Dreams and other Deceptions

Она молча смотрела на него. Рядом с Драко время всегда вело себя очень странно. Искажало свой ход, растягивая минуты в часы, замораживало стрелки часов, оставляя ей миллион безмолвных секунд, которые она не знала, как заполнить. Его слова зависли в воздухе, делая дыхание Гермионы густым и плотным. Их тяжесть давила на нее. Не безразличен. Тишина была такой хрупкой. Драко стоял перед ней, наконец, полностью открывшись и обнажив душу. Его стены и барьеры были временно отброшены. Он позволил ей влиться в него, читая все то, что он не сказал, и расшифровывая то, чем поделился. Это было не безразличие, а скорее необходимость. Что-то заставляло его отталкивать ее, держать на расстоянии и закрываться. Возможно, чтобы избежать этого. Чтобы никто не смог добраться до его сути и увидеть так, как Гермиона. А она могла видеть его. Не того замкнутого, холодного и отстраненного, каким он пытался казаться. Перед ней стоял удивительно ранимый, проницательный, даже немного потерянный человек. Он хотел быть услышанным, хотел, чтобы она хоть немного его поняла. Он умолял ее поверить ему. И она поверила. Не безразлично. Гермиона еще раз мысленно повторила это слово и поняла, что оно ей нравится больше, чем она хотела бы признать. После еще одного бесконечного мгновения между ними, Гермиона достала свою палочку и пробормотала контр-заклинание. Драко удивленно взглянул на нее, а затем приподнял по очереди каждую ногу, убедившись, что это возможно. Поглядывая то на нее, то на свои туфли, он согнул колени и размял затекшие ноги. Ей было интересно, не чувствует ли он себя скованным, не было ли в его мышцах такого же напряжения, как в ней. У нее самой непроизвольно свело челюсть, а плечи напряглись, когда она наблюдала за ним. - Почему ты меня отпустила? - спросил он, настороженно глядя на нее. Она могла только честно ответить ему: - Я не знаю. Гермиона смотрела, как осколки стекла в его глазах собираются вместе и возвращаются на место, пока он снова не воздвиг свои стены. Ей было больно видеть их возвращение, и она ненавидела себя за то, что надеялась, что их больше не будет. Хотя бы этой ночью. Он не сдвинулся с места, но смотрел на пространство между ними, словно раздумывая, не пересечь ли его. Гермиона поняла, что хочет этого. - Что, больше никаких вопросов, Грейнджер? - сказал он, пытаясь изобразить усмешку, которая не коснулась его глаз. Серый цвет радужки оставался живым и ярким, пока он смотрел на нее, казалось, не в силах закрыться полностью. - Всего лишь еще миллион, - она мягко улыбнулась, - Но на сегодня, думаю, с меня хватит. Я бы извинилась за то, что застала тебя в засаде, но на самом деле мне совсем не жаль. Она могла бы поклясться, что уголки его губ дрогнули. - Возможно, у тебя больше не будет такого шанса. Я серьезно говорил о том, что не хочу, чтобы ты сюда возвращалась. Гермиона непроизвольно вздрогнула от его резких слов, прозвучавших так скоро после минут откровенности. Они ощущались как грубые руки на нежной коже. - И я имела в виду то, что сказала. Когда отказалась обещать, что не вернусь, - отрезала она. - Что я могу сделать, чтобы ты поверила, что тебе лучше знать как можно меньше о том, чем я здесь занимаюсь? - спросил он, избегая ее взгляда. Драко задумчиво смотрел туда, где обычно появлялась дверь в Выручай-комнату. - Ты ясно дал понять, что не хочешь раскрывать свои секреты. Так, какая разница, если я вернусь? - спросила она, соскользнув со стула и встав перед ним. Расстояние между ними стало минимальным, но намагниченная энергия, казалось, гудела независимо от этого. Когда она подняла на него глаза, Драко тоже смотрел на нее. Теперь разница в росте снова стала привычной. - В чем вообще смысл приходить, Грейнджер? Никак не могу понять. Это был еще один момент, когда честность взяла верх над мыслями и заговорила за нее. - У меня осталось слишком много вопросов, чтобы оставить тебя в покое. И... - она приготовилась к следующему шагу, - Ты выглядишь так, будто нуждаешься в ком-то, - проговорила она едва слышным шепотом, - Я тоже. Его тело напряглось, лицо превратилось в безэмоциональную маску, и он сделал резкий шаг назад. Гермиона сама боролась с желанием отойти. Хоть она и предвидела его реакцию, но все равно почувствовала жжение в груди. - Я не тот, кто тебе нужен, - прошипел он сквозь стиснутые зубы, - И, позволь мне сказать это со всей ясностью, ты тоже мне не нужна. Я говорил, но повторю снова, раз ты, похоже, не понимаешь. Я не хочу, чтобы ты сюда приходила. Большое спасибо за жалкие гриффиндорские сантименты, но я прекрасно справлюсь и без тебя. Обида, словно ударная волна, прокатилась по телу, и Гермиона заставила себя сделать глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Она ожидала, что он сразу уйдет после этих слов, но вместо этого он остался на месте, излучая раздражение и возбужденность. - Я тебе не верю, - пробормотала она через мгновение. - А должна бы, - просто ответил он. Его резкие черты гнева на секунду смягчились, когда он заметил ее мрачное выражение. Гермиона слишком устала, чтобы пытаться вернуть свою маску на место. - Ну, я много чего должна. В прошлом меня называли упрямой. Глаза Драко сверкнули при этом упоминании. От резких поворотов в их разговоре у Гермионы кружилась голова, и она пыталась не отставать, но разум все больше туманила измотанность. Драко всегда был непредсказуем, но два последних их разговора балансировали на грани какого-то нестабильного безумия. Ей казалось, что она стоит у обрыва, и в конце концов либо удержится на земле, либо упадет в пропасть. Драко, казалось, немного растерялся от ее слов, и мысли Гермионы вернулись к началу их встречи. - О какой услуге ты говорил? С едва заметным румянцем на щеках и стеклянными глазами он минуту смотрел на свои ноги, прежде чем ответить. - Завтра. Когда ты неизбежно появишься здесь, я попрошу об этом. Тебе явно нужно поспать, а у меня есть... Дела. Она кивнула и потянулась в карман мантии, чтобы достать его палочку. Древко завибрировало, когда она подошла к нему и молча протянула. Он медленно взял палочку из ее рук. Его холодные, бледные пальцы на полсекунды задержались на ее, прежде чем он отстранился. - Спокойной ночи, Малфой, - сказала она, проходя мимо него в конец коридора и собираясь вернуться в свою постель, чтобы уснуть без сновидений. Она услышала его ответ только после того, как завернула за угол. Голос был едва громче шепота. - Поспи немного, Грейнджер. Звук захлопнувшейся двери заполнил коридор позади нее. *** Джинни лежала на кровати и работала над эссе по маггловедению, когда Гермиона вернулась в их общежитие. Наткнувшись на подругу, Уизли удивленно подняла брови. - Привет, Джин, - сказала Гермиона, собираясь взять ночную одежду и отправиться в ванную, чтобы принять душ. Ей нужно немного охладить разум. В голове был миллион мыслей, и она не видела смысла засиживаться дольше. - Неужели мне не нужно будет обыскивать замок, чтобы узнать, где ты сегодня спишь? - поддразнила рыжая, вернувшись к эссе, чтобы закончить мысль. Стянув кроссовки и бросив на лучшую подругу полусерьезный взгляд, она потянулась в карман мантии и положила карту и зачарованную сумочку в сундук, стоящий у кровати. - Нет, мне не очень понравилось просыпаться от того, что ты меня бьешь, - ответила она, пересекая комнату и направляясь в душ, - Лучше посплю в кровати рядом с тобой и послушаю твой храп. Не успела она закрыть за собой дверь, как услышала крик Джинни: - Я не храплю! И мне все равно, что говоришь ты или мама! Раздевшись и оказавшись под чарами нескончаемой горячей воды, Гермиона позволила себе расслабиться и подумать. Ее пальцы все еще немного покалывало в том месте, где он прикоснулся несколько минут назад, даже когда она водила по своему телу гелем с жасмином и лавандой. Странно, но она до сих пор ощущала на своей коже призраки его прикосновений - невидимые пальцы на шее, подбородке, по линии бедра, по контуру нижней губы. Она пыталась запереть воспоминания о его касаниях, возводя вокруг стены, но никак не могла загнать их достаточно далеко, чтобы они там и остались. Гермиона поняла, что у нее есть отвратительная привычка не позволять