***
София. Троица, состоящая из Бояна, Софии и Катрины сидела в аудитории и дожидалась начала лекции. Цветичанин расположился за партой позади девушек и время от времени слышал то, о чем они шептались. Педагог их опаздывал, что было непривычным для него, но тем же лучше для студентов. Счастье их длилось недолго, ведь в скором времени мужчина средних лет появился в аудитории и начал пару. — Это ужасно дорого, Рин, я не могу себе сейчас этого позволить, — тихим голосом проговорила Маркович, одновременно делая какие-то заметки в тетради, умело притворяясь, что слушает педагога. — Но это же твоя мечта! И я уверена, мы можем найти курсы подешевле. Если нет, то я могу тебе помочь. — Ну уж нет, я так не могу. — В чем проблема, девчонки? — отозвался Боян сзади, привлекая внимание девушек. София языком жестов показывала подруге, что делиться с вокалистом не стоит и ему совсем не обязательно знать об этом, но Катрина и не собиралась слушать её. — София очень хочет научиться играть на электрогитаре, причем уже давно, только вот все хорошие курсы стоят как три наши стипендии. — Так это ведь не проблема. Наце может ее научить играть, он в этом деле профессионал, к тому же терпеливый, если что-то не будет получаться - убить Софию не захочет, поверьте уж мне. И платить ему не надо, я уверен, он будет только рад этому! А вот рыжеволосая совсем не была уверена в этом, ведь кому понравиться учить кого-то за бесплатно? Да и от одной мысли о том, что ее учителем будет Наце, становилось ужасно волнительно, а в таком состоянии не получилось бы сосредоточиться, что было обязательным при игре на гитаре. — Нет, Боян, не нужно. Мне очень неудобно просить его о таком, мы не настолько близки, чтобы он просто так учил меня. — Нет, София, нужно. В этом нет ничего трагического, так что перестань. После пары встретимся все в кафетерии и поговорим об этом. Попытку переубедить Бояна в чем-то можно было сравнить с попыткой передвинуть Эйфелеву башню из Парижа в Рим, поэтому рыжеволосая не стала спорить с другом и всего лишь неловко кивнула, на что парень ободряюще улыбнулся и поднял большие пальцы вверх. Полтора часа не самой интересной лекции длились словно вечность. Маркович за это время успела сделать все, кроме того, что вникнуть в суть лекции. Девушка рисовала очередные картины простым карандашом в своем блокноте, а порой задумчиво глядела на деревья за окном, пропуская мимо ушей слова бедного профессора. К концу, Катрине пришлось несколько раз будить подругу, которая умудрялась засыпать, облокотившись о свою руку, как о подушку. Хотя, подушки София не любила совсем. Когда эта пытка наконец подошла к своему логическому завершению и педагог освободил замученных первокурсников из рабства, ребята торопливо поспешили покинуть аудиторию и расходились кто куда. По дороге к кафетерию, троица встретила друга Бояна и гитариста их группы - Яна. Если Софии не изменяла память этот парень учился на физико-математическом, что сразу делало его в глазах рыжеволосой супер-гением, ведь сама она была далека от точных наук и никогда их не понимала. Еще с прошлой встречи, он показался ей довольно противоречивой личностью, совмещающем в себе черты как спокойного и рассудительного , так и общительного и яркого человека, который не упускал ни единой возможности пофлиртовать с симпатичной девушкой рядом. — У Криса с Юре была сегодня всего одна пара и они еще два часа назад ушли, — говорил гитарист, поправляя свои темные волосы, которые смело можно было бы заправлять за уши в силу их длины. — А Наце? Ты говорил с ним? — поинтересовалась Катрина, которая шла между Софией и Бояном. Услышав его имя, София резко вспомнила с какой целью они должны были встретиться и попыталась заглушить нарастающее волнение в груди. И о чем она только думала, когда согласилась на это? — Если он ушел, клянусь, я его бас гитару спрячу так, что он ее никогда не найдет, — пригрозил Йветичанин, возвращая своим голосом девушку в реальность. — Не надо приносить гитару в жертву, Бойчи, я говорил с ним, Наце уже ждет нас там. И Ян был совершенно прав. Как только небольшая группа молодых людей переступила через двери их излюбленного места, они заметили, как в дальнем углу, где они обычно любили сидеть, занял столик Йордан, опустивший голову в свой блокнот, в котором что-то черкал, сосредоточенно сдвинув темные густые брови к переносице. Отвлекся он, лишь услышав шумные разговоры своих друзей, приближающихся к нему. Все сели на удобные стулья, но располагаясь так, как они не делали обычно, из-за присутствия