Я пытался уйти от любви Я брал острую бритву и правил себя Я укрылся в подвале, я резал Кожаные ремни Стянувшие слабую грудь.
— Ян? Внимание побледневшего парня, лежавшего на крови и рассматривающего деревья за окном, переключилось на стоявшую у порога Савич, что выглядела крайне виноватой. На его уставшем и сонном лице появилась слабая, но такая теплая улыбка и гитарист пригласил ее жестом к себе. — Я думал, что ты ушла, оставила меня тут страдать одного, — проговорил он, когда барменша опустилась на край кровати рядом с ним и провела ладонью по его черным волосам. — Я ни за что не ушла бы, дурачье, — ответила девушка, осмелившись поднять взгляд и встретиться с манящими темными омутами. — Кстати, ты все же отправила меня в травмпункт, хоть и косвенно, — хмыкнул брюнет, вызывая также смешок у синеволосой. Понимая, что слова на данный момент могут оказаться лишними и не совсем уместными, Луна осторожно наклонилась, стараясь не причинить неудобств парню и приблизившись оставила почти невесомый поцелуй на сухих губах Яна.Я хочу быть с тобой Я хочу быть с тобой Я так хочу быть с тобой Я хочу быть с тобой И я буду с тобой.
— А как же наш уговор «никаких поцелуев»? — К черту его, — прошептала прямо в уста парня, Савич, после чего тот притянул ее к себе для более глубокого и длительного поцелуя. София. С самого утра, у Софии дела шли совсем не так, как хотелось. Прямо перед выходом из дома, девушка нечаянно разлила на себе чашку горячего чая, который едва ли не обжег ее. Сменив одежду на чистую и сухую, а эту закинув в стирку, Маркович выбежала из дома, боясь, что опоздает на пару из-за незапланированной задержки. А так как она спешила, рыжеволосая умудрилась споткнуться о камень на улице, по дороге к остановке и упасть на землю, оперевшись о нее ладонями, которые стерлись в кровь. Но на этом неудачи не закончились. На остановке пришлось простоять около тридцати минут, автобус никак не собирался приезжать, а людей рядом со студенткой становилось все больше и больше. В конце концов, она протиснулась в забитый до невозможного автобус и доехала до университета, хоть казалось, что вся Вселенная была против этого. Опоздав на приличные двадцать минут, так еще как назло на экономическую социологию, София вошла в аудиторию, извиняясь перед Мираном Петровичем, который не упустил возможности отпустить колкое слово в ее адрес, но все же пустил студентку, она заняла свое привычное место рядом с Катриной и Бояном и принялась делать вид, будто ей интересно слушать тот бред, о котором так увлеченно рассказывал преподаватель. — Соф, мы собираемся после этой пары навестить Янчи в больнице, ты с нами? — поинтересовалась Катрина, стараясь не отвлекаться от лекции и попутно делая заметки в своей тетради. — Да, конечно, — положительно кивнула Маркович, — Кто еще будет кроме нас троих? Буквально вчера днем, Ян Петех умудрился сломать ногу, при том, при очень интересных обстоятельствах: сорвавшись с дерева. Ребята хотели еще вчера нагрянуть с визитом к пострадавшему другу, но тот сообщил, что посещения к нему запрещены до начала рабочей недели, потому и пришлось повременить с этим. — Наце и Юре еще с утра у него, а Крис подойдет чуть позже нас, он задержится на собрании комитета по правам студентов, после этой пары. Сердце Софии предательски кольнуло от чувства обиды, что расползлось по всему телу после слов подруги. Наце даже не сказал ей, что пойдет утром к Яну, да он вообще ей ничего сегодня не писал. Наце, который обычно вызывался по утрам провожать свою девушку до университета, сегодня вовсе забыл о ее существовании. — Соф, все в порядке? — видимо заметила расстроенное лицо рыжеволосой Катрина. Последние несколько дней, в их отношениях с Наце происходили странные вещи, парень стал будто относиться к ней холоднее. Словно басиста подменили, и поставили на место улыбчивого, заботливого, тактильного и любящего Йордана, кусок льда. София искренне не понимала причину его изменений, не понимала чем она могла заслужить такое обращение