***
Гостиная комната освещается светом луны. Пока из тёмных углов комнаты на кошку фантомные взгляды падают. Та оглядываться своими голубыми глазами, и продолжает по царски лежать на диване, грызя только что отданную хозяйкой вкусняшку. Сама же девушка сидит на кухне, и попивает остывший за день чай. По квартире распространяется запах свеже испеченной курицы, которая остывает в накалённой духовке. Татуированная ленту инстаграма листает, и время убить пытается, пока в кастрюли вода на макароны закипит. Огонь накаляет дно старой кастрюли, стимулирую маленькие пузырьки воздух подниматься со дна на вверх. На стене пугающе тикают часы, а за окном слышатся крики уличных пьяниц. Неразборчивая, пьяная речь, которая по ушам бьет, заставляя скривиться. Мужчины бухают уже какой час под окном на лавочке, которую днём занимают старенькие бабушки, комментирующие внешний вид прохожих людей. Вечером же это место занимают алкоголики со стажем, которые заканчивают только когда с ног валяться и носы разбивают об стену, когда по лестнице поднимаются. Бедных жильцов тревожат, квартирой ошибаясь. В замочной скважине слышаться копошения, что заставляют сердце пробит два громких удара. Брюнетка взгляд поднимает на дверь, та выглядывает из-за белого косяка кухни. Уши в секунду закладывает, поднимается со стула, нож хватая только что помытый после куриного мяса. Сжимая рукоятку, выглядывает из-за угла, наблюдая за тем как хилая дверь отворяется. В это время у девушки вся жизнь перед глазами пролетает. Вот они с семьей переезжают в новый город, надеясь начать новую жизнь. Вот маленькая Лиза застает первую ссору родителей, те орут громко друг на друга, руками маша. Вот отец квартиру покидает, ставя точку на семейной жизни. Тут мать мужчину пьяного приводит в дом, пока Лиза обувается быстро и квартиру покидает, не намереваясь слушать пьяный дебош. После грубые руки, и мерзкое Лизонька. Смешной картавый голос, и счастливое татуированное лицо. Томный взгляд голубых глаз, и нежные прикосновения со сладкими поцелуями. А после дверь открывающаяся… — Антонина Степановна? Вы что тут делаете? — выдыхает громко, и ругаться себе под нос, нож обратно на стол кладя. Из комнаты соизволяет кошка выйти и окинув обоих безразличным взглядом, обратно заходит, укладываясь на нагретое место. — Не предупреждали что придёте. Я уже испугалась. — Я Елизавета, сообщить пришла. — бабушка окидывает свою квартиру взглядои хмурым. Мутно серые глаза, к узорам на обоях приглядываються, будто стараются найти то, чего нет. Чему возмущаются и на бледное лицо уставляются. — Чтоб ты вещи собирать начала. — Извините, я вас не поняла. — улыбка натянутая итак, с лица сползает. Кареглазая смотрит на неё разочарованно и надеется что у той слуховые галлюцинацию случились от голода. Ведь пища не пополняла желудок целый день, и ком тошноты уже стоял в горле. — Чего же ты не поняла? Выселяю я тебя, Елизавета. — растягивает губы в ухмылке хитрой. Смотрит лукаво на младшую, и довольствуется чужой досадой в глазах. Антонина словно энергетический вампир, высасывает из девушки все позитивные эмоции, оставляя лишь оболочку фарфоровую. Упивается чужими эмоциями, который словно мёд на душу. Вязко расплываются, обволакиваю сладко душу. — Извините, а за что? Я соблюдаю все правила. Не шумлю, чисто. Оплату не задерживаю. — Вы поговорили с соседями? Кто их затопил по твоему. Я что ли? — громче начинает бабушка говорить, руками морщинистыми жестикулируя. А в глазах всё удовольствие блещет, прыгает и пищит словно ребёнок. — Да никто не топил соседей. Я говорила с ними. У них всё сухо. — упирается брюнетка, не собираясь выслушивать недовольства в свою сторону молча. Огонёк разгорается внутри. Противная ухмылка, и прыгающий азарт в чужих глазах, сильнее на эмоции выводил, заставляя кулаки сжать. — Можете сами спросить. — Меня это уже не волнует Елизавета. В эту квартиру завтра вечером заезжают жильцы новые. У тебя есть время собрать вещи и покинуть квартиру до четырёх часов вечера. — заколачивает следующий спор досками в пустой комнате. Тот пытается пробиваться, пока Лиза идёт за хозяйкой в коридор. Но крепко приколоченные гвозди, не позволяют доскам отколоться. — У меня даже нет времени найти где ночевать. — Это уже ваши проблемы Елизавета. Хорошего вечера. — и старушка покидает квартиру, хлопает противно громко дверью. Что аж звон в ушах противно пищит. А брюнетка остаётся в коридоре стоять, и гневно кулаки сжимать. Пока кипяток из кастрюли волнами выплескивается, на плиту старую выливаясь.***
— Прости Вил. Хозяйка просто перед фактом поставила. У меня не где больше вещи оставить. — запыханно вещи ставит та в угол коридора, клетку с Масей на тумбе устанавливая. — Ничего. Ты же знаешь что мои двери для тебя всегда открыты. — улыбается мягко и сумку отодвигает от прохода, чтоб дверь в гостиную можно было закрыть. В неосвещенной комнате силуэт свернувшись комочком дремал, подушку мягкую сжимая в объятьях. — Ты ночевать тут будешь, или у Крис? — Нет, Кристине я точно не напишу. — отрицательно головой начинает махать. Тянется к сумке от куда папка с документами по работе выглядывает, хватает пластмассовую, и складывая в рюкзак к блокноту с телефоном. — Чего это? Поссорились? — Ну а как я ей это скажу. Мы только недавно встречаться начали. — мнётся в коридоре, не зная как возлюбленной о проблеме рассказать. — Лиз, вы пара. Тебя выгнали из квартиры. Ты думаешь что она пошлёт тебя? — начинает