1 августа, 198Х
???
— Ой, да бросьте! Это будет весело! — уверял длинноволосый. — Что вас здесь не устраивает? — Сама формулировка, — объяснил Шеф, сложа руки. — Ты хоть понимаешь, что говоришь? — А чего я такого плохого сказал? — Недоумевал тот. — Да я же по доброте душевной! Что такого в том, чтобы устроить над этими балбесами эксперименты в формате шоу? — Они же живые. Тем более, бывшие работники станции. — Так в этом и фишка! — В воздухе раздался щелчок пальцев. — Вы только представьте: вся Невада, даже нет, вся Америка наблюдает за тем, как души, заключённые в тела повседневных вещей, спасаются от передряг! И все будут гадать графика ли это. А я буду лучшим телеведущий и стану популярным! — А потом заболеть лучевой болезнью и коньки откинуть? Я предлагаю забыть об этом, Штольцман. — Как мило! Вы заботитесь обо мне! Жаль, зря. Поверьте, мне плевать на эту болезнь. Я готов пойти на многое ради своих целей.1 ноября, 198Х
День
Кленовые листья-танцоры кружились в листопаде, падая на землю. Они блистали в свете осеннего, печального солнца, красуясь своим рыжим окрасом и уникальной формой. Жаль, это будет длиться недолго и их либо сметёт ветром, либо же метлой уборщица в одну кучу. А в лучшем случае заберут дети для школьной подделки. Однако такой судьбой могли похвастаться лишь те листья, что лежали на тротуаре. Те, кто удосужился приземлиться на проезжую часть, обречены быть раздавленными под колёсами машин и мотоциклов, превратившись в грязь и разорванное нечто. Им стоит надеяться на чудо, чтобы ветер успел их подхватить и унести подальше. Раз, два, и вот листья сломались и намотались на шины чёрного, дорогого автомобиля. Он нёсся не на работу, а к дому своего работника, с которым он хотел встретиться. И вот показалось то, что нужно: бежевый домик с красной крышей и белым, низким забором. Совсем скромненько. И у этого самого заборчика стоял радостный Крэклин в коричневом бомбере, наблюдая, как машина останавливается на обочине. Дверь распахнулась и из неё вылазит Шеф в голубой рубашке и квадратными, солнцезащитными очками. Не успел мужчина и слова вымолвить, как блондин мигом набросился на него с крепкими объятиями, отчего тот рефлекторно дёрнулся назад, но не оттолкнул. Знали бы вы, какая блистательная улыбка была тогда у Майлза! Даже не смотря на подозрения, он обожал его всем сердцем. — Здравствуйте, Шеф! Я по вам так скучал! — крикнул юный лаборант, кладя свою голову ему на грудь. — Мы с тобой не виделись, дай бог, неделю, а встречаешь, словно лет десять, — пробурчал Дмитрий и погладил парня по голове. — И тебе здравствуй. Мигом отстранившись, Майлз осмотрел свой предмет обожания с головы до ног. Хоть глаз выколи, любил он из раза в раз проходиться глазами по скулам, крупноватому телосложению и крупицами седины своего любимого начальника. Всё осталось прежнем, как же приятно от этой мысли становится. Мужчина взглянул в ответ, принюхался и спросил: — Чем это от тебя пахнет, м? — он спустил очки, вглядываясь голубыми глазами. — Геральдом, — быстро отреагировал блондин, убрав руки за спину. Стало даже неловко от своего же ответа. — Проблема с запахом никуда не исчезла. — Печально. Кстати, спасибо, что напомнил, — он щёлкнул пальцами. — Мне нужно отвести этого Геральда на станцию. — А зачем это? Мужчина тяжко вздохнул, потянув руку в карман. Рука поправила очки, а голова отвернулась в сторону. В груди что-то щёлкнуло. — Крэклин, вынужден признать… Я, солгал. Я не проверял телевизор изнутри, — признался начальник, пока рука доставала пачку сигарет да зажигалку. — Вместо меня это сделал Глаззик. Он бы хотел перепроверить