себе надолго отвлекаться от мыслей о Драко Малфое. В ее собственном безопасном месте он появлялся очень часто. Ее план использовать его для получения информации быстро развеялся. Вместо этого она с восторгом наблюдала за малейшими проявлениями его уязвимости, отчаянно пытаясь открыть новые грани этой качества. Она знала о возможности привыкания к зелью, но никто не предупредил ее о том, что она может стать зависимой от человека. Каждая унция себя, которую он отдавал ей, заставляла ее желать большего, жаждать его. У нее оставалось еще очень много вопросов, и с каждым мгновением к ним прибавлялись новые. Драко рассказал ей и много, и одновременно очень мало. Несмотря на то, что он старался держать ее в неведении, она получила от своего допроса, или что это было, больше, чем ожидала. И хотя ей не удалось добиться от него ни объяснений, ни подробностей, ни планов, то, что она получила, было бесконечно более значимым - понимание и стремление. Те две вещи, которые она не думала, что они смогут когда-либо разделить. Драко обладал властью над ней, которая одновременно и разочаровывала, и интриговала. Он мог заставить ее почувствовать себя живой. Но в то же время мог растоптать ее и высосать весь воздух из легких. Их модель отношений постоянно менялась. Один брал силу, а другой ослабевал, вживаясь в свои постоянно меняющиеся роли, когда правила их игры менялись изо дня в день. Он не был безразличен. В этом она теперь была уверена. Но тогда что? Драко поцеловал ее. Он хотел ее, она знала это точно. Его глаза, прикосновения и слова говорили об этом. Но он также отверг ее, разозлившись, что она хотела ответить на его прикосновение, и даже сказав, чтобы она больше не пыталась. Сегодня он отвечал на ее вопросы, но при этом задавал свои и требовал ответов, казалось, так же отчаянно нуждаясь в ее словах, как и она в его. Сильнее всего он отреагировал на то, что она решила двигаться дальше и забыла его, и на обвинения в том, что он не обращает на нее никакого внимания. Для человека, который несколько недель притворялся, что не думает о ней, он вел себя так, будто ему не все равно. Не все равно на нее. Он также не раз предостерегал ее, возможно, для ее же блага. Не ходи в Хогсмид, не копай слишком глубоко, не узнавай слишком многого. Он даже предупреждал, что просто знать его опасно. Было ли это сделано для его удобства, чтобы она держалась на расстоянии, или из искренней заботы о ее безопасности? Сложно сказать. Его причастность к проклятию Кэти Белл была совершенно другой проблемой. Одной этой мысли было достаточно, чтобы нервы снова сдали. Как она могла оправдать его действия, если он был в них замешан? Конечно, его физически не было в Хогсмиде, но этого было недостаточно, чтобы доказать его невиновность. Он даже не пытался отрицать свою причастность, когда она прижала его своими вопросами. Чтобы осуществить это без его непосредственного руководства, потребовалось бы двойное наложение проклятия Империус и продумывание абсолютно всех мелочей с его стороны. Но это было возможно, хотя и несколько нереально для волшебника-подростка. Если за этим стоял он, то как она могла испытывать чувства к человеку, применившему непростительное? И еще более важный вопрос - почему ее не волновала вполне реальная возможность того, что он это сделал? Гермионе пришлось сосредоточиться на том, что он делал в Выручай-комнате. Она нутром понимала, что, что бы это ни было, ничего хорошего это не сулило. Драко нередко бывал скрытным и замкнутым, но что может быть за этой исчезающей дверью? Как она сможет это выяснить, и что произойдет, когда она это сделает? Выключив кран и пока отложив оставшиеся вопросы, Гермиона вытерлась и надела уютную, фланелевую ночную рубашку. Нанеся зелье для волос, она повернулась лицом к зеркалу, вглядываясь в собственное отражение. Она искала на своем лице ясность, понимание того, куда ей двигаться дальше. Вернуться ли к той девочке, которая делала все, что ей говорили, к напарнице Гарри Поттера, к умнице? Сосредоточить все свое внимание на лучшем друге, который по воле случая оказался