Dreams and other Deceptions

Гермиона сомневалась, что той ночью Драко вообще был в Выручай-комнате. Она не могла представить, что он просто проходит мимо, оставляя ее лежащую на полу, и, по словам Джинни, плачущую во сне. Он не мог поступить так жестоко. Особенно учитывая их прошлое. Утром следующего понедельника Гермиона пристально наблюдала за ним, пока Слизнорт читал лекцию о применении мандрагоры. Она даже не пыталась слушать профессора, в основном потому, что уже знала все способы применения этого растения, даже на продвинутом уровне, а, во-вторых, - Драко выглядел просто ужасно. Гермиона не поверила своим глазам, когда он вошел в кабинет, выглядя еще хуже, чем в последний раз. Мешки под глазами стали намного заметнее, - новое дополнение к, казалось бы, постоянным фиолетовых кругам, - а кожа местами покраснела и покрылась пятнами, подчеркивая резкий контраст с его бледностью. Его мантия была нехарактерно помята, а светлые волосы слегка торчали сзади и взлохматились на висках, как будто он только вылез из кровати. Но не только внешний вид беспокоил Гермиону. Выражение его лица можно было охарактеризовать только как пустое, за гранью безразличного или нейтрального, каким оно было на протяжении последних месяцев. Видя его в таком состоянии, разница была очевидна. Его лицо было настолько отсутствующим, как будто на нем не было ничего, кроме помех от неисправного телеэкрана, играющего за его глазами. Ни мыслей, ни чувств, ни ярого безразличия. Просто... Ничего. Он лишь раз взглянул в ее сторону, прежде чем занял свое место, и, казалось, смотрел сквозь нее, словно она была сделана из стекла. Не было ни искры, ни намека на узнавание, несмотря на то, что две ночи назад он прикоснулся к ее губам. Равнодушие, которое мучило ее в первую ночь семестра, вернулось с новой силой, оставив внутри ноющую дыру. По крайней мере, если он и был безразличен, то, похоже, ко всему, в том числе и к себе, а не только к ней. Она не знала, почему ожидала, что после их столкновения все будет по-другому. Гермиона чувствовала себя примерно так же, когда впервые попробовала летать: ее швыряло по воздуху, вверх-вниз, а в животе все переворачивалось, когда она пыталась управлять метлой. Именно это чувство она больше всего относила к постоянно меняющимся эмоциям Драко Малфоя и их влиянию на нее. Гермиона пыталась свалить все на любопытство или даже на необходимость разобраться в происходящем, чтобы не дать Гарри повода для подозрений. Но на самом деле нельзя было отрицать, что, находясь рядом с ним, она чувствовала и, видимо, вела себя как совершенно другой человек. Драко открыл в ней ту сторону, которая была одновременно безрассудной и осторожной. Она хотела выложить ему все, открыться перед ним и в то же время боялась именно такого сценария. Боялась, что его отказ затушит тот огонь, который он сумел в ней разжечь, и она останется одна. Снова. Она стала девушкой, которую можно было поцеловать и загнать в угол, которая позволила ему оставить себя безмолвной и украсть достоинство. Это была совсем другая Гермиона, не та, кого она знала семнадцать лет. Она не знала, что делать с этой девушкой, кроме как свысока смотреть на нее и на ее неспособность держать себя в руках, когда его глаза полыхали пламенем. Гермиона никогда и никому не позволяла навязывать эмоции так, как ему. Это была даже не добровольная капитуляция, а нечто совершенно иное. Ее тянуло к нему, как мотылька к огню. Они были двумя противоположными концами магнита, которые притягивались друг к другу и снова отрывались, никогда не забывая о той силе, которая свела их вместе. Оставшаяся часть урока прошла как в тумане, и, к счастью, без приготовления зелья. По окончании лекции Слизнорта она быстро извинилась и выскочила из класса раньше, чем Гарри и Рон успели встать. Она сразу же направилась в туалет для девочек и дала себе пять минут, чтобы выплакаться из-за жестокости светловолосого мальчика. По истечении отведенного себе времени Гермиона засунула боль и обиду на задворки сознания и запечатала в коробку, чтобы больше не чувствовать их жала. Остаток дня она провела, обдумывая свое возвращение в коридор и укоряя себя за то, что так легко поддалась на его перепады настроения и поступки. Предстояло сделать еще