***
— Кровать? А у вас почему нет? — поинтересовался Юнги, войдя в комнату. Его взгляд практически сразу уперся в железную витиеватую спинку и изножье. Конечно, не самая лучшая, но все-таки кровать, а не просто брошенный на пол матрас, как было в комнате тех же Чонгука и Чонсоля. — Я же не идиот, чтобы целую кровать тащить по лестнице на второй этаж. И потом, мне придется тащить две кровати, а тогда я идиот в квадрате. Так что нахрен мне это не сдалось, — затараторил Чонгук, но быстро поник, словно всю его позитивную энергию враз выкачали, а взгляд внимательно заскользил по комнате. — Миюн был сильным малым. Здоровым, как я. И не таким ленивым. Хмыкнув, Юнги принюхался к заправленной постели. Потом чужого мужика и трупом здесь не пахло. Кто-то очень постарался убраться, и что-то подсказывало ему, что Чимин точно приложил к этому руку. Возможно, отголоски жасминового аромата на наволочке. — Но я так рад, что ты решил с нами остаться! Я же тебе говорил, что мы с тобой станем самыми лучшими друзьями! Чонгук так быстро оживился, так быстро забыл про смерть недавно погибшего товарища, место которого теперь занял Юнги, что второму стало немного не по себе. С одной стороны, этот парень был как надоедливая муха: все жужжал и жужжал на ухо, а с другой — от него было как-то жутко. Особенно когда он угрожал свернуть Юнги шею, если тот как-то неправильно посмотрит в сторону его близнеца. Или двойняшки. Он в таких тонкостях не разбирался. — Кто тебе сказал, что мы с тобой лучшие друзья? — Юнги дернул бровью. Но судя по неугасающей широкой улыбке на лице альфы, зря он задал этот вопрос. — Ты просто скромничаешь, поэтому тебе сложно признать, что мы стали братанами навеки вечные. Отбей кулачок! — Чонгук, сейчас как никогда похожий на перекаченного ребенка, протянул Юнги сжатый кулак. Разумеется, никакой кулачок Юнги отбивать не собирался. Он просто стоял и смотрел на Чона как на не самого умного на планете Земля человека. — Вот, я же говорил, что ты просто скромняшка, Юнги-я! — веселился Чонгук. Мин только фыркнул и подошел к окну, отодвинув в сторону прозрачную и немного пожухлую занавеску. — Это все временно. Я просто решил немного отдохнуть от дороги. Тем более у вас тут и река рядом — пить и мыться можно, и вон — кровать мне выделили. Устрою себе небольшой отпуск, а потом уйду. Одному лучше. В своих словах альфа был уверен больше, чем в самом себе, но обернувшись на Чонгука и увидев, как он с глупой улыбкой кивает, понял, что этот парень его всерьез вообще не воспринимает. И правда, может быть, стоит просто молчать и тогда общаться с ним будет проще? Количество продуктивных диалогов явно увеличится. — У нас таких временных знаешь сколько было? Трое как минимум, — для достоверности Чонгук показал Юнги три пальца. — И где они сейчас? — усмехнулся Мин, пройдя к кровати и бросив на нее сумку. — Одного подстрелили чужаки и он погиб, второй не вернулся с вылазки. А третий попытался убить ночью дежурящего Хосока, чтобы забрать припасы и сбежать, и я свернул ему шею, — пожал плечами Чон, и Юнги в который раз убедился, что ощущения от этого парня не ошибочны. Слишком просто он говорил про убийство другого человека. А с другой стороны, он явно давал Юнги понять, что ему не стоит даже рыпаться в сторону тех, кто живет в этом доме, и он не только за своего брата снесет голову Юнги с плеч. Скрытая агрессия из Чона сочилась ядом, и Юнги представил, что и шеи врагам он сворачивал с такой же беззаботной улыбкой. Юнги скользнул взглядом по лицу Чонгука, который снова показался ему серьезным, и поморщился. Он менял эмоции так быстро, что за ними едва можно было уследить. — Тебе не жаль? Убивать обычных живых людей? — поинтересовался Мин, перехватив свой лук и присев на край кровати, чтобы проверить его на наличие новых царапин и повреждение тетивы. В конце концов, он слишком давно не держал в руках свое оружие, с которым раньше даже на ночь не расставался: в буквальном смысле спал с ним в обнимку. — А почему мне должно быть жаль? Он пытался убить того, кто и мухи не обидел за всю свою жизнь. Хосок заботится о нас, лечит. Даже этого чувака лично штопал, когда он только пришел к нам. И в благодарность его хотели зарезать. Так себе, согласись. Поэтому мне не жаль. В конце концов, время сейчас такое. Либо ты, либо тебя. Я это понимаю, — улыбнулся Чонгук, а Юнги, вздохнув, согласно кивнул. Да. Время сейчас и правда именно такое. Чон, заметив его кивок, продолