***
Видимо Старскрим сумел как-то договориться, ведь никакого наказания за почти деактивированного бойца не последовало. Возможно, Френзи действительно никому не нравился. Но итог один, шаттл не был казнён, посажен на гауптвахту или отравлен Саундвейвом. Только кассет не было видно уже долгое время, и если они его избегали, это было к лучшему. И Скайфайру не будут капать на процессор, и у него самого меньше шансов сорваться. Он может спокойно выполнять свои обязанности дальше. Чинить провода, запоминая, какие из них критически важные, чтобы, когда настанет время, знать это уязвимое место. И ремонтировать обшивку базы, оставляя слабые места, которые он в случае чего пробьёт, открывая себе путь к свободе. Сладкие мечты дарили энтузиазм, вместе с ними он может продержаться ещё дольше. И сколько бы его не гоняли, оскорбляли, он выдержит, дожидаясь освобождения. Мечты о свободе помогут ему двигаться дальше. За днём день, месяц за месяцем, но он дождётся. Или вразумит Старскрима, или сбежит сам, или… Но он будет свободен.Обыденность (Mundane)
24 июля 2023 г. в 00:39
С того самого дня и той первой атаки прошла, может быть, пара земных месяцев. За это время произошло ещё несколько рейдов, в которые брали Скайфайра, сначала как щит, а позже, когда он потерял в этом свою полезность, в качестве перевозчика захваченного энергона.
Он надеялся, что автоботы не сдадутся, но на их месте и сам бы утратил надежду в то, что его можно вернуть. Он их не винил в отсутствии попыток вытащить его из плена, во всей ситуации он был виноват сам.
Но пока он не знал, что делать, надо было продолжать какое-то существование среди десептиконов. Его никто не собирался, правда, к этому адаптировать. Скайфайру запрещалось находиться на большей части базы, а в разрешённых областях только с сопровождением. Он посещал только общие сборы, рейды, Хука в случае ранений и места, куда его отправлял кто-то из командования. И это было всё, большая часть собраний, тренировок, просто бесед в коридорах — всё это было ему недоступно.
Он даже не заправлялся в общей столовой со всеми. Кубы энергона всегда приносил ему Старскрим, Скайфайр практически ел с его манипуляторов. Возможно, так искатель пытался обезопасить его от отравления или приносил дополнительные пайки, на самом деле не предназначавшиеся для нового члена фракции. И даже этого не особо хватало. Несмотря на достаточно экономный расход топлива для его размеров, энергона он получал он настолько мало, что этого хватало, только чтобы сенсоры баков не ныли большую часть времени. Больше ему давали только перед рейдами, и топливо на них и расходовалось.
В таких условиях не стоило говорить об общении. Никто с ним не разговаривал, бессмысленная болтовня проходила мимо, будто шаттл был частью комнаты или декора. Впрочем, он и сам не стремился сближаться с кем-либо. Образ жизни десептиконов и манеры поведения его не прельщали. И всё же, иногда Скайфайр предпринимал попытки наладить контакт, ведь было бы полезно, если в случае чего кто-то относился бы к нему хоть немного доброжелательнее. Но даже те несколько попыток завести с кем-то разговор в поисках поддержки закончились неудачно. Иногда казалось, что Старскрим особенно рад этому, ведь он оставался единственным, с кем разговаривал шаттл.
Поэтому, наверное, джет и не пытался знакомить его с кем-то и выстраивать сосуществование. Наоборот, заместитель лидера только внушал, что никому здесь доверять нельзя, и запрещал пытаться наладить контакты с остальными. Они злы, коварны и жестоки, и готовы навредить ему в любой удобный момент времени — вот как искатель отзывался о своих сослуживцах. Скайфайр даже не задавал ему вопрос, почему тогда Старскрим хотел видеть его частью фракции, наполненной такими личностями, ведь знал, что от неудобных вопросов он всегда уходит.
Кое-как они сосуществовали только с Астротрейном. Скайфайр обычно сидел в отсеке и не трогал его, в свою очередь Астротрейн ограничивался окриком, если ему нужно было, чтобы шаттл куда-то передвинулся. В остальном они друг друга не трогали, как и периодически приходивший к десептикону Блицвинг не обращал внимания на новое соседство. Скайфайр обычно в эти моменты отключал аудиосенсоры, чтобы не слушать сплетни, старые байки и хвастовство результатами на поле боя.