слишком много, чтобы позволить себе слабость, затуманивающую ее рассудок. *** Джинни отдала ей карту, как только они вернулись в общежитие, и Гермиона быстро спрятала ее в свою заколдованную сумочку. Гарри, как и следовало ожидать, сходил с ума, как и от неудачного момента исчезновения карты, так и просто от потери столь важной для него вещи. Гермиона чувствовала себя настолько виноватой, что была готова вернуть ему карту, сказав, что где-то ее нашла. Но ставки были слишком высоки. Она еще не закончила с Драко, и если Гарри увидит, как они ходят друг за другом в пустом коридоре, то точно обвинит ее в сговоре с Малфоем. Она вернет карту. Обязательно. Но только когда придет время, и все встанет на свои места. Она искала на карте Драко Малфоя. Найдя его в общежитии, Гермиона отправилась в коридоры во время привычного, вечернего затишья между окончанием занятий и началом ужина. По пути к южной лестнице Гермиона проходила мимо знакомых лиц, но, к счастью, никто не поинтересовался, куда она направлялась. Убедившись, что она его опередила, Гермиона решила спрятаться за углом коридора, который шел параллельно проходу в Выручай-комнату. Нельзя, чтобы он заметил ее и исчез до того, как она обнаружит его приближение. Таким образом, она надеялась застать его врасплох и взять в плен - в гораздо более буквальном смысле, чем это сделал он. Гермиона намеревалась заставить его объяснить, что он имел в виду, когда вчера сказал ей не ходить в Хогсмид, а также задать тысячу других вопросов, если все получится. Развернув на коленях карту и взяв в руки книгу о Первой магической войне, Гермиона наколдовала стул и села в ожидании слизеринца. Полная решимости, она принялась за учебу, чтобы с максимальной пользой провести время. Она просидела на своем месте уже около полутора часов, когда увидела на карте его движущиеся следы на седьмом этаже. Молча закрыв книгу и убрав ее в сумочку, она поднялась и скользнула к углу своего укрытия, готовая действовать и напряженная, как пружина. В ту же секунду Гермиона призвала зеркало с заклинанием для отвода глаз. Минут двадцать назад она прикрепила его к стене слева от себя при помощи заклинания прилипания. Подобрав оптимальный угол отражения, девушка прильнула к зеркалу, ожидая, что в нем появится черное пятно или светлые волосы. Еще не успев увидеть его, Гермиона услышала быстрое цоканье туфель, сигнализирующее о его приближении. Шаги отбивали равномерным стаккато, пока ее взгляд наконец не остановился на его фигуре, выходящей из-за угла. Он шел быстрее, чем обычно, и она видела, как он сканирует взглядом коридор, предположительно ища ее. Она должна действовать быстро. Гермиона выглянула из-за угла достаточно далеко, чтобы бросить Коллошу в его ноги. Ей всегда нравилось это заклинание, и она научилась грамотно его использовать. Сразу же после наложения чар она спряталась за угол и почувствовала прилив восторга от того, что ей удалось так успешно взять ситуацию под контроль. Гермиона еле сдержала смех, грозивший вырваться наружу, при виде растерянного и рассерженного Драко Малфоя, который смотрел на свои ноги, уже крепко прилипшие к полу. Она широко улыбнулась, наслаждаясь своей маленькой победой, и наблюдала в отражении, как он с комичным раздражением изучает пол. Гермиона как раз собиралась выйти из своего укрытия, когда услышала, как блондин выдавил "Какого хрена" сквозь стиснутые зубы, отчаянно пытаясь освободить ноги. Смех, который она пыталась подавить, вырвался из ее рта раньше, чем она успела остановить себя. Звук эхом отразился от каменной кладки стен и разорвал звенящую тишину. Это должно было встревожить, но эмоции захватили ее, отметая всякое беспокойство. Гермиона наслаждалась тем, что в кои-то веки одержала верх над ним, немного отплатив за то, как он холодно отнесся к ней сегодня. Может быть, это заставит его почувствовать хотя бы часть той уязвимости, которую она испытывала по отношению к нему. Пусть поймет, каково это - оказаться в ловушке, в которой она находилась последние восемь недель. Гермиона знала, что это довольно жалкая форма мести, но все же этого было достаточно, чтобы придать ей уверенности в себе, необходимой для получения желаемого. - Грейнджер! - воскликнул он с яростным шипением, быстро определив