внутренности. Сказал, что он что-то заметил и хочет убедиться. Не волнуйся, как только отвезём, поедем в парк, где не особо людно. Альдо де Бруно или же, как его иногда называют, Глаззик — один из инженеров станции, работающий на АЭС года три. Умелый мастер из Испании, который в одиночку переделал всю проводку. Это был дерзкий, изрядно болтливый, но пугливый парень со смоляными усами и оранжевыми очками, по которым его чаще всего узнавали. Его многие знали, да и с техникой он всегда ладил, так что неудивительно, что Глаззику позволили разобрать эту шарманку. Но неужели её содержание вообще не смутило его? Да он будет громче всех об этом кричать! Это новость бы на ушах стояла! Но была и ещё одна несостыковка. — А почему вы тогда сказали, что… — Не успел Крэклин договорить, как его резко перебил Шеф, держа в губах сигарету. — Не выспался я. В последнее время без таблеток вообще уснуть не могу. Вот и спутал, а звонить по мелочи смысла не видел. Просто хочу уточнить. Зажигалка заискрила и через пару попыток зажгла маленький огонёк, что незамедлительно поджёг сигару. Он погас, лишнее отправилось по карманам. Со вздохом, в требующие лёгкие попал дурманящий никотин, расширив сосуды. Тело получило долю расслабление. Взяв сигарету двумя пальцами, Дмитрий отвёл её с закрытыми глазами, выпуская из своего рта серый дым. Майлзу это всегда напоминало градирни, на то, как они также выбрасывали в воздух остатки от производства. — Буду тогда знать, — с облегчением сказал блондин, забыв о подозрениях, и помчался к дому, крича имя своей любимой подруги. Спустя парочку минут, из проёма показался такой же радостный парень, за ним, на своих маленьких ножках, следовал телевизор, в экране которого Геральд осматривал двор, впервые выходя на улицу, а на пороге стояла Сильвия, облокотившись об раму в той одежде, в которой она пришла. Выглядела эта сцена немного комично, но больше шокирующее. Начальник удивлённо уставился на ходячую металлическую коробку, не веря в происходящее. Словно пришельца увидел, аж сигару чуть не выронил. Из рта непроизвольно вырвалось: — Мать моя женщина, микроволновка ходящая! — На себя бы посмотрел, шкаф ты ДСПшный! — выкрикнула девушка, усмехнувшись от своего же подкола. По виду и не скажешь, что Сильвия скорбела по своему мужу вчера. — Да. Он слегка… эволюционировал и теперь у Геральда есть ноги, — неловко объяснил Крэклин, остановившись напротив. — Да я вижу! — Протерев глаза, Дмитрий выдохнул и бросил табак на землю, чтобы после потушить его ботинком. — Ох, поверь! Мои замечательные ножки — это малая часть того, чего я могу! — Хвастастливо сказал телеведущий, раскручивая на указательном пальце шляпу. — И пусть останется единственной, а то заикой стану, — мужчина поднял голову и всё же заметил лаборантку. — И тебе здравствуй, мисс Вондер. — Миссис Штольцман, вообще-то. — поправила она. — Только вот ненадолго, — буркнул под нос Шеф, всё ещё косо поглядывая на ходячий телевизор. Не такого научно-технической революции ожидало человечество. Определённо.***
В бежевом кожаном салоне уже сидели двое мужчин на передних сидениях и одна вундервафля на задних. Они направлялись в сторону АЭС, до которой ехать не так уж и долго, почти час. За домом Крэклина решила присмотреть Сильвия, ей всё равно некуда торопиться. Улочки быстро сменились на строй кленового леса, а после — на размашистые степи. Из открытых окон на встречу летел ветер, развивая непослушные волосы. В машине играла какая-то грустная песня, видимо русская. Пока Шеф ехал по шоссе, Крэклин вводил его в дело, пересказывая всё произошедшее за этот отпуск, всё, что