возмущаться шатенка, тихо шепча. Видит вопросительный взгляд карих глаз, выдыхает сбитым дыхание. — Ты чего шепчешь? — Кричать не хочу. Аляска спит. — оглядываться по кругу, ища глазами собаку. И та выбегает счастливо из кухни, хвостом активно виляя. Замечая своими чёрными бусинками глазами, белоснежную кошку, счастливо гавкать начинает, и прыгать, пытаясь лапами ухватиться на край. — Тихо Аляска. Сейчас разбудишь. — Кого? — и брюнетка бровь выгибает, начиная оглядываться по квартире. Заглядывает в ванную соединённую с туалетом, и кухню освещённую лучами солнца. — У тебя кто-то в гостях? — Нет. Я про сосе…. — и девушку прерывает открывающаяся дверь из гостиной. В двери стоит сонная Медведева, и глаза потирает. Большая футболка Виолетты красуется на девушке, прикрывая ягодицы и пышные бёдра. Блондинистые волосы перепутано спадали на плечи, пока из ворота виднелись выпирающие ключицы. Шатенка обводит старшую взглядом, и губу нижнюю облизывает. — Какого… — Чё тут происходит? — хрипит тихо, но обе подруги улавливают суть и переглядываются. Брюнетка глазами большими смотрит на татуированную, и взглядом даёт понять что ждёт объяснений. — Ничего. Таблетка с водой на кухне, иди выпей. — холодно отвечает той татуированная, любуясь чудом заспанным лицо. Хотелось то расцеловать, и заобнимать. И каждый вечер наблюдать за тем, пока засыпает. Или же утром слушать хриплый голос, пока блондинка глаза мило потирает, и футболку на плечо натягивает. Кира послушно на кухню шагает, и за собой дверь закрывает, не желая мешать своим силуэтом. — Я так понимаю тебя сегодня на работе не ждать, верно? — более громко проговаривает, на дверь смотря кухонную, будто желает прожечь, рассматривая силуэт знакомый. На что в ответ молчание получает и вопросительно на подругу смотрит. — Вот передаешь к Кристине, приходи в гости, расскажу. — усмехается громко, и брови поднимает. — А…. — А тебе на работу пора. Опаздываешь. Киру сегодня не ждите, она не в состояние. — говорит всё так же тихо, дверцу клетки открывая для Маси. Та пару секунд оглянувшись, вылезла, и на пол спрыгнула. Когда на неё Аляска налетела, и лизать стала. — Пока. Но ты расскажешь! — Естественно. Ты сначала к Крис переедь. — и дверь захлопывает усмехаясь. Зная как Лиза ломаться будет чтоб возлюбленной рассказать о проблеме. Разворачиваясь, проходит мимо животных и за ручку кухонной двери берёться, отворяя ту. — Обязательно так орать? — прохрипела блондинка, смотря шоколадными глазами на собеседницу. Стоит, опираясь на кухонный стол копчиком. — Обязательно. — огрызается в ответ, к кухонной столешнице подходя. Обхватывает ладонью горячее керамическое изделие, что кожу обжигает нежную, но владелица не реагирует, лишь крепче ту сжимает, и ложкой сахар помешивает в кофе, чей запах растворимого капучино въедается в нос, оседая глубоко на дне лёгких. Что при виде полуголой Киры, дышать глубже начинают, неимея возможности ритмично это делать. Те воздух жадно глотают, будто с каждым разом кто-то всё сильнее кулаком бьет под дых, костяшками рёбра цепляя, заставляя те с тихим треском сломаться, царапая плоть облегающую их. — Может обсудим что вчера произошло? — А что вчера было? — на лице недопонимание пытается сострить. Сыграть амнезию, которая прогрессирует с каждым разом, стирая все воспоминания недавние. В том числе и алкогольные, как тянется к младшей, желая чужих губ больше всего на свете. Опаляющую кожу руку, пучками пальцев рёбра которые поглаживала прорезающиеся через кожу. — Хм, ничего не помнишь? — усмехается, и глоток горячего кофе делает, что горло обжигает неприятно. Обжигает рецепторы, лишая девушку на первое время вкусов приглушённых чувствовать. Морщась неприятно от ощущений во рту. Ставит керамическое изделие на стол, пока между ними собачонка бегает и на задних лапах прыгает. Из открытого окна доноситься рёв старого мотора девятки ржавой. Тот бьет по болеющему после вчерашней выпивки разуму. — Вообще ничего? — её эта ситуация забавляла. Словно та в игру играет. Мафию. Где Медведева блефует галимо, попадаясь на мелочах. Пока Малышенко как шериф, разщёлкивает подозреваемых по очередно, оставаясь в допросной со старшей. Что пытаться тоже рассмаковать тот коктейль под названием власть. Почувствовать рецепторами сладость вязкую, заставляющую улыбаться ярко. — Видимо переборщила с алкоголем. В следующий раз буду контролировать сколько пью. — как только боль в голове утихла, девушка отпрянула от стола и пошагала в спальню. Ей нужно было быстрее собрать вещи, и уйти, желая забыть о вчерашнем позорном вечере. — Мне пора. Высплюсь дома. — переодевает футболку, а в голове вопросами заваливает себя. Не давай и вылезти из этой каши перемешанных мыслей, глотнуть свежего воздуха. На кой чёрт та вообще отчитываться перед Виолеттой? — Без футболки тебе было лучше. — сыпет очередной грязный подкат, не сводя взор зелёных глаз с силуэта. Что в солнечных лучах штаны натягивал на стройные ноги. Матовая кожа блестела на свету, на которую словно нанесли хайлайтер холодных оттенков, плотным слоем. Но комментарий остаётся без ответа. Кира молча уличную одежду натягивает, с позором тихим на лице. По довольной улыбке на татуированном лице, понимает что девушка блеф увидела. Поэтому желает квартиру быстрее покинуть, не желая и след оставлять о своём присутствие. Никогда в такой ситуации в данном положение не была. Обычно по её квартире носились, собирая вещи по углам тёмной