Он выбрал меня

Да все равно, что вокруг говорят, Мне даже больше, больше так нравится. Но вот когда в голове он, Проснулся и не унимается, Что-то хочет с меня что-то требует, Руками водит, делами заведует, Давит страхом и на меня завистью, То морозит, то парит, преследует. Да я, парни, исследователь, Я себя раз из петель, два-с на метель, Самокаратель, сам себе враг и предатель, Друг и приятель, тебе интересен, Себе неприятен, фальшив и невнятен, Сколько ссадин и вмятин, Столько сил, чтоб принять их

Тебя полюбить – было сюрпризом. На эту ситуацию у Волан-де-Морта нет методичек, заготовленных шуточек и подъёбок, нет стилей поведения. Здесь придется быть искренним, разговаривать, может быть, даже в чем-то признаваться. — Ты вот такой, потому что ты дурак? Или у тебя есть под этим какие-то основания? – спросил его Гарри как-то. И Том тогда задвинул какую-то массивную конструкцию о том, как он охуенен без вопросов, и о том, что ему можно вести себя как угодно, потому что он имеет на это право. Но правда была в том, что когда тебя окружают уважением, густо замешанном на страхе – это быстро надоедает. Тому нравилось, когда люди смеются над его шутками, когда удивляются его поведению, расслабляются с ним, видят в нем личность, а не только силу. Быть добрым – это по-гангстерски. Ведь ему ничего не стоит показать истинное положение вещей в любой момент. Темный Лорд гиперэмоционален, как ребенок, амплитуда непредсказуемости скачет невероятно, питает слабость к экшену и эпатажу. Его не пугает лютый кринж, он его любит нежной любовью. Осудите, остановите его, но поторопитесь, пока он не передумал вам поддаваться. В такого, как он, очень легко влюбиться, ведь он как праздник, в любой момент готовый обернуться терактом – яркий, притягательный, интересный. Но на перспективу: вы хотели бы, чтобы ваш день рождения продолжался вечно? Гарри Поттер влюбился в Волан-де-Морта – развеселого Пеннивайза с кинжалом в рукаве, покуражил с ним лето и уже был готов открыть новую его грань – Тома Реддла, но головоломка захлопнулась. Замкнулась, оставляя после себя раздражающую неопределенность: то ли там целые мириады недоступные, то ли вовсе пустота. И вместо внесения ясности между ними, Том начинает обратный отсчет, уверенный в своей несокрушимой позиции в чужом сердце – начинает диктовать условия. И проигрывает. И он терпеливо ждет, когда Гарри осознает насколько жалко выглядит Блейз Забини в сравнении с такой громадой как Волан-де-Морт, но часики тик-так, а чуда всё нет. Мальчик Гарри всё больше окунается в чужую вселенную, всё больше отдаляется от него, а он ничего не может с этим поделать, кроме как наблюдать со стороны за чужим робким, юным союзом. Наблюдать и скрипеть зубами. Том часто вспоминал, как Гарри лежит рядом с ним, горячий, неудобный – сплошные локти и колени – и пахнет собой, и этот запах, теплый и пряный, сводит с ума. Ему кажется, что все, что было до этого и всё, что будет после, оправдано. Кажется, что должен сказать, что-то вроде: "Когда тебя не было, все было в порядке. Но теперь ты есть, и я не могу без тебя". Кажется, если человек оставил такие явные следы своего пребывания, он не может просто исчезнуть. Поэтому Гарри Поттер должен вернуться. Вернуться и занять свое место. Еще пару месяцев назад, он свободно мотался по делам, улаживал проблемы и создавал новые, строил свою империю, прекрасно зная, что в мэноре его ждет Гарри, сгорая от неопределенности и недостатка внимания. Проходил мимо, не замечая жадных, ищущих взглядов пацана, временами откровенно