***
Брюнетка сидит тихо на кухонном стуле, что холодом обжигает оголенные ноги в шортах. Из рядом стоящей чашки исходит пар, ввысь к потолку. В соседней комнате тихо сопит подруга, после их ночных просмотров фильмов. Плед свисает с дивана, пока подушка лежит в крепких объятьях татуированной. На рядом стоящем столе, валяются бумажки из иностранных сладостей, вместе с зелёными банками из под газировок. Этой ночью, вспоминая о подростковых временах, девушки смотрели комичный для некоторых персон «Сумерки». Бесились от тупости Беллы, с её вечным закусыванием губы, бледного Эдварда, что с отказами Белле в отношениях уже изрядно задолбал. Джейкоба, что как тряпка, до последнего не терял надежду на взаимность от кареглазой шатенки. От чего подруги глаза закатывали, заполняя рот кислыми желейками. От этого в груди расцветал пышный бутон розы, яркостью своей ослепляя всю комнату. Улыбка от счастья, всё не сползает с лица. Виолетта возвращаясь в свое прошлое состояние, начинала вновь разгораться. Ходит улыбаясь по квартире, тысячу вариантов кидает в Тик Ток Лизе, предлагая, как провести этот день. Она словно питается всем тем временем, что уделено ей подругой. Да и сама брюнетка от счастья светится, иногда хитро улыбаясь, стоит скинуть пару фоток родному номеру. На что получает лишь игнорирование, а после диалог на отдаленную тему. Как объевшийся сметаны кот сидит за столом, представляя, как старшая сейчас с ума на роботе сходит. Понимает, что глупо, но всё же позволяет себе делать пару фотографий в новом белье, выбирая самые лучшие, изредка советуясь с Малышенко, что скачет вокруг неё как попрыгунчик, подсказывая, что написать. Но и скука изредка накрывает, стоит углубиться в переписку с любимой. Хочется иногда уткнуться в крепкое плечо, вдыхая родной запах. Тёплых поцелуев на губах, нежных прикосновений на талии и бёдрах. Скучает по пушистой кошке, что уже привычно дремала у них с Захаровой в ногах по ночам. Объятий во сне ей хватало сполна, Виолетта безжалостно сжимала старшую в объятьях, сопя в макушку. Девушка хоть и бурчит, но позволяет себе расслабиться, изредка представляя на месте подруги, любимую. Допив остатки чая с дна кружки, ставит ту на столешницу, разворачиваясь к выходящей из угла собаке. Та, заприметив девушку, принимается хвостом вилять, спеша к чужим ногам. Мечется шустро, поскуливая под чёрный нос. Головой в руки лезет, пока те, чешут за ухо. Татуированная на руки животное берет, целуя в макушку. Собака ластится в руках, прижимаясь к большому телу. Девушка мол с ребёнком на руках, сыпет корм в миску, опуская Аляску обратно. Та спешит к еде, принимаясь громко хрустеть коричневыми кружочками. — Ой бля.. — хрипло шепчет появившаяся следом за собакой, Виолетта в проходе. Чешет голову, пытаясь пальцами расчесать образовавшийся колтуны. — Лизок, дай таблеточку, будь любезна. — присаживается на стул, рассматривая в окне колышущиеся ветки дуба, от сильного ветра. — А что такое? Мы вроде не пили вчера. — усмехается, разворачиваясь к закрытому шкафчику с аптечкой. Рыскает в коробке, читая названия пластинок и коробочек. Выдавливает белоснежную таблетку, второй рукой наполняя стакан фильтрованной водой. Всё подает к столу, наблюдая как страдалица выпивает воду с медикаментом залпом. — Старость подруга моя, старость. — драматичным голосом проговаривает, покачивая головой. Смотрит заспанными глазами на собаку, усмехаясь с того, как смешно, та носом, возит кормушку по полу. — Ой, ну тогда нам с Кристиной уже в гроб надо. — Ага, найдем вам парный. Вместе под землю вас положим. — ставит поодаль кружку с глупым рисунком, стуча короткими ногтями по керамике. Думает о своём, выжигая взглядом контур нарисованного кота на посуде. Эта чашка куплена была случайно, просто под тремя дорожками синтетического наркотика, этот рисунок казался настолько смешным, что не купить, было грех. Но после, в зелёных глазах загорелся хитрый огонёк. — Слушай, а погнали на