источник смеха, - Ты за это поплатишься! Выйдя из-за угла с нескрываемым выражением веселья, Грейнджер направила свою палочку и пустила Экспеллиармус в сторону слизеринца, который в данный момент тянулся к внутреннему карману своей мантии с красным от злости лицом. Его глаза шокированно распахнулись, когда палочка, пролетев по воздуху, приземлилась в руку девушки. Улыбка Гермионы стала еще шире, когда он потрясенно и тщетно боролся со сглазом, напрягая мышцы и наклоняясь вперед в попытке устоять на ногах. - Ничего не выйдет. Я изменила заклинание так, что любое сопротивление усиливает его липкие свойства. От этого будет только хуже. Продолжай в том же духе, и ты застрянешь до рассвета, пока я сама великодушно не сниму сглаз, - сказала девушка, подходя к Драко и вертя его палочку в пальцах, как он сам часто делал. - Как ты посмела меня обезоружить! - выплюнул он, а его тело задрожало от гнева, - Наслаждайся, пока можешь, а потом сотри эту ухмылку со своего лица... Когда я выберусь из этой ловушки для малолетних, ты пожалеешь, что вообще пришла в этот коридор. По-прежнему улыбаясь, Гермиона начала ходить вокруг него, восхищаясь действием усовершенствованного заклинания. Драко отчаянно махал руками и пытался дотянуться до нее, но она едва ли находилась в его досягаемости. Его мелкие угрозы сейчас звучали, как детский лепет. - Итак, Малфой. У меня есть вопросы, требующие ответа. Если ты успокоишься и ответишь на каждый из них - правдиво, - сурово добавила она, выдерживая его убийственный взгляд, - То я с удовольствием отпущу тебя, чтобы ты продолжил заниматься тем, чем занимаешься в Выручай-комнате. Но если ты этого не сделаешь, я оставлю тебя здесь, и, поверь мне, заклинание не отпустит тебя. На его лице отразилось крайнее возмущение ее угрозой. Гермиона лукаво улыбнулась и поднесла палочку к лицу, изучая ее с притворным любопытством. - О, и раз уж я здесь, то заберу и твою палочку с собой. - Нихера ты не сделаешь, Грейнджер, - фыркнул Драко, нахмурившись еще сильнее, когда она убрала палочку в карман мантии, - Ты пожалеешь об этом, я тебе обещаю. Его гнев, казалось, питал ее, каждая его реплика или дерзость, наполненные ядом, лишь усиливали ощущение власти и контроля. Неужели именно так он чувствовал себя в ту ночь, когда вжимал ее в стену? Потому что если это так, то она его понимает. Гермиона снова рассмеялась, отчего Драко зло сжал челюсть. - Да что ты мне сделаешь, Малфой? Прижмешь к стене и снова поцелуешь? - она приподняла бровь, глядя на него. - Я больше никогда не совершу подобной ошибки, - прорычал он с ядовитой усмешкой, - Уверяю тебя, есть вещи гораздо хуже, которые я могу сделать. Ты даже не представляешь, с кем разговариваешь. Гермиона перестала кружить вокруг него, прислонилась к стене и бесстрастно скрестила руки на груди, как будто ей крайне наскучили его угрозы. Но на самом деле ей было совсем не скучно. Ей это нравилось. Напряжение пьянило ее. От собственной силы по ее венам прокатывалась восхитительная злоба. Его слова, казалось, что-то разблокировали, и она чувствовала, как пламя в его глазах согревает ее кровь. Сбросив мантию и наложив на нее левитирующие чары, чтобы она висела рядом с ней, Гермиона призвала из-за угла свой трансфигурированный стул и села на него. Она скрестила ноги, заметив, как юбка задралась на бедрах, и потянулась пальцами к краю, чтобы одернуть ее. Стеснение угрожало сломать весь ее образ, но что-то заставило Гермиону поднять глаза на Малфоя. Драко горящим взглядом обводил ее обнаженные ноги. Очевидно дольше, чем позволяло обычное наблюдение. Заметив, что она увидела, он быстро вернул угрожающее выражение, будто ничего не происходило. Гермиона немного сдвинулась на стуле. Кожу на бедрах покалывало в том месте, куда он смотрел. - Мне кажется, ты не понимаешь, Малфой, - сказала она, наклонившись вперед и положив подбородок на руку, - Если ты хоть пальцем тронешь Золотую Девочку, то будешь отвечать практически перед всеми профессорами и, по крайней мере, перед половиной студентов этого замка, - ответила она, быстро облизнув губы и мило улыбнувшись. Теперь ее голос звучал мягко: - Так что постарайся не наделать глупостей, ладно? Разве мы не можем быть вежливыми и просто поговорить, как друзья, которыми