забывая, что тот находится на его территории. Прекрасно жил с Гарри Поттером под боком. Теперь не выходит. Теперь всё не так, теперь Гарри вздыхает не по нему, теперь он на чужой территории, под чужим влиянием. Как же так всё изменилось? Вроде вводные те же, и дел меньше не стало, и игра та же, что не так? Пацан изменился. Как ты и хотел, вырос, поднатаскался у тебя. Теперь все его эмоции уже не прописаны на лице, он окреп, определился, на своем стоял, как пенис. Он проучил Тома, заставив смотреть, каково оно – когда тебя имеют. Действовал назло, топорно, но хладнокровно. Но Реддл специалист по потерям. Он знает, что это ничего не значит. У него есть идеи, варианты и схемы. Но прежде чем перейти к ним, рисковать и искать компромиссы, он поступает в своем стиле. Наваливает кринжа, демонстрирует грубую силу. — Северус, я у тебя, как у директора и декана спрашиваю: как так получилось, что из-под твоего надзора исчез подопечный, и ты об этом ничего не знаешь? Миниатюрная, роскошно одетая женщина отчитывала грозного директора Хогвартса как мальчишку. Северус лишь хлопал глазами, глядя на дьявольски красивую гостью, как на предвестника апокалипсиса. — Как исчез? Кто? — Мой сын, конечно! — Элеттра, я не понимаю, я видел Блейза буквально... – Северус сделал паузу. — За завтраком. — Значит ты видел не Блейза, сверхразум, – прошипела Элеттра Борджия, хлопнув веером по столу. — Потому что Блейз со вчерашнего вечера до сегодняшнего бродил по лесам Албании! А ну зови своего Лорда, узнаю почерк этого ублюдка! — То есть как "зови своего Лорда"? Элеттра, ты понимаешь, о чем просишь? – предупреждающе выгнул бровь Северус. — Я не прошу, я требую! – топнула каблуками Борджия. — Вызывай сюда своего хозяина, пока я сама его не нашла и рожу ему не начистила... — Вызывай, Северус, – весело подбодрил зельевара Том, входя в кабинет. — Привет, Элеттра! Соскучилась? Получила мою открытку? — Привет, Томми! – повернулась к нему Борджия, уперев руки в бока. — Это ту, что с сыном моим отправил через Албанию? — Она самая, – просиял Реддл, присаживаясь на кресло. — Пожаловался уже, да? — Заканчивай цирк. Какого Мордреда ты забросил моего сына на задворки Сущего? – сверкнула карими глазами женщина, покачивая серьгами-рубинами. — Он мне не нравится, – промычал Том, прикуривая. — Мутный какой-то: с мальчиком моим рядом ошивается, ручки свои к моей драгоценности протягивает. А где он, кстати? Ты его там оставила? Правильное решение... — К какому еще мальчику, Том? – нетерпеливо воскликнула горячая итальянка. — Что ты несешь? — На святое твой сынок покусился, Элечка, – наигранно ужаснулся Том. — На Гарри Поттера. — Мой сын встречается с Гарри Поттером? – тонкие брови взлетели в удивлении. — Встречается – сильно сказано, – пренебрежительно взмахнул рукой Том, раскидывая вокруг сигаретный пепел. — Скорее под ногами путается. Ты бы забрала его, пока не зашибли? — Ах вот оно что! – звонко засмеялась Элеттра, складывая свои унизанные кольцами ладони. — Малыш Томми влюбился! Как поменялся остров, пока я в своей Италии сижу. С пацаном, значит, за внимание героя воюешь? Не ново, – она с хитрой улыбкой качнула головой. — Сыну указывать не стану, мальчик умный, сам знает, что ему нужно. Убить, не убьешь, иначе бы уже попытался, а значит, вмешиваться мне надобности нет. — Мать года, – констатировал мрачно Том, переглядываясь со Снейпом вьетнамскими флешбэками. — Забери сына, по-хорошему прошу, по старой дружбе. Сколько я мужей твоих замочил по твоим слезливым просьбам, чтобы могла в своей