Дети Терры

В нос ударил приторный запах ванили. Открыв глаза, Джоши решил, что он всё ещё спит. Его босые ноги утопали в ковре, мягкий ворс которого щекотал стопы. Он потоптался на месте, наслаждаясь приятными ощущениями. Здесь было жарко. С каждым вдохом его лёгкие как будто наполнялись песком. Из комнаты, если просторное помещение, в котором он оказался, можно было назвать комнатой, имелся выход на террасу и нос Джоши почуял близость моря. Его обнажённый торс покрылся капельками пота, и Джоши показалось, стоит ему выйти под палящие лучи солнца, как вся влага его тела тут же испарится. Дурманящий аромат ванили, сладкий и несносный, продолжал дразнить его чувства. Джоши огляделся и подумал что стены и колонны цвета охры, диван, подушки и пуфы с красочной обивкой он уже видел. Это, конечно же, не могло быт правдой, как и само его нахождение здесь. Он всё ещё спит и ему снится сон — яркий, полный запахов и ощущений, похожих на настоящие. Он вышел на террасу, ослеплённый солнцем и блеском морской глади. Со второго этажа была видна площадь со множеством палаточных сооружений, предназначенных для торговли, набережная, косой огибающая бухту, и выросшие вдалеке небоскрёбы. Дом, в котором оказался Джоши, находился в старой части города, где постройки были выполнены из камня. Его кожу начало пощипывать. Чем дольше он разглядывал диковинный город, тем сильнее жгло его тело. Нечто подобное Джоши испытывал в пустыне. Вокруг не было ни души. Ни звука голоса, ни даже отголоска мысли не долетало до него. Он словно оказался в городе-призраке. Едва Джоши осознал своё одиночество, как сзади послышалось шевеление. Обернувшись, он замер в оцепенении. В комнате стоял молодой араб. По людским меркам он был довольно высок. Его загорелая кожа отливала бронзой. Из одежды на нём были только штаны, обмотанные широким поясом, и Джоши мог разглядеть его стройное тело. Он определённо был здесь, и в то же время Джоши казалось, что его на самом деле нет. Он даже решил, что араб призрак, пока не сообразил, что его мысли скрыты завесой. — Ты медиум? — насторожился Джоши. — Я тебе не враг, — Ясир Эль Захра сделал шаг навстречу. Светло-русые волосы Джоши, вьющиеся, как и у него самого, выбелило солнце, превратив их в сияющий ареол вокруг головы. Осознавая величие разума, заключенного в этом теле, Ясир испытал прилив возбуждения. Хотя сейчас Джоши был для него как открытая книга, он понимал, что в настоящем мире они обязательно поменяются местами, и защита, укрывающая его сознание, уступит напору яхшаса. Но только не здесь, не в мире Ясира. — Ты телепат? — тревога Джоши усиливалась. Он понятия не имел, где находится и как отсюда выбраться. — Нет, я не умею того, что умеешь ты. Не пытайся защититься, — добавил Ясир, видя отчаянные попытки Джоши противостоять проникновению в свой разум. — Пока ты здесь, какими бы силами ты ни обладал, закрыться от меня не получится. Этот мир живёт по другим правилам, и чтобы научиться им, нужно много практиковаться. Джоши ещё никогда не чувствовал себя таким беззащитным, словно раздетый догола. Его мысли текли бурной рекой, обретая форму, которую с лёгкостью считывал незнакомец. — Это твоя сила? — проскрежетал Джоши. — Я не понимаю. — Прости, я не могу не читать твоих мыслей. Ты кричишь, я просто не могу не слушать, — их разделял порог между комнатой и террасой. — Это как пытаться закрыться от вспышки, пронизывающей насквозь. Ясир говорил правду. Он не мог закрыться от потока информации, исходящей от Джоши, даже если бы хотел. Всё, что всплывало в памяти яхшаса, тут же становилось доступно Ясиру. Это превосходило простое чтение мыслей, и было похоже на слияние разумов. Ясир в одночасье узнал то, что Джоши скрывал ото всех годами. — Мне жаль твоего прошлого, — сказал Ясир, уходя вглубь комнаты. — И я не хотел тебя пугать. Присядь, — он указал на диван с ярко-малиновыми подушками, а сам уселся на пол, показавшись по отношению к атланту ещё меньше, чем был на самом деле. Джоши успел нагреться так, что мог отдавать тепло ещё несколько часов подряд. Располагающая улыбка Ясира смягчила его тревогу, и он прошёл внутрь. — Ты