Dreams and other Deceptions

- Он выглядел так, будто что-то задумал. - Проверь свои очки, Гарри, - возразила Джинни, - Он выглядел взволнованным и раскрасневшимся, ради Мерлина. Очевидно, он был там только потому, что завидовал, что не получил приглашение, и не ожидал, что его поймают при попытке пробраться внутрь. Гермиона наблюдала за тем, как два ее друга обсуждают Драко, который в данный момент являлся главным разрушителем вечеринки. Слушая и пытаясь побороть улыбку, грозившую появиться на ее лице, она держала свои мысли при себе и уворачивалась от обвинительных взглядов, которые бросала в ее сторону Джинни. Гарри тоже посмотрел на Гермиону, но в поисках подтверждения того, что его мнение по поводу блондина было правильным. Но Гермиона была слишком занята тем, что раскидывала волосы вокруг шеи, прикрывая засосы и синяки, которые только что оставил на ней этот самый блондин. После того как Филч притащил Драко за воротник и бесцеремонно остановился с ним посреди комнаты, парня обвинили в попытке пробраться на вечеринку Слизнорта - что, конечно, не было полной правдой, но и не совсем ошибочным заявлением. Все это вызвало настоящий скандал, закончившийся шокированным, коротким взглядом друг на друга, минутным беспокойством за него, пока не появился Снейп и не покорно проводил его обратно в общую гостиную Слизерина. Конечно, с ее везением, ночь не могла закончиться на этом и погрузиться в бесконечное обсуждение этой ситуации. Вместо этого Гарри со своими вечными подозрения последовал за Драко и Снейпом в коридор. Как бы она ни была не согласна со шпионажем, хотя и немного лицемерно, но через своего друга она узнала удивительную информацию. Тем вечером, когда все сгрудились вокруг ближайшего к камину дивана в общей гостиной Гарри пересказал услышанное ей, Рону и Джинни. Его голос звучал немного истерично, паранойя просачивалась сквозь каждый слог, фразы путались и были невнятны под воздействием огневиски. И все же, несмотря на неумелое повествование друга, откровение поразило ее всей своей тяжестью. Непреложный Обет. Со Снейпом. Миссия. "То, чем Драко занимался в Выручай-комнате", - предположила Гермиона. Но какое отношение к этому мог иметь Снейп? Что могло быть настолько важным, что ради выполнения этой миссии пришлось принести такую жертву? Рискнуть жизнью и дать такое обещание было нелегко. А Снейп был не из тех, кто бросается во что-либо без должного планирования и обдумывания. Он был слишком серьезен и аккуратен, чтобы сделать хотя бы один шаг без крайней необходимости. Для Гарри и Рона эта информация была лишь абсолютным подтверждением их подозрений. Теперь, когда Снейп, похоже, был вовлечен в темный и подлый план Драко, они были уверены в его гнусных намерениях. Оба гриффиндорца наперебой рассказывали о том, как они не сомневаются в том, что эти двое - Пожиратели Смерти, вместе выполняющие неизвестное задание Волан-де-Морта. Гермиона не знала, что ей делать - спорить с ними или логично и четко обдумать их доводы. Но она молчала, лишь изредка обмениваясь с Джинни многозначительными взглядами. Не то чтобы у нее не было забот, чтобы занять себя. Теперь смятение грозило затуманить ее воспоминания о прошлой ночи. Но сожаления по-прежнему не было - абсолютно никакого. Эта информация не изменила того, что было сказано и сделано между ними, а лишь добавила новые вопросы в ее постоянно растущий список. Раньше она не хотела задумываться об этом, но теперь это стало неоспоримым. Существовала тревожно высокая вероятность того, что все, что делал Драко, на самом деле было частью большого, темного плана против Ордена. Не то чтобы она призналась кому-то в своих подозрениях вслух. Но иначе зачем бы он сказал ей, что связь с ним равносильна падению в ад? Она размышляла над этим, продолжая свой день. Тем вечером в общей гостиной, после того как Рон, спотыкаясь, поднялся по лестнице, а Джинни отправилась в душ, на диване у камина остались только Гермиона и Гарри. Молчание между ними было тягостным, но почему-то не дискомфортным. - Что случилось, Гарри? - спросила Гермиона негромко, заметив, что ее лучший друг нехарактерно задумчив и смотрит на огонь в камине, погрузившись в свои размышления. - Он иногда пропадал с карты - Малфой. На самом деле почти каждую ночь. Он просто... Исчезал в одном и том же месте. Не могу избавиться от мысли, что это все связано. Стараясь не обращать внимания на нервный холодок, пробежавший по спине, и участившееся сердцебиение, она предпочла прерывисто выдохнуть в качестве первоначальной реакции. Поднявшись с места, она направилась к лестнице, пытаясь придумать, чем закончить разговор и уложить Гарри спать. - Карта никогда не ошибается, Гарри. Люди не... Не могут просто исчезать в Хогвартсе. Это прозвучало более нервно и менее безразлично, чем Гермиона хотела, но Гарри будто даже не заметил. - Но он смог, - решимость в его голосе была знакомой. Ей нужно быстро погасить этот порыв. Но не сегодня. - Может быть... Может, ты просто немного параноишь. Поспи немного, хорошо? Спокойной ночи, Гарри. Ей не нужно было поворачиваться, чтобы понять, что он остался на месте, продолжая размышлять. Вместо этого Гермиона посмотрела себе под ноги и поднялась по лестнице, быстро стянув слегка помятое платье и исчезнув за пологом, окружающим кровать, прежде чем Джинни успела бы застать ее в сознании. Выпив пузырек, который дал ей Драко, она почувствовала, как тяга бессознательного состояния делает ее веки тяжелыми. Последние мысли были о его губах и вкусе его языка, прежде чем она погрузилась в темноту. *** Он смотрел на нее. Действительно смотрел на нее следующим утром за завтраком. Она была уверена, что без зелья не сомкнула бы глаз. Волнение, вызванное его появлением, наэлектризовывало ее, хотя и было немного смешанным с тревогой в свете серьезного поворота событий, который принял их вечер. Какая-то ее часть параноидально боялась, что в суровом свете дня прошлая ночь окажется еще одной ошибкой. Что он передумает. Снова. Или же у нее выбьют почву из под ног, повторив каждое разочарование в их недавней истории. Только это было бы хуже, чем все остальное. На этот раз ей удалось сохранить частичку его души, забрать ее себе. Неужели все это сотрется за восемь часов сна между их обещаниями и восходом солнца? Утром она потратила слишком много времени, чтобы выбрать идеальный наряд, а потом еще больше времени на укладку волос, прежде чем выйти из спальни и добраться до Большого Зала. Она не знала, что делать с этими засосами, поэтому потребовалось наложить на шею гламурные чары, что заняло еще несколько минут кропотливой работы в ванной. Она по собственному желанию оставила те, что были на ключицах, скрытые под толстым, красным свитером. Если она достаточно наклоняла голову вниз, то могла заглянуть под ткань и разглядеть красные, переходящие в пурпурные следы. Весь процесс подготовки занял у нее почти вдвое больше времени, чем обычно. Но результат того стоил. Она поняла это, как только поймала его взгляд. Казалось, он был очарован ею, и от этого ее дополнительные усилия стали бесконечно более оправданными. Он смотрел на нее, потягивая чай и совершенно не обращая внимания на своих друзей, а его серые глаза не отрывались от нее, пока она наливала себе чай и клала еду в тарелку. Единственное, это немного омрачалось тем, что на нее смотрели еще три человека. Блейз, Тео и Пэнси заговорщически переводили взгляды со смущенного Драко и изумленной Гермионы, как будто между ними была одна большая внутренняя шутка. Гермиона почти различила ухмылку Тео и отдаленно услышала смех Блейза, но не стала обращать на них внимания, а посмотрела только на Драко. Похоже, он ни о чем не жалел. На самом деле, он выглядел почти гордым, самодовольным. Его рот был приоткрыт, а в глазах горел огонек; она не сводила с него взгляда, потягивая чай. Ни один из них не хотел смотреть на что-то другое. Этот момент, обмен взглядами был тем, на что она надеялась на приветственном ужине тогда - взаимное предвкушение, связанное взглядами. Она почувствовала, как губы растягиваются в небольшой, глупой улыбке, и была почти уверена, что покраснела. Воспоминания о прошлой ночи прокручивались в голове, когда она наблюдала за движением его губ по ободку кружки. Представив, как он касается губами ее шеи, она провела свободной рукой по ноющему месту за ухом - одному из темных пятен, которые трудно было скрыть чарами. Его глаза наблюдали за тем, как она обводит контур засоса, и ухмылка свидетельствовала о том, что он точно знает, о чем она думает. Он подмигнул ей. Самодовольный ублюдок. Несмотря на то что в реальности эти взгляды были невероятно аккуратными, они казались слишком интимными, непристойными и опасными. Она была уверена, что никто из ее одногруппников не обращает внимания на стол Слизерина. Но все же это было слишком публично и слишком рано, чтобы чувствовать то, что она испытывала. Горячие, липкие бабочки заполнили ее желудок, где должна была быть еда. Она не могла заставить себя прикоснуться к тосту, который лежал перед ней, - мысли были слишком заняты другими вещами, гораздо более приятными, чем пища. Какая-то часть ее сознания понимала, что ей следовало бы разделять подозрения Гарри в отношении Драко, но она не могла найти в себе силы не доверять ему. В конце концов, прошлой ночью он показал белый флаг. Да, там были и другие флаги - большинство из них были красными, - но этот был больше и сиял ярче, паря в небе выше остальных. Может быть, позже она заметит остальные, остановится, чтобы рассмотреть их поближе, и узнает, как сложатся другие, более неровные кусочки головоломки. Но пока она видела только его - наблюдающего за ней. Когда он поставил чашку на стол, над его верхней губой осталась дорожка молока из чая. Стараясь не рассмеяться в голос, она наблюдала, как его брови нахмурились в замешательстве, что только усилило ее хихиканье. Поднеся салфетку к губам, она имитировала, что ему нужно сделать то же самое, не обращая внимания на то, что ее друзья остановились в середине разговора, чтобы посмотреть на нее, смеющуюся в салфетку. На его губах появилась понимающая ухмылка. Вместо того чтобы потянуться за салфеткой, он поразительно медленно провел языком по остаткам чая над губой, пока там не осталось ни следа, ни разу не оторвав от нее глаз, пока делал это. Ее небольшой румянец перерос в полноценный жар, раздувая пламя на щеках. Все желание оставаться на этом месте исчезло в одно мгновение. Он знал, что делает, и ее мысли последовали прямиком за ним. В голове зазвучали его вчерашние слова: он хотел попробовать ее на вкус. К черту чай. Резко встав с места, чувствуя, как на лбу выступили бисеринки пота, несмотря на декабрьскую прохладу, Гермиона стала оправдываться перед растерянными друзьями. Быстро договорившись встретиться с ними в общей гостиной в полдень, она повернулась и, не обращая внимания на порыв побежать, заставила себя медленно выйти из Большого Зала. К счастью, многие студенты уже разъехались на каникулы по домам, оставив замок гораздо более пустым, чем обычно. Она знала, что он следит за ней, пока направлялась к движущейся лестнице. Звук ее туфель, ритмично стучащих по каменному полу, быстро сбился с ритма, когда ее догнала более громкая и тяжелая пара ног. - Грейнджер, - услышала она его громкий шепот позади себя. Продолжая идти, она обернулась, чтобы одарить его дьявольской ухмылкой через плечо, призывая его следовать за ней на следующий лестничный пролет. Он ухмыльнулся ей в ответ, двигаясь еще быстрее, чтобы сократить расстояние между ними, слегка задыхаясь - его волосы были взъерошены. Она не могла поверить своим глазам, видя его таким счастливым и беззаботным. Это было похоже на идеальную иллюзию или на что-то из маггловских романтических фильмов ее матери. - Куда ты так бежишь? Иди сюда... - позвал он ее. Она рассмеялась, поблагодарив пустоту коридора и не останавливаясь, наслаждаясь этой маленькой погоней. - Я иду на наше место! - Давай сделаем весь этот гребаный замок нашим местом, - его голос прозвучал ближе, чем она ожидала. Услышав звук его шагов, она попыталась перейти на бег, но резкий рывок за запястье заставил ее отпрянуть назад. Потянув за собой, он втащил их в пустой класс. Дверь захлопнулась за ними, и в маленьком кабинете раздалось эхо от его быстрого бормотания запирающих чар. Он отпустил ее запястье, чтобы расстегнуть две верхние пуговицы рубашки, пока Гермиона потирала кожу руки, за которую он втянул ее сюда. - Мне надоело, что ты постоянно это делаешь, - проворчала она, когда он потянул ее к большому деревянному столу. Ее сердце затрепетало, когда его пальцы заскользили по чувствительным синякам, оставленным им на ее ключицах, и сняли с нее галстук. - Нет, не надоело, - сказал он, с ухмылкой глядя на нее, когда ее бедра уперлись в край стола. - Еще мне надоело, что ты все время вжимаешь меня в стены или другие поверхности, - проворчала она, когда его рот оказался намного ближе к ее, и воздух между ними стал горячим и влажным. - Нет, не надоело. - Ладно, не надоело. Приподнявшись на цыпочки, она впилась в его губы так же отчаянно, как и прошлой ночью. Драко, не теряя времени, ответил на ее поцелуй с той же страстью. Между их губами вспыхнул взрыв желания, который свел на нет все сомнения Гермионы. Она раскрыла губы, позволяя его языку легко найти свой, и они встретились и переплелись с плохо сдерживаемой дрожью. Ее нижняя губа все еще болела от его поцелуев и укусов прошлой ночью, но она все равно отдалась ему, позволив ему впиться в нее зубами и оттянуть. Боль была восхитительной и чудесной, когда его руки запутались в ее кудрях и потянули назад. Он выводил круги на ее черепе, а затем провел языком по ее губам, наполняя рот вкусом чая и мяты. Ее руки, лежащие по обе стороны от бедер, обхватив стол, подергивались от желания прикоснуться к нему, забраться в его волосы или поползти вверх по животу. Но она не хотела отталкивать его, выходить за грань и отпугивать. Она обещала ему, что этого достаточно. Поэтому она просто позволила ему целовать себя, позволила взять все в свои руки, молясь о том, чтобы однажды настала ее очередь делать то, что она хочет. Отстранившись, он посмотрел ей в глаза. - Я заставлю тебя кончить на этом столе, Гермиона, - его зрачки были настолько расширенными, что в них оставались лишь крупинки серого. Ее желудок сжался, а дыхание перехватило. Она почти горела под его огненным взглядом. - Тогда перестань болтать и сделай это, ладно? - поддразнила она, прижимаясь бедрами к своему новому любимому столу в замке. Резкий смех и щелчок его челюсти - и ее подхватили за бедра и усадили на поверхность стола. - Это требование или вызов, мисс Грейнджер? - Хм... - промычала она в перерывах между поцелуями его шеи; теперь она была выше и имела легкий доступ к его горлу, - И то, и другое. Готов, Малфой? Взяв ее подбородок между пальцами, он заставил ее оторвать голову от пульсирующей венки на его шее и посмотреть ему в глаза. - Я всегда готов заставить тебя выкрикивать мое имя, милая. Соединив губы и впиваясь стонами в его рот, она позволила ему провести рукой по юбке, считая каждый дюйм открывающегося тела - своим. Его прикосновения были нежными, губы - терзающими. Все в нем напоминало о том, что противоположности играют друг с другом. Она почувствовала, как он раздвинул ее ноги. Внутренняя сторона бедра зажглась огнем. Адреналин выстрелил в нее навылет, когда кончики его пальцев преодолели последние сантиметры и нащупали тонкий хлопок трусиков. Гермиона почувствовала знакомый ритм экстаза, грозящий оглушить ее, когда он коснулся ее там, где она больше всего хотела. Она откинула голову назад, и из ее рта вырвалось тихое хныканье от простого прикосновения. - Ты так прекрасна, когда стонешь для меня, - прошептал он ей в шею, слегка касаясь пальцами ее клитора, намекая на большее. Ее собственная рука, его бедро прошлой ночью не шли ни в какое сравнение с этим - его прикосновения казались ей раем. К черту ад. Такое потрясающее ощущение не могло быть ничем иным, как божественным вмешательством. Его рот снова прильнул к ее шее, и чары гламура исчезли под его губами, когда он переходил от одного засоса к другому. - Мне нравится видеть на тебе свои метки. Я больше никогда не хочу видеть тебя без них. Она едва слышала его, ее мысли были сосредоточены только на ощущении его руки между ее бедер, лениво и мучительно медленно вычерчивающей круги на ее нервах. Пальцы сжимали край стола с такой силой, что он мог треснуть, и она наклонила таз, чтобы сильнее прижаться к его пальцам. - Уже хочется большего, ммм? - спросил он низким голосом у самого ее уха. Она почувствовала, что может взорваться, когда его темп увеличился, а круги вокруг ее клитора стали более напористыми и целенаправленными. Она могла только стонать в ответ на новую интенсивность. Ее ноги все шире раздвигались для него. - Скажи мне, сладкая девочка, ты мокрая для меня? Она застонала, закатив глаза, когда его рот оставил дорожку восхитительного огня на углу ее челюсти. Ее бедра двигались навстречу его пальцам сами по себе, а разум был способен подчиняться лишь похоти и инстинкту. - Ответь мне. Требование было угрозой, а не просьбой, как она поняла, когда движения между ее ног прекратились. Разочарованный всхлип сорвался с ее губ в знак протеста, и она, задыхаясь, посмотрела на него. На его губах застыла гребаная ухмылка, и он смотрел на нее сверху вниз, понимая, что власть в его руках. - Говори, - повторил он, медленно переместив пальцы с ее клитора на тонкую ткань. - Да, да... Я мокрая для тебя, Драко, - прошептала она, прижимаясь к нему. Быстрым движением пальцев он пробрался под трусики и нащупал ее вход. - Блядь, - это слово звучало в его устах как молитва, когда он почувствовал, что она стекает по его пальцам. Пальцы, кружащие вокруг ее отверстия, стали увеличивать глубину, продолжая дразнить ее, пока она задыхалась. Она нуждалась в нем так, как мог заставить ее почувствовать только он. - Ты хочешь, чтобы я был внутри тебя? - спросил он, приостановив движения. Отсутствие стимуляции вернуло ее к реальности, заставив хныкать и извиваться в его руках, надеясь, что этого ответа будет достаточно. - Словами, - пробормотал он, проводя большим пальцем другой руки по ее припухшим губам. - Да, пожалуйста, - выдохнула она, не в силах больше ждать ни секунды. - Раз ты так мило просишь... - пробормотал он, найдя ее губы своими и проталкивая палец внутрь. Новое измерение ощущений наполнило ее, когда палец легко скользнул в нее, вызвав вздох с ее губ и стон с его. Сначала он двигался медленно, позволяя ей расслабиться и отдаться ощущениям, читая язык ее тела и узнавая, от чего у нее перехватывает дыхание или трепещут ресницы. Это было неудивительно: Драко быстро учился, запоминал ее и стремился доставить максимум удовольствия. Он попеременно надавливал и сгибал палец внутри нее. Его большой палец снова нашел ее клитор, выводя манящие круги и открывая новые грани ее удовольствия. Она могла бы умереть здесь, полностью поглощенная блаженством - его руками на ней и в ней. Выгнувшись навстречу ему, она прильнула к его рту. Он то ускорялся, то замедлял движения, читая ее сигналы, как карту, приближая ее к вершине и вновь отступая. Чем сильнее она стонала и насаживалась на его палец, тем медленнее он двигался. - Драко, пожалуйста, больше... Мне нужно больше. Не останавливайся. - Думаешь, я позволю тебе так легко кончить? - усмехнулся он, снова останавливая движения. Его рука в одно мгновение оказалась за пределами трусиков. Наклонившись, он прижался лбом к ее лбу, его губы нависли над ее губами. Она была потрясена отсутствием контакта, и ей потребовалась вся оставшаяся унция самообладания, чтобы не умолять снова... Или не проклясть его за то, что он остановился. - Я же сказал, что