девушек. Если раньше рядом с Наце всегда сидели Боян и Крис, то первый решил сегодня поменять свое положение и занять место рядом с Катриной. И судя по хитрой ухмылке, с которой он глядел на Софию в этот момент, девушка была готова отдать голову на отсечение, что вокалист явно сделал это специально и возможно даже догадывался о чем-то. Уж слишком подозрительно он вел себя. Но другого выбора у нее не оставалось, так что Маркович все же села рядом с Наце, стараясь не пересекаться с ним взглядами в лишний раз. В скором времени к ним подошел официант и взял заказ. — Мне, пожалуйста, теплую воду, — сказала Катрина, вызывая удивление всех, сидящих за столом. Кроме одной Софии, смотрящей на подругу с сочувствием и серьезностью перемешанным в одно. — Рина, мы провели на лекциях четыре часа и ты не успела проголодаться? — спросил Боян. — Нет, что-то есть не хочется совсем, — покачала головой девушка, натягивая на губы легкое подобие улыбки. Конечно, это было ложью и Маркович это прекрасно знала. Даже если бы она не знала причину, по которой Лукич солгала, это можно было бы понять судя по ее растерянному и невеселому выражению лица. Окружающим было бы трудно в это поверить, но стройная и худая Катрина, всего несколько лет назад весила куда больше, чем сейчас и подвергалась издевательствам со стороны своих одноклассников, родственников, да и простых прохожих людей, которые видели брюнетку впервые. С детских лет ее преследовали проблемы с лишним весом и это мешало ей жить. Окончив среднюю школу, Катрина приняла решение сделать все для того, чтобы похудеть и смогла достигнуть своей цели. Но все было не так радужно, как может казаться. С тех пор, у нее развилось расстройство пищевого поведения, а именно дисморфофобия. Тревога стала ее верной подругой, а озабоченность своей внешностью и неспособность здраво оценивать собственное тело, порой переходили любые границы и темноволосая красавица надумывала себе несуществующие недостатки. Софие было нелегко видеть подругу в таком состоянии и она всячески старалась помочь ей. Но гордая Катрина, не привыкшая принимать помощь окружающих ее людей, пусть даже это будет ее самой близкой подругой, продолжала настойчиво убеждать Маркович, что с ней все в порядке. — Ладно. Если к тому времени, как мы уйдем тебе вдруг захочется есть, скажи мне, я возьму тебе чего-нибудь. Катрина благодарно улыбнулась и кивнула Бояну. — Наце, — начал вокалист и рыжеволосая почувствовала, как ладошки предательски вспотели, — София очень хочет научиться играть на электрогитаре и я сказал ей о том, какой ты замечательный преподаватель. Поможешь ей? Скажи нет, скажи нет, умоляю тебя, скажи нет. — Конечно помогу! Я научу тебя всему, что умею, — взбодрился Йордан и перевел взгляд светящихся карих глаз на сидящую рядом девушку. — Я не хочу тебя утруждать, мне будет неудобно перед тобой и Бояну я это уже говорила, — проговорила она, в надежде на то, что басист откажется от своих слов, в глубине души зная, что этого не случится. — Ты этим меня никак не утрудишь. Чем больше людей занимаются музыкой, тем лучше, а обучать тебя, София, мне будет только в радость. Слова, сказанные Наце казались такими искренними и заставляли уголки алых губ девушки приподняться в скромной улыбке, обнажая ямочки на щеках. В голове само собой всплыло то, что басист говорил ей два дня назад на прогулке. У тебя очень милые ямочки.***
Катрина. Вернувшись домой, после проведенного дня в университете, брюнетке хотелось побыстрее лечь в свою мягкую кровать и не вставать с нее около часа или двух. Учитывая количество пищи, которое она приняла за весь день, сильная усталость не была чем-то удивительным. Но как только ее обессиленное тело встретилось с матрасом, в комнату девушки раздался стук, за которым последовала тихая ругань Лукич. С горем пополам приняв сидячее положение, она разрешила войти человеку, отвлекшим ее от столь важного занятия - ничегонеделания. — Дочка, — произнесла мама Катрины - Иванка, — Твоего отца позвали сегодня вечером на ужин его знакомые, ты тоже должна быть там. Будь готова к семи, пожалуйста. Как бы ей не хотелось в этот момент закричать «А не пойти ли им вместе с моим папой глубоко в конскую задницу?» и запереть дверь на замок, предварительно спровадив маму наружу, увы, сделать Катрина этого не могла, ведь здравый смысл брал верх над необдуманными мыслями и негативными эмоциям. Потому, она попыталась как можно натуральнее и вежливее улыбнуться и ответить: — Конечно, мам. Иванка погладила дочь по голове и вышла из комнаты, после чего