сказал, что не медиум, — Джоши сел на диван, поглядев на Ясира сверху вниз. Запах ванили снова стал слишком сильным, — откуда же у тебя такие способности? — Я сказал, что я твой друг, — заметил Ясир, — и это правда. — Если ты друг, то почему держишь меня здесь? — Это единственный способ поговорить. Ты можешь уйти, когда захочешь. — Что это за место? — Джоши окинул взглядом помещение, связанное с двумя другими арочными дверьми. — Дом, в котором я родился и вырос. — Это происходит в твоей голове? — Это происходит наяву, в мире, в котором не могут существовать наши физические тела, но может существовать сознание. Эти тела, — Ясир похлопал себя по бедрам, — духовные проекции. Только в таком виде мы можем находиться здесь. — Значит, это всё нереально? — Джоши с сомнением покосился на свои руки, продолжая ощущать жару и чуять приторный запах ванили. Внешний вид покоев и детали обстановки выглядели как настоящие. Он потянулся к столику рядом с диваном и взял с него мельхиоровый сосуд. — Все эти подробности, — Джоши повертел в руках сосуд, — продуманы тобой? Если ты захочешь что-то изменить, — не успел он договорить, как мельхиор в его руках превратился в песок и просыпался сквозь пальцы. Он стряхнул его с себя, испуганно поглядев на Ясира. — Не бойся, ты не сосуд, воссозданный из моей памяти, и я не могу сделать ничего подобного с тобой. Всё в этом мире энергия, я привношу своё представление о том, как он должен выглядеть, и могу приглашать гостей вроде тебя. Кстати, путь побега, который ты придумал, не годится. Если ты умрёшь, то проснёшься, но здесь не так высоко, чтобы убиться, а боль ты всё равно почувствуешь, — помолчав, Ясир поднял на Джоши серьёзный взгляд. — Я всё ещё не понимаю, для чего я здесь, — сказал Джоши. Ясир поднялся с пола, возвысившись над гостем. Теперь Джоши заметил, как хорошо его тёмно-карие глаза сочетаются с бронзовым загаром и смольными кудрями. — Оставь Зеро в покое. Ты не понимаешь, что делаешь. Кто-то должен будет занять его место. Джоши опешил. — Но почему это должно волновать меня? — Потому что его займёшь ты. Джоши посмотрел на него как на сумасшедшего и поднялся, думая о бегстве. Брови Ясира сошлись к переносице. Риск, которому он подверг Смотрящих, приведя яхшаса в свой мир, был слишком велик для того, чтобы оказаться неоправданным. Может быть, он ослушался учителя по вине своей юности, а может само провидение решило за Аль-Хатиба поручить Ясиру задание, направившее его по этому пути. — Я и не думал, что ты прислушаешься к словам, — сказал Ясир. — Не хочешь слушать, тогда смотри. Неожиданно Джоши оказался в комнате с завешенными портьерами. Удушающая жара спала, и её место заняла прохлада, овевающая его разгорячённое тело. Ясира нигде не было видно. Оглядываясь в потёмках, Джоши не мог ни увидеть, ни почувствовать его присутствия. Зато сидящую в кресле фигуру, которую он поначалу принял за беспорядочное нагромождение вещей, Джоши почувствовал явственно. Отшатнувшись, он споткнулся о пуф и упал, неуклюже размахивая руками, точно птенец, выпавший из гнезда — едва оперившимися крыльями. Глаза Джоши привыкли к темноте, и он заметил, что фигура подняла голову и посмотрела на него. Джоши понял, что это мужчина, но не тот, которого ему следовало бояться. Едва ли несчастный, лишённый последних сил старик, мог ему навредить. Присмотревшись, Джоши разглядел впалые глаза на исхудавшем лице, морщины, избороздившие лоб, врезавшуюся носогубную складку. Нет, он не был стариком в полном смысле этого слова: тело мужчины было иссушено, но не старо, хотя его разум показался Джоши до крайности измождённым. Мужчина поднялся, опираясь на трость. — Ты, — прозвучал его нетвердый голос. — С меня хватит. Проваливай! Отмахнувшись от Джоши, как отмахиваются от видения, мужчина оступился, но удержал равновесие благодаря своей трости. Продолжая твердить проклятия и гнать Джоши прочь, мужчина одетый в чёрный шёлковый халат, подпоясанный лоскутом из золотой парчи, подошёл к окну и отодвинул портьеру. В свете полной луны Джоши увидел город и гавань, косой огибающую берег. Он узнал эту гавань. Джоши находился в том же