Похороненный во льду (Buried in Ice)

      Ронан привык думать, что необходимость терпеть пресную компанию Вэнто сама по себе то ещё наказание.       Только теперь он был уже не так в этом уверен.       Разглядывая замысловатый золотой узор на простынях, он размышлял, очертить ли его пальцем снова или просто натянуть покрывало на голову и попытаться поспать ещё несколько часов.       Даже в подобном простом жилье чиссы любили сохранять присущую им роскошь. Они имели склонность к золотым узорам и тёмным цветам, и вся эта комната выглядела как иллюстрация из какой-то экзотической книжки с картинками, несмотря на то, что была всего лишь дешёвой ячейкой в жилом районе низшего чиновничества.       Он смутно помнил, как Вэнто говорил ему, что во второстепенных мирах всё по-другому. По-видимому, такое всеохватывающее великолепие в полной мере воплощалось на Ксилле и распределялось более скупо в других местах. Но при всей расшитой золотом красоте внутри, сама по себе планета выглядела крайне угнетающе.       Ронан знал, что если он сейчас выйдет из своих апартаментов, фактурные ткани и хрустальная мебель быстро уступят место металлу и грубо отёсанному камню. По сути, это место представляло собой дыру в земле, изнанку помпезного фасада, что тщательно сохранялось чиссами в тайне.       Ещё больше секретов и вещей, приковывающих его к этому месту, с горечью подумал Ронан и в отчаянии закрыл глаза. Упадок духа, вызванный обстоятельствами, смешивался со скукой, и он задавался вопросом, сколько времени пройдёт, прежде чем он начнёт бросать хрустальные украшения в стены ради забавы.       Четыре дня.       Прошло четыре дня с тех пор, как Вэнто увезли на какую-то миссию с Ар’алани, для которой требовался корабль меньшего размера и, соответственно, небольшая команда, а Ронана оставили гнить в Ксапларе.       Четыре дня с тех пор, как он в последний раз видел другое человеческое лицо.       И две недели с тех пор, как он осознал ужас своего положения.       Простыни под пальцами внезапно похолодели, и он повернулся, ложась на спину с судорожным, почти паническим вздохом. Он плохо справлялся со всем этим.       Несмотря на очевидную бессмысленность усилий, его мозг усердно работал, прокручивая в голове всевозможные сценарии побега, от захвата корабля чиссов до сговора с врагом, и все они зашли в логический тупик, потому что у него не было и близко необходимых ресурсов для осуществления подобных задумок. И это даже не учитывая тот факт, что чиссы вели за ним постоянное наблюдение.       Он умолял, торговался с любой сущностью, которая могла его слышать, ради какой-то чудесной возможности заявить о себе, но всё это было напрасно.       В конце концов, после нескольких часов разочарований и попыток разработать план, его сон начал страдать.       Бессонница, в свою очередь, уступила место истощению, а истощение означало потерю умственной стойкости, необходимой для сдерживания растущей клаустрофобии и паранойи.       Даже если он вернётся в Империю, мрачно заключил он, что с ним станется? В том маловероятном случае, если его возьмут обратно на службу, Траун легко может выследить его и покарать от имени своих людей, пока никто не видит. Ему даже не придется делать это самому, цинично подумал Ронан, вспомнив убийственное выражение лица Фаро.       Он видел, с какой лёгкостью Траун подвёл Савита к грани безумия. Насколько трудно было бы настроить на нужный лад его собственных подчинённых? Тех самых подчинённых, которые уже прыгали за него через обручи, не раздумывая и секунды.       (Что за команда противостояла четырём звёздным разрушителям, когда их командира даже не было на борту? Безумие, это было абсолютное безумие…)       Стук в дверь прервал его мысли, и он заставил себя принять полусидячее положение.       — Да?       — Верховный генерал Ба’киф просит вас явиться к нему в кабинет.       Он нахмурился. Потом на мгновение задумался, не произошла ли какая-то ошибка. Он уже подробно пообщался с Ба’кифом, своим фактическим куратором на Ксилле.       Генерал расспрашивал Ронана о его прошлом, квалификации, службе у Трауна и том, как проходило его время в Доминации на тот момент. Все стандартные процедуры, насколько Ронан мог сказать. Ба’киф, конечно, уже имел на руках эту информацию, либо от Ар’алани, либо от Трауна или даже Вэнто, но он проверял Ронана на наличие расхождений и пытался разобраться в его мировоззрении и лояльности.       Ронан даже не старался скрывать, каковы они на самом деле. Если Траун мог так выпячивать свою истинную преданность, значит, и он тоже мог. Чисс выкачивал имперские ресурсы, легко и неприкрыто, и хотя его притворная невиновность могла обмануть Вэнто, Ронана это не устраивало.       С ворчанием покачав головой, он заставил себя встать с кровати. Мгновение он размышлял, не спросить ли у неизвестного секретаря, доставившего сообщение, не перепутал ли тот адрес, но потом передумал. Меньшее, что они могли сделать, это присматривать за своими гостями. Особенно, если эти гости единственные в своём роде.       — Хорошо, я скоро буду. — Сказал он, искажая последние согласные и находя большое удовлетворение в том, что ему уже наплевать. Отступающие шаги были единственным признаком того, что посыльный его услышал. Он усмехнулся, подметив пренебрежение к этикету, и сбросил с плеч домашний халат, наслаждаясь шелестом длинной роскошной ткани.       С странным чувством потери он оставил его на кровати и вышел в униформе. Тот же унылый комплект брюк и кителя, которым Империя наказывала своих рядовых.       Путь в офис Ба’кифа был одним из немногих маршрутов, которые он запомнил (учитывая, что в большую часть проклятого города его не пускали), и его можно было преодолеть пешком. Достаточно далеко, чтобы держать чужака на расстоянии от более важных столичных дел, но достаточно близко, чтобы он оставался на виду.       К тому времени, когда он стоял перед дверью Ба’кифа, его настроение не особенно улучшилось. Со вздохом он переступил через чувство апатии и поднял руку, чтобы постучать.       — Входите. — Позвал голос Ба’кифа, и Ронан потянулся к пульту. Как и ожидалось, люк открылся после того, как вход был разрешён изнутри.       При виде белоснежных волос и униформы чисса ему захотелось поднять подбородок и рефлекторно выпрямить спину. Но это был всего лишь рефлекс, и его истинные чувства были ближе к раздражению, когда он тащился к большому бордовому столу в дальнем конце комнаты.       — Генерал. — Сухо поздоровался он, не дожидаясь разрешения присесть. Это был его третий визит в это место, и оно давно перестало его впечатлять.       Сам Ба’киф был другой историей.       Как ни ненавистно было признавать это, Ронан не мог избавиться от чувства уважения к чиссу, сидевшему напротив и наблюдавшему за ним умными глазами. Он не мог сказать, был ли этот мужчина старше или его цвет кожи был какой-то биологической причудой — биология чиссов всё ещё оставалась для него загадкой, — но в нём определённо чувствовалась властность.       — Ладно. — Ронан скрестил руки перед собой. — Зачем я здесь сегодня?       Неуважительно. Тупо. Ему действительно было всё равно в этот момент.       Ба’киф поднял седую бровь.       — И вам хорошего дня, лейтенант, — сказал он с удивительно малой долей язвительности. Ронан ожидал более яркой реакции, но генерал казался таким же расслабленным, как всегда, почти невозмутимым. — Надеюсь, вы хорошо устроились?       Ронан почувствовал, как его губы сжались. Как будто у него был выбор.       — Терпимо. — Проворчал он и увидел, как чисс потянулся к квестису на своём столе.       — Хорошо, это хорошо. Вам здесь ничего не нужно?       Транспорт до дома, саркастически подсказал разум Ронана, но мысль, должно быть, не отразилась на его лице, ну или Ба’киф не позаботился о том, чтобы это заметить.       — Я позвал вас сюда сегодня, надеясь, что вы обрадуете меня. — Ба’киф переместил квестис ближе к нему. — Пожалуйста. Взгляните.       Ронан почти с опаской потянулся к устройству и, придвинув его к себе, прошёлся взглядом по голубому тексту, написанному на чеунхе.       Оказалось, это своего рода отчёт. Какой-то длинный документ о недавней ссоре между двумя семьями с разными счетами и краткое изложение событий, вызвавших конфликт, вместе с другой соответствующей информацией.       Ронан поймал знакомый ритм достаточно быстро, его глаза с лёгкостью скользили по знакомому бюрократическому жаргону, отфильтровывая модные фразочки и напыщенные отступления, чтобы добраться до сути текста. Некоторые слова на чеунх давались тяжело, но общий смысл был достаточно прост.       Тем не менее, текста оказалось много, и потребовалось время, чтобы его прочитать. Вплоть до завершения процесса они с Ба’кифом сидели в тишине, и Ронан почти пожалел об этом, когда дошёл до конца и был вынужден отложить квестис, подняв глаза, чтобы посмотреть на Ба’кифа.       — Итак? — Он скрестил и распрямил ноги под столом. — Что вам от меня нужно?       Ба’киф, пристальный взгляд которого Ронан с неприятным ощущением ловил на себе всё это время, пожал плечами и махнул рукой, сказав: «Начнем с основ. Что вы можете мне рассказать об этом?»       Ронан бросил быстрый взгляд на экран, формулируя свой ответ.       — Туф пытаются добиться расположения Иризи.       — Ой?       Ба’киф наклонился вперёд.       — И почему же вы так считаете?       Настала очередь Ронана пожать плечами:       — Они в союзе с Чадок, которые на хорошем счету у Митт и любят подобные игры. По крайней мере, они с неприязнью говорят об этом. Но маленькая шахта во второстепенном мире не может долго радовать их, и судя по всему, она быстро истощается.       — Это происходит сейчас?       — Иначе они бы так не суетились. Тем временем их предполагаемый союзник добился огромного успеха в близлежащих мирах, и не похоже, чтобы собирался этим успехом делиться. Похоже, что Туф пытаются склонить Митт на свою сторону, но это нелепо, если знать, что Чадок — одни из Сорока. Скорее всего, у Туф есть грязное белье по бизнес-операциям Чадок, и они раздувают это до невероятных размеров, чтобы инициировать проверку. Спрыгнуть с корабля и обеспечить себе твердую почву под ногами.       — Дискредитируя Митт и заискивая перед Иризи. — Ба’киф кивнул.       — И пытаясь выглядеть невинно в процессе. — Раздраженно закончил Ронан.       Те же старые политические манёвры, но в другой инопланетной упаковке. Так же противно, как в Империи, решил он, разглядывая обстановку в кабинете и отчаянно желая чашку кафа. Не то чтобы у Ба’кифа мог найтись каф, но потребность в нём все равно была.       Сам Ба’киф замолчал, поглаживая бороду рукой и глядя в одну точку где-то над плечом Ронана.       — Интересно… Скажите, лейтенант, вы сегодня не в лучшей форме, ведь так?       Ронан вздрогнул от удивления и уставился на Ба’кифа, чувствуя, как растёт желание сказать что-то в свою защиту.       — У меня была плохая ночь. — Почти выдавил он. На самом деле, далеко не первая, но Ба’кифу об этом знать не стоило.       — Понимаю. — Рука Ба’кифа замерла, прекратив задумчивые движения. — Вы недосыпаете, и всё же вам удалось распутать всю эту запутанную кашу, всего лишь один раз просмотрев отчёт. Довольно впечатляюще.       Услышав это, Ронан застыл, застигнутый комплиментом врасплох. Его рот несколько раз открылся и закрылся, пока он обрабатывал сказанное, прежде чем почувствовал побуждение опустить взгляд к коленям.       — Я хорошо разбираюсь в управлении. — Сбивчиво пробормотал он.       — Определённо.       Между ними снова повисла тишина, на сей раз явно более неловкая, и когда терпение иссякло, Ронан почувствовал, как у него сдают нервы. Ба’киф явно чего-то от него хотел, а Ронан ненавидел, когда люди нагоняли загадочности на свои ожидания.       По крайней мере, директор Кренник всегда был прямолинеен в этом отношении. Качество, которое Ронан не особенно замечал среди многих других.       — Если позволите, генерал, к чему всё это? — Сдался он в конце концов, потирая рукой виски. Он чувствовал, как под кожей начинает формироваться головная боль, а желание сбежать и свернуться калачиком под трижды проклятыми золотыми узорчатыми простынями становилось сильнее с каждой минутой.       — Рад, что вы спросили. — Без промедления ответил Ба’киф, и Ронан почувствовал, как что-то изменилось в его поведении. Как будто он ждал этого вопроса с того момента, как Ронан вошел в кабинет.       — Флот экспансии и обороны планирует открыть новое подразделение, — продолжил Ба’киф. — Таков наш ответ трудностям, с которыми мы столкнулись при разрешении политических конфликтов, возникающих в вооружённых силах. Как вы, наверное, догадываетесь, такие вопросы выносятся на рассмотрение Синдикуры, и возникающие в результате расследования часто занимают больше времени, чем мы бы предпочли тратить на них.       На его лице промелькнула вспышка многострадального раздражения, и Ронан почти поймал себя на сочувствии.       — В результате мы хотим создать отдел, который занимается именно посредничеством в этих вопросах. Чтобы обеспечить их скорейшее разрешение.       — И вы говорите мне это, потому что?       Ба’киф выдержал взгляд Ронана, и Ронан почувствовал, как резко усилился его дискомфорт.       — Потому что я хочу, чтобы вы, — медленно сказал Ба’киф, — стали частью этого.