Италии на широкую ногу стрекозить. Услуга за услугу. — Томми, ну что я могу сделать? Ты же знаешь эту молодежь, – притворно вздыхая, сложила руки на груди женщина. — Не запру же я его в доме? Что значат запреты и замки против силы любви? — Вот только не надо мне тут про силу любви рассказывать... – поморщился Том. — Карты на стол, бестия. Говори, что ты хочешь? — А что ты можешь мне предложить в противовес партии Национального героя для моего мальчика? – усмехнулась Элеттра. — Я тут тебе не помощник, прости, милый. В кой-то веки тебе предстоит честная борьба. — Элеттра... — То-ом... — То-о-м!! Реддл прикрыл глаза в узнавании. Какого хера у него нет привычки запирать за собой двери? — Привет, солнце. Что-то хотел? – оборачивается он в кресле. Гарри прошел в кабинет, мельком скользнув взглядом по Снейпу и Борджиа, и встал перед Реддлом, полыхая возмущением. — Иду я, значит, говорить, что не могу найти Блейза, и что я слышу? Что кое-кто здесь опять вмешивается в мою жизнь? – борясь с желанием топнуть ножкой, заговорил Гарри. ВОТ ЭТО ЕБАТЬ АХУЕТЬ ВОТ ЭТО ШОК КОНЕЧНО ВОТ ЭТО ПРОБУЖДЕНИЕ КОНЕЧНО СЛУЧИЛОСЬ ВОТ ЭТО МЫ ВСЕ В АХУЕ Том усмехнулся и кивнул Северусу. — Видала, какая между нами страсть? – подмигнул он Элеттре, что смотрела на Гарри изумленно, и повернулся к Гарри. — Малыш, поближе отойди, а то я... — Что ты сделал с Блейзом? – настойчиво спросил Гарри. — Да в порядке ваш Блейз, чего вы все за него так волнуетесь? – воскликнул Том. — Я еще не настолько свихнулся и знаю, что если с ним что-то случится, ты мне этого не забудешь, а я тебя вернуть вообще-то хочу на Родину! Ко мне, значит! И срок годности моего терпения закачивается, поэтому приходится... — Еще один такой выебон, и твой личный срок годности закончится прямо сейчас! – предупредил его Гарри, сверкая своими яркими глазами. — Не лезь в мою жизнь, не трогай Блейза... — А можно сказать кое-что... – приподняла руку Элеттра. — Нет! – одновременно повернулись к ней Том и Гарри. — Мерлин, да у вас просто химия, как зельевар говорю, – драматично констатировала итальянка. — Вы либо прикончите друг друга, либо поженитесь, Салазар свидетель! — Вот, слушай, что говорит мудрая женщина! – показал на нее пальцем Том. — Ты думаешь, я буду просто смотреть на вашу Санта-Барбару? Да хрена с два, если я не могу убить этого Блейза, я сделаю так, что он сам захочет сдохнуть, но ты все равно со мной будешь, пацан! — Заебешься ждать, понял? – выдохнул Гарри, прищурившись. — Если у самого кишка тонка признаться кому-то чего тебе от жизни надо, так не мешай чужому счастью! Демонстративно развернувшись, он пошел прочь из кабинета, задрав подбородок. Том, помедлив секунду, закрыл в бешенстве глаза, пытаясь успокоиться и сохранить остатки достоинства, но, услышав, как открывается дверь, вскочил на ноги, поворачиваясь к выходу. — Да ты моё счастье! Моё, и больше ничьё, ясно?! — Проебал ты своё счастье, понял? – ответил Гарри, повернувшись от двери. — Посмотрим еще! – горячо пообещал Том. — Самодур! — Глупец! — Истеричка! – заорал Гарри и захлопнул за собой дверь так, что феникс подпрыгнул на своем насесте. — Нет, ну вы видели? – упал в кресло Лорд, массируя виски. – И как с ним спокойно разговаривать? Солнышко, блять, траханое. — Ну-ну, – кивнула Элеттра, сдерживая смех. — Позовёте на свадьбу. Северус прикрыл глаза, сжимая в руке под столом палочку, которую достал, стоило в кабинете появиться Поттеру. К такому его жизнь не готовила, и он уже скучал по тому времени, когда его Повелитель не знал значения слова "любовь".