Она — другая

      С Рождества у Гейтс началась двойная жизнь. Тайну под названием «Драко» она старалась тщательно скрывать, иногда даже от себя. Диана убеждала себя, что это просто увлечение или юношеская симпатия, не больше. Да, ей было приятно его внимание в виде мелких сюрпризов и мимолетных взглядов в Большом зале, но раскрывать эту связь оба не спешили, поэтому часто их общение сводилось к обмену письмами и записками днем и редкими встречами поздно вечером. Обычно для этого она задействовала мантию-невидимку Гарри, сочиняя разные небылицы для друга.       Сначала все шло как по маслу, их секрет был известен лишь Лавгуд. В последний день каникул, когда еще не все студенты приехали в Хогвартс, привычная всем компания сидела за одним столом, уплетая завтрак. В тот день Гейтс бросила «незаметный» взгляд на стол Слизерина, после чего сидела с самой бестолковой улыбкой, какую только можно было вообразить. Трое гриффиндорцев были слишком заняты мозгованием открытия золотого яйца, а Тео в этот момент пялился на колдографию со Святочного бала. На ней он, Гейтс, Грейнджер и Крам салютовали бокалами со взрывным лимонадом, и слизеринец не упускал возможность достать карточку лишний раз. Поэтому эту оплошность заметила только Полумна, которая затем пообещала молчать. Но любая тайна когда-то вскрывается, особенно если в ней задействованы безбашенные юнцы.       Гейтс под мантией шла по коридору, стараясь идти тихо, но быстро: она немного задержалась, приходилось торопиться. Не хватало, чтобы Филч снова поймал их, как это было на первом курсе. Один поворот, и она уже была у цели.       — Где ты ходишь? — шепотом спросил Малфой, поднимая с пола сумку и направляясь к ней. — Я уже заждался.       Диана сняла мантию с головы и заключила его в объятия. Драко вовлек ее в поцелуй.       — Всего пять минут, — отрываясь от него лишь для того, чтобы сказать это, сквозь смех оправдалась она. Ей показалось, что со стороны сцена была бы забавной: в коридоре парила лишь ее голова.       — Ты потратила пять минут моего обучения вызову патронуса, ведьма. Я заберу столько же от эссе по Трансфигурации, — с хитринкой изрек Драко. — Я бросил Конфундус в Бестолкового, поэтому Ванная старост ждет нас.       Возможно, никогда еще парочки не пользовались этим помещением, чтобы заниматься здесь учебой, но все бывает в первый раз. Драко снова прижался к ее губам, поэтому Диана даже не успела понять, что студенту четвертого курса удалось настолько сложное заклинание вроде Конфундуса. Они со смехом ввалились в комнату, но тут же послышался знакомый возглас:       — Тут вообще-то занято! Ухо… Диана? — Поттер, который сидел в огромной ванне с пеной, вытаращился на них и затем пару раз открыл-закрыл рот.       — Гарри, — осевшим голосом начала Диана, — это не… не…       — Вы что… вы… Это самое?       — Как всегда красноречив, Поттер, — усмехнулся Малфой.       — Заткнись, Малфой, — пригрозил гриффиндорец и перевел взгляд на Гейтс. — Так вот, зачем ты брала мантию. Запретная секция, говоришь? Может, все же запретные отношения?       Диана сгорала от стыда, прикрывая лицо рукой, и Драко, заметив это, применил свою любимую тактику.       — Кто бы говорил… Расскажи ей, как долго ты сохнешь по Паркинсон! — вдруг заявил он.       Пазл в голове Гейтс наконец-то сошелся. Поттер тем временем мгновенно вспыхнул:       — Это… это совсем другое. Пэнси… Мы просто с ней переписываемся! А вы тут собирались заняться… не пойми чем!       Малфой достал из сумки том Трансфигурации и свитки, являя их гриффиндорцу.       — Мы пришли сюда писать это долбаное эссе, — взорвался Драко. — Уж извини, но мы старались держать наши отношения в секрете, иначе каждый ее дружок отреагировал бы точно так же. А теперь попрошу тебя держать свой беспардонный рот на замке, иначе Пэнси сразу узнает, что ее любимый Потти — полный говнюк, а тебе так и не доведется «заняться не пойми чем»!       — Хорошо, хорошо, — Гарри поднял руки вперед в примирительном жесте и затем просиял. — Она называет меня Потти?       Малфой лишь закатил глаза, не желая отвечать на эту реплику.       — Гарри, откуда у тебя пароль от этого места? И что ты здесь делаешь? — решила сменить неловкую тему Гейтс.       — Седрик рассказал мне, что нужно открыть яйцо с подсказкой в воде, — он показал на золотую вещицу позади него. — Ну, и дал пароль отсюда. Все получилось, но я совсем запутался, — Поттер нахмурился, пытаясь вспомнить нужные слова, после чего рукой подозвал Гейтс и шепотом произнес ей на ухо: — На суше немы, украли что-то важное, будет всего час, как-то так… Как это должно…       Избранный, казалось, позабыл о существовании другого человека здесь, так как разгадка заняла все его мысли. Его тут же прервал Драко:       — Может, вы обсудите это завтра? Я как бы не планировал лицезреть голого Поттера на ночь. Мне после этого спать!       Гейтс и Поттер еле слышно фыркнули, и, уходя, Диана точно различила во взгляде друга фразу: «Мы еще поговорим!» Ему она послала точно такой же взор.