когда-то были? - Пошла нахуй, Грейнджер, - парировал он. Его голос утратил некоторую остроту. Скорее всего, он просто не видел выхода из своего нынешнего положения. - Да, я думаю, тебе бы этого хотелось, судя по тому, как ты вел себя два дня назад, но я здесь не за этим. Слова вырвались прежде, чем мозг успел осознать их смысл. Выражение лица Драко изменилось, когда до него дошел смысл ее ответа. Он явно не ожидал такого от Гермионы Золотой Девочки Грейнджер. Да она и сама не ожидала, если честно. В любом случае, ее слова подействовали. Она хотела как-то сломить его, и, видимо, намек на то, что он хотел... Этого, прекрасно сработал. Драко опустил глаза и пробежался по ней сосредоточенным взглядом, не испытывая явного желания опровергнуть ее последнее обвинение. Он просто наблюдал за ней, временно отказавшись от попыток освободиться от заклинания. Гермиона обнаружила, что ей нравится чувствовать на себе его взгляд. Особенно, когда она сама контролирует, что произойдет или не произойдет дальше. Она напомнила себе, что должна сосредоточиться. Пусть он смотрит, и, конечно, наслаждается этим. Но она не могла снова увлечься и уж тем более позволить Драко думать, что он победил. Вне зависимости от своего проигрышного положения, он попытается отобрать контроль, а она не могла этого допустить. Но все же его внимание было приятно. Она специально надела простую белую рубашку, оставив две верхние пуговицы расстегнутыми. Учитывая, что она сняла черную мантию и села на стул, он мог разглядеть очертания груди, которую она обычно прятала под мантией и джемпером. Гермиона играла на его слабостях, зная и признавая, что это незрело. Она уже опустилась достаточно низко, чтобы добраться до него, но не чувствовала себя виноватой. Ни за то, что оставила без палочки, ни за то, что наклонилась к нему, выставляя грудь. В ней не осталось стеснения. Не было ни малейшей растерянности или безмолвия. Как и стыда за то, что она позволила Драко разглядывать ее. Наоборот, она чувствовала себя сильной и просто сногсшибательной. - Готов играть по моим правилам, Малфой? - спросила она, заметив, что его глаза снова задержались на ее ногах. Через мгновение его затуманенный взгляд снова сфокусировался на ее лице. Она видела, как он борется за свое спокойствие, как он пытается отгородиться от нее. Казалось, он взял себя в руки, хотя и не полностью: на его щеках остался небольшой румянец, а глаза сузились. - Я ничего тебе не скажу, пока ты держишь меня против воли. Так что с таким подходом будь добра, свали нахрен, - сказал он тошнотворно-сладким голосом, полным сарказма. - Хорошо, - ответила Гермиона, сползая со стула и хватая мантию, - Тогда увидимся завтра на чарах. Или, может быть, за завтраком, если действие заклинания закончится. Утром я решу, когда лучше вернуть тебе твою палочку. Повернувшись на каблуках, Гермиона начала целенаправленно идти по коридору. Она уже почти дошла до угла, когда услышала его сдавленный стон и оклик: - Ладно, Грейнджер, я сыграю в твою чертову игру, - раздалось у нее за спиной. "Так я и думала," - сказала она себе и повернулась назад, возвращаясь. Сев на прежнее место перед ним, она скрестила руки на груди. - Почему я должна верить, что ты действительно будешь говорить правду, а не просто врать, чтобы быстрее отвязаться от меня? - спросила она, сузив глаза. Он, казалось, задумался на мгновение, и мрачная улыбка озарила его лицо, прежде чем он заговорил снова. - Потому что я дам тебе ответы, которые ты так хочешь получить, при одном условии. Вскинув бровь, она наклонилась к нему. - Условии? - Скорее услуге. Которая будет полезна для нас обоих, - его улыбка стала еще более жесткой. - И почему я должна согласиться, если могу просто оставить тебя здесь до утра и заставить выпрашивать палочку? - ее собственная лукавая улыбка растянулась на губах, отражая его. - Потому что я гораздо охотнее говорю правду, когда что-то от этого получаю, - просто ответил он. Типичный ответ слизеринца. Гермионе очень захотелось закатить глаза. - Я не перестану сюда приходить, и ты не будешь просить меня прекратить попытки выяснить, что заставляет тебя прокрадываться по замку или вести себя так, словно ты на полпути к могиле. Это мои условия, - ответила она. На его лице