жутко разозлило. Ведь если бы это была фальшь, можно было бы вовремя вправить парню мозги и наставить на путь истинный. Если шутка, то просто проигнорировать. Но тот не придуривался и не лгал. Он безумно любил Соичи, а Соичи безумно ненавидел мужеложников. Ненавидел и презирал всеми фибрами своей души после того, как его младший брат Томоэ сбежал из дому с одним из заезжих магов крови. Неким Курокавой Мицуги - демоном-обольстителем, совратителем, испортившим всего-то тридцатилетнего эльфика и просто плохим человеком. Сердце болезненно кольнуло. А потом он исчез. Уже ночью его не стало. Соичиро долго искал. Искала стража, искала и магия, но нет… Ничего. В городе видели лишь некроманта. По Лаару поползли дурные слухи, но к вечеру следующего дня все улеглось. Магия Соичи, отследив энергетическую нить Тецухиро, могла найти его где угодно… Будь он хоть на самом краю земли. Будь он мертв, она нашла бы тело. Но она не нашла ничего. Нить была, но резко прерывалась где-то в пространстве. Будто какое-то всесильное существо попросту вырвало юношу из этого мира, своей могучей, невидимой рукой. А это могло означать лишь одно… Тецухиро Моринаги больше не существует! У эльфа закружилась голова, и он тяжело осел на свежие накрахмаленные простыни. К вечеру второго дня на Лаар напало целое войско оборотней. Началась война. Северо-западная часть этого мира решила надавить на могущественных эльфов, пользуясь тем, что новый страж Северных врат крайне халатно бездействовал. Нечисти с удовольствием помогали оборотни, не любившие остроухих за их дерзость и высокомерие. Земли эльфов были богаты и плодородны – грех не прибрать их к рукам, когда появляется столь заманчивая возможность. Войска из Силура прибыли на помощь своим песчаным собратьям без малейшего промедления. Они прижали армию оборотней к городским стенам Лаара, не оставив ей даже малейшей возможности отступить. Из города по захватчикам стреляли лаарские лучники. Волки оказались между двух огней. Но поклялись не сдаваться и бились насмерть. А эльфам нужны были «языки». Выкрасть врагов не получалось. Зверолюди вспарывали себе рты. И тогда эльфы стали ждать, когда недруги совсем зачахнут, и тогда тех, что послабее, еще живых, но уже страдающих от обезвоживания, можно будет взять в плен в бессознательном состоянии. Началась осада. А ночью эти собачьи отребья ранили отравленной стрелой его сестру – Канако Тацуми. Яд распознали сразу, и третьи сутки без сна и пищи Лорд провел над древними книгами, ибо в современных не было и малейшего намека на противоядие от яда белой саламандрии. Канако сгорала на глазах. А Соичи страдал, будто это он был ранен, а не его младшая сестренка. Исчез. Война. Яд. Три слова, доводившие до глухого отчаяния, ослепительной вспышкой взорвались в сознании. В ушах зазвенело, перед глазами поплыли цветные круги. Эльф ничком упал в шелковый ворох пухлых подушек. Трое суток без сна… _______________________________________________________________________ Сари* - традиционная женская одежда на Индийском субконтиненте, представляющая собой кусок ткани длиной от 4,5 до 9 метров, шириной до 1,2 метров, особым образом обёрнутого вокруг тела. Никаб* - (араб. نقاب — покрывало) — закрывающая лицо накидка с прорезью для глаз, — как правило, чёрного цвета. Куфия* - (араб. كوفية) — арабский мужской головной платок, обычно белого, чёрно-белого или красно-белого цвета. Часто, но не всегда, носится с чёрным придерживающим обручем эгаль (икаль). Песчаная лихорадка* - здесь, болезнь от истощения и обезвоживания из-за пребывания в очень засушливом, жарком климате. Белая саламандрия* - здесь, очень ядовитое растение. Его сок, попадая в кровь, «воспламеняет» организм изнутри, буквально «сжигает» его и почти не имеет противоядий.