хочу насладиться тобой, Грейнджер. Поцелуй в губы, и он исчез между ее раздвинутых коленей, опустившись на пол перед столом. Обхватив руками ее колени, он неожиданно дернул ее вперед, к краю. Одно потрясение за другим - он стоял на коленях, задрал юбку до самой талии, а потом стянул светло-розовые трусики с ее ног. Она чувствовала себя голой. Внизу остались только гольфы и туфли, а самый великолепный мужчина на свете облизывал губы при виде ее обнаженных ног. Никогда еще момент не казался таким сюрреалистичным. - Я заставлю тебя кончить от моего языка, Гермиона, - сказал он, обдав горячим дыханием бедра и глядя черными глазами из-под ее раздвинутых ног без трусиков. Гермиона вздрогнула, и ее глаза непроизвольно закрылись, когда она почувствовала его горячее дыхание прямо в самом центре. Заведя руки за спину, чтобы удержаться в вертикальном положении, она почувствовала, как он сместился и устроился между ее бедер. - Посмотри на меня. И снова это было требование, а не просьба. Это должно было вызвать смущение, неуверенность и, возможно, страх. Но ни одну из этих эмоций она не чувствовала. Напротив, ее и без того пылающий огонь желания к нему разгорался все ярче и ярче, когда она наблюдала, как он проводит языком между ее ног. Его рот, горячий и влажный, посылал по ее позвоночнику неистовые волны сокрушительного удовольствия. Стон, который не мог принадлежать ей, эхом разнесся по комнате, когда он сделал второе движение языком, задерживаясь, чтобы погрузиться в нее, на секунду останавливая сердце. - Ебаный рай... - послышалось откуда-то снизу, после чего последовало благоговейное, - Ты просто великолепна там. Она больше не чувствовала связи ни с одной частью комнаты вокруг себя, кроме той, где руки Драко обхватили ее бедра, прижимая к себе. Временно лишившись возможности даже застонать, она почувствовала, что разрывается на части от нахлынувших ощущений. Ей хотелось потянуться к его голове и впиться в губы, но вместо этого она выгнула спину так, чтобы оказаться под углом к нему, прижимаясь. Он сразу же подчинился, нащупал языком ее клитор и лениво обвел его, с каждым оборотом отправляя ее все дальше и дальше на орбиту. Она могла поклясться, что парит, больше не подчиняясь ни гравитации, ни Земле. Остановившись, чтобы снова взглянуть в ее завороженные глаза, он заменил язык пальцем, легко имитируя движения. - Ты самое вкусное, что я когда-либо пробовал. Она хотела найти слова, чтобы сказать ему, как это приятно, как потрясающе он заставляет ее чувствовать себя или насколько чутко ее тело реагирует на его прикосновения, но вместо этого она могла произносить его имя только прерывистыми, задыхающимися всхлипами. Еще через мгновение, медленно облизнув губы, Драко сменил палец на большой и снова обвел ее вход. Она задыхалась, не в силах отвести взгляд от его тяжелого взгляда. Он стоял перед ней на коленях, а она по-прежнему была полностью под его контролем. Распростертая перед ним, упираясь пятками в углы стола, согнув колени, она даже не могла контролировать свой взгляд. Два пальца медленно проникали в нее, упираясь в ту внутреннюю точку, которая заставляла ее пальцы ног подгибаться в туфлях. Второй палец ощущался как рай, удовлетворяя то, в чем она не знала, что отчаянно нуждалась до этого момента. Ее стон и рефлекторный толчок, направленный к его руке, чтобы загнать их еще глубже внутрь, вызвал стон мужчины между ее ног. - Да, хорошая девочка, бери от меня все, что хочешь, - поощрял он, выглядя слишком непринужденно для тех узлов, которые он завязывал в ней. Он вскинул бровь и слегка ухмыльнулся уголком рта. - Хочешь мой рот? - Боги, да, - простонала она. Он не стал прерывать движения, а просто наклонился вперед и приник к ее клитору. В этом не было ничего пренебрежительного. Как он посасывал и двигал языком, чередуя с движениями внутри нее, выводя круги и фантастически сочетая все это. Ее руки, которые казались совершенно чужими, дрожали, пытаясь