брюнетка смогла снять эту дурацкую маску с лица, глубоко вздохнуть и упасть затылком вниз на кровать, широко расставив руки. Спустя примерно тридцать минут бессмысленного разглядывания живописного (абсолютно белоснежного) потолка, девушка все же встала со своего довольно комфортного места и начала собираться. Признаться честно - такие званые ужины в гостях у отцовских знакомых, которые являлись никем иными, а самыми большими снобами и лицемерами, никогда не доставляли ей особого удовольствия и она искренне не понимала, по какой причине родители постоянно брали ее с собой. Не долго раздумывая над тем, что надеть, она остановила свой выбор на черном брючном костюме и обуви такого же цвета на высоком каблуке. Еще раз взглянув в свое, не особо впечатляющее (как она сама считала) отражение в зеркале, она покинула свою комнату, направляясь вниз и замечая уже готовых родителей, сидящих в гостиной на диване. — Наконец-то, я уже думал, что ты не выйдешь, — недовольно проговорил Андрей, что девушка просто пропустила мимо ушей, — Могла бы надеть что-то более женственное. — У одежды нет пола и мне очень нравится этот костюм. Она действительно это сказала? Не просто согласилась со словами отца, не попросила прощения и не вернулась в свою комнату для того, чтобы переодеться, а сказала то, что было у нее на уме? Должно быть планеты стали меняться местами, раз Катрина сделала это. — Для вашего поколения - у всего нет пола. Вот в наше время… Далее начался максимально утомляющий и душный рассказ о несуществующем «нашем времени», когда люди жили на волшебной планете, в полном мире и согласии друг с другом, с единорогами и пегасами, какающими золотом или сладкой ватой. Впрочем, как это бывает обычно в рассказах родителей. Благо приехал водитель и семья вышла из дома раньше времени, оставив младшего ребенка с домработницей. Это, одновременно, вызывало и негодование Катрины, ибо почему страдать этим вечером должна одна она, и также обрадовало, ведь раздражать ее Лиза не станет и ей удастся отдохнуть от назойливой сестры. Доехали они, на удивление, быстро. Катрина уже морально была подготовлена к тому, что ей ближайшие два-три часа придется терпеть не самых приятных людей средних лет, а еще и их избалованных отпрысков. И убедилась в том, что права на счет этого, как только их у порога встретила семья, состоящая из супружеской пары, на вид чуть старше ее родителей и их двух детей. Одному мальчику было около пяти лет, а другой был, скорее всего, ее одногодкой. Старший сын как-то нехорошо ухмыльнулся, осматривая Катрину с ног до головы, на что она лишь закатила глаза и демонстративно отвернулась. За столом шли непонятные для брюнетки разговоры, в которых участвовали все, помимо нее и пятилетнего скучающего ребенка. Девушке даже стало жаль мальчика, ведь она понимала его как никто другой. — Не хочешь посмотреть мою коллекцию древних Иудейских монет? Голос, неожиданно раздавшийся над ухом, заставил Катрину отвлечься от своих мыслей и пренебрежительно перевести взгляд на источник звука. — Что, прости? — У меня есть большая коллекция старых монет. Может глянешь? А может ты прогуляешься в Магадан? — Нет, спасибо, мне и здесь очень весело, — ответила она, возвращаясь к своему занятию - разглядыванию пузырьков с стакане с отвратительной на вкус газированной водой. — Ну, как пожелаешь, только знай, что ты многое потеряла. Или она была действительно странной, или его предложение было двусмысленным и не сулило ничего хорошего. Серьезно, кто вообще собирает древние Иудейские монеты и предлагает малознакомой девушке оценить его коллекцию? Правильно - никто. Ну или извращенцы. После мимолетного общение с этим парнем, Катрина даже заскучала по Бояну и его своеобразному чувству юмора, надоедливым подколам и дурацкому, совершенно детскому флирту. Хоть и получив отказ, на протяжении всего оставшегося вечера, этот странный парень с такими же странными интересами не беспокоил Лукич, под самый конец, когда семья уже наконец ехала в машине, возвращаясь домой, отец девушки напомнил ей о нем. — Как тебе Эрик? — Кто такой Эрик? — Старший сын Пушников. Вы, кажется, о чем-то говорили? Он мне показался неплохим парнем, да и семья у них вполне приличная. С таким, как он стоило бы пообщаться. — Не знаю, пап. Я устала и очень хочу спать, извини, — ответила она, притворно зевнув и сделав вид, будто глаза слипаются. Ей удалось избежать разговора сейчас, но она прекрасно понимала, что это ненадолго и что отец так просто не оставит ее в покое. Иудейские монеты были лишь началом.