спальни. И краснела не она на пороге чьей-то квартиры, пока перед ней владелиц стоял, с наглой ухмылкой на лице дверь захлопывая громко. Стыд пожирал, заставляя переброситься на пару лет назад. Когда блондинка точно так же каждый свой вечер завершала. Пару бутылок дешёвого спиртного, во время употребления которых, косяк незаконных веществ выкуривает, комнату дымом серым наполняя. Что глаза режет неприятно, организовывая настоящую пытку для себя. — Не удосуживай меня своими не несущими никакой смысловой нагрузки подкатами. — тихо бубнит, всё же не сдерживаясь от грубого ответа. Но когда на чужом лице всё более яркую улыбку видит, беситься тихо, кулаки сжимая. Их первая встреча крутилась в голове. Всё так же насмехавшаяся Виолетта, и легко воспламеняющаяся Кира. Которая горит злостью, метая взглядом лучи красные. От которых шугаются и дёргаются тихо. — Ну если тебе будет так легче вспомнить вчерашний вечер, то хорошо. — отходит с прохода, давая возможность кареглазой выйти из комнаты. Хотя уступила бы своему желанию, не сдерживаясь, заперла бы дверь, не позволяя выйти девушке. Ведь поговорить то надо, а Медведева как ребёнок. Девушка в тишине, которую изредка нарушала Аляска своим рыком играясь с кошкой, обувалась. Натянула белые кеды, направляюсь к двери. А у той несуществующие замки. С кодами которые в голове у одного человека находятся. Вставками железными, которые может сдвинуть особенный человек. Словно тор свой молот. — Ты что, не знаешь как дверь открыть? — Не ржи, а открой мне эту грёбанную дверь. — злиться. От чего Малышенко ещё сильнее раззадоривается, смеясь громче. Видит хмурое лицо, и ещё сильнее смеётся. То как старшая пытаться сбежать, с алым румянцем на щеках бледных с носом, смешит и умиляет. Но шатенка этого не скажет. — Тут нет ничего сложного. — выдыхает, и с ухмылкой на губах, проворачивает нужные замки, но не спешит нажимать на ручку. Останавливается, и видит боковым зрение что Кира на неё непонимающе смотрит. — Как захочешь обсудить что вчера было, приходи. Двери для тебя открыты. — и толкает дверь, давая возможность выйти. Девушка на неё испуганно смотрит и вылетает из квартиры. Не ждёт лифт, спускается быстро по ступенькам. Воздух в критических дозах поступает в лёгкие, из за чего те жжет безжалостно, заставляя кашлять сухо. Выбегает на улицу, вдыхает жадно воздух, словно теперь за каждый вздох купюру прийдётся откладывать, оплачивая. Смотрит испуганными глазами на прохожих. На что родители детей от неё оттягивают за руку, пугаясь за младших. Из старого подъезда выходит девочка подросток. В ушах воткнуты наушники проводные, что раздражительно путаются в рюкзаке, заставляя себя с гневом внутри разматывать. Проходит мимо, оставляя шлейф скорее всего маминых духов. А из звучащих в наушниках аккордов, старшая слова смогла разобрать. —«Потому что я влюбилась В тебя-а-а, тупого наглеца От чего же? От чего же?» Улавливает лишь тихо, и смеётся себе под нос. Замечая как строчки из песни подходят под её ситуацию.***
Брюнетка не решительно шагает по плиточным ступенькам, метаясь янтарными глазами по входу в здание. Мраморную стену подпирают сонные работники, покуривающие никотиновые изделия. Город давно уже вставшее солнце лучами озаряло. Утренний ветерок разносился по людным улочкам, освещая тёплое, весеннее утро. Тревожные мыслиголову наполняют. Вспоминает опустевшую старую квартирку и раздражающий хриплый голос хозяйки, уведомляющий о выселении, и быстром сборе вещей. Почти как пол ночи убила на сбор вещей, жертвуя драгоценным для работы следователя сном. Ведь никто никогда не гарантирует в данной работе спокойный и крепкий сон. Ведь никто не знает, взбредет сегодня ночью людям с нестабильной психикой вены вскрыть. Или же наркоману дозу повысить, желая на подольше остаться в эйфории, отнимающей руки и ноги, и способность различать реальность с рисующие несуществующих деталей фантазией. Или же маньяк сегодня решит устроить кровавую бойню, убивая кощумскими способами жертв не винных не в чём. Подростка что просто решил поздним вечером прогуляться, засовывая в уши наушники, желая погрузиться в другую реальность с помощью законных вещей. Что его и погубило. Ну или же обыкновенную женщину, что с поздней работы возвращалась. Та бедняжка спешила домой, напрягаясь по тёмным улицам города самой ходить, стуком кожаных сапог каблуков привлекая внимание людей мужского пола. Что через переулок путь сократила, так и не выйдя из окруженной бетонными стенам улицы. Никто ничего предугадать не может, это и пугает. — Привет. — слышится из-за спины. Из-за чего напряженная татуированная, дёргается, и поворачивается быстро. Перед ней Вербицкая стоит, и мягко улыбается, согнув руку в локте, держит ладонь на уровне груди, аккуратно махая той. — Привет. — Извини за вопрос, не хочу тебя обидеть. Но, у тебя всё в порядке? Ты какая-то бледная, и синяки под глазами. — перечисляет, всматриваясь в лицо коллеги. То всю усталость передавало, так и говоря об не высыпании. — Всё в подряде, просто не смогла выспаться. Вещи собирала. — Зачем? Ты переезжаешь? — Да, хозяйка выгнала. У неё проблемы с головой, кто-то ей там нашептал на ушко что я затопила соседей. Я к ним даже ходила, они смотрели на меня как на больную. — от вчерашней ситуации гнева не осталось на хозяйку. И лишь пепел оседает неприятно в лёгких, напоминая про обиду на хозяйку. — Если тебе не где ночевать, можешь у меня. Поживёшь пока квартиру нормальную