промелькнуло раздражение, и он укоризненно покачал головой, как будто у него был выбор не соглашаться с ее условиями. - Ладно, - отрывисто ответил он. Гермиона на мгновение задумалась, наклонив голову набок и изучая его. - Хорошо, я согласна. Что за услуга? - Нет, нет, нет, любопытная девчонка. Пока не могу тебе сказать. Я отвечу на твои вопросы, а потом получу свою услугу. Таков уговор, - сказал он, сверкнув глазами сквозь явное раздражение. Она с насмешкой отнеслась к его предложению и уже готова была развернуться и действительно бросить его здесь, но любопытство напомнило, как сильно она хотела получить ответы, и логика снова взяла верх над упрямством. Она ведь может оказать ему простую услугу, верно? - Хорошо. Я принимаю твое условие, но с несколькими встречными с моей стороны, - заключила она. Усмехнувшись, он коротко кивнул, позволяя продолжить. - Никаких непростительных. Ничего, что могло бы представлять угрозу для кого-либо или заставило бы меня разрушить доверие моих друзей. Никаких моих секретов в обмен на твои. И, наконец, ничего, связанного с сексом. Я ни за что не прикоснусь к тебе. - Договорились, - тут же ответил он, - Я принимаю твои условия. Что-то в ее сознании кричало, что все слишком просто. Но она решила проигнорировать предупреждение и продолжить их безумно интересную и интригующую игру. Откинувшись на спинку своего стула, Гермиона мысленно пробежалась по списку вопросов, пытаясь решить, с чего начать. Более личные она оставит на потом, а вот важные подозрения и фактические подтверждения поставит на первое место. Она была уверена, что он вполне охотно будет отвечать в начале, но не могла рассчитывать на его дальнейшее сотрудничество. Гермиона разложила карты и приготовилась к победе. Стерев с лица все остатки веселья или властной ухмылки, Гермиона придала своему выражению лица практичную безучастность, подражая его выражению на протяжении последних двух месяцев. Сложив губы в жесткую линию, она расслабила лоб и брови и выпрямила спину, наблюдая за ним. Его содействие будет недолгим, если она продолжит подчеркивать его уязвимость. - Давай начнем со вчерашнего дня, - сказала она, внимательно глядя на него в поисках подтверждения, что с этого можно начинать. - Да, давай уже, - скучающим тоном ответил он, безразлично рассматривая свой перстень с печаткой. Она готова была поклясться, что видела, как он сжал челюсти и нахмурил брови, но если это и было, то исчезло меньше, чем за секунду, - Хочу покончить с этим как можно скорее, - продолжил он. - Где ты был вчера вечером? Он слегка напрягся, но сохранил скучающее выражение лица. - Искала меня? Как мило, - сказал он, слегка усмехнувшись и подняв глаза на нее, - Меня здесь не было. И прежде чем ты спросишь, я не делал ничего, связанного с заданием, которое привело меня в Выручай-комнату. У меня был обычный выходной, как у любого нормального студента. Гермиона решила просто поверить ему, стараясь не выдать подтверждения своих мыслей. Он не видел ее вчера спящей и плачущей на полу у выхода из комнаты. Значит, он не бросил ее там. Она почувствовала облегчение от осознания того, что он не настолько бессердечен. - Что за задание? - просто спросила она. - Грейнджер, я согласился на твои условия, но ты должна понимать, что есть вещи, которые выходят за рамки того, чем я могу поделиться. А теперь, пожалуйста, задай еще один вопрос из твоего бесконечного списка, на который я действительно могу ответить. Она догадывалась, что не получит ответа, но все равно решила попытаться. В конце концов, она докопается до сути, с его помощью или без нее. - Почему ты так ужасно выглядел сегодня утром? - спросила она, оглядев его лицо. Это был слишком личный вопрос, чтобы задавать его в самом начале, но слова все равно сорвались с ее губ. Он выглядел уже не таким отекшим, но глаза по-прежнему были красными. Лицо все еще сохраняло бледно-серый оттенок, но теперь на нем хотя бы появилось немного красок. Он нахмурил брови, но сухо ответил: - Я не выспался прошлой ночью. Она на мгновение задумалась о том, чтобы уточнить у него, почему именно, но отказалась от этой затеи. Нужно было переходить к более важным вопросам, пока он не решил, что его услуга не стоит этой игры. - Почему ты предупредил меня о