Воспитанник

      Расположенный всего в полутора лье от Парижа северо-восточный город Пантен встретил ранних посетителей густым туманом, сквозь который пытались пробиться первые лучи утреннего зимнего солнца. На центральной улице, вымощенной серым камнем, не было ни души, и казалось, что город давно вымер, и лишь доносившийся издалека аромат местного трактира говорил о том, что Пантен жив и только готовится к пробуждению граждан.       Жером всю дорогу клевал носом, но каждый раз, когда его подбородок утыкался в гриву лошади, подскакивал и быстро хлопал глазами. В любой другой день Рене рассмеялся бы над забавным поведением юного зеленоглазого монаха, но сейчас аббат был как никогда серьезен и сосредоточен на своей цели. — Жером, если вы упадете с лошади, то я не стану о вас заботиться, — произнес Рене, когда в очередной раз монах чуть не вывалился из седла. — Вы так и останетесь лежать на дороге. Я вас предупредил. — Простите, отец. — Жером выпрямился и широко зевнул. — Куда мы едем? — В церковь. — Вы думаете, свинья, истязавшая мальчика, все же священник? — с любопытством спросил Жером.       Рене нахмурился и бросил короткий взгляд на монаха. — Я не знаю, сын мой. Но нам нужно с чего-то начать. Луи упоминал, что его отец священник, так что у меня нет других зацепок. — Если этот мерзавец на самом деле окажется священником, то я за себя не отвечаю, — со злобой выплюнул монах, — я вспорю ему брюхо! — Поумерьте свой пыл, Жером, пока я собственноручно не выпорол вас! — Рене почувствовал, что начинает злиться. — Если вы не умеете держать себя в руках, то я вас быстро научу! — Я умею! Но он бил и без того избитого мальчика! Что он за человек такой? Даже волк не укусит раненого волчонка! — В наше время побои — обычное дело, а убийство — прямая дорога в ад, сын мой. Раз уж вы пошли по пути монаха, то не забывайте об этом. — И это говорит священник-мушкетер, проливший кровь десяткам людей. — Жером криво усмехнулся, но, поймав яростный взгляд голубых глаз настоятеля, опустил голову. — Простите. — Когда мы вернёмся в монастырь, напомните мне отправить вас в темницу, предварительно познакомив с хлыстом. Вам следует думать о спасении своей души, а не моей. Со своей я уж как-нибудь сам разберусь без замечаний дерзкого мальчишки! — Простите. — Жером понял, что зашел слишком далеко, и поспешил исправить ситуацию: — В приюте мне всегда доставалось за мой язык. Я знаю, он очень длинный, но я говорю, что думаю, простите. Я постараюсь сдерживаться, отец мой. — Для своего же блага, — строго ответил Рене. — Мы прибыли. Вы останетесь возле лошадей, и даже не вздумайте спорить.       Жером открыл рот, явно собираясь возразить, но под холодным взглядом настоятеля послушно кивнул. — Как прикажете, отец мой. Но если что, я рядом!       Рене закатил глаза и направился к церкви. Несмотря на столь раннее время, когда до утренней мессы оставалось около часа, к своей радости он обнаружил пожилого священника, стоявшего у аналое с открытой на нем книгой. Священник был очень худ и высок, его подбородок обрамляла аккуратная седая бородка, и стоило сапогам Рене стукнуть об каменный пол зала, как он оторвался от чтения и поднял на него внимательный взгляд черных глаз. — Чем я могу помочь вам, сударь? — спросил он.       Рене сразу понял, что перед ним не тот, кого он ищет. Он приблизился к священнику. — Доброе утро, отец мой, — заговорил он, — я настоятель иезуитского монастыря в Нуази, не судите по моему костюму, я прибыл в Пантен по важному делу, и моя сутана, как бы прискорбно это ни прозвучало, в моем деле мне не поможет. Отец Рене д’Эрбле нарушил ваше уединение, отец?.. — Деодат. — Священник спустился с возвышения и подошел к гостю. — И какое же дело привело вас в Пантен в столь ранний час, отец д’Эрбле? — Я ищу мальчика, — прямо ответил Рене, решив, что у него нет времени на лишние церемонии. — Возможно, он сын священника. — Мой мальчик ушел на войну и не вернулся. — Лицо отца Деодата укрыла мрачная тень, и он тяжело вздохнул. — Но не думаю, что вы ищете моего сына. — Я ищу одиннадцатилетнего мальчика по имени Луи. И это все, что мне о нем известно. — Хм, — отец Деодат ненадолго задумался, потирая морщинистой рукой бороду. — Я знал лишь одного мальчика с таким именем. Сын священника Реми. Луи. Да, верно. Его звали Луи. — Священник Реми? Он служитель этой церкви? — Он был служителем этой церкви до меня. — А где он сейчас? Где я могу его найти? — Отец Реми умер семь лет назад, — ответил отец Деодат. — Всего лишь на два года пережил свою супругу. Не справился с горем, упаси Господь его душу. Они вместе похоронены на церковном кладбище. — Что же сталось с их сыном? — Рене ощутил, как взволнованно забилось сердце. Он неосознанно крепко стиснул эфес шпаги под плащом и почти вплотную шагнул к священнику. — Что стало с Луи? — Если не ошибаюсь, мальчика забрал в свою семью родственник отца Реми. — Кто этот родственник? Где он живет? — К сожалению, этого я не знаю, — нахмурил седые брови священник. — Но если вы дождетесь утренней мессы, то я познакомлю вас с одной пожилой прихожанкой. Поверьте мне, женщина знает Пантен как свои пять пальцев и может в подробностях рассказать про каждого жителя.       Рене вздохнул. Выбора не было. — Хорошо, я подожду. Только позову своего спутника, а то замерзнет…