Избранным? Это, конечно, был бы более легкий путь. Или же ей выбрать Гермиону, которая была ярчайшей ведьмой своего времени? Кем бы ни была эта девушка под тонной книг и густыми волосами. Готова ли она проложить свою собственную судьбу и сойти с уже готового пути? Не найдя ответов в отражении, она решила постепенно разбираться с этими вопросами. Опережая события, она только навредит себе. Отвернувшись от девушки в зеркале, Гермиона решила для начала дожить до завтрашнего дня. В конце концов, она даже не представляла, насколько напряженным будет общение с Драко. Выпив зелье и прокравшись мимо тихонько похрапывающей Джинни, Гермиона уснула, прижав пальцы к губам, и последние мысли, прежде чем темнота окутала ее, были о его глазах, уязвимых, мягких и больше не пустых. *** На следующее утро она сидела за завтраком с чашкой чая в руках, когда заметила. Драко устало смотрел на тост. После минутного разглядывания он заставил себя съесть его, обильно намазав малиновым джемом. Перед ним также стояла чашка черного чая. Он медленно пил его, пока Блейз говорил что-то такое, от чего у Драко подрагивали уголки губ. Наблюдая за ним, Гермиона не смогла сдержать кроткую улыбку. Это была такая простая вещь - чай и тост. Но она не могла отделаться от мысли, что он все-таки прислушался к ее лекции об отсутствии у него элементарного инстинкта самосохранения. Конечно, он не стал бы делать это только ради нее, но ей все равно было приятно. Может быть, она просто пыталась увидеть другие изменения, но она была почти уверена, что мешки под его глазами были менее заметны этим утром. Возможно, даже кожа стала чуть менее серой, а взгляд не был таким жестким и отстраненным, как в последние несколько недель. Она все еще улыбалась, когда Блейз заметил ее взгляд, и его бровь вопросительно поднялась. Он задумчиво посмотрел между ней и слизеринцем, сидящим рядом с ним. Блейз едва заметно кивнул в ее сторону, пока Драко доедал тост. Рассказал ли Малфой ему о том, что они встретились? Что она заманила его в ловушку, чтобы заставить говорить о его самочувствии, а также о других вещах? Или это просто благодарность за то, что она вернула его другу подобие здоровья? Она не могла быть уверена, но кивнула ему в ответ, прикусив губу, чтобы скрыть улыбку от остальных присутствующих в зале. Вернувшись к своему однокурснику, Блейз ободряюще хлопнул Драко по спине, чем вызвал у блондина ответный взгляд. Гермиона почувствовала небольшой прилив удовлетворения от происходящего, особенно когда заметила, что Пэнси сидит на другом конце скамьи рядом с Тео, а не на коленях у Драко. Девушка с волосами цвета вороньего крыла весело болтала с тремя мальчиками, без каких-либо признаков беспокойства. Тео широко улыбался и добавлял в тарелку Малфоя различные блюда, что вызывало у него укоризненное выражение лица и смешки со стороны других членов их группы. Драко ковырялся в еде перед собой, катая яйца по тарелке. Оторвав взгляд от тостов, чая и яиц, она повернулась к Невиллу, чтобы поговорить с ним. Ее самый мягкий друг с энтузиазмом обсуждал свои новые всходы в теплице. Она улыбалась и слушала, как он говорит о предмете, который ее мало интересовал, просто радуясь тому, что снова присутствует в кругу своих друзей. Гарри и Рон все еще спорили о стартовом составе на следующий матч по квиддичу, который был утвержден вчера на тренировке, и, очевидно, ни один из них не хотел просто отпустить ситуацию и сдаться. Джинни сидела чуть поодаль, разговаривая с сестрами Патил, но все же успела бросить мальчикам замечание, чтобы они, наконец, "заткнулись". Уизли явно была на пути к тому, чтобы стать новой звездой квиддича: она попала в команду и начала год с чистого листа. Близнецы Уизли, Рон, Гарри и Джинни часто тренировались в течение лета, а Гермиона наблюдала за ними, сидя на траве. Ее преданность и талант были очевидны как тогда, так и сейчас, и поговаривали, что после школы Джинни будет играть профессионально. Гарри сиял каждый раз, когда кто-нибудь упоминал об этом, явно радуясь тому, что они в одной команде. Гермиона смеялась и наслаждалась простотой и легкостью происходящего. Любые упоминания Драко или Кэти Белл почти прекратились в кругу ее друзей, и каждый комментарий быстро гасился либо Гермионой, либо Джинни. Уизли совершенно филигранно и успешно удавалось отвлекать Гарри, что ничуть не удивляло Гермиону. Выйдя из Большого зала, она вместе с мальчиками направилась на зельеварение. Они безуспешно пытались уговорить ее пробраться в лабораторию, чтобы сварить еще Феликс Фелицис для их матча в следующем месяце. Всю дорогу до кабинета Гермионе пришлось убеждать мальчиков, что они должны победить своими силами, и уверять, что команда в этом году и так на высоте. Она уговорила ребят прийти на занятия чуть раньше обычного, чтобы успеть просмотреть текст перед началом урока. К Гарри быстро подошел профессор, чтобы обсудить его успехи на уроке, и Гермиона еле сдержалась, чтобы не закатить глаза при мысли о "расширенном" варианте учебника, который он держал в руках. Сидя на своем обычном месте, готовая к лекции об использовании полыни в Эликсире радости, Гермиона посмотрела на пустые стулья справа от себя. Словно повинуясь ее мысленному вопросу, в класс вошли три слизеринца. Блейз и Тео выглядели крайне восторженно. Они оживленно разговаривали с блондином, идущим между ними, и явно радовались тому, что их друг "вернулся". Драко выглядел немного раздраженным, но слушал их с легкой усмешкой на лице. Группа слизеринцев оглянулась, чтобы найти стулья, расставленные для лекции, и Блейз застонал, заслужив резкий взгляд профессора Слизнорта. Драко, однако, посмотрел на свободное место рядом с Гермионой, а затем поднял на нее взгляд. В изгибе его бровей читалось сомнение. Спустя несколько мгновений он пересек комнату и сел рядом с ней. От неожиданности она не знала, куда смотреть. На пол? Или просто притвориться, что все нормально, и сказать ему "привет"? Буквы в книге перед ней расплывались, а голова кружилась от скачущих мыслей. Гермиона услышала, как Блейз фыркнул и, бросив сумку, занял место справа от Драко. Тео пробормотал что-то вроде "вот это поворот" и сел на стул рядом с Забини. Гермиона была застигнута врасплох его запахом в непосредственной близости от нее и судорожно пыталась успокоить дыхание. К черту его и ее Амортенцию. К черту его и его выбор места. К черту его и то, что она никогда не знала, что он собирается делать дальше. Решив действовать по-взрослому, она подняла на него глаза и встретила его выжидающий взгляд. Она уже собиралась пробормотать "доброе утро", "привет" или какое-нибудь другое неубедительное приветствие, когда ее прервал голос слева. - Эй, Малфой, кажется, ты заблудился, - прошипел Рон с отвращением в голосе, глядя на место, выбранное Драко. Гермиона повернулась к Рону, сбитая с толку нехарактерной враждебностью в его словах. Она переводила взгляд с одного мальчика на другого. Неприязнь, повисшая между ними была такой густой, что Гермиона буквально могла прикоснуться к ней. Малфой быстро отреагировал, скривив рот в усмешке: - Ничуть, Уизли. С этого места самый лучший вид, - с этими словами Драко вновь обернулся к Гермионе, устремив на нее жесткие серые глаза. Гермиона почувствовала, как у нее заколотилось сердце и скрутило желудок. - Что, черт возьми, это значит? - с негодованием спросил Рон. Да, что это значит? - На профессора, конечно же, - добавил Драко, ухмыляясь Рону и явно подначивая его, - О чем еще я мог говорить? Ты же не думал, что я имею в виду Грейнджер? - Осторожнее, Малфой, - процедил Рон, вскочив так стремительно, что его стул с громким скрипом прокатился по полу. К счастью, Гарри заметил эту перепалку и тут же подошел, кладя руку на плечо рыжего и усаживая его обратно на место. - Что происходит? - спросил Гарри, встав между Роном и Драко. - Ничего, Гарри. Правда, пожалуйста, просто сядь. Занятия начинаются, - прошипела Гермиона, слегка отталкивая Гарри в сторону свободного места слева от Рона. Гарри бросил последний взгляд на светловолосого слизеринца, но сделал, как она просила, и сел, сосредоточившись на Слизнорте. Гермиона неуверенно посмотрела на Малфоя, который, приподняв бровь, пытливо разглядывал ее. Отвернувшись, она чувствовала, что Драко все еще смотрит на нее, и заставила себя не отводить глаза от стола перед ней. Слизнорт начал читать лекцию, и Гермиона изо всех сил старалась сосредоточиться на его словах. Она только начала делать пометки, как по странице скользнул сложенный пергамент, заслонив собой беспорядочно написанные слова и размазав свежие чернила. Малфой даже не взглянул на нее, тут же вернувшись к своему учебнику. Перо не дрогнуло в его пальцах. Быстро спрятав пергамент между страницами, она безуспешно пыталась вернуть внимание к словам профессора, и в итоге просто считала минуты до конца занятия, желая узнать, что он хочет. Когда бесконечный час занятий подошел к концу, Драко встал и вышел из аудитории, не удостоив Гермиону ни взглядом, ни прощанием. Да она и не ожидала этого. Почти. Придумав предлог, чтобы выскользнуть из кабинета раньше своих друзей, Гермиона повернулась и быстро вышла, оставив Рона и Гарри в недоумении. Отыскав пустой, укромный уголок, она открыла книгу по зельеварению, где лежала записка. Развернув ее, она вгляделась в его идеально ровный почерк. "Не приходи сегодня. Я попрошу об услуге в пятницу. - Д.М." *** - Как думаешь, чего он хочет? - спросила Джинни, подогнув под себя ноги и внимательно изучая пергамент при свете палочки. - Понятия не имею, - простонала Гермиона, откидываясь на матрас и закрывая лицо руками. Драко оставил ей целых три дня на изводящие мысли и дал волю воображению. Как только закончилась вечерняя тренировка по квиддичу, она потащила Джинни в общежитие, задернув полог у кровати и наложив на них чары уединения. - Может он хочет... Ну, знаешь... - Джинни! - воскликнула Гермиона, дотянувшись до подушки рядом собой и ударив ею по плечу свою лучшую подругу. - Я просто предположила! Черт возьми, - сказала Джинни, выхватывая подушку из рук подруги и ударяя ее по животу. Схватив импровизированное оружие и прижав его к груди, Гермиона в задумчивости изучала балдахин над собой. - К твоему сведению, я сказала ему, что ничего сексуального с моей стороны не будет, не считая еще кучи вещей, которые я отказалась делать. В этом-то и проблема. Он согласился на то, что я не дам никакой информации, не раскрою своих секретов и, что не будет никаких... Контактов. Так что же ему может быть от меня нужно? - Может быть, это просто предлог, чтобы побыть с тобой наедине? Чтобы увидеть тебя? - спросила Джинни, ложась на живот рядом с Гермионой и нахмурив брови. - Сколько бы времени у меня не было, его никогда не хватит, чтобы убедить Драко Малфоя раскрыть свои секреты, - пренебрежительно ответила Гермиона. - Хочешь, я пойду с тобой? Я уверена, что смогу найти способ отвлечь Гарри и достать Мантию-невидимку, - спросила Уизли, нахмурив брови. Гермиона рассмеялась, представив, как подруга крадется за ней в темноте и наблюдает за их странной встречей. Это была нелепая идея, но она была благодарна за то, что Уизли сумела ее рассмешить. - Нет, все в порядке. Я справлюсь. Просто мне бы хотелось, чтобы у меня не было так много времени на размышления. - Ты всегда можешь отвлечься, написав за меня эссе по чарам, - сказала Джинни, глядя на нее широко распахнутыми, умоляющими глазами. - Боги, ты такая же ужасная, как и твой брат. Я напишу только введение, и на этот раз я серьезно, Джиневра! - Я когда-нибудь говорила, какая ты красивая и как сильно я тебя люблю? - спросила Уизли, положив голову на плечо Гермионы. - Ты могла бы говорить мне об этом почаще, раз уж ты об этом заговорила, - проворчала Гермиона, прислонившись щекой к макушке Джинни. После смеха и минутного молчания Гермиона переместилась в кресло и сложила записку, убрав ее в карман джинс. - Что бы я без тебя делала? - спросила она. - Наверное, сгорела бы от всех этих мыслей в твоей голове, - язвительно ответила Джинни, садясь и раздвигая полог, - А теперь прими свое зелье и иди спать, Гермиона. И можешь даже не спрашивать - я никуда не уйду. Когда подруга ушла в душ готовиться ко сну, Гермиона накрылась одеялом, молясь, чтобы следующие три дня пролетели незаметно.