обнаружил, параллельно прикрывая зевающий рот рукой. Блондин утомился не только благодаря почти двум бессонным ночам, но и самой поездкой. У него была привычка спать по дороге на работу. — А после приехала Сильвия и… — Лаборант замолк, размышляя, стоит ли говорить об этом. Обещал же не открывать. Однако нужные слова нашлись: — Мы весь день болтали с ним. — Болтали? — переспросил Дмитрий, взглянув на собеседника. — Ты давно у отоларинголога не был? — Вмешался в диалог Геральд, что всё это время слушал их и временами перебивал. — Да, болтали! Если то, что меня заперли в очередной раз на балконе, можно назвать беседой! — Ох, ну есть такое, да, — Милфорд хихикнул. — Вот оно как. Ты провёл отличную работу, Крэклин. Молодец, — похвалив, начальник вернул взгляд на дорогу. — Давай-ка заправимся и заодно купим тебе кофе, а то в спячку впадёшь. — Спасибо, — сказав это, щёки блондина покраснели. — Кстати, я бы хотел кое-что у вас спросить. По поводу мужа Сильвии. Толстые пальцы вцепились в руль, брови нахмурились, глаза всеми силами пытались не взглянуть на блондина. Было видно, что Дмитрий напрягся. — Тааак? — протянул он тоном ниже. — Ну и… — лаборанту вмиг стало не уютно. — Вы можете рассказать о Геральде Штольцмане? Глубокий вздох. Тот словно ожидал такого вопроса, отчего привкус неприязни застрял в горле. А сзади сидящей трикстер замолк, заинтересовавшись. — Да что о нём рассказывать? Инженер, немец. Просто возьми Сильвию, смени пол и приумножь безумие, и умение раздражать на максимум. Раз так в сто. Редко с ним виделся, на корпоративах да и только, а документы его я не проверял. — А тот визит? — спросил Крэклин, положив руки на колени. Недовольный вздох. Шеф чуть ли не всем своим видом показывал, как он терпеть не мог эту тему. Расправив пальцы и вновь согнув, он опять задумался. — Да ничего важного, — отмахнулся он. — По поводу работы. Не бери в голову. — Значит это пиздец как важно, — вякнул Геральд на заднем сидении, ожидая биографии куда интересней. Чтобы отдать эту шарманку Глаззику, проблем не возникло, её сопротивление не выглядело как что-то серьёзное. Телевизор всячески махал ножками, жалко отбиваясь. Была бы воля Геральда, уничтожил бы всё человечество, оставил бы в живых парочку людей для пыток, и стоя на груде тел, размахивал бы автоматом, говоря о том, как он ненавидит этих хомо сапиенс. Говорил бы о том, что каждый импульс тока в его проводах, каждый пиксель на экране, умноженные в миллионы раз, не способен передать его чувство ненависти даже на один процент. Но увы, это всего лишь фантазии из книги, а сам трикстер ничего поделать не мог. Жаль, что этот момент его негодования полностью проглядел Крэклин, дремля на переднем сидении. Видите ли, его часто укачивает в поездке на машине или другом подобном транспорте, и не проходит 30-ти минут, как тот уже мирно сопит. А учитывая его сегодняшнюю сонность, и то за минут 20. Так крепко дремал, что проспал весь путь на станцию и открыл глаза лишь ближе к городу. По крайне мере, так объяснил сам Шеф. Печально, а блондин хотел попрощаться напоследок. Кажись, встретится с ним лишь на работе. Так что, в глубокой тишине, обдуваемой ветром волосы, они направлялись в город. Юный лаборант опять принялся разглядывать водителя. С каждым разом, он словно становился ещё прекрасней. Колючая щетина на квадратном подбородке колыхалась, морщинки на лице все возможно изгибались, а если бы его глаза были бы озером, то Майлз бы давно стал бы утопленником. Длинный зрительный контакт вынудил их встретиться взглядами, от чего старший неловко отвёл взгляд обратно. — Что? — спросил он его. — Знаете, — начал парниша, глупо улыбаясь. — Я, кажись, понял кого вы мне напоминаете. — И кого же? — Моего дядю Кристоффа. — Объяснил блондин, поправляя очки. — Такой же крупный и зрелый мужчина, даже телосложение похоже. — То есть, только внешне. — отчеканил мужчина, вернув взгляд на дорогу. — Не только, — Майлз скрестил свои тонкие, белые пальчики и положил на колени. — Он был серьёзным, но очень добрым. Я ему безмерно благодарен за то, что он понимал меня и помог установить мне аутизм. — Установить? А разве они не знали? — Не знали. Да и сейчас не верят. — Парень печально вздохнул и упал на подголовник. — Мои родители считали меня тупым и неправильным ребёнком. Считали, что моя заинтересованность к физике и химии крайне нездоровая. И только дядя Кристофф понял, что не так. Поначалу дарил то, чем я увлекался, поддерживал, а после забронировал сеанс у психолога. Он и установил мне диагноз. Только вот мои родители этому не поверили, разве что стали мягче относится. Они считали, что дядя проплатил доктору за этот диагноз. — Ну и бред, — поддержал тот. — Согласен. Я устал их сам переубеждать, — Блондин взглянул в окно. — Дядя всегда был хорошим для меня человеком. И, знаете… — парниша призадумался, взяв пальцами подбородок, — наверное это причина, по которой я привязался к вам. Вы мне как дядя. От таких слов, Дмитрий вопросительно взглянул на Майлза, определённо не понимая значение его слов. Это комплимент такой? Даже если и так, для мужчины он звучал не особо приятно. Так или иначе, он не стал расспрашивать об этом, а лишь угукнул и протянул стаканчик недавно купленного экспрессо. Спустя минут 20, чёрная машина припарковалась на свободное место у входа в парк. Это была небольшая аллея для прогулок, украшенная рыжим тополями и клёнами. Запах наполнился ароматом цветов. Мужчина опустил окно и выглянул. Пальцы схватились за ключ зажигания, но не решились его поворачивать, когда Шеф заметил плотный поток гуляющих по тропинкам людей. Желание прогуляться в тишине не увенчалось успехом. — Блять, — выругался он себе под нос, а после повернулся к Крэклину. — Зря сюда приехали. Тут людей уйма. — Действительно, — согласился блондин, таращась на парочек у входа в виде арки. — Может в другое место? — В какое? — задал мужчина встречный вопрос, опустив веки. Лаборант стал думать над другим местом для отдыха. Лес точно не вариант, это тот тип отдыха, к которому нужно готовиться. К таким же относится и аквапарки с пляжами, только вот вдобавок идёт, как подарком, гам, крики детей и не приличное количество людей. Рестораны и кафе также не были вариантом из-за того, что парню очень неловко просить начальника оплатить его заказ, а денег тот взял не так много. И в суматохе решений проблемы мелькнуло то, чего блондин хотел уже достаточно долгое время. Место, в котором лаборант всегда хотел побывать. Место, местонахождение которого знает только один в этой машине. — А давайте… — Майлз запнулся, но решил, в конечном итоге, сказать, посмотрев на него. — А может к вам домой? Повисла тишина. Такое предложение заставило Шефа открыть глаза от неожиданности. С изумлением бегая взглядом по салону, он выглядел озадаченным и слегка потерянным. Подобное и ему в голову не приходило. Молчание делало эту тишину всё тревожней и нервозней. Казалось, что мужчина начнёт возмущаться, мол:" Мы туда не поедем!", "Нам там нечего делать" или "Мы вышли на улицу не для того, чтобы отсиживаться дома". Воздух сжимал грудные клетки, пока в один момент, Дмитрий не заправил назад упавшие на лицо волоски, не убрал пальцы с ключа, и взглянув на зеркала, не ответил: — Хорошо. Почему бы и нет.