не найдёшь. — блондинка любезно улыбнулась. Вербицкая была девушкой с прекрасным характером, и красивой внешностью. Что удивляло Лизу тем, что знакомая не занята. Не было бы занято сердце брюнетки начальницей, девушка уверенна, что Рони заняла бы там отдельное место. — Спасибо тебе, но мне кажется есть где переночевать. — и голову поворачивает в сторону выезжающей на парковку здания спортивной машины. Затонированные окна не позволяют видеть находящихся в салоне. Но девушка будто сквозь стекло видит, что лучи солнечные отражает, поэтому не удивляться когда из машины Захарова вылазит. Закрывая мустанг одной из последних моделей, с привычным звуком. Так как только смогла разглядеть в чёрных очках два силуэта, мило улыбнулась, не отрывая взора голубых глаз от Андрющенко. Не тянется за коробкой никотиновых изделий, ведь знает что брюнетка не любит запах сигаретного дыма. — Привет. — как только оказывается рядом с девушками, берёт руку, обрамлённую проволокой из чернил, притягивая аккуратно к себе, целует аккуратно в губы. Пока Вербицкая глаза карие расширяет с открывшейся перед ней картины. Никто на работе так и не смог разобраться в любовном треугольнике начальницы, из которого в итоге Гаджиева вышла под руку с новой возлюбленной. — Аэ, Лиз….так у кого ты временно будешь ночевать? — не знает как видимо только для неё тишину не комфортную нарушить. Которую прерывают лишь проезжающие по дороге машины, и рядом стоявшие люди со своей бессмысленной болтовнёй и громким смехом. — А что такое? — блондинка не отпускает руку возлюбленной, и поглаживая чужую ладонь, взглядом с собеседницы к собеседнице бегает. — Меня хозяйка выгнала из квартиры. — бросает коротко, и глаза в пол опускает, стыдясь встречаться глазами с голубым морем. Что волнами накрывает, течением утягивая в водную бездну, где дно песчаное не позволяет уверенно на ногах стоять, рассыпаясь под ногами. — Так почему ты не сказала? Могла бы у ме…. — девушку прикрывает обращение к компании. Из здания выходит сонная Афанасьева, держа в руке пару распечатанных бумаг. — Мы осмотрели машину сгоревшего. Наши кое какие зацепки. Пошли в офис. — прохрипела, и махнула головой в сторону входа. — Обсудим когда будем одни. — утверждает чётко, не намереваясь пропустить недавно произнесенную фразу младшей мимо ушей. И коллеги заходят в помещение, переключаясь разговорами на рабочую тему.***
В квартире тишина гробовая, что заставляет с ума потихоньку сходить, начиная отличать громкость шума. В лежанке дремлет белый комочек, в обнимку с пушистой кошкой, что ушами лишь изредка крутит, прислушиваясь к действиям Виолетты. Та по квартире ходит, не имея возможности усесться на мягком диване в гостиной. Или же на стул белый на кухне. Ходит по квартире, в поисках неизвестно чего. Полки рассматривает. На тех разные статуэтки стоят, даже книги лежат, у которых Вилка даже фарзац не открывала ни разу. Купила в книжном магазине, решаясь менять что-то в жизни, а в итоге так и оставила пылиться на полках Шерлока Холмса и Агату Кристи. Из которых цветные закладки виднеются, оставленные Андрющенко. Та в отличие от подруги, книги хоть и редко, но читает, предпочитая детективные романы. Когда приезжает на продолжительное время к подруге, книжки с полки берёт, принимаясь вспоминать сюжет прочитанных страниц в прошлый раз. Замечает серебренную вещь на рабочем столе, и приглядывается. Серебряный браслет, с чёрным переливающимся в свете солнца камнем. Понимает что на такую вещь её годовая зарплата уйдёт, поэтому сразу понимает кто владелец, и хватается за телефон, принимаясь искать нужный аккаунт в инстаграмме. Открывает старую переписку, прочитывая свои сообщения недельной давности, новое печатает, направляя камеру на украшение. Фотографирует, и отправляет, с маленькой ухмылкой на лице.Думаю ты что-то забыла, пока из моей квартиры убегала) —
Лыбиться довольно, видя как человек в чат заходит и сообщение просматривает, принимаясь печатать ответ. — Потом как-нибудь заеду, заберу.Приезжай завтра в клуб «Голубая Лагуна», там и заберёшь свой браслет. Если конечно не хочешь чтоб я его продала, и забрала себе деньги) —
— Перестань ставить эти грёбанные скобки. Хорошо, я приеду завтра в клуб, кинь адрес.Так я уже сказала, клуб «Голубая Лагуна», буду ждать тебя там в пол седьмого) —
— Как же ты меня раздражаешь своими скобочками. По твоему такой клуб один у нас в городе?Улица проспект шареметьева. Буду ждать) —
— Перестань ставить скобки!)))) —
— Пошла к черту! И Медведева вышла из сети, не желая больше реагировать на провокации Виолетты. — Сучка. — прошептала себе под нос Малышенко, усмехаясь. А ведь час назад эта девушка стояла перед ней красная, в её футболке и одних трусах. И Виолетта желала увидеть такую Киру снова.***
— Рассказывай Насть. — девушки пришли в кабинет начальницы, и расселись по местам, принимаясь слушать коллегу. — Короче, проверяя задние сиденья машины, я заметила не ровный шов вокруг спинки сиденья по середине. — девушка выбрала нужную распечатанную бумагу и положила перед двумя девушками на стол. На фотографии была открытая спинка сиденья, за которой скрывалось закрытое от чужих глаз место. — Это типо нычка, там можно сложить не нужные вещи, и закрыть. А никто и подозревать не будет что опирается спиной на тайник. Ну в общем, мы нашли там ещё кастет, два охотничьих ножа и перчатки. Только вот, кровь на них есть. — выкладывает новые снимки на стол, с кровавыми перчатками и холодным оружием. Лезвие ножа в бордовых пятнах, как и метал в форме кастета. А на чёрной ткани едва виднеются засохшие пятна крови. — Кровь принадлежит Алла Кварцева, она как раз из города, из которого ехал наш подорванный. — Пробили её по базе? — Живёт там с детства, мать умерла пару недель назад от сердечного приступа. Отец пропал без вести пару лет назад. Его до сих пор не нашли. Поиски закрыли спустя три месяца. Перерыли все реки, озёра, леса. Ничего не нашли, словно след простыл. Скорее всего сбежал из страны. У него набралось много долгов за несколько месяцев до его пропажи, поэтому скорее всего решил сбежать. — Скорее всего его работа заключалась в то, чтоб выбивать из людей долги его начальнику. Может коллектор? — вставила брюнетка свои пять копеек, смотря на присутствующих. — Может. Но мы не сможем выйти на нашего крота. Он ничего не кому не рассказывал. Никому не известно чем он занимался, и от куда получал деньги. — Настя руками волосы короткие оттягивает и выдыхает глубоко. В тупик следователи зашли, что никого из них не устраивало. Этот человек имеет огромное тёмное прошлое, покрытое тьмой и паутиной безжалостности. Руки неизвестного покрыты литрами крови разных людей, и это ужасно раздражает. Что человек живёт спокойной жизнью, пока кто-то оплакивает могилу умершего близкого друга, ну или же члена семьи. — Надо пробить её отца по всем базам, и ещё передвижение этой машины по всему городу. Куда заезжал до того как попал на камеры, после. Опросите ещё раз его друзей, может что-то вспомнят. — чёткий указ дала Захарова, задумчиво вглядываясь в картину с портретом её семьи. Идентичные её голубым глазам, на неё масленным изображением смотрели глаза отца. — Пока-что мы стоим на месте, у нас ничего нет. — Хорошо. — блондинка кивнула покорно и принялась собирать бумажки по столу. Разворачиваясь чтоб покинуть кабинет, её окликают. — Подожди Насть, я съезжу с тобой на допрос друзей. Всё равно с базой не смогу помочь. — татуированная встаёт с места, и закидывает рюкзак на плечо. Подходит к блондинке, мимолётно целуя в губы. — Позвоню, если что-то узнаем. — Будь аккуратна пожалуйста. — поглаживает чужое запястья, губы в мягкой улыбке изгибая. На что той ответно улыбаются, и покидают кабинет в след за Афанасьевой. А голубоглазая за телефоном тянется, выбирая в книжке звонков нужный номер. Нажимая на кнопку вызова. В динамике слышаться долгие гудки, пока те не прерывает хриплый голос. — Алло.***
— К кому мы сейчас? — приглушает громко играющую песню в машине, обращаясь к сидящей за рулём Насте. — Заедем к его хорошему другу. Он так ничего чёткого и не сказал. Только что дружили долго. — смотрит на старый двор, выглядывая нужную машину. А старенький хюндай заезжает во двор, паркуясь под окнами серых девятиэтажек. Из салона вылазит парень тридцати лет, потрёпанные джинсы, уставший вид, и испачканные в грязи ботинки. — А вот и наш Алёша. — Не люблю это имя. — морщится от упомянутого прозвища. Виолетта так её бывшего зовёт. Неприятные воспоминания лезут в тёмную голову, заставляя тело покрыться мурашками. Видит как мужчина заходит в дряхлый подъезд, подобный её прошлому. Тот скорее всего так же воняет мочой и ужасным перегаром спящих там пьяниц. — Мы идём или тут будем сидеть? — Да, пошли. — и голубоглазая машину покидает, не сильно хлопая дверью. Елизавета проглатывая ком ставший от воспоминаний в горле, тоже оттягивает ручку двери рукой. И запахивает дверь, спеша за коллегой. Шагают по разбитому в некоторых местах асфальту, обходя лужи от куда-то взявшегося дождя. А ведь тот уже почти как месяц не шёл. — Какой там у него номер квартиры? — спрашивает у себя, и комбинацию набирает на домофоне. Тот неприятным звуком бил по ушам, заставляя морщиться. — Да, кто это? — из динамика домофона слышится искаженный голос мужчины. Его хриплость слышится даже через помехи. Сразу понятно что человек сигареты курил или курит не один год. Скорее всего серый дым оседает в лёгких, заставляя кашлять громко. — Алексей Страхов, здравствуйте. Это снова полиция, мы хотим ещё раз с вами поговорить. — проговорила более громко Афанасьева, смотря на металическое изделие. — Опять вы? Ладно, проходите. Не знаю чего вы ожидаете, но я вам уже всё сказал. — обрывает разговор, и открывает дверь. Девушки быстро заходят внутрь, когда дверь за ними захлопывается. Поднимаются по пыльным ступенькам, взором обводя граффити и надписи с матами. Преодолевая пару пролётов, останавливаются на третьем этаже, ведь на старом лифте не рискнули ехать. Тот скрепел и заедал страшно, пугая своей хлипкостью. Перед ними дверь старая отворяется, и уставшее лицо выглядывает. Щетина на щеках и подбородке, большие мешки под глазами. Бледный оттенок кожи, давал понять, что болезнь тревожит мужчину, не давая нормально жить. — Проходите. — открывает больше дверь, указывая рукой в глубь коридора. Девушки проходят в квартиру. Та выглядит весьма простенько, но уютно. Что бывает редкостью для мужчин. Кремовые стены, и тёплых оттенков мебель. По квартире приятно разноситься запах ванили, а на столе и стоит источник этого запаха, колба с древесными палочками. — Можете сесть сюда. — указывает рукой на маленький диванчик. И девушки усаживаются на мягкое изделие, в то время как мужчина присел напротив в кресло. — Только, можно быстрее? У меня мама скоро прийдёт. — объясняет, понятно теперь почему квартира в таких тонах и мебели. — Хорошо. Мы лишь углубимся с