к себе, но вместо того, чтобы поговорить со своим молодым человеком, она предпочитала молча держать все в себе. — Да, просто… — Мисс Маркович, мне толком надоело ваше халатное отношение к моему предмету и неуважение ко мне лично. Останетесь после пары, поможете мне с распределением докладов, может хоть так принесете пользу университету. София молилась тому, чтобы никто из одногруппников, которые уже пустили смешки по аудитории, не заметил того, как покраснели ее щеки и уши, не то от злости на педагога, не то от стыда перед всеми. — Но, господин Петрович, София ни в чем не виновата, это я ее отвлекла, поэтому и накажите тоже меня, — вступилась Лукич за подругу, получая под партой удар по ноге. — Рин, хватит, пожалуйста, — шепотом проговорила рыжеволосая, не желая того, что брюнетку действительно оставят на отработку после пар, вместо нее. — Я ценю ваше благородство и желание помочь подруге, мисс Лукич, но в этот раз постарайтесь оставить все ваше великодушие при себе и не прикрывайте безответственную и безалаберную студентку, как бы вы не были с ней близки. В жизни Софии бывало очень мало ситуаций, когда хотелось встать со своего места, закатать рукава свитера до локтей и как можно сильнее врезать взрослому человеку, так, чтобы из носа кровь пошла, но сейчас была конкретно та самая ситуация. Девушка держалась из последних сил, чтобы не осуществить в реальность свои фантазии и не разбить лицо этого напыщенного индюка, провозгласившего себя педагогом и думающего, что может унижать студентов безо всякий весомых на то причин. До конца пары, рыжеволосая была вынуждена сдерживать этот гнев внутри, который немного уменьшился, но как только она увидела надменный взгляд Петровича на себе и то, как он вновь повторил ей, чтобы она никуда не уходила, вся былая ярость вернулась. — Соф, может нам подождать тебя? Не думаю, что вы тут будете больше часа, — сказал Боян, опасливо косясь на педагога, будто не доверял ему. — Не надо, ребят, езжайте к Яну и передайте ему, чтобы не дулся на меня, я обязательно подойду позже, — уверила она парочку, после чего они, как и все остальные ребята покинули аудиторию, оставляя Софию и Мирана наедине. — Присаживайтесь, я сейчас дам вам доклады пяти групп разных специальностей, а вы распределите все работы по фамилиям в алфавитном порядке, их там около ста семидесяти. «Вот же сукин сын.» — говорил внутренний голос студентки, но она лишь утвердительно кивнула головой, соглашаясь с преподавателем и принялась за работу. Часы указывали на два часа дня, что говорило о том, что София просидела в этот проклятом помещении полтора несчастных часа и убила попросту время, когда ее друзья были все вместе у Яна в больнице. А еще, ей было больно осознавать то, что Наце так ни разу не позвонил, и даже не написал сообщения ей, будто ее не существовало вовсе в его жизни. Девушка устало прикрыла глаза и опустила голову в ладони, совершенно не заботясь о том, что сидящий напротив и занимающийся своей работой господин Петрович начнет капать ей на мозги, говоря о том, какая она ленивая. Но вместо этого, молодой преподаватель встал со своего места и принял сидячее положение рядом с рыжеволосой, которая все еще не подняла голову и не обращала на него никакого внимания. — Вы сильно устали? — послышался его тихий, размеренный голос над ухом, отчего Софие пришлось поднять голову и взглянуть на него. — Нет, вы что, это же так интересно разбирать доклады студентов по фамилиям, — не могла удержаться от колкости рыжеволосая. Миран хмыкнул и на его чуть вытянутом худом лице появилась недобрая усмешка. Рука мужчины оказалась на правом бедре студентки, которую он принялся поглаживать, не отводя взгляда от ее испуганного и ничего не понимающего лица. Софии казалось, что еще немного и она задохнется, что-то невидимое давило ей на грудь, закрывая доступ к кислороду, а тошнота подкралась к горлу, и сдерживать ее становилось все труднее. — Господин Петрович, что вы делаете? — нашла в себе силы проговорить эти слова