самом доме, что прежде, но ни запаха ванили, ни разноцветной обстановки больше не было: комната была обставлена мебелью из красного дерева и говорила о европейском вкусе своего владельца. С запоздалой догадкой Джоши покосился на мужчину. Теперь он узнал его. Это был Иэн Хильдерман. — Не может быть, — Джоши попятился, прячась в тени, слово боялся, что Иэн запомнит его лицо. Это было неразумно, ведь тот Иэн, которой стоял здесь, и так знал его лицо. Знал настолько хорошо, что мог опознать даже в безлунную ночь. Вернувшись в кресло, стоящее неподалёку от рабочего стола, Иэн опустился в него и застыл. Потрясённый видом великого медиума Джоши остался стоять на месте. В Иэне не осталось и тени той силы, что заставляла атлантов дрожать при упоминании его имени. Сейчас перед ним был лишь уставший человек, не обременённый интересом к жизни. Привалившись к стене, Джоши пытался угадать, что случилось с Иэном, как вдруг обстановка снова изменилась. Теперь он стоял посреди тюремной камеры, в решётчатое окно которой вливался лунный свет. Он показался Джоши омерзительным, освещающим то, что должно было оставаться в тени. Джоши отказывался смотреть на пленника, подвешенного к стене под окном. На мёртвого пленника. — Хватит! — закричал Джоши, обращаясь к Ясиру. — Тебе меня не убедить! Крик выскользнул за решётку и разнёсся по коридору. Пальцы Джоши соскользнули с каменных стен, мокрых от скопившейся на них влаги. Чем дольше он находился в сырой камере, тем больше хотел проснуться и забыть о постаревшем Хильдермане и об этом узнике. Но тяжёлое предчувствие вынудило Джоши поднять взгляд. Голова мертвеца безвольно повисла, лица не было видно, но Джоши узнал белёсую макушку и исхудавшее, бывшее некогда крепким, тело. На ватных ногах он подошёл к пленнику и откинул назад его отросшие засаленные космы. Из груди Джоши вырвался стон, переросший в мучительный вопль. Повалившись на пол, он не почувствовал боли в ушибленных коленях. Всё потеряло для него значение, кроме мёртвого Анлуана Вхарата. — Я убью тебя! — взревел Джоши. — Клянусь, я убью тебя только за то, что ты осмелился мне это показать! Анлуан выглядел так, будто на протяжении долгого времени подвергался пыткам. Но не кнутом, а голодом и отчаянием. Позволяя ему жить, тюремщики день за днём лишали его надежды. Умирал он тоже медленно, запястья Анлуана были надрезаны. Внезапно стенания Джоши прекратились. Он встал, посмотрел в лицо Анлуана и обернулся. — Покажись! Но Ясир остался глух к его требованиям. Сколько бы Джоши ни ругался, он так и не появился. Вместо этого мир, в котором находился Джоши, начал разваливаться. Вначале исчез запах сырости, потом стали расплываться и пропадать очертания камеры. Последнее, что Джоши увидел перед тем, как провалиться в бездну, было безжизненное тело Анлуана. Очнувшись, он обнаружил, что лежит в постели. Его завернутые в одеяло ноги покалывало приятное тепло. Приподнявшись на локтях, Джоши огляделся. В комнате было темно, в спертом воздухе ощущался запах обветшалой мебели. Из единственного окна, выходящего в переулок, был виден многоэтажный дом напротив. Анлуан сидел на табурете, прислонившись к простенку, и спал. «Будь ты проклят, дьявольское отродье! — выругался Джоши, гоня прочь пугающие видения. — Тебе стоит поберечься, потому что я найду тебя и сверну твою поганую шею!» Он не мог отделаться от мысли, что увиденное, пусть и отчасти, может оказаться правдой. Предсказание джэбата, полученное в им суле, подливало масла в огонь, но Джоши убеждал себя, что именно этим воспользовался араб — узнал его глубинные страхи и воплотил их в видении. Пытаясь вернуть себе бодрость, Джоши принялся анализировать мир, в который его заманили. Прежде он с таким не сталкивался. Джоши поразило то, с какой лёгкостью он открылся незнакомцу. Ещё ни разу он не чувствовал себя таким беззащитным, араб проник в самую суть его существа. Должно быть, именно так чувствовал себя Анлуан, впервые узнав о способностях Джоши. До чего же неприятное ощущение. Он откинулся на подушку, закрыв лицо руками. Подушка была сбитой и пахла сыростью. «Ну, попадись же ты мне», — подумал Джоши.