вами в некоторые вопросы по поводу смерти вашего друга Аркадия Самуиловича. — Анастасия откидывается на спинку дивана, складывая ногу на ногу. А Лиза комнату продолжает рассматривать, вглядывается в масленные мазки на картинах, из которых потом портрет древнегреческой богини выходит. Цветки стоят перед окнами старыми, с которых краска сыпется белая, осыпаясь на паркетный, старый пол. — Повторите ещё раз, когда вы его последний раз видели пожалуйста. — и брюнетка берётся за блокнот, принимаясь записывать слова Алексея. — Я же уже вам говорил. Мы встретились позавчера вечером, посидели в баре, обсудили его командировку на два дня, и разошлись. — тот устало потирает глаза, и хрипло рассказывает. А Андрющенко всё больше несовпадений у себя в голове находит. Ведь они ищут убийцу его лучше друга, а тот так туго идёт на контакт, показывая всё своё безразличие в смерти друга. Что той становиться не понятно, ведь человек будет так легко переживать смерть близкого ему человека. Виолетта бы так не поступила. Она бы уже била ебало убийце, и вела его в участок. Ведь никого ближе у них нет, Виолетта это мирок Лизы, а Лиза это мирок Виолетты. — Я вижу вы так спокойно реагируете на его смерть. — всё же подаёт голос кареглазая, смотря на мужчину. Тот смотрит на неё, и напрягается хилыми плечами. Девушка смотрит на него холодно, что холодок пробегается по шаржированной спине. Янтарные глаза переливаются в свете солнца, а чёрные зрачки сужаются заметно. — Не видела ещё нигде, чтоб человек так безразлично отнёсся к смерте своего лучшего друга. — От куда вам знать как я должен реагировать на его смерть? — Ну как минимум не закатывать глаза, будто делаете одолжение в поиске убийцы вашего друга. Если бы вам было не плевать, вы бы со спокойствие на лице впустили нас в квартиру. Скажите, вы были ведь не в таких близких отношениях? Ссорились? — Вы точно полиция, или психолог? Пришли мне тут психологический портрет? — видно что мужчина начинает злиться, но Настя сидит молча и смотрит на диалог, сжимая рукоятку пистолета в ладони. Видит что тут реально что-то не чисто, поэтому и не останавливает, к удивлению спокойную как удав Индиго. Та сидит и смотрит пустыми глазами на мужчину, от чего тот ещё больше раздражается. — Нет. Я констатирую факт. Скорее всего вы ему завидовали. Ведь он в вашем возрасте имеет хорошую работу, и не живёт с мамой. А так же пользуется внимание среди женщин. — начинает перечислять, видит как голубые глаза начинают обеспокоенность бегать по их с Афанасьевой лицам. — Поправьте меня, если я что-то не правильно говорю. Но я ведь говорю правду. — Не понимаю о чём вы. — А вы знаете о такой прекрасной статье как триста девяносто шесть УКРФ, сокрытие преступления? — смотрит чётко в глаза голубые, а мужчина как испуганный зверёк, бегает глазами по её лицу, и слюну проглатывает густую. — Вы что считаете что это я его убил? — глаза расширяет, и испуганно руки сжимает в кулак, меж колен зажимая. — Нет, предполагаем. Ведь вы что-то от нас умалчиваете, и не желаете говорить. А что мы должны по вашему думать? — и молчание настаёт в комнате. Парень испуганно мечется взглядом по следовательницам, и будто ищет помощь в лице Насти. Но та и слова произнести не собирается, видит как Андрющенко хорошо справляется. Разве что готова мужчине пулю в ногу всадить, если тот соберётся дёру дать. — Поэтому мы сейчас имеем полное право надеть на ваши руки наручники, и отвез…. — Хорошо! Я расскажу. — Прекрасно. Мы вас внимательно слушаем. — и наконец Андрющенко улыбается довольно с коллегой. И принимаются слушать детальный, хриплый рассказ. — Мы и в правду были друзьями… Первые буквы хорошего почерка стали вырисовываться гелиевой ручкой на листке блокнота.***
Девушки выходят из вонючего подъезда, а мимо них компания подростков забегают в подъезд. В руках электронные сигареты, и энергетики со слабоалкогольными напитками. Девушки глаза расширяют, и выдыхают глубоко, себя вспоминая в данном возрасте. Настя была такой же. Бегала по своему селу, и людей кулаками шугала. В день по пачке сигарет дешманских выкуривая. И из чужого огорода куриц воровала, а иногда и самогонку прикарманить могла. Сколько ей стоило того, чтоб из этой дыры выбраться. Выбраться в людный город, и наконец начать учиться в нормальной школе. Где с Кирой и подружилась, а та её и с Кристиной познакомила. Которая потом девушек на работу к себе позвала, а те и отказать не могли. Ведь шанс на жизнь лучшую имеют, и не смеют его из своих же рук выкидывать. А Лиза же где-то на крышах старых пятиэтажек сидела. Смотрела на всех людей сверху, отпуская весь груз вниз, намереваясь когда спуститься, снова положить его на свои плечи. Слёзы боли и отчаяния проваливала там, замерзая до боли костей. Ведь домой боялась идти, боялась снова застать ссору самых дорогих ей в этой жизни людей. Больше выбирала вариант на грязных крышах спать, чем засыпать в тёплой кровати под побои родителей. Лучше слышать чужие ссоры из окна, чем крики матери, и оры отца. — Я позвоню Кристине, скажу что мы скоро приедем, и всё расскажем. — устало выдыхает. Ведь разговор с другом умершего эмоционально вымотал, добавляя желания быстрее закончить работу и уехать куда-то. Ведь дома у девушки нет. — Хорошо, я тебя около машины жду. — и блондинка никотиновую палочку из пачки Мальборо достаёт, поджигая конец. Идёт к чёрной машине, и облокачивается об дверь, выдыхая серый дым никотина. — Алло. — слышится по ту сторону телефона. Приятный хриплый голос для ушей, заставляет ухмыльнуться. И расплыться губам в улыбке. — Алло, мы с допросом закончили. Кое что узнали, скоро будем. — проговорила тихо, осматриваясь по сторонам. Обычный летний дворик, на скамейках бабушки ворчливые сидят, подозрительно приглядывающиеся к ней. На площадке дети бегали, играя в квача. — Только заедем кое-куда. — Всё в порядке? Никто тебя… вас не трогал? — блондинка осознав сказанные слова, поправила себя. — Всё в порядке, правда пришлось с ним поспорить, а так всё хорошо. — Слушай, не по работе конечно, но что с Кирой? Что она у Виолетты делала? — Она тебе рассказала? — услышав позитивный ответ, усмехнулась. — Я не знаю. Я когда вещи завозила к Ви, она вышла из спальни в её футболке. Никогда бы не поверила что Кира может быть такой….