Единственным так называемым развлечением были тренировки, организуемые лично Старскримом. Он пытался научить его основами боя и стратегии, эффективной стрельбе и полётам в условиях воздушных сражений или обстрела с земли. Но даже это не продлилось долго. По какой-то причине Мегатрон запретил тренировки, и только в редкие моменты им удавалось вернуться к отработке лётных навыков.
Чтобы как-то оправдать занимаемое место, Скайфайра приспособили к тяжёлой работе и мелкому ремонту. Что-то куда-то перетащить, отнести, доставить к временной базе, починить или почистить. Старскрим убедился, что донёс перечень всех этих навыков Мегатрону, который начал сомневаться в целесообразности содержания второго шаттла в войске.
Но это не значило, что он стал полноценным членом фракции десептиконов. Он был ещё одним инструментом здесь, вроде ремонтного дрона. Принеси, подай, почини, уберись и заткнись — это было всё, что он слышал от тех, кто всё же как-то к нему обращался, помимо оскорблений и указаний на то, что он опять что-то сделал не так.
Но это было не так плохо, как могло показаться. Лучше, чем сидеть запертым в отсеке и пересчитывать в сотый раз количество трещин в стенах. К тому же, это была отличная возможность постепенно составить в процессоре карту базы и выявить слабые места. Он ещё не знал, как именно совершит диверсию, но стоило попытаться рассмотреть этот вариант. Они не должны были быть настолько глубоко, чтобы давление воды смяло корпус при побеге.
Сейчас же Скайфайр чинил прогнившую проводку под потолочными панелями. Рутинная работа, впрочем, отвлекающая своей обыденностью. В этот раз с ним должен был быть Мотормастер, но тот быстро сбросил свои обязанности охранника на двух кассет Саундвейва. Мелкие чудовища, доставляющие проблемы автоботам, а теперь и ему.
— Хей, большая жестянка, ты там своими манипуляторами хоть что-то нормально можешь сделать? — мерзкий смешок доносился откуда-то снизу, постоянно мешая закончить работу как можно быстрее.
— Ты уверен, что он нас слышит? Ау, оглох? — второй насмешливый голос присоединился к первому.
Он старался игнорировать их и продолжить работу, с осторожностью манипулируя тонкими инструментами, которыми когда-то давно заменил не особо удобные и полезные в прошлом выдвижные когти.
Но чем больше ему мешали, тем больше ошибок он совершал, которые надо было переделывать. Из-за этого не получится закончить работу быстрее и получить полный куб за выполненное вовремя поручение. Да и его просто не отпустят, пока всё не будет готово.
— Слишком много о себе возомнил, автобот, — Френзи трансформировал манипуляторы в сваебойные молоты, начав стучать по стабилизатору Скайфайра, несильно, чтобы не промять метал и слишком быстро закончить всё веселье, но монотонно и громко, привлекая внимание или просто в попытке раздражать всё больше.
Он заметил, как свет соседних ламп приобретал красный оттенок перед его оптикой. Почувствовал, как злоба завладевает его процессором, раздражение искрит в тонких микросхемах. Только одна мысль вытесняет другие — убрать помеху.
Белый мех понимал, что эти чувства и стремления ему внушены, и он не должен им поддаваться. Иначе он перестанет быть тем самым Скайфайром, а останется только безвольной оболочкой прежнего себя, движимой порывами программы. Он будет держаться изо всех сил, у него есть воля и свой собственный разум. Нужно только сконцентрироваться. Если бы этот стук не мешал, всё было бы проще. Можно было отключить аудиосенсоры, но ощущение монотонных ударов останется. Он просто хотел, чтобы стало тихо. Чтобы ненавистный звук исчез, исчез прямо сейчас.
Скрежет.
И тишина. Желанная и долгожданная. И только ощущение какой-то помехи под стабилизатором было сейчас чем-то новым. Наверное, он по неосторожности наступил на инструмент на полу.
— Саундвейв! — истошный крик выбегающей в сторону выхода из коридора кассеты обратил на себя внимание. Странно, заходило их двое.