***

      В один из дней улыбка Малфоя до ушей окончательно вывела Нотта. Он все еще был зол на его прошлую выходку и хотел отомстить. Выбрав удачное время и подкараулив сокурсника у выхода из их гостиной, Тео направил палочку на ничего не подозревающего Драко и произнес:       — Легилименс!       «О, ты преобразовал их в книжки. Какую же прочесть первой?» — подумал Нотт, обнаружив библиотечную полку воспоминаний.       Тео открыл один том, который выглядел довольно привлекательно. Внутри были строчки о его семье. Отец, который учит сидеть на метле. Мать с ее послеобеденным чаем. Нет, это все не то. Нужно что-то очень личное.       Малфой произвел попытку выкинуть негодяя из своего сознания, но вышло дурно.       «Если не перестанешь, будет больно».       Нотт снова сосредоточился на обложках. Слишком потрепанные или нетронутые на вид смысла брать не было. Тут же его взгляд зацепил сборник, который был несколько раз подшит серебристой нитью. Открыв его, слизеринец присвистнул и пробежался по строчкам.       Распределение. Первый сдвоенный урок с Когтевраном.       На одной из страниц даже была иллюстрация.       — Если тебе так зажглось, пиши отцу. Пусть устроит помолвку, — сказала первокурсница Пэнси за столом Слизерина, как только Тео дотронулся до картинки. — Она мне тоже нравится.       «Ага, как же».       Разговоры с Плаксой Миртл, матч по квиддичу, дуэль. Утренний ритуал размешивания сахара в чае Гейтс — сначала по часовой стрелке, затем наоборот. Ручка в руке Дианы, когда та что-то строчит на занятии, а затем прижимает ее к губам стороной с чернилами, нещадно измазав лицо, потому что задумалась над чем-то важным.       Продвинувшись дальше, Нотт заметил то, что так искал. «Ну что, что там? Насколько же все было плохо уже тогда?»       Строчки начали резко меняться, а книжка выскальзывать из рук, но Тео приложил все силы, чтобы вернуть находку.       В отражении зеркала Еиналеж на Тео действительно смотрели повзрослевшие Малфой и Гейтс. Но никаких подвенечных платьев. Все было хуже. Сзади них стояли мистер и миссис Малфой, приобнимая парочку за плечи, а сбоку — маленький мальчик с платиновыми волосами.       «Чтоб я сдох! — в сердцах воскликнул Теодор, наблюдая, как Гейтс поворачивается боком и приобнимает рукой свой еле показавшийся живот. Рукой с фамильным кольцом Малфоев на пальце. Мечтой Драко была большая счастливая семья. — Ты же понимаешь, что Люци никогда этого не допустит? Но это не самое главное. Диана никогда не выберет тебя, придурок».       В следующий миг воспоминание показалось само, Тео даже не успел среагировать. Это был поцелуй после Святочного бала.       Сценка почти сразу прервалась.       — Что вы творите? — завопил проходивший мимо Блейз, заметив двух однокурсников в ужасном состоянии и вырвав их из воспоминаний.       — Что это сейчас было?! Ты сконструировал воспоминание? — крикнул Нотт сквозь одышку, налегая спиной на стену. — Отвечай!       Драко рвано рассмеялся.       — Она уже меня выбрала, — из последних сил выжал фразу он и слабо поплелся в гостиную, опираясь на плечо Забини.       — Что ты можешь ей дать? Ни настоящих чувств, ни фамилии. Люциус быстрее кинет в тебя Аваду, чем согласится на это. А ты никогда не пойдешь против его воли. Так и будете скрываться по углам всю жизнь!       Малфой поджал губы от злости. В тот момент он был в бешенстве. Но дело было не в обнажении мыслей, а словах Нотта. Они были слишком похожи на правду.