***

Он долго не мог уснуть, провалившись в кошмарные сновидения перед самым рассветом. Джоши виделась тюрьма и прикованный к стене пленник. В одном из видений Анлуан был ещё жив и умолял Джоши о помощи. Но сколько бы Джоши ни старался, избавить его от кандалов не получалось. Он начинал паниковать, и его страх перерастал в ужас по мере того, как мольбы Анлуана становились всё более надрывными, а разбить оковы не получалось. В следующем видении Джоши снова оказывался в злосчастной камере, но Анлуан был уже мёртв. Его иссушенное тело висело на цепях, словно тряпичная кукла, и сердце Джоши разрывалось от боли. Он стенал и плакал, как малолетнее дитя, метался по камере и разбивал руки о холодные стены. Он снова пытался снять Анлуана и у него не выходило. Казалось, что судьба смеётся над ним. Даже тело и то не даёт забрать! Анлуан был недосягаем для Джоши при жизни, остался таковым и после смерти. В воспалённом мозгу Джоши возникли обрывки воспоминаний о суле и встреченной в ней джэбате. Её слова: «Ты потеряешь возлюбленного» обжигали сознание, заставляя Джоши кричать и проклинать всё на свете. Её, себя и мир, полный жестокости и несправедливости, отбирающий у Джоши всё, что дорого его сердцу: мать, отца, а теперь и Анлуана. Джоши не знал, настанет ли конец его страданиям или он будет вечно ходить по этому заколдованному кругу. Если так, то лучше умереть. И не видеть ничьих бед, лишений и смертей. Не притворяться, не мучиться и не желать. Он цеплялся за прутья решётки, ощущая нарастающую безысходность. Если бы Джоши мог, он лишил бы себя жизни так же, как убили Анлуана. Умер бы в этой камере, сидя на полу в луже собственной крови. Открыв глаза, Джоши не сразу понял, что проснулся. Вернее, он думал, что не спал вовсе и смерть Анлуана ему не привиделась. На его щеках остались мокрые дорожки от слёз, мешая иллюзии развеяться. Но по мере того, как к нему возвращалась осознанность, Джоши стал догадываться, что то был всего лишь кошмар. Поднявшись на локтях, Джоши огляделся. Он был в крохотной, едва отапливаемой комнатушке. К прежней сырости добавился ещё и затхлый запах. Поэтому первым делом Джоши встал и распахнул окно, предпочитая замерзнуть, но освежить своё временное пристанище. Носки, которые оказались на нём, были малы. Наверное, принадлежали Анлуану. На смену обуви надеяться не приходилось. Едва ли в Эксетере можно было купить ботинки, которые налезли бы на Джоши, поэтому он втиснулся в позаимствованные у Гарри Уайта шлёпки и вышел в коридор. Убогое же место Анлуан выбрал для ночлега. Здание было старым, не видавшем ремонта уже много лет. Изношенным было всё: от обстановки номеров до стен, по которым ползли трещины. Ковёр под ногами был стёртым, пахло в коридоре не многим лучше, чем в номере. Спустившись вниз, Джоши спросил у администратора, где остановился Анлуан. Поднявшись на второй этаж, он постучался к нему, но никто не ответил. Судя по всему, Анлуан ушёл, думая, что Джоши свяжется с ним привычным образом. Едва ли он мог предположить, что Джоши проснётся почти бессильным. Такое случалось при нервных потрясениях или сильной усталости. Разведка в замок наградила Джоши и тем и другим, но Анлуан об этой особенности, свойственной любому медиуму, не знал ровным счётом ничего. Он вернулся в сумерках и сразу же направился к Джоши. Его нос и уши раскраснелись от холода. — Давно проснулся? — Анлуан сбросил пальто, морща нос: несмотря на приложенные Джоши усилия избавиться от пропитавшего комнату запаха не удалось. — Как ты себя чувствуешь? Джоши смотрел на него с минуту, стараясь выбросить из памяти кошмарный сон. — Гораздо лучше. Анлуан опустился на тот же табурет, на котором спал ночью. Его глаза подозрительно сощурились. — Ты плохо выглядишь. Что ты видел в замке? Джоши пересказал ему своё путешествие, умолчав лишь о ловушке, отнявшей все его силы. Об этом следовало подумать, прежде чем пугать Анлуана. Подумать о том, как обойти ловушку и о том, почему девушка-медиум помогла ему. — Значит о том, сколько медиумов охраняют замок, мы не знаем. Какая неудача, эти похороны, — нахмурился Анлуан. — Если бы не похороны, у меня бы вряд ли что-то получилось. — Вот как? Но как же ты собираешься провести нас в замок? — В этот раз мне помешали слабость и волнение, — ответил Джоши с уверенностью, которой не чувствовал. — То есть, всё, что тебе нужно, это хороший сон и успокоительное? Завтра мы уезжаем, — резко закончил Анлуан, — если у тебя, конечно, нет желания остаться. Заверив его в полном отсутствии такого желания, Джоши попрощался и подумал об ещё одном ночлеге в этом сыром месте, что в равной степени относилось как к номеру в обветшалой гостинице, так и к Англии в целом. Анлуан вернулся в свои апартаменты и оглядел их. Настроение у него было хуже некуда. Джоши явно что-то недоговаривал, но выудить из него информацию, пока он сам не решит открыться, не получится. Анлуан знал это слишком хорошо.