Хогсмиде? Ты знал, что случится с Кэти? Если да, то как? - она сыпала вопросами с быстротой разлетающегося пламени. Драко сделал паузу, обдумывая ее слова. - Похоже, я не могу ответить ни на один из твоих вопросов, не ответив на остальные, так что поздравляю. Мне придется дать больше информации, чем я должен был бы рассказать, - закончил он, сделав паузу, чтобы бросить на нее взгляд, - Я знал, что есть вероятность того, что девушка, не сможет успешно выполнить задание. И да, я также знал, что есть вероятность, что в Хогсмиде что-то случится. Я рассказал тебе, потому что не хотел слышать об очередном травмирующем событии, которое Гермиона Золотая-Девочка-Грейнджер непременно использует, чтобы корить и изводить себя. Я также не думаю, что видеть, как кто-то умирает у тебя на глазах, может принести какую-то пользу. Не самый полезный опыт для ярчайшей ведьмы своего времени, - издевался он. Не обращая внимания на насмешливые нотки в его голосе и оскорбительную ложь, которая, несомненно, была сказана, чтобы скрыть его истинные мотивы и намерения, она принялась выпытывать у него как можно больше подробностей. - Это сделал ты? Его челюсть щелкнула, и он попытался принять спокойное выражение лица. - Если ты помнишь, вчера меня даже не было в Хогсмиде. Не понимаю, как, по-твоему, я бы мог это сделать, находясь в замке. Она так и думала, но заметила, что он все равно уклонился от ответа на ее вопрос. - Потому что ты был с Макгонагалл? В его глазах промелькнуло раздражение от того, что она точно знала, где и что он делал в то утро. Он явно пытался сохранить свою гордость, несмотря на свое нынешнее положение. Гермиона почувствовала, как в груди зародилась сила, вызванная его реакцией. - Да, - нехотя ответил он. - Тогда откуда ты узнал о свертке? И как ты узнал, что он проклят? Из груди Драко вырвался низкий смешок. - Включи, наконец, голову, Грейнджер. Ты знаешь, что я не могу ответить на этот вопрос. Тебе вообще лучше избегать подобных вопросов, если хочешь, чтобы это был продуктивный обмен информацией. В отношении меня слишком много знать - смертельно опасно. Для тебя же лучше знать как можно меньше. Помни об этом в следующий раз, когда тебе захочется разгадать мою загадку, - сказал он, не оставив на лице и следа от смеха и серьезно глядя на нее. Его угрозы не казались ей пустыми, и она почему-то была уверена, что он прав, предупреждая ее об этом. В то время как логика требовала отступить, ее любопытство разгоралось, беспокойно ожидая нового ответа. - Малфой, вот уже два вопроса, от которых ты уклонился. Постарайся не забывать, что я здесь контролирую ситуацию. Не ты, - огрызнулась Гермиона, - Я могу уйти прямо сейчас и оставить тебя здесь. - А как же хваленое гриффиндорское благородство? Нарушить свое слово, даже кому-то вроде меня? Это не очень-то похоже на Гермиону Грейнджер, - насмешливо ответил он, положив руку на сердце в притворном шоке. - Ты понятия не имеешь, какая я, так что перестань притворяться, будто знаешь меня лучше, чем я сама, - Гермиона сжала руки в кулаки, пытаясь сохранить спокойствие и не поддаться его провокации. - Так, Грейнджер. Давай не будем валять дурака, - сказал он, подняв бровь, - Думаю, мы оба понимаем, как хорошо я тебя знаю. Насколько я помню, я - "единственный", - ухмыльнулся он, использовав ее собственные слова, сказанные на пятом курсе, - Если, конечно, это не изменилось с того мая. Она попыталась остановить его, но ее рот шокированно распахнулся от его слов. Гермиона действительно сказала именно это, когда он спросил, забудет ли она о нем на каникулах или не заведет ли летом какую-нибудь интрижку с мальчиком-магглом по соседству от дома родителей. С тех пор многое изменилось, и они оба это знали. Но было неприятно, когда ее слова были так грубо брошены ей в лицо. - Все кончено! Я беру свои слова обратно. Теперь ты для меня никто, Малфой. И не то чтобы тебя это касается, но я живу дальше, - воскликнула она, придя в себя после еще нескольких яростных ударов сердца. Ложь. Она ждала, когда он раскроет ее, рассмеется в лицо и укажет на тот очевидный факт, что она точно не забыла его. Не отпустила. Но вместо этого его лицо исказила ярость, глаза сверкнули, и он резко втянул воздух. - Я сам решаю, что меня касается. А эта тема уж точно. Я имею право знать, не блядствуешь ли ты. Хотя не думаю, что кто-то в здравом уме захочет прикоснуться к тебе, учитывая, в каком виде ты ходишь по замку последние несколько недель. - У тебя такой проблемы не возникло в прошлый раз, - огрызнулась она, добавив в свои слова столько презрения, сколько смогла. - Очевидно, что я был не в своем уме! - его ответ прозвучал быстро и пронзительно. Он почти перекричал ее. Задыхаясь от новой волны ярости и негодования, Гермиона с трудом решила, за что именно ей хотелось накричать на него в первую очередь, и в конце концов обратилась ко всему сразу. - Малфой, позволь мне прояснить ситуацию. Ты не имеешь никакого права решать, что я делаю или не делаю в любом отношении. Ты ясно дал понять, что тебе это безразлично. А что касается моего внешнего вида - это опять-таки не твоя забота, - выплюнула она, вставая и подходя к нему, - У меня не было сил беспокоиться об этом. Ты не имеешь ни малейшего представления о том, какой была моя жизнь в этом году, и я не обязана тебе ничего объяснять. А что касается моего блядства, то я оставлю это твоему воображению. Очевидно, это уже занимает все твои мысли. - Безразлично? - спросил он, нахмурив брови и закипая от обвинений. Он будто сосредоточился лишь на этом единственном слове из множества тех, что она только что бросила в его адрес. Драко сделал паузу, явно ожидая ответа. - Ты спрашиваешь, был ли ты безразличен ко мне? Серьезно? Ты что, нахрен, издеваешься? - недоверчиво спросила она, и из ее легких вырвался короткий, истерический смешок. Когда его разозленное, но растерянное выражение лица не сменилось пониманием, она продолжила. - Ты даже не смотрел на меня с начала семестра, и мы бы вообще не разговаривали, если бы я не пришла сюда две ночи назад. Нет, ты был слишком занят, чтобы уделить мне хоть какое-то внимание. Тебе было важнее удержать Пэнси у себя на коленях, заниматься черт пойми чем в Выручай-комнате и выматываться так, чтобы даже не смотреть в мою сторону. Гермиона почувствовала, как по лицу расползается румянец, и изо всех сил старалась подавить нахлынувшие эмоции, которые грозили вырваться. По крайней мере, ей удалось не сорваться. Она не собиралась упоминать Пэнси. Его личная жизнь волновала ее меньше всего. Но раз уж он перешел на личности, она решила, что тоже затронет эту тему. Лицо Драко исказилось от обиды и неверия. Выражение было настолько убедительным, что она почти не узнала в нем его. - Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, - сказал он, с сомнением покачав головой, а затем стиснул челюсти и разорвал их яростный зрительный контакт. - Ты не настолько проницательна, как тебе хочется верить, - пробормотал он, глядя в пол. Гермиона попыталась уловить смысл его слов и понять, что он имеет в виду. Не проницательна? Ей казалось, что она может читать его, как книгу, после всего того времени, которое она провела, наблюдая за ним и думая о нем. Что она могла упустить? Черт, она опять сбилась с пути. Ей нужно восстановить стены вокруг своего раздражения, чтобы замкнуть его в себе. Нет, нет, нет, все должно было быть не так. Боже, как же он бесит. - Я пришла сюда не для того, чтобы обсуждать себя. А теперь, если мы можем вернуться к... - Так, почему ты выглядишь дерьмово? - перебил он, - Что может быть такого, что ты разгуливаешь по замку с таким видом, будто не спала ни одной гребаной минуты в своей жизни? Гермиона чуть не рассмеялась от иронии, но, снова вернулась к раздражению, прежде чем заговорить. - Забавно слышать это от тебя. Я буквально видела, как ты превращаешься в зомби. Даже в призраках больше индивидуальности и жизни, чем в тебе. Ты хотя бы ел на этой неделе? Или спал? В прошлый раз ты был здесь до трех ночи, и я полагаю, что это твои обычные часы работы. У тебя явно не хватает времени для драгоценного отдыха. - Я достаточно сплю и ем, Грейнджер. А теперь, ради Мерлина, перестань увиливать и ответь на мой вопрос. - Это я должна спрашивать, забыл? - Ради Салазара, ответь мне, черт возьми, ты, упрямая ведьма, - снова потребовал он, решительно глядя на нее и сжав челюсти. - Почему я должна отвечать? - ответила Гермиона, тяжело дыша и держась за остатки гнева, как за источник силы. - Потому что я хочу знать, вот