речку. Покупаемся, а? — Ну можно. Главное нормальную найти и не далеко от города. — облизывая пересохшие губы, вспоминает берег речки, около частного дома. Понимает, что не красиво будет, напрашиваться к папе Кристины. Но ведь уточнить, где тот продолжается можно? — У Кристины возле старомого дома речка есть. Можно спросить, где продолжается и где пляж открыт, туда и поедем. На такси, где-то часа полтора. — Зашибись, напишешь тогда? Я пока вещи начну собирать. — поднимается бодро с места, спеша направляясь в сторону душа. Но останавливается, задумчиво смотря в одну точку. — Ну пивасика пару бутылок взять надо будет. — Только пару. Я не собираюсь тебя тащить на своем горбу до такси, там надо пешком будет идти до пляжа. — громче говорит, слыша как дверь в ванную захлопывается. Через пару минут, звуки душа дают о себе знать, чему кивает в ответ, берясь за телефон. Открывает затихшую после новых фото переписку, пока губы вновь растягиваются в ухмылке. Печатая сообщение, выстраивает у себя в голове предложение, замечая сменившуюся надпись офлайн на онлайн.***
Захарова заходя в здание, читает сообщение возлюбленной, что забывая о недавней переписке, печатает на отдаленную тему сообщение. Этому девушка усмехается, заходя в светлый лифт. Прокручивает в голове воспоминания о пляже, не заставляя Индиго долго ждать. Скидывает примерные координаты, получая красные поцелуи в ответ. Усмехается, как только металические двери перед ней отворяются. Стоит напряженная Кира, что глаза расслабляет, стоит ей увидеть начальницу и по совместительству, подругу. — Я тебя искала. С какого это момента мы опаздываем? — хмурит брови, проходя в помещение к блондинке, придерживает ту за локоть, меняя курс. Жмет на первый этаж, который покинула голубоглазая, парой минутами ранее. — Мы узнали место жительства нашего вора. — протягивает неизвестно от куда взявшуюся, серую папку с информацией, передает в руки собеседнице. — Дмитрий Калин, родился в тысячу девятьсот восемьдесят четвертом. Папа и мама прекрасные люди, но умерли от рук заключенного, он сбежал у них в городе из тюрьмы. Мальчика воспитывала тётя, рос в Новосибирске. Неизвестно, как они связаны со Смородиным, но выгода, чтобы никто не видел статью Ольги, у них общая. — Я так понимаю мы едем к нему в квартиру, верно? — видит кивок блондинистой макушки, выдыхая томно. Они шагают вместе на выход из здания, куда пару минут назад входила старшая. Мимо идут запыханные работники, что подобно Захаровой, позволили себе опоздать, здороваются с начальницей, стараясь быстрее скрыться от взора голубых глаз. Выговора все боятся, как батюшка приспешников сатаны. Хотя за время своего управления, лишь два раза, со зла бросив выговор проблемным рабочим, уезжала проветриться на машине. После, ещё признавая свою не правоту при них, извинялась за утренние крики. В принципе, все работают в гармонии, ходят к друг другу за помощью, сидят в кафе на перерывах. Царит идиллия, которую девушка настраивала долго, после правления старшего Андрющенко. Вспоминая его противное лицо, расправляет плечи, сжимая челюсть. Мужчина давно гниёт под землей, но гнев на него не уходит. Мама говорила, что о покойниках плохо думать нельзя. Но вспоминая, кого она любит всем сердцем, в голове не складывается пазл. Как такой светлый, и морально сильнейший человек, смог родиться у такого урода. Слабого, подлого человека, что готов идти по головам, ради своей выгоды. — Садись. — говорит слишком тихо. Но Кира слышно, покорно садиться на соседнее сидение, аккуратно хлопая дверью. Бухтение, что слышится от подруги каждый раз, стоит той хлопнуть дверь сильнее, хотелось слушать меньше, чем радио с идиотскими песнями без слов. Старшая усаживается рядом, с хмурым выражением лица рассматривая панель машины. Прокручивает ключи, стоит мотору изначально гоночной машины, ревом заполонить двор. Курильщики, стоящие перед зданием, дернулись, поворачиваясь в сторону машины, от чего подруг заставили усмехнуться. — Чего хмурая такая? Пару минут назад, норм же было всё. — Да ничего, просто рожу мерзкую вспомнила. — снимает ручник, нажимая плавно на педаль газа. Прокручивает умело руль серого мустанга, выезжая с парковочного места. — Адрес? — Понаморево семь. Дальше сориентируемся. — машет безразлично ручкой, уставившись в окно, рассматривая мелькающие силуэт, что от скорости размываются слегка. — Поехали.***