***

      — Теодор, ты можешь отвалить? — сорвался на слизеринца Гарри. Он уже целый час пытался вызвать заклинание «Головного пузыря», на которое его надоумил крестный, но пока результатов не было совсем. — Твои «скрытные» попытки залезть ко мне в голову сильно отвлекают. Я не могу сосредоточиться.       — Действительно, Нотт, отцепись от него. У Гарри завтра уже второе испытание, а ты не даешь ему сконцентрироваться, — пожурил его Рон.       Тео покачал головой и усмехнулся:       — Просто проверял, вдруг наш друг все же причастен к этому. Вы бы лучше шутки потравили напоследок, чем забивали ему голову всякой ахинеей, на которую он не способен. Мы неделю бьемся с этим «пузырем», а толк?       Диана с громким вздохом оторвалась от медитации. Это было первой частью работы с сознанием, чему так хотел обучить ее друг, передав знания профессора Снейпа. Он считал, что лучше это, чем тренировки Непростительных заклинаний на занятии у Грюма.       — Теодор Нотт! Это единственное решение, — крикнула она, поднимаясь на ноги. Мученические попытки Поттера, которые не приводили ни к чему, уже бесили и ее. — Я что-то еще не вижу твоего патронуса в этой комнате. Может, тебе заняться им?       — Я сто раз пробовал, — начал Тео. — Уж прости, но искусственных воспоминаний не хватает даже на струйку магии. Особенно после того, как твое сердце просто вырвали и растоптали, не следя за своим ртом. Ну как, понравилось? — он приподнял одну бровь, посмотрев на Диану уничтоженным взглядом.       Лавина понимания захлестнула Гейтс, и ее щеки запылали.       — Что ты… Откуда? — она перевела вопрошающий взор на Поттера, но тот растерянно пожал плечами.       — Забыла? Я теперь знаю все. Только один вопрос, — Тео подошел к ней ближе и прошептал: — Каково целовать того, кто никогда не будет тебе принадлежать?       В ту же секунду раздался громкий звук пощечины, и одинокая слеза скатилась по лицу Гейтс. Остальные обитатели гостиной просто ошарашенно наблюдали за этой сценой, боясь шелохнуться. В дверь постучали.       — Э-э, я открою, — воспользовавшись шансом покинуть напряженное место, сообщила Гермиона.       Из-за портрета показался профессор Грюм.       — Всем добрый вечер! Не хочу прерывать вас, но Макгонагалл срочно понадобились Гейтс и Грейнджер, — пробурчал он.       — Я? — в один голос неверяще уточнили Диана и Гермиона.       — Да, поживее.       Им оставалось только попрощаться с компанией и покинуть гостиную Гриффиндора под провожающие взгляды.