удержать ее в вертикальном положении. Глаза уже закрывались, и она была близка к тому, чтобы потерять сознание от интенсивности наслаждения, исходящего из ее глубины. Она чувствовала, как толкается в его лицо, слышала отдаленные животные стоны и видела, как он смотрит на нее глазами, полными поклонения. Когда он с жадностью прильнул к ее клитору, мышцы окончательно сдали, и она упала на спину, полностью разложившись на столе. Прошло совсем немного времени, и она увидела звезды. Мышцы стремительно напрягались вокруг его пальцев, казалось, что вот-вот сорвется аккорд и отправит ее в свободное падение с края невероятно высокого обрыва. Неустанное внимание к пучку нервов, который теперь с нетерпением обводил языком Драко, вызывало эклектичные разряды по всем нервным связям. Она выгнула бедра дугой, и ее поясница взлетела над деревянной поверхностью. Бедра кружились и бились о его рот, с каждым миллиметром прикосновения усиливая интенсивность наслаждения. - Я... Я сейчас... Я собираюсь... Боже, о боги... Ее мир рассыпался на яркие краски, когда каждое нервное окончание в ее теле загорелось. Мышцы сжались вокруг его пальцев. Теперь она не знала, двигается он или нет. Его язык прекратил свои безумные круги, вместо этого он просто легко надавил на ее клитор, и она кончила, прижавшись к нему и проваливаясь в оргазм, который поглощал ее. Она смутно узнала его имя, вырвавшееся из ее рта в излиянии криков, но контролировала свой голос так же слабо, как и все остальное тело. Земля перестала существовать, и все вопросы, сомнения и заблуждения улетучились из оставшейся части ее сознания. Единственное, что она теперь знала, - это он и она. Если это был ад, она совершила бы любой грех на свете, лишь бы попасть в эту пытку навсегда. Он говорил, что обрекает ее, но в этот момент она готова была на любые муки, лишь бы иметь хоть частичку этого навсегда. Когда земля снова превратилась в бетонную конструкцию, привязывающую ее к этому миру, она моргнула, открывая глаза. Она не могла принять сидячее положение, ноги казались единственной подвижной частью ее тела, так как они оставались распростертыми на столе, содрогаясь после оргазма. Ритм сердца замедлялся, и сводчатый потолок класса перестал вращаться. К тому моменту, когда черные дыры в ее глазах начали заполняться, дыхание стало ровнее. А когда она перестала ощущать томительную дрожь удовольствия, Драко склонился над ней. Его лицо раскраснелось, но в выражении его лица читался триумф. Как будто он выиграл лучший матч по Квиддичу в своей жизни, а она была стратегической точкой, которую ему нужно было пройти, чтобы одержать победу. Он ухмылялся, а она только моргала, изучая его лицо и запоминая его самодовольный взгляд после того, как он заставил ее кончить. - Ты кончила, Грейнджер? Я не мог понять, пока ты выкрикивала мое имя и чуть не сломала мне нос. Хихикнув, она села и потянула юбку вниз, спустив ноги на пол. - Не заставляй меня насылать на тебя сглаз, Малфой, - сказала она так ворчливо, как только могла притвориться в своем состоянии, борясь с желанием рухнуть на него в попытках встать. - Шшш, не так быстро. Я буду хорошим, обещаю, - две руки надавили на ее плечо, удерживая на столе, а из его рта вырвался смех. Она посмотрела на него с фальшивым скептицизмом, но не сделала ни одного движения, чтобы встать. - Что теперь? Хочешь, чтобы я сломала тебе нос в другом пустом классе, прежде чем мы уедем? На его лице появилось выражение шокированного восхищения, после чего он снова поцеловал ее. Отстранившись, он усмехнулся, глядя на нее. - Мне нравится, когда ты отвечаешь мне. Твой умный рот всегда меня заводит. Гермиона окинула его соблазнительным взглядом и прошептала: - Я могу придумать, что еще может сделать мой умный рот, чтобы завести тебя... - и садясь, она заметила, как натянулась ткань его брюк в районе ширинки. Ухмыльнувшись, он еще раз целомудренно чмокнул ее в губы и немного отстранился. - Как бы мне этого ни