— Поехали! — выкрикнула шатенка, запрыгивая на заднее сиденье чёрной тойоты. Раздражающая рецепторы пахучка, от которой под конец поездки начинает укачивать, бородатый водитель с заебаным лицом, всё как нужно. Рядом присаживается, здороваясь с таксистом Лиза, ставя пляжную сумку на оголенные колени. Девушки, решившись сегодня разгуляться, натянули раздельные купальники, которые Малышенко назаказывав в интернете перед летом, оставила пылиться в шкафу. Сверху скрыли всё под короткими шортами с легкими тенисками. В сумке Индиго лежала подстилка с тюбиком солнцезащитного крема, несколько пачек снеков и бутылка минеральной воды. Пока в сумке ярко улыбающейся Вилки звенят стеклянные бутылки с волшебным напитком, что позволит той раскрепостится на жарком пляже. — Ты хоть вещи какие-нибудь, чтоб переодеться взяла? Или только пиво свое? — толкает локтем в плече, смотря как Виолетта уговорив мужчину, подключила свой телефон по блютузу, ставя первый попавшейся трек Доджи Кэт. Приятный голос затекает в уши, из плохо видимо, прочищенных колонок. — Ой.. да похуй, пораньше выйду, высохну и в этом пойду. — машет рукой, изредка поглядывая на синие бутылки в шопере. Смотрит на подругу, в моменте затягивая ту в объятия. — Слушай, я тебя так люблю. Ты моя самая любимая подруга, спасибо, что терпишь меня. — за шею прижимает к себе, тихо шепча на ухо. Всё ближе прижимает тело, в конце целуя в щеку. Наконец ожившая Виолетта, этого Лиза и добивалась. — Считай это взаимно, мы друг друга терпим. — смеется брюнетка, укладывая голову на татуированное плечо. Едут под разные песни, напевая любимые строчки. Все же нарушив их договоренность, открывают пачку чипсов, стараясь на засрать задние сиденья картофельными чипсами со вкусом сметаны и лука. А водитель едет молча, скорее всего молясь рядом висящей иконке, доехать без сюрпризов от его клиенток.***
Девушки стоят в тишине, покуривая никотиновые изделия Кристины. Ведь к недовольству Медведевой, у той сигареты закончились. Маячат у подъезда вора, не спеша наблюдая, за заходящими изредка соседями. — Бля, квартиру то я не помню. — хмурит брови, отбрасывая окурок в самодельную из ведра, мусорку. С площадки выходит старая бабулька, что сложив руки за спину, не спеша шагает в их сторону, скорее всего желая зайти в нужный им подъезд. Верно дожидаясь женщину, Захарова прячет пачку в карман кофты, выкидывая окурок следом за Кириным. Стоит незнакомке оказаться в паре метрах от девушек, как те солнечно улыбаясь, подходят, спрашивая за Дмитрия. Та смотрит на них хмуро, даже слегка испуганно. Мутные карие глаза рассматривают черты лица, явно не спеша с ответом. Щуриться, скорее всего прокручивая в голове всех проживающих в доме. Но к сожалению, те не остаются замеченными. — А вы кто собственно? Я вас чего-то не помню. — хриплым голосом говорит, чуть отдалась от нависших над ней подруг. Те смотрят растерянно, принимаясь рыться в карманах, выискивая удостоверения. Стоит плохо видящей прочитать звания и имена девушек, как та глаза испуганно расширяет, выдыхая весь воздух из лёгких и вновь вдыхая. — Здравствуйте, и чего же полиция забыла у нас? — Нам нужен Дмитрий Калин, где он живёт? — Так у нас в доме, пятый этаж, двадцатая квартира. Тихий парень вроде, я его часто в окне поздно вечером видела, уходил куда-то. Ну а так в принципе воспитанный, пакеты иногда мне помогал поднимать. — забитым голосочком рассказывает про мужчину, указывая рукой на нудное окно. — Вы подниметесь и справа дверь без номера, все остальные с