Брешь

      — Откуда она-то здесь? — воскликнула Тонкс, огромными глазами глядя на Еву, что стремительно приближалась к волшебникам Ордена Феникса следом за Сириусом; в глазах Люпина, который с лёгким подозрением посмотрел на Блэка, читался такой же вопрос.       — Решила встретиться с Хейгом-старшим, — буркнул Сириус, из-за чего некоторые перевели взгляды на Еву.       — Так, а ну хватит! — выйдя из себя, рявкнул «Грозный глаз» Грюм, которого причины появления девочки не интересовали. — Без разницы, как она оказалась здесь; главное вот что, — его искусственный ярко-голубой глаз вперился в Еву, — сколько здесь Пожирателей, девочка? Ты видела их?       — Видела! Среди них мой отец, Беллатриса Лестрейндж, Малфой, близнецы Маллиган и еще несколько — они были в масках, и их я не узнала, — протараторила та, стараясь выровнять дыхание. — И если не ошибаюсь… их было около пятнадцати. Включая тех, кого я узнала.       В абсолютном и нервном молчании члены Ордена Феникса переглянулись между собой.       — Чуть больше, чем ожидалось, — фыркнув, констатировал Грюм, выпрямляясь. — Итак, все за мной! Включая тебя, девочка!       Не дожидаясь каких-либо ещё команд со стороны главного когда-то мракоборца, Сириус, Тонкс, Люпин, Кингсли и Ева устремились за ним, хотя последняя всё же не могла понять, почему «Грозный глаз» приказал и ей следовать за ним.       — Ты в бой не пойдёшь, имей в виду! — отрезал Сириус, взглянув на приёмную племянницу на бегу. — Останешься здесь и точка! И чтобы без самодеятельности!       Ева открыла было рот, чтобы съязвить в ответ, но Грюм, услышавший эти слова, опередил её:       — Здесь она тоже не останется! Пусть с остальными уходит из Министерства!       — Мы все разбежались по сторонам, я не смогу уйти со всеми вместе! — запыхавшись, возразила та, глядя в спину прихрамывающего мракоборца.       — Тогда уйдёшь с теми, кого найдёшь по дороге! — рявкнул он, не желая объяснять той такие простые мелочи. — Палочки наготове!       Но в этой фразе не было необходимости, потому что каждый из Ордена и так крепко сжимал своё оружие в руке.       Миновав коридор, группа волшебников оказалась у двери, и как поняла Хейг, это было частью стратегии — никто не выглядел растерянно, но мрачные и нервные лица говорили лишь том, что задача предстоит не из лёгких.       «Хоть бы всё было в порядке!» — судорожно думала Ева, то и дело поглядывая на волшебную палочку так, словно опасалась, что та таинственным образом может исчезнуть.       Она подняла глаза, внимательно обведя взглядом каждого из присутствующих.       — Как только убедишься, что там нет никого, кто мог бы уйти вместе с тобой за пределы Министерства, ты сразу разворачиваешься и уходишь! — продиктовал Блэк, не глядя на девушку.       — Ладно.       И не успела она пожелать удачи, как «Грозный глаз» раскрыл дверь, за которой оказались Пожиратели, и бросился первым в огромную и слабо освещённую комнату. Не мешкая, остальные бросились следом, а Ева осталась на месте, безучастно наблюдая за тем, как последователи Тёмного Лорда вспыхнули кто изумлением, а кто чёрной дымкой.       Началось сражение.       Хейг внимательно наблюдала за тем, как быстро они посылали заклятия друг в друга, и каждый раз чуть было не вскрикивала от ужаса, когда одно из них пролетало в опасной близости от «своих».       Она не могла найти в себе сил развернуться и убежать прочь одной.       Вдруг в её поле зрения попали Гарри и Невилл, измученные и израненные. Радость всколыхнулась в душе Евы, когда та поняла, что парни в безопасной близости и ринулась к ним, желая забрать их и последовать пожеланию Сириуса не вмешиваться в бой на этот раз. Боль всё ещё сковывала движения, а страх закрадывался в самые потайные закоулки сознания, но наплевав на всё, Ева продолжала приближаться к гриффиндорцам, как вдруг прямо перед её носом пролетела вспышка заклятия, что заставило её неловко замереть на месте.       — Так-так-так, — промурлыкал некто на задворках сознания девушки, и только спустя мгновение она поняла, что этот голос уже слышала не раз, — кто у нас тут? Неужто это ты? Снежинка!       Ева обернулась, обнаружив преградившего ей путь Иизакки Маллигана.       — Судя по твоему виду, с нашим отцом (собственно, как и с твоим) ты уже встретилась, — весело проговорил он, молниеносно отразив заклинание, которое случайно чуть было не угодило в него.       То, как небрежно он это сделал, поразило её до глубины души. А ведь он даже не повернул головы — настолько хороша была его реакция!       — И как же прошла ваша встреча? — поинтересовался молодой Пожиратель будничным тоном.       — Сносно, — опыт подсказывал Еве, что игнорировать вопросы психопатов неразумно. Она машинально отступила, пытаясь встать в более удобную оборонительную позу. — Он был довольно милосерден.       — Забавно, что кто-то ещё считает нашего отца милосердным, — насмешливо проговорил тот. — А он делал вот так?       Вспышка заклинания чуть было не угодила в неё, но Хейг чудом успела увернуться, послав в ответ своё излюбленное. Иизакки увернулся с присущей грацией, и не будь он её противником, та могла бы только восхититься. Однако для этого не было времени, поскольку Пожиратель с широкой улыбкой от уха до уха начал буквально осыпать её всевозможными заклятиями, от которых Ева то уворачивалась, то отражала щитом.       — Да ты просто неуклюжая кобылица на льду! — Маллиган был весел, насмешлив и оттеснял противницу всё дальше вглубь помещения. — Я вообще удивлён, что ты смогла ускользнуть от отца!       — Да с чего это он тебе отец?! — машинально выкрикнула Ева, чуть не попав под вспышку.       — Это естественно, ведь для меня с братом он отец в куда большей степени, чем для тебя, — отметил Иизакки, и студентке это заявление показалось куда более странным. — А ты, я слышал, нашла себе нового!       Из его палочки вдруг вырвалось огненное лассо, которым он взмахнул так, что оно в мгновение ока выбило землю у Евы из-под ног. Она упала, стукнувшись головой о каменную платформу позади, и искры посыпались из глаз. Совсем рядом она услышала вскрик и чужой хохот. Некто вдруг схватил её за локоть и потянул на себя, прежде чем она пришла в сознание.       — О, мальчик, да ты воссоединил моего кузена с его маленькой игрушкой! — Голос Беллатрисы Лестрейндж был безумен и издевательски весел, чем-то даже напоминая голос Маллигана-младшего. — Так будет даже веселее! Интересно, кто из них умрёт теперь первым?       Ева взглянула на схватившего её, узнав в нем Сириуса, и ей хватило лишь мгновения на осознание, что Пожиратели припёрли их к таинственной арке, которую она вначале и не заметила.       — Спорю, что это будет Снежинка! — хохотнул Иизакки, с непристойным интересом глядя на слизеринку, после чего вдруг резко взмахнул палочкой.       Блэк отбил заклинание молниеносно и в ту же секунду послал своё собственное, которое, угодив в молодое и красивое лицо безумца, словно полоснуло его ножом. Вскрикнув от боли и схватившись за скулу, тот скорчился. Беллатриса тут же послала вспышку в Еву и Сириуса, но на этот раз они среагировали одновременно, и заклятие отскочило от щитов и чуть было не угодило в саму ведьму, для которой это явно закончилось бы плохо.       — Уходи отсюда! — взревел Бродяга, отражая следующее заклинание кузины.       Ева, ненамеренно пропустив его слова мимо ушей, отправила заклинание в Иизакки, который замахнулся палочкой на Сириуса. Как и ожидалось, на этот раз Пожиратель увернулся, но его внимание сразу же перешло на Хейг. Блэк, занятый Лестрейндж, отдалился от Евы.       Жёстко и с презрением улыбнувшись, Маллиган взметнул палочкой, посылая новое заклятие, но Ева неуклюже отклонилась, чуть не упав с платформы; она с досадой поняла, что её путь был заказан с того самого момента, как этот Пожиратель перешёл ей дорогу в этой странной комнате.       Сохраняя последние остатки собственного достоинства, она сглотнула, а затем перешла в непрестанную атаку, не давая Иизакки ни секунды отдышаться. Он с лёгкостью отражал все её удары, словно между ними разгорелась игра в вышибалы, а не смертельная дуэль, и он был самым искусным игроком. Страх сковывал девушку всё сильнее от осознания того, что противник мог в любой момент контратаковать, но намеренно не делал этого — он как будто ждал чего-то.       — Дамблдор! — закричал вдруг кто-то. — Здесь Дамблдор!       По телу слизеринки прошёлся электрический ток при упоминании этой фамилии.       Они спасены!       Маллиган резко обернулся, а Ева, воспользовавшись секундным замешательством, послала парализующее заклятие ему в спину. Молодой Пожиратель замер, так и не придя к осознанию, что был повержен той, с кем игрался как с игрушкой.       Недолго думая, студентка обернулась, увидев Сириуса. Вот он, сражается с Беллатрисой так остервенело, что Хейг даже не успевала следить за его движениями. Они были так близко…       — Давай, покажи, на что способна! — смеясь, крикнул он разъярённой ведьме. И следующее заклятие угодило прямо в его грудь.       Он всё ещё улыбался, но глаза стали огромными от изумления.       С губ Евы слетел судорожный вздох. Кровь хлынула из его груди, и казалось, прошла целая вечность, прежде чем Блэк начал падать прямо в прозрачный занавес таинственной арки; прежде чем слизеринка бросилась к нему.       Два шага, и она схватила его за воротник пиджака и со всей имеющейся силой и отчаянием сжала в объятиях, но, не удержав равновесия, рухнула на платформу рядом, и её волосы, взметнувшись, лишь на долю секунды соприкоснулись с призрачным полотном арки. Сознание девушки пронзила страшнейшая боль на какое-то ничтожное мгновение, но подобной она не испытывала никогда прежде, а всё, что почувствовала сейчас, это смертельный холод и страх, простирающийся в сознании. И всё это было ей очень знакомо.       Тьма на мгновение застлала глаза, и этот самый момент Еве казалось, что не существует ничего вокруг, кроме нечеловеческой боли.       Раскрыв глаза, она наткнулась на лицо Бродяги, который смотрел на неё во все глаза. Он судорожно глотал ртом воздух, дрожа всем телом. Взгляд племянницы метнулся к его груди, кровь из которой выливалась невиданным ей ранее сильным напором.       — Нет, — произнесла она, зажимая дрожащими руками рану, но та была настолько огромна, что закрыть не удавалось.       Паника завладела слизеринкой, и она начала перебирать в голове различные заклинания, которые помогли бы залечить эту рану, но на ум ничего не приходило.       — Помогите ему! — отчаянно закричала она так громко, как только могла. — Скорее!       Становилось всё холоднее.       — Ухо… ди, — выдохнул Блэк, захлебываясь кровью в горле.       Слёзы выступили на глазах студентки, и она, не оставляя попыток зажать брешь в груди руками так, яростно замотала головой. Ужас пробирался в сознание всё глубже, вызывая самые страшные и болезненные воспоминания.       — Ради меня… уходи, — настойчиво и хрипло сказал Сириус, со смесью иступлённого страха и боли на лице посмотрев будто сквозь девушку.       — Да не уйду я от тебя! — рявкнула она, чувствуя, как слёзы катятся по щекам. — Ни за что! Я помогу тебе, они помогут… Ты не умрёшь! Да куда вы все делись?!       Осознание вдруг обрушилось на неё подобно лезвию гильотины. Дрожа всем телом и выдыхая пар изо рта, она подняла голову, и её плечи безжизненно опустились. Они оба были окружены теми, против кого она так и не смогла добыть оружия за столько лет — огромные фигуры, облачённые в чёрные плащи; они неспешно приближались, протягивая костлявые руки нарушителям спокойствия таинственной арки. Их силуэты позади освещал самый яркий в мире свет, но его было слишком мало, а их было слишком много.       Не думая о том, что делает, Хейг вскинула палочку прямо перед собой, надеясь из последних сил на чудо.       — Вы не заберёте его! — как мольбу произнесла Ева, обезумевшими глазами глядя на полчище дементров. — Не сделаете этого! Экспекто Патронум!       Ничего.       Дементоры были всё ближе.       — Уйди…       Ева судорожно сглотнула, зажмурившись. Нечто мельком пронеслось в её голове, и мысль, зацепившаяся обрывком за острый угол сознания, заставила широко распахнуть глаза.       — Экспекто… Патронум, — едва ли не шепотом произнесла она.       Ничего.       И вдруг из палочки струйкой выплеснулся ярчайший дым. Ева затаила дыхание; бесформенное облако зарождалось в зверя, в создании ей смутно знакомого. Четвероногое существо яростно понеслось прямо в дементроскую рать, и с болью в груди слизеринка осознала, что это зрелище было ей очень знакомо. Прежде чем облик её телесного Патронуса сформировался, она уже поняла, кем он станет.       — Бродяга, — с безграничной нежностью в голосе прошептала она.       Исхудалый, но мощный волкодав яростно носился из стороны в стороны, отпугивая дементров, и был он настолько ярок, что хозяйка щурилась. Его ослепительный свет поступательно оттеснял стражей всё дальше, и девушка поверила в то, что должно пройти совсем немного времени, и тогда кто-нибудь обязательно придёт на помощь и спасёт Блэка.       Оторвав взгляд от дымного пса, она взглянула на мужчину.       — Сириус?       Стеклянными глазами он глядел так, как никогда прежде; его рука лежала поверх её руки, которой племянница пыталась зажать рану из последних сил. Но больше он не дрожал, больше его грудь не вздымалась от неровного дыхания.       Рука с вытянутой волшебной палочкой машинально опустилась.       — Сириус? — неуверенно позвала она его.       Ничего.       Дрожь охватила девушку.       — Сириус, пожалуйста, продержись ещё немного! — судорожно проговорила она, теряя контроль над собой. Свет, озаряющий их обоих, медленно потухал. — Сириус!       Но тот был совершенно недвижим, и эта мысль никак не укладывалась в воспалённом сознании студентки.       — Прошу тебя, держись! — взмолилась она, оторвав от него взгляд и подняв голову.       Ужас сковал Еву, когда она поняла, что и её волкодав исчез, а прямо перед ней — голова одного из дементров. Ева всем сердцем испытала ледяной холод, распространяющийся по телу, и страх, который достиг, наконец, своей критической точки.       Её губы задрожали. Дементоры сомкнули ряды.       Последнее, что Хейг помнила перед тем, как её глаза окутала тьма, это то, как крепко она сжала ледяную руку Блэка.       Темнота сгустилась, принося знакомую, страшнейшую боль, но понять, физическая ли или моральная — было сложно.       Однако из небытия слизеринку вырвало нечто странное и до боли знакомое.       Странные силуэты двигались перед глазами, а в ушах отчётливо звучал чей-то перепуганный и страдальческий голос:       «Вы же просто дети! Зачем вы это делаете?!»       Прошла целая вечность, прежде чем прозвучала ещё одна фраза, сказанная тем же голосом, совершенно другим по звучанию:       «Ну-у, не плачь, моя хорошая девочка! Не плачь! Твоя мама такая дура... Джи позаботится о тебе, обещаю. Обещаю…»       Фраза оборвалась на полуслове. Ледяной холод стал вдруг каким-то несущественным и ненастоящим.       Страх лениво отступал.

*POV*

      И где-то на грани между сознанием и небытием я вдруг почувствовала тепло — обволакивающее, защищающее и, тем не менее, угнетающее. Я начала поступательно приходить в себя, ощущать своё тело, но всё равно была слишком слаба, чтобы сделать это окончательно.       Я открыла глаза и решила, что оказалась в неком белом и несущественном пространстве. Но это было не так. Я вдруг поняла, что белый свет вокруг более чем реален; гул в ушах был смутно знаком, а когда я, чуть повернув голову, увидела чёрный силуэт, стоящий ко мне спиной, я поняла, что всё ещё жива. Я всё ещё сжимала пальцами руку Сириуса так крепко, как только могла, и другой рукой чисто инстинктивно держала бесполезную сейчас волшебную палочку. Я во все глаза глядела, как чёрная мантия развевается от порывов ветра.       Откуда ему быть?       Ответ крылся в палочке, которую незнакомец держал над головой, и из которой вырывалось большое светящееся облако, окружающее меня, его, Сириуса и ту самую загадочную арку.       Мне не нужно было много времени, чтобы понять, откуда появились это тепло и эта защита. Это был Патронус. Самый большой Патронус, который я когда-либо видела в своей жизни.       Когда раздался оглушающий рёв, я хотела заткнуть уши, но не смогла. Существо обвилось вокруг и, взмахнув крыльями, замерло, что позволило рассмотреть его.       В последний раз драконов я видела только на Турнире Трёх Волшебников, однако этот был самым необыкновенным.       Я нехотя перевела взгляд на спину защитника, безуспешно пытаясь вспомнить, у кого из членов Ордена мог бы быть такой Патронус. Ослепительный свет искажал черты его силуэта, отчего я не могла понять, кто стоял передо мной.       И когда свет начал постепенно тускнеть, а ни одного дементора не было поблизости, он опустил палочку и повернулся ко мне лицом.       Волна дикого страха прошла по моему телу подобно электрическому току, и я застыла, глядя в его ярко-голубые глаза. Осознание не хотело принимать того факта, что загадочным спасителем оказался ни кто-нибудь из Ордена Феникса, а Пожиратель смерти, один из самых опасных и безумных приспешников Тёмного Лорда — человек, которого я боялась когда-то сильнее своего отца.       Это был Редсеб Маллиган. И именно он был тем человеком, что спас меня и Бродягу от полчища дементров.       Почему-то я не могла спутать его ни с кем другим, даже с его близнецом. Спокойное выражение лица, уставший, но решительный вид вызывал во мне бурю эмоций, которые я принимала за страх. Но ничто не могло объяснить его поступка.       Он ничем не выдавал своей готовности спасти меня, но… сделал это.       Я нервно сглотнула, чувствуя, что небытие вновь затягивает меня в свои объятия. А Редсеб, лицо которого не выражало ничего, кроме некого знакомого равнодушия, глядел на меня так, будто чего-то ждал. Но почти незаметно нахмурившись, он неспешно отвернулся, а свет его блистательного Патронуса окончательно померк. Так же как и свет в моих глазах. -------------------------------------------------------- *Lumihiutale (рус. транс. Лумихиутале́) — (фин.) «Снежинка»; используется как обращение.