хотелось, я хочу подарить тебе кое-что, прежде чем мы разъедемся. Потянувшись во внутренний карман пиджака, он достал небольшую коробочку, обернутую серебряной, фольгированной бумагой с пышным зелено-красным бантом на вершине. Гермиона удивленно посмотрела на него, и в воздухе между ними повис вопрос. - Счастливого Рождества, Гермиона, - пробормотал он, вкладывая коробочку в ее руку. - Но я ничего не приготовила, - сказала она, хмуро глядя на подарок, - Ты не дал мне времени подумать, что бы я хотела тебе подарить. - Поверь, ты подарила мне лучший подарок, о котором я только мог мечтать, - съязвил он, одарив ее своей самой большой и гордой ухмылкой, одновременно с этим нахмурив брови. Она повертела коробочку в руках, не зная, что делать с этим жестом, и чувствуя себя неловко оттого, что ей нечего предложить взамен. - Давай, открывай - нам обоим нужно успеть на поезд, и я хочу провести некоторое время, целуясь с тобой, прежде чем позволю тебе покинуть этот кабинет. С этими словами она разорвала плотную и экстравагантную бумагу, открыв небольшую, красную, кожаную шкатулку, украшенную золотым тиснением по краям. Подняв крышку на петлях, она ахнула, увидев самое красивое украшение, которое когда-либо видела. Это была плетеная золотая цепочка, достаточно длинная, чтобы свисать между ключицами. Внизу был медальон, больше похожий на произведение искусства в рамке с золотой и прямоугольной каймой из узоров плюща, выгравированных на металле, не похожих на узоры, которыми была покрыта ее палочка. Внутри рамки, заключенный в прозрачную смолу, находился красивый, невероятно нежный, пятилистный голубой цветок. Казалось, что смола действует как консервант, заморозив крошечный цветок в состоянии постоянного совершенства - запечатлев его на пике красоты. Весь кулон был меньше почтовой марки, хрупкий и застывший во времени. Она подняла на него глаза, полные удивления. - Мерлин, Драко... Оно потрясающее. Повертев кулон в руках, она изучила обратную сторону цветка, удивляясь тому, как хорошо он сохранился. Металл холодил кожу, когда она перебирала тонкую цепочку. - Что это за цветок? Он такой красивый. Нежно коснувшись смолы подушечкой указательного пальца, он задумчиво смотрел на то, как кулон лежит в ее ладони. - Это незабудка. Их часто использовали в старинных зельях и древней магии, в том числе для ритуалов связывания и других чар, улучшающих память. Это подарок отца моей матери на их первое совместное Рождество. Украшение не представляет особой ценности ни для кого, кроме моей семьи. Я хотел, чтобы этот кулон был у тебя. Она подняла на него глаза, в которых стояли слезы, грозящие вот-вот пролиться. В его взгляде под серой оболочкой, горели эмоции. Она никогда раньше не видела такого выражения на его лице. - Драко, я... Его лицо слегка дрогнуло, и в выражении промелькнуло беспокойство. - Это слишком? Покачав головой и благодарно проведя пальцем по блестящей цепочке, она поцеловала его в шею и отстранилась, заглядывая в серебряные глаза. - Нет, нет. Оно идеально. Протянув руку к ее лицу, он пристально вгляделся в нее. - Я знаю, что у тебя в голове миллион чертовых вопросов. Я хочу рассказать тебе все... И однажды я это сделаю. Но сейчас мне нужно, чтобы ты знала, что я все еще пытаюсь защитить тебя, и что я не совсем эгоист. Пожалуйста, постарайся поверить мне, когда я говорю, что принадлежу тебе. Будь то рай или ад, что бы это ни значило для нас. Этот кулон - всего лишь символ этого, - сбивчиво произнес он. Она лишь кивнула в знак согласия и улыбнулась сквозь слезы, которые отчаянно пыталась сдержать. - Позволь мне надеть его на тебя, хорошо? Перекинув локоны через плечо, она вложила цепочку в его руку. Когда застежка защелкнулась и медальон лег между ключицами, он поцеловал ее в шею, где находилась цепочка. - Моя, - прошептал он ей в кожу. - Твоя, - ответила она, касаясь незабудки. И в тот момент она поклялась, что именно там кулон и останется, пока она жива.