номерами. Пойдемте, я вам открою, он сосед мой. — спешит к двери и с не приятным писком для ушей, отворяет металлическую дверь. Подъезд встречает девушек сыростью и мусором в углах, обшарпанные, зелёные стены. Графити перманентным маркером, разные чёрные надписи, банки с окурками. Однотипный подъезд в старом, давно забытом всеми, пятиэтажном доме. Медведева сразу вспоминает о вонючем подъезде Малышенко. Как они бежали сломя голову, на нужный этаж, цифру которого блондинка даже не запомнила. Опять вспоминает запачканный пол в воде и крови, вместе с забитой в углу Индиго. Незаметно для Кристины и бабушки, которая продолжает активно рассказывать о мужчине, что сейчас скорее всего валялся дома, не о чем не догадываясь. Теперь же всё не так. Лиза счастливо сияет со старшей, девушка часто заходя в кабинет начальницы, видит, как те смеются заливисто, обнимаясь у стола. Она только рада, хоть у кого-то всё хорошо, что не скажешь о её моральном состоянии сейчас. — Вот эта дверь. — морщинистой рукой тычет в сторону массивной, коричневой двери. Сбито дышит через рот, опираясь о хлипкие перелила лестницы. Держится за правую грудь, где сердце находиться. То, видимо кульбиты бьет, ударяясь о грудную клетку. Уже хромая подходит к соседней двери, она в отличии от первой, вся обшарпанная, с глубокими царапинами внизу двери. — Ну я тогда пойду, хорошего вам дня. — машет рукой, скрываясь за дверью с характерным хлопком о дверную раму. — Пошли. — Захарова вперед проходит, прикрывая ладонью стеклянный глазок. Звенит в звонок, пока Медведева сзади достает пистолет, перезаряжает звонко, эхо разноситься по пустому подъезду. Прижимается к стене, пока сердце, подозрительно начинает увешаться в биении. Вдыхая запах старой штукатурки, пачкает кофту в белой пыли, что осыпается на грязный пол. Стоят в гробовой тишине, слышится лишь тихое сопение слегка забитым носом младшей. За дверью мертвая тишина, что со временем стала напрягать. Ни единого звука, доказывающего, что в доме кто-то есть. Нажимая на звонок вновь, Кристина брови хмурит. Подруги-напарницы переглядываются, пока голубоглазая тянется к ручке двери. Та поддается, с тихим скрипом отворяясь.***
— Аллилуя! Мы приехали! — выкрикнула Виолетта, пугая спереди сидевшего водителя. Тот смотрит на неё испугавшись, но после выдыхает, принимая всю взбалмошность клиентки за должное. Деньги заплатили по карте, сейчас они выйдут из его ласточки, и по его надеждам больше никогда не появятся в жизни. — Досвидули! — и выскакивает из автомобиля, хлопая умеренно дверью, оставляя лишь шлейф яблочного дезодоранта. — Спасибо вам, до свидания. — и Лиза выходит следом, мягко улыбаясь, утаскивая за собой сумку. Лёгкий ветерок обдувает худое тело, пока девушка цепляет на переносицу носа, чёрные солнцезащитные очки. В паре метров от неё, стоит улыбящаяся Виолетта, с полупустой пачкой чипсов. Мужчина уезжает без следа, лишь поднятая пыль в воздухе. — Ну всё, пошагали. Я уже представляю как я за нырну, как окунусь. — глаза прикрывает блаженно, разводя руки как Иисус на фото. Брюнетка смеётся заливисто, переходя по ссылке на Гугл карте. Красная стрелка, до которой синей точке, остается пройти улицу из частных домов. — Я поняла, пошли уже. — берет пачку из чужих рук, закидывая пару чипсин себе в рот. — Мне кажется мы заебали того таксиста. — Когда кажется, крестится надо Лизок. Это его работа, везти людей. Мы просто музыку слушали и чипсы ели, че такого? — идет следом за старшей, продолжая рассуждение. Они идут вдоль узкой дороги, на одну машину. Двухэтажные дома с красивым оформлением, виднеющиеся дорогие марки машин за воротами. От такой не привычной обстановки, Вилка глаза расширяет. — Нихера че за местность. Сколько этот дом стоит? Миллионов десять рублей? — останавливается у первого попавшегося здания. Рассматривает скрывающуюся машину за электрическими воротами. — А машина? Это БМВ? Ну пиздец.. — Это дорогая улица в пригороде. А это дом