Любовный эликсир

В просторной комнате, куда его проводили слуги, царил полумрак. Чандра огляделся. Тонкие, невесомые занавеси на окнах, тёмно-зелёный шёлк, отгораживающий ложе от остальной части помещения; мечи и доспехи, занимающие почти половину стены; статуя Картикеи, сына Махадэва — обстановка выглядела довольно впечатляюще. Однако, едва оказавшись внутри, Чандра немедленно ощутил беспокойство. Здесь неправильно пахло. Чандрагупта всегда был крайне чувствителен к запахам, но вот теперь он совершенно точно мог сказать: хозяин этой комнаты не имел ничего общего с мужчиной, который подарил ему кольцо. Не успел он испугаться и подумать, что стоило бы поскорее убраться отсюда, пока не вернулся хозяин, как двери открылись, и Бхадрасал вошёл в покои. Чандра застыл, в ужасе глядя на совершенно чужое, холодное и безразличное лицо, а потом попятился к ближайшей стене, вжимаясь спиной. — Это были не вы, — потерянно пробормотал он. — Не вы… — Надо же! — криво усмехнулся Бхадрасал. — Сам пришёл. Вот никогда не подумал бы. — Но это ведь не ваше кольцо и кошелёк, — чуть осмелев, громче произнёс Чандрагупта. — Зачем вы соврали? — Не твоё дело! — грубо отрезал Бхадрасал и протянул руку. — Отдавай перстень. — Нет! — Чандра прижал правую руку к груди, прикрыв её сверху левой. — Я верну его только настоящему владельцу. — Настоящий владелец послал меня за тобой, — солгал Бхадрасал. — Приказал отобрать. — Я не верю. Отведите меня к нему. Я хочу сам услышать это из его уст! — упорствовал Чандра. Бхадрасал смерил взглядом бедно одетого юношу, остановив насмешливый взгляд на вдрызг разбитых сандалиях и потёртой, видавшей виды уттарье. — Ладно, идём, — он приглашающе взмахнул рукой. — Всё равно мне нужен приказ, чтобы знать, что дальше делать с тобой. *** Ракшас, прищурившись, рассматривал Чандрагупту, скрестив руки на груди. Под таким давящим взглядом, бывало, даже чужеземные цари смущались и опускали глаза, а этот наглый оборванец глядел в упор и ничуть не боялся. — Кошелёк принёс? — наконец, сухо спросил Ракшас. — Он надёжно спрятан, но я не скажу, где именно. Он не ваш. — Молодой кокос всегда крепок, потому что мякоть сырая и плотно прилегает к стенкам. Так просто его не расколоть, — многозначительно изрёк Бхадрасал, подпиравший входную дверь покоев первого министра. — Надо подсушить, прежде чем пробовать бить. — Обязательно подсушим! — прорычал Ракшас. — В темницу его! Бхадрасал приблизился к Чандрагупте и приставил лезвие меча к его шее. — Ты слышал приказ первого министра Магадхи? Следуй за мной в подземелье. — Но я так и не увидел хозяина кольца, — Чандра не сдвинулся с места и никак не отреагировал на меч, угрожающий ему. — А я пришёл к нему, но не к вам, — он по очереди взглянул сначала на Ракшаса, а потом на Бхадрасала. Спокойно, без малейшего страха. — Так где этот человек? На нём скрестились, как секиры, два ненавидящих взгляда, но никто из двоих ему не ответил. Несмотря на страшный испуг, которого он усилием воли старался не выказывать, Чандрагупта продолжал лихорадочно размышлять над происходящим. «Они оба знали о том, что кольцо у меня, но со мной в конюшне точно был не генерал и не первый министр… Тогда кто?» — вертелось в голове. Неожиданно внутренности его будто скрутились в клубок. От внезапной догадки стало так больно, словно невидимый клинок вошёл в живот, и Чандру замутило от ужаса: «Только царь мог послать генерала на мои поиски. Только грех царя может бояться выдать первый министр, его правая рука и доверенный помощник, который наверняка знает о том, что произошло! Боги… там, в конюшне… Со мной был Дхана Нанд?! Значит, всё-таки случившееся между нами вызвано действием эликсира? Да, это объяснило бы всё… Туман в голове, внезапную влюблённость, плотское желание, которое сильнее любых запретов разума и естественного стыда! О, боги! Хуже не придумать! Я отравил себя тем зельем и успел совратить царя? Мне нет прощения… » Чандра пошатнулся и сел на пол. Осознание непоправимости случившегося пронзало насквозь. Меч Бхадрасала по-прежнему был направлен на него. — Учти, бесполезно притворяться, будто тебе внезапно стало плохо, — Бхадрасал следил за каждым движением Чандрагупты. — Я не куплюсь на столь жалкие уловки. Слишком многие применяют эту глупую хитрость! Чандра поднял взгляд, полный муки, на Бхадрасала и отчётливо проговорил: — Я хочу встретиться с самраджем. Прошу вас, отведите меня к нему. Мне нужно ему кое-что важное сказать. Бхадрасал метнул панический взгляд на Ракшаса, и Чандра по выражению лиц обоих мужчин сразу всё понял. Они знали. Значит, он догадался верно. Именно Дхана Нанд стал его первым мужчиной. И всё же, чтобы окончательно в этом убедиться, надо любой ценой добиться царской аудиенции. — Ты отправишься только в