почему, - быстро ответил он, не колеблясь и прожигая взглядом. Она остановилась и подумала, как много она хочет выдать, ведь он явно не отступится. Возможно, не так много, но достаточно, чтобы успокоить его. Только так она сможет вернуть разговор к списку вопросов, которые у нее еще оставались. - Я мало сплю. Два, может быть, три часа за ночь. Это была очень сокращенная версия правды, но он, кажется, все равно удивился. Его глаза сузились, и он слегка наклонил голову в сторону. - Почему? Вопрос был простым, почти безобидным, но ответ был совсем другим. Она тщательно подбирала слова. - У меня... Кошмары. Наверное, так их можно назвать. Я не могла спать, но две ночи назад мне удалось сварить запас зелья сна без сновидений. Как раз когда я пришла и нашла тебя здесь, - ответила она, сама не зная, почему ей захотелось поделиться с ним последним. Гермиона списала это на то, что так она делает свою историю более правдоподобной, понимая, что объяснение не совсем отвечает на вопрос. Драко слегка нахмурил брови. - Кошмары, да? И о чем же они? О том, что Поттер и Уизел игнорируют тебя или о том, что ты получаешь вторую высшую оценку в классе? Раздраженно хмыкнув и бросив на него взгляд, она ответила. - Если это то, что, по твоему мнению, я считаю кошмаром, из-за которого я буквально лишена сна, то это ты не настолько проницателен, как тебе хотелось бы верить. Я не собираюсь больше обсуждать с тобой подробности моей жизни. Я хочу спросить о... Что-то мелькнуло на его лице, когда она заговорила. Что-то, похожее на понимание сформировалось в его сознании. - Зелье сна без сновидений - это хорошая идея. Как ты к этому пришла? - снова перебил Драко, будто ища что-то на ее лице. Она не знала, что он надеется найти. - Ты сам это сказал, Малфой. Я - ярчайшая ведьма своего времени. Странно, что я не догадалась раньше, но я так долго была на взводе, что это, наверное, просто вылетело у меня из головы. Она решила не упоминать о таинственном пузырьке, появившемся на ее подушке три ночи назад. О дозе, которую она приняла без раздумий, так отчаянно нуждаясь в облегчении, что готова была пойти на все, лишь бы получить его. - Судя по всему, вчера вечером ты его не принимала, - догадался он, задержав взгляд серых глаз на сумочке. Должно быть, чары маскировки спали. - Нет, я заснула, не успев выпить его, - ответила она, и по позвоночнику пробежала невольная дрожь. Воспоминания о том, как она замерзла на влажном полу, пронеслись по коже, когда Малфой пристально посмотрел на нее. Он, конечно же, заметил эту дрожь и прищурился. На его лице появилось выражение, похожее на осознание. - Вчерашний кошмар отличался от остальных, - сказал он. Утверждение, а не вопрос. Она моргнула. Как он мог догадаться об этом? Неужели она действительно настолько очевидна? - Да, - просто ответила Гермиона, не зная, что можно добавить. Между ними повисло молчание. Они будто оценивали друг друга. Вся энергия Гермионы испарилась, и она чувствовала себя растерянной и незащищенной под его догадками и шокирующе точными предположениями. Каким-то образом ее допрос превратился в некий взрывной, эмоциональный обмен мнениями. Оба раскрывали друг другу карты, оба блефовали. Гермиона хотела задать десятки вопросов, но чувствовала, что сейчас не сможет подобрать слова. Она была измотана их спором, морально и физически нуждаясь в отдыхе. Она не была уверена, что голос не подведет ее, но, сделав ровный вдох, все равно решила говорить. - Что с тобой случилось? Как и перед тем, как поцеловать ее, Драко Малфой рассыпался перед ней, словно был сделан из стекла. В его серых глазах что-то обрушилось, стерев с лица остатки маски и оставив его бездыханным. Его рот несколько раз открывался и закрывался, взгляд изливал на нее тысячи нечленораздельных объяснений и чувств, видимо, совершенно не находя слов. - Я изменился, - наконец выдавил он, и на его лице появилось выражение, говорившее о том, что это еще не все. Она промолчала, не сводя с него глаз, позволяя себе затеряться во вновь вернувшейся глубине. Задержавшись на секунду, она уже собиралась заговорить, когда его слова заполнили пространство между ними. - Грейнджер, я не безразличен. И, судя по тому, как он смотрел на нее, Гермиона чувствовала, что угодно, кроме этого.