Кристины, тут пока её папа живёт, но потом возвращается в Италию. — указывает взглядом карих глаз на параллельный обсуждающемуся дому, двухэтажный. — Ахереть, ну по богатому. Я бы на месте Захаровой не уезжала бы, ты же говорила там басик есть. — Ага, но пошли, нам дальше. Ещё минут пятнадцать. — смотрит в телефон, указывая рукой прямо. — Нам туда. — и смотрит на подругу, что под палящим солнцем морщиться в недовольстве. — Кепку надень хоть, солнечный удар получишь вместе со своим пивом. — Да ща, дай насладиться. — откупоривает железную крышку ключами, закидывая те в карман шорт. Делает глоток газированной, мычит в удовольствие, подобно итальянцу, показывая перфекто. Синяя бутылка в свете лучей, переливалась красиво, зачаровывая. — Господи, я получила вкусовой оргазм. — Алкоголичка блин. — Ой, не бухти как бабка. — всё же достает из сумки черную кепку, пряча уже достаточно нагревшуюся макушку. Подруги идут в молчании, наслаждаясь пением птиц, что перелетают с ветки на ветку деревьев. Летняя идиллия.***
— Какого черта? Он вообще дома. — шепчет Кристина, больше распахивая дверь. Квартира сильно отличается от всего подъезда, трехкомнатная, с мраморными стенами и дорогой мебелью. Вид сразу открывается на просторную гостиную, а из-за стены виднеются, ноги в белых носках. — Блять. — Медведева спешит пройти в комнату, как вид на побледневший труп с синими губами, открывается. Присаживается, от безнадеги прижимая пальцы к шее, в надежде найти слабый пульс. — Мертвый. — тихо шепчет, стоящей рядом Кристине. Та выдыхает глубоко, выбившиеся пряди волос заправляя за уши. Осматривает комнату на наличие погрома, но ничего. Остывший чай, который уведомляет о том, что убитый тут лежит не пятнадцать минут. Подходит к массивному шкафу, осматривая открытые полки. Старые статуэтки, что не вписываются в свежий ремонт, и папка. Ярко зеленая, что была украдена из офиса журналистки. Увидев стоящую пачку салфеток на столике около дивана, подошла, взяв пару штук. Рукой в салфетках цепляя угол папки, распахивает. Листов нет. Пустая папка с длинным, коричневым волосом, может женский? — Папка есть, но документов нет. Волос коричневый, длинный. — диктует Кире, что уже набирает Настю, которая должна перехватить с собой близняшек, что проверят труп. Захарова проходит дальше, отворяет дверь, видит большую спальню. Все будто и стоит на своих местах, заправленная идеально кровать, книги на полках, и стакан с ручками и карандашами на столе. Подходит к шкафу, отворяя салфеткой хлипкую дверцу. Кофты с рубашками висят от самой тёмной к светлой, всё идеально для перфекциониста. Кражей тут и не пахнет. Убийце нужны были документы в папке. — Крис! — послышалось из гостиной, кареглазая вошла в комнату, поправляя рукав кофты, что перекрутился. — Настя с Кравцовыми едет. Нашла что-то? — осматривает беговым взглядом помещение, переводя на подругу. — Ничего, убийце нужны были только документы. Всё лежит просто идеально. — захлопывает шкаф, подходя к подруге. Трет устало глаза, прокручивая все выводы в голове. — Скорее всего, они как-то связаны. У них одна выгода. — жестикулирует рукой, опираясь о стену. — Понятно. У него кровь на губах. Может он был отравлен? — отходит от стены, оттягивая плотные шторы. Смотрит на задний двор, где машинки проезжают по трёх полостной дороге. Люди ходят, совершенно не подозревая, что где-то в десяти метрах от них валяется безжизненный труп. — Тогда бы кровь была на полу, скорее всего задушен, синяки просто ещё не проявились. — Логично. Ну Лариса с Олей скажут точно. Он скорее всего просто дома был, а замок взломали, и убийца засел где-то в укромном углу. — Правильно. — кивает, и девушки погружаются в томную тишину. Каждая думает о своём, не желая возвращаться мыслями, к валяющемуся трупу в гостиной. Но размышления, нарушают врывающиеся девушки в квартиру. — Девочки!***