узилище, нахал! — зарычал Ракшас, опомнившись. — Вставай и иди! Ты — вор и заслужил наказание! — Вы знаете, министр, что это ложь, — не шевелясь и продолжая сидеть на полу, хрипло произнёс Чандрагупта. — Я не крал ничего. Вы просто боитесь признать правду. Но вы даже не представляете, почему это всё произошло, — и он со стыдом низко опустил голову. — И почему же? — с вызовом спросил Ракшас. — Расскажи, почему чужие вещи попали к тебе?! Чандра немного помедлил, а потом решился. Какая разница, что он теперь скажет — ложь или правду! Всё равно помирать. Его уже поймали и собираются заточить в тюрьму. Скорее всего, казнят. Теперь главное — отмазать от последствий Лубдхака. Хоть он и сволочь, но в этой истории нет его вины. И нельзя выдавать Субхаду. Придётся сочинять. — Я был проклят. И моё проклятие теперь разделил со мной император Магадхи. Но о сути этого я расскажу только самраджу. — Ты расскажешь здесь и сейчас, сосунок, иначе тебя казнят!!! — заорал аматья. — Если убьёте, ничего не узнаете, — спокойно заметил Чандра. — В пыточную! — приказал Ракшас, и Бхадрасал, убрав меч, ухватил Чандру за волосы, готовясь тащить за собой. До дверей добраться они не успели. На пороге покоев Ракшаса появилась взволнованная Дайма. Бросив мимолётный взгляд на юношу, которого волоком тащил по полу её сын, она обратилась к первому министру. — Он опять почти ничего не ест и не пьёт. Из покоев не выходит. Лекарей изгоняет. Что делать? Ракшас растерялся. Чандрагупта, несмотря на своё плачевное положение, внимательно прислушивался и из последних сил упирался ногами, барахтался, чтобы замедлить своё продвижение к выходу. — Я уверена, никто не мог осмелиться что-то подсыпать ему в пищу. Но, возможно, это чьё-то проклятие? Как узнать, чьё именно и в чём оно заключается? Ракшас вздрогнул и посмотрел на Чандрагупту, которого тащили в сторону коридора. — Бхадрасал! — крикнул он вслед генералу. — Давай этого… обратно. Возможно, если в самом деле привести его к самраджу, этот подлец расколется, как подсушенный кокос. *** Ноги тряслись так сильно, что он едва мог идти. А если он всё же ошибся? А если это окажется не император? В конце концов не бегают императоры без охраны по рынкам и конюшням и не бывает у них рабского клейма на боку! «Что ж, если я ошибся, тогда мне и этой мучительной любви просто наступит конец. Не о чем переживать!» — решил про себя Чандрагупта и перестал волноваться. — Самрадж, — постучал в двери опочивальни царя Ракшас. — Откройте. — Оставь меня в покое, Картикея, — глухо раздалось из-за дверей. — Говорю, это бесполезно. Пока я не пойму, как дальше жить, я не выйду. А если выйду, ты пожалеешь. Я совершу нечто чудовищное, от чего содрогнётся вся Магадха, дэвы вывалятся из Дэвалоки на грешную землю, а мой отец вернётся во плоти, чтобы порешить меня. В ваших интересах не выпускать меня отсюда, чтобы всего этого не произошло. Поверь, я хоть и шучу, но на самом деле мне не до шуток. От первых же произнесённых им слов, Чандра весь задрожал. Тело полыхнуло. — Это он, — зачарованно прошептал юноша. — Всё-таки он… — Откройте, Величайший! — не сдавался Ракшас. — Пришёл некто, утверждающий, будто на вас было наложено проклятие, но об этом он расскажет вам одному. — Я не желаю никого видеть. Особенно если это брамин, — послышалось в ответ. — Пусть едет побираться в Аванти или в Таксилу. Попрошайкам я не подаю. — Это вайшья с городского рынка. Такой стремительности от Дхана Нанда не ожидал никто. Вот ещё за дверями царила тишина, а в следующий момент обе дверные створки с грохотом распахнулись. Чандра с ошалелой, какой-то сумасшедшей радостью смотрел на того, по ком сходил с ума все эти дни. Царь выглядел похудевшим и измождённым, глаза его потемнели и запали, но не узнать того, кто подарил Чандрагупте самые волшебные мгновения жизни, было невозможно. — Самрадж, — прошептал Чандрагупта, чувствуя, как глаза наполняются слезами, а сердце почти пробивает рёбра, желая вырваться наружу и прижаться к тому, кто безмерно дорог. Даже если это будет последнее, что оно успеет совершить в своём последнем биении до того, как истечёт кровью. — Это вы… Дхана Нанд замер на месте, тяжело дыша. Тот, от кого он скрывался всё это время, боясь совершить непоправимую ошибку, сейчас стоял прямо перед ним. А потом Дхана Нанд сделал несколько шагов вперёд и на глазах изумлённого Бхадрасала, перепуганного аматьи и охранников, которые предпочли притвориться слепыми и глухими, порывисто, страстно прижал юношу к себе, ласково гладя его по волосам. — Как же ты нашёл меня? — прошептал он одновременно с нежностью и восторгом, целуя Чандрагупту в пышные волосы. — Как ты меня нашёл? Чандрагупта стоял и обмирал, чувствуя боль и счастье. А ещё он явственно чувствовал, как на его волосы падают тёплые слёзы царя.