такой… домашней что ли? — А ты на неё пялилась, да? — на стороне трубки послышался смешок. Лиза подхватив шутку начальницы, засмеялась. — Конечно. Как на такую красотку то не пялилась? — Ну мы это с тобой обсудим. На кого ты там пялишься. Жду вас тогда, позову всех, может что-то новое есть. — Хорошо. А, Крис… это…. люблю тебя. — краснеет от фразы, заливаясь краской густой, красной. — И я тебя люблю мышонок. — Мышонок? — в голову воспоминания лезут детские. Как мама её таким прозвищем в садик будила, как из кухни кушать звала. Пока любимый Лизин суп нагревала в микроволновке. — А почему бы и нет? Такая же маленькая, милая. Тебе обидно это прозвище? — Нет, меня так мама в детстве называла.. называй меня так чаще. — усмехается, и сбрасывает трубку, означающую об окончании разговора. — Блять, как подросток. — глаза потирает, пряча за ладонями красное от стеснения лицо. Выдыхает, пытаюсь успокоиться. И шагает к докурившей Насте, садясь в машину. — Вы там по делу трындели, или ворковали? — усмехается с красного лица, и жмёт ногой плавно на газ, выезжая с места где была припаркована машина. Девушки покидают двор, пока Индиго красная сидит, а Настя смеётся с такой реакции.***
Где-то в темноте квартиры сидел силуэт человека. Тот опирался об кровать спиной, поднимая с пола бутылку дорогого вина. Глотает жадно алкоголь, что обжигает гортань, заставляя морщится. По бледным щекам кристаллические слёзы скатываются, разбиваясь об холодные ладони, что изредка потирают лицо. Выжигает в стене взглядом карих глаз дыру. Те мутно смотрят вперёд, испуганно бегая взглядом по предметам в комнате. От количества алкоголя голова кружиться, заставляя ком тошноты подкатить к горлу. Но ноги татуированные уже отказали в возможности передвижения, поэтому только остаётся сидеть в холодной спальне, попивая кислый напиток. Когда понимает что бутылка опустела, преодолевает вертолёты, что летают над головой. Ударяя звуком молниеносно крутящихся пропеллеров на носу машины. И спешит к белому шкафчику. Шагает на кухню, спотыкаясь об порожек. Уже летит вниз, но хватается ослабевшой ладонью за край гарнитуры. И удерживается на подшатанных ногах, продолжая свой путь. Открывает деревянную дверцу, и достаётся красивую бутылку из шкафа, ища штопор на столе. Пока мир плывёт перед глазами, не позволяя видеть всё. Через пару секунд, вставляет метал закрученный, пытается вытянуть пробку. Но та никак не поддаётся, заставляя раздражаться пьяный разум. Вызывая новый ком тошноты. Спустя пару секунд Кира сгорбившись над раковиной, выблёвывала алкоголь. Рядом стояла бутылка вина, заставляя морщиться от жидкости. Хватает за горлышко, и кидает в стену. Мелкие осколки отлетают звонко, перемешиваясь с красной жидкостью. Напиток расплывается по светлой плитке, имитируя кровь. Что вытекает из раны открытой, вытекает вместе с последними частичками души тонкой. Выносит всю человечность из тела. Заставляя грудь перестать вздыматься. — Грёбаная Малышенко! — кричит громко, а после скатывается по шкафчику плача громко. Задыхается в истерике, ведь чувств тех которые вязкой смолой расплываются в груди, боится. Это татуированное лицо пытаешься возненавидеть, хотя где-то внутри понимает, что желание видеть его по утрам, пересиливает ненависть. От чего тошно становиться, а слёзы всё скатываются по щекам, разбивая об испачканный вином кафель.***
— Алексей и Аркадий были друзьями, но первый завидовал второму. Ну кто не будет? Аркадий пользуется популярностью среди женщин, хорошие деньги зарабатывает, без мамы живёт. Что не скажешь про Сербкина. — начала Лиза рассказ о допросе. В кабинете начальницы уже сидела компания девушек, что участвует в расследование убийства. Кто держал листы с информацией, а кто-то так ничего и не раздобыл. — Они повздорили перед отъездом Аркашин в командировку на два дня. Ну как минимум он так сказал своему другу. Аркадий снова хвастался заработком, и клеил одну девушку. А его другу та тоже понравилась. Вот они и подрались за клубом. Мы заехали в клуб, и взяли записи с камер наблюдения. — Афанасьева положила флешку на стол, и начальница воткнула ту в ноутбук, выводя видео на экран телевизора. На видео два парня выходят на задний двор, где ничего кроме мусорных баков нет. И силуэт выше в лице Алексея заносит кулак, ударяя по скуле своего друга. А тот не стоит как вкопанный, отвечает тем же ударом, ударяя сильнее, от чего высокий отлетает. Между мужчина завязывается драка, которую разнимают два бармена, что вышли покурить на задний двор. — Вот это лучшие друзья, всем бы таких. — Но Алексей не участвовал в убийстве своего друга. У него есть алиби, он