— Господи, это ахуенно. — откидывается Малышенко на подстилку, солнечному солнцу представляя изгибы худого тела. Татуированные конечности приобретают со временем загорелый оттенок, пока девушка допивает уже третью бутылку пива. Рядом лежит на животе, читая книгу Индиго, перелистывая сотую страницу. Старые и добрые Мастер и Маргарита, не перестают надоедать. Интересный роман поглощает своей глубокостью. — Только пивасик нагревается. — Значит харе пить, пошли плавать. — кладёт разноцветную закладку, складывая книжку в сумку. Переворачивается на спину, снимая солнцезащитные очки. Вода приятно бьется о песочный берег, пока листья шуршат от легкого ветра. Пляж без людей, лишь изредка пробегают бездомные собаки. Подходят с надеждой в глазах к подругам, что дают взятый с собой сыр, и чешут за ухом. Птицы поют, в далеке, на лодках люди проплывают. А девушки лежат в купальниках, на яркой подстилке, пряча головы в теньке, пока тела загорают под летним солнцем. Девушка стягивает с головы кепку, пока чёрные волосы едва достают до плечей. Встаёт, медленно шагая к берегу. Чёрные стринги держутся на округлых бёдрах, пока чёрный верх потягивает грудь. Брюнетку догоняет Малышенко, что спрятав алкоголь в тенек, оглядываясь на вещи, подошла к Лизе. Шлепает звонко по ягодице, убегая в перед. — Кто последняя до воды, та моет посуду! — и бежит к берегу, под недовольные возгласы брюнетки, что набирая скорость, спешит следом. Девушки забегают в речку одновременно, щучкой ныряя в пресную воду одновременно. Выныривают с брызгами, убирая с лица прилипшие как назло волосы. — Я первая нырнула! — Не ври, одновременно! — спешит поправить Андрющенко, ступая по песчаному дну к подруге. Та отрицательно вертит головой, что-то громко продолжая доказывать. Понимая, что бессмысленно, хватает подругу за бедра, подкидывая, та с криком падает в воду. — Виолетта! — под смех выныривает, убирая волосы изо рта. — Ладно, я буду мыть посуду! Всё, сдаюсь! — руками прикрывает лицо от мощных брызгов, что Лиза запускает в неё. Говорит о том, какая та сучка, запрыгивая на ту. Малышенко руками под колени ноги берет, пока брюнетка на спине ту держит. — Правильно, и так будет с каждым, кто смог познать мой гнев. — обхватывает чужую шею в кольцо руками. Кусая чужое плечо. — Ай! Коза! — скидывает ту в воду, ожидая пока старшая вынырнет. Но через десять секунд той всё нет и нет, сердце учащается в биение. — Лиз? Лиза! Лиз.. — и девушку хватая за ногу утаскивают под воду, та не успев закрыть глаза, смотрит на мутную картинку, впереди с ухмыляющийся Лизой, бьет ту по плечу, всплывая наверх. — Блять, дура! Я перепугалась, что что-то случилось! — бьет по руке всплывшую брюнетку, та смеётся заливисто, приобнимая за плечи. — Не бубни бабка. Не так ли, ты мне говорила? — уточняет, обнимая теперь уже за шею. Татуированная тащит её ближе к берегу, усаживаясь на дно речки, что уже по колено. Лиза садится рядом, пока зеленоглазая укладывает голову на плечо. — Хорошо. — Ага. — усмехается, утыкаясь носом в чужую ключицу. Почему-то в голову сразу ударяют воспоминания из первой встречи, или же запоминающихся моментов. От такого девушка смеётся, вдыхая запах чужого тела. — Помнишь как мы от мужика на кладбище убегали? — Конечно, потому что нефиг было ему отвечать. Могли тихо уйти, но нет, тебе же надо рассказать о том, какой он долбаебский долбоеб. — Он сам виноват, нехер лезть. — возмущается тихо, вспоминая холодный вечер, глубокой осени. От них почему-то передергивает, ведь на улице сейчас солнце, а не пасмурно. Ветер приятно обдувает тело, спасая от жары, а не заставляет кутаться в куртку. Да и сидят они в купальниках, а не зимних куртках, с тремя слоями одежды под низом. В голове более важных мыслей, кроме как о ненавистной матери, и как переписать конспект с пропущенной пары, нету. Теперь у неё проблемы с неразделенной любовью, переживаних о подруге, и как оплатить коммуналку. — Старею я. — Что? — Ничего, забудь. — и обнимает покрепче, наблюдая, как очередная лодка на большой скорости, проплывает мимо.