Переместив взгляд в поисках того самого инструмента, Скайфайр заметил пятно энергона, растекавшееся из-под его стабилизатора. Ещё не до конца осознавая произошедшее, он сдвинулся, глядя теперь на раздавленный корпус второй кассеты. Краска ещё покрывала корпус и свет не покинул красный визор, но энергон быстро вытекал, пока металл становился всё более тусклым.
— Рам… Френзи! — в порыве помочь он потянулся к кассете, даже не зная, что конкретно может сейчас сделать.
Мощный звуковой удар сбил его, заставляя припасть к полу, дезориентируя и разрывая аудиосенсоры. Сквозь помехи перед оптикой он видел приближающийся красный визор и разгорающуюся наплечную пушку.
— Саундвейв, я не хотел! Саундвейв! — как бы это не походило на попытку выгородить себя, он действительно не хотел так поступать даже с Френзи, таким слабым в сравнении с ним.
Но Саундвейв очевидно ничего не собирался слушать, только беспощадно увеличивая мучительную громкость. Едва получилось разглядеть трёхцветное скопление пятен, врезавшееся в синего десептикона в попытке повернуть прицел наплечной пушки в другую сторону от Скайфайра.
— Что ты делаешь?! Неси его к Хуку, пока можешь! — с трудом он оттолкнул связиста, скрывшегося в коридоре с Френзи на манипуляторах.
Старскрим подскочил к Скайфайру, пытаясь привести того в чувства и заставить встать. Когда это, наконец, удалось, он схватил шаттл за манипулятор, бегом выводя из коридора.
Всё ещё калибрующий оптику мех не понимал, куда его ведут, знал, что им пришлось много раз повернуть, постоянно ускоряться, и он зацепил, если не снёс своим шлемом все потолочные перегородки по пути.
Наконец они достигли какой-то пустой и тёмной комнаты. Скайфайр тяжело осел, всё ещё приходя в себя от звуковой атаки и пытаясь унять звон в процессоре. Он не сразу осознал, что его схватили за шлем, пытаясь достучаться и привести в чувства. Сквозь редеющие помехи он смог разглядеть обеспокоенную лицевую пластину перед собой.
— Опирайся на стену, вентилируй, — с трудом следуя советам искателя, которые он пытался расслышать и осознать, Скайфайр попробовал прийти в себя.
Сквозь мучительные мгновения боль в аудиосенсорах уходила, процессор постепенно возвращал себе нормальное функционирование и контроль.
— Что ты сделал? Зачем? — тихий и успокаивающий тон так напоминал Старскрима из прошлой жизни, что это почти помогало успокоиться.
— Я хотел… Чтобы было тихо. Но он шумел и шумел… — сбивчивое объяснение на самом деле даже для самого Скайфайра не проливало свет на причины произошедшего.
Недоумение сменилось пониманием с оттенком горечи. Хотелось, чтобы это был признак раскаяния за то, что из-за Старскрима сделали с его процессором, но никаких слов извинения не последовало.
Искатель обнимал и медленно гладил шлем шаттла, стараясь успокоить бурю эмоций. Мимолётная нежность, которая была такой редкой, даже когда они были на одной базе. Но это не продлилось долго, как только Скайфайру стало немного лучше, Старскрим вернулся себе обычное выражение лицевой пластины.
— Слушай меня. Я сейчас выйду, ты никому не открывай и не отвечай, пока я не вернусь, сиди тихо, — и без лишних разговоров Старскрим покинул склад.
Скайфайр не знал, сколько просидел здесь один, вслушиваясь в любые звуки, доносившиеся из коридора или созданные его воображением, подпитываемым тревогой. Из-за шока он даже не мог отрефлексировать случившееся, понять, как такое могло произойти. Только растекавшееся по полу пятно энергона возникало перед оптикой.
От неожиданного открытия двери он вздрогнул, ожидая увидеть разъярённого Саундвейва, но это был Старскрим, тихо закрывший за собой дверь.
У шаттла не хватало смелости и не находилось слов чтобы спросить, чем всё закончилось. Почему-то только фатальные сценарии возникали в процессоре.
Искатель подошёл осторожно, беря белые манипуляторы в свои.
— Тихо, всё хорошо, — от успокаивающего поглаживания становилось легче, хоть и не до конца верилось, что всё не закончилось трагически.
— Френзи успели отнести Хуку, там подлатают. Не в первый раз с такими травмами сталкиваемся.
Казалось, он старался изо всех сил успокоить челнок с помощью обволакивающего мягкого прикосновения своего поля, тихого голоса лёгкой улыбки. И это постепенно работало.
— Но знаешь, он всё равно никому не нравится, так что можешь считать себя героем, на какое-то время избавившим базу от этого невыносимого оплавка, — неожиданный смех должен был подразумевать, что это своего рода шутка, которую, впрочем, Скайфайр не особо понимал.
Старскрим достал из подпространства небольшой куб энергона.
— Держи, это благодарность от Скайварпа, Френзи ему все нервные микросхемы в процессоре пережёг, — судя по неполному кубу и следам когтей, возникали сомнения, что Скайварп отдал куб добровольно, но отказываться тоже не имело смысла.
— А что Саундвейв?
Искатель замялся, нехотя стараясь подобрать слова. Возможно, он и сам не знал, чего ожидать от обычно тихого, но опасного и мстительного связиста.
— Что же, не советую брать у других энергон или вообще что-нибудь, — тон искателя старался оставаться лёгким, но это всё больше походило на напускное спокойствие. — Лучше вообще не попадайся ему на оптику какое-то время.
Дальше им обоим тяжело было подобрать какие-то слова или составить план действий. Или в принципе откровенно поговорить о том, из-за чего всё случилось в первую очередь.
Но через пару мгновений взгляд Старскрима прояснился, лицевая пластина приняла то выражение, которое точно говорило о каком-то замысле, зародившемся в процессоре.
— Но это скоро забудется. Знаешь, ведь на поле боя всегда может что-то случиться с Рэведжем и остальными, просто случайно. А рядом окажусь я, спаситель ситуации. Саундвейв быстро окажется у меня в долгу и успокоится, — намёки были предельно понятны, Старскрим не гнушался подстраивать несчастные случаи даже своим сознаковцам ради достижения цели.
Всё это было неправильно и подло, но Скайфайр не находил в себе смелости спорить. Перспектива сосуществовать с таким врагом как Саундвейв была пугающей, как и сам связист. И то, на что способен движимый местью десептикон можно было только представить с содроганием. Если был шанс этого избежать, пусть и таким способом, им стоило воспользоваться. Если получится, ведь Старскрим был уверен, что сможет договориться, но он был уверен во многих вещах, которые сбывались совсем не так, как хотелось искателю.
Но даже перспектива испытать на себе всю злость и ненависть Саундвейва не пугала Скайфайра как-то, кем или чем он становился из-за перепрограммирования. Как ему теперь вести актив дальше, постоянно думая о том, что в любой момент он может отправить кого-то в дезактив, даже не осознавая этого, просто из-за раздражения или любой другой неконтролируемой причины.
— Старскрим, я же чуть не отправил его в дезактив, — ему тяжело было это признавать, в первую очередь, самому.
— И что с того? Он тебя спровоцировал и получил по заслугам.
— Я не осознавал этого. Кто следующий может попасть мне под стабилизатор?
— Главное, что это буду не я. А ещё лучше, если бы это был Мегатрон, — Старскрим так легко переводил всё в шутку, будто ему действительно было всё равно как на остальных, так и на подобные изменения в шаттле.
— Не волнуйся так, считай это тренировкой. Война продолжается, кто знает, кого тебе придётся убирать с нашего пути. А так начнёшь привыкать в виду пролитого энергона, — либо это было безразличие, либо его действительно устраивало подобное развитие событий. И Скайфайр не мог сказать, что его беспокоило больше.
Старскрим придвинулся ближе, поглаживая белое крыло. Скайфайр устал повторять изо дня в день, что никогда не хотел быть убийцей. Старскрим не слышал или просто не хотел этого понимать. Как и в любой другой раз, он поддержит то поведение, которое считает правильным. Заслуженная таким образом ласка совсем не грела искру как раньше.
Но успокаивающие движения делали своё дело, стресс израсходовал топливо, и процессор требовал какого-то отдыха. И всё, что было у шаттла для этого — объятия Старскрима, крепкие, почти как раньше. Маяк спокойствия и безопасности здесь и сейчас.