рыжеволосая, дрожа от страха и понимая, что может сейчас произойти. — Думаю, вы и сами понимаете. Девушка резко дернулась, пытаясь сбежать из аудитории, но была схвачена крепкими руками мужчины, которые обвились вокруг ее талии и потянули к себе. София отчаянно вырывалась из нежелательных объятий, пыталась ударить его кулаками, пинала ногами и кричала, пытаясь позвать на помощь, но хватка Мирана была слишком сильной. Мужчине надоели эти действия рыжеволосой и тот оставил на ее щеке звонкую пощечину, отчего девушка притихла, не удержалась на ногах и упала, держась за поврежденное место и пытаясь сфокусироваться на чем-то, ведь мир вокруг стал медленно превращаться в мутную пелену. — Слишком крикливая, тебе стоит занять рот, — ухмыляясь сказал он, расстегивая ремень. Крис. Не то, чтобы Крис Гуштин был недоволен, но его дико раздражала безответственность некоторых людей. Из-за главы комитета по правам студентов, а вернее его опоздания на не много, не мало, а целый час, парень очень сильно задержался и теперь второпях выходил из кабинета и складывая попутно свои вещи в рюкзак, спешил к своим друзьям, что давным-давно его заждались. Но как говорится, поспешишь - людей насмешишь. Это и произошло с высоким блондином, когда он пробегал мимо очередной аудитории и случайно выронил рюкзак и все его содержимое в виде тетрадей, книг и пенала с ручками вывалилось на пол. Гитарист негромко чертыхнулся и принялся собирать все это дело обратно. Закончив с делом, Крис поднялся на ноги и услышав за стенкой чьи-то громкие всхлипы, приблизился и прислушался, после чего с некой боязнью приоткрыл дверь, ведущую внутри аудитории и с ужасом взглянул на человека, свернувшегося комочком на полу, прижавшего к груди свои ноги и без остановки льющего слезы. Парень вмиг бросил своей рюкзак и подлетел к девушке, присаживаясь рядом и не зная, что ему делать. Это была София. София, чье белоснежное и необыкновенно красивое лицо и аккуратные, нежные руки были в красных отметинах, а на шее были видны слабые следы удушья, чьи прекрасные рыжие локоны растрепались, а в светло-карих глазах не было ничего кроме боли и страха. Гуштин не понимал, что могло здесь произойти, что вообще здесь делала София, если она должна была быть с ребятами в больнице у Яна. Но когда он оказался рядом с ней, девушка будто бы вышла из транса и с ужасом в глубине песочных глаз взглянув на него, отползла назад. Гитарист пытался потянуть к ней ладонь и попытался дотронуться до ее плеча, но София истерично отползла еще дальше, все так же испуганно смотря на него и дрожа от слез и не утихающим приступом тревоги. — Соф, это я - Крис. Что с тобой случилось? — осторожно поинтересовался блондин, боясь того, что может еще больше напугать и оттолкнуть от себя девушку. В ответ она стала лишь с еще большей силой плакать, крепко зажимая глаза и закрывая уши и голову руками, будто бы не желала слышать и видеть его. Крис подвинулся ближе и хотел накрыть ее ладонь своей, сказать ей, что она в безопасности рядом с ним, ей больше ничего не грозит и он ей не причинит вреда, но София словно не понимала, кто перед ней стоит и принялась кричать о том, чтобы он не касался ее и держался подальше. — Соф, ты чего? Я не сделаю тебе ничего плохого, я твой друг. Я хочу помочь тебе, — произнес Крис, чувствуя как слезы подступают к его глазам. Хоть она ничего и не говорила, но стало ясно, что именно здесь произошло. Гуштин не мог спокойно смотреть на девушку в этом состоянии. София плакала, кричала, вырывалась, и задыхаясь говорила о том, какая она грязная и то, что ему нельзя до нее дотрагиваться. Парень же, глотая слезы, прижимал ее голову к своему плечу и спокойно гладил по голове, пытаясь хоть немного успокоить и создать ощущение безопасности. В какой-то момент, силы Маркович полностью угасли, руки безжизненно повисли, а голова неестественно откинулась назад. Крис проверил ее пульс, поняв, что девушка пребывает в обморочном состоянии и принял самое верное решение на данный момент. — Поехали домой, Соф.