уехал с той же девушкой к ней. Это видно на камерах клуба, а после его мама сказала что тот вернулся домой в два часа ночи и пятнадцать минут. В то время как Алексей даже до того города не доехал. Мы зашли к Кравцовым, они сказали что взрывчатка была установлена за два часа до взрыва. И устанавливал её скорее всего разбирающийся человека. Провода не тронуты, и установлена взрывчатка в самом не заметным человеком месте. — читала Елизавета напечатанный на белых листах текст, что был передан близняшками. — Скорее всего её установили прям перед его отъездом. Тайминг такой же, так как Аркадий нигде не останавливался. — На заправках он не останавливался. Но я его нашла на одной из записей на камере. Остановился около магазина, на выезде из города. — Лера встряла в разговор, на что все повернули на неё голову, и принялись слушать. — У меня есть фото. На фотках какой-то мужик роняет рядом с машиной что-то, и под предлогом что нагнуться за этим, крепит взрывчатку. Видно как он протягивает правую руку под машину. Хотя вещь он уронил левой, в противоположной стороне. — и даёт начальнице бумаги. На которых силуэт мужчины отпечатан, чья рука под машину лезет. Лиза с места встаёт, и к возлюбленной подходит, разглядывая силуэт. Тот ей знакомым кажется, и в голове воспоминания о том как они с Настей такого же человека видели. Те же джинсы, та же кофта. — А где фотографии которые мы с Настей сделали, снимки с камер? Блондинка молча разворачивается, и папку со стола берёт по делу. Протягивает в чужие руки, и смотрит в карие глаза, что поглощают полностью. А улыбка растягивающаяся на чужих губах, заставляет делать всё ради неё. Лиза берёт папку, и открывает в поиске нужных фото. Беря нужный лист, протягивает тот, прикладывая рядом с новыми фото. Сравнивает на глаз, находя сходства. — Смотри.. то есть смотрите. Силуэты похожи. Та же кофта, те же джинсы. Рост примерно тот же. — начинает перечислять, пока начальница слушает ту, тоже находя сходства. — Если это тот человек, то какой у него мотив? Убить своего водителя тире охранника, или кем он там работал? — встревает Настя, подходя к паре. Смотрит на фото, соглашаясь мысленно с коллегами. — Может он понял что их поймали на камеру, и поэтому убрал Аркадия? Чтоб того не повязали, и не увели на допрос. Скорее всего неизвестный был уверен что Самуилович его сдаст, поэтому и убрал того. — предположила Андрющенко, оглашая всем свои мысли. Все смотрят теперь на неё, от чего становиться не комфортно. Поэтому в листы тупит, делая вид что не замечает на себе взора чужих глаз. — Логично. Но как он узнал что его нашли, и за ним следят? — Крыса, ему кто-то докладывает. — Скорее всего Смородин. Его же вызывали на допрос, вот он ему и доложил. — смотрят друг на друга компания, выкладывая варианты на стол. Голова к концу рабочего дня плохо соображает. Поэтому девушки так и остаются без точно предположения. Девушки покидают кабинет, прощаясь до завтра. Ведь завтра они вновь встреться, вновь сядут за свои рабочие места, и вновь начнут работать над делом, делая всё возможное. — Вы хорошо сегодня поработали с Настей. Она говорит ты там весь допрос вела. — притянула Захарова возлюбленную, облокачиваясь об стол. Обнимает Лизу за талию, что стоит меж её ног, обнимая в ответ за шею, пока голубоглазая упирается лицом в чужой живот, вдыхая запах порошка. С добавкой которого Андрющенко вещи стирает, в перемешку с сладкими духами, от которых голова дурманиться. — Ну пришлось. Он слишком упирался. — усмехнулась тихо, целуя чужую макушку. — На кого ты училась? На юриста? Настя сказала что впечатление будто на психолога. — Интересовалась психологией, книжки читала. Сначала вообще хотела психологом. Потом передумала. — смотрела в чужие глаза, улыбаясь счастливо. В венах бурлила любовь, что расплывалась по телу, расслабляя конечности. — Чего? — Разбираться в судебных делах мне показалось более привлекательно. — Хотела бы вернуться к учёбе? — интересуется, залазя ладонями под кофту, начиная поглаживать поясницу. — Да, мне нравилось учиться. Да и с учёбой я дружила, хорошие оценки получала. — погружаеться воспоминаниями в институтские года. Как на первое сентября в учреждение пришла, опоздав на первую пару, ведь заблудилась в коридорах. — Поняла. — поднимает взгляд на настенные часы, намереваясь узнать сколько время. Отстраняется, и поднимается с места. — Ну что, поехали к Вилке. Заберём твои вещи. — Мне как-то не удобно. — Мышон зачем тебе ночевать у кого-то, когда у тебя есть девушка. Будешь жить у меня. Я тебе всё выделю. — берёт чужую руку, и улыбается мило, смотря в два куска янтаря. В тех искорки летают. Тянет за собой, и брюнетка рюкзак берёт на плечо закидывая. Покидают кабинет, гася свет.***
В погруженной в темноту квартире, загорается свет. Девушки входят с сумками в коридор, держа переноску с кошкой. Окидывая взглядом деревянный шкаф для обуви, ставит Масю, выдыхая громко. Сзади заходит Захарова, ставя тяжелые сумки на плиточный пол. — Я сейчас тебе шкаф освобожу. — улыбается, смазано целуя в холодную щёку. Разувается, и вешает джинсовку на металический крючок, исчезая за поворотом в коридор. Брюнетка смотрит на открывающуюся перед ней кухню с гостиной, огибая взглядом стол, и книжный шкаф. Смотрит на белую клетку и отворяет дверцу, давая кошке выйти. Та ничего непонимая, высовывает мордочку белую из убежища, смотря на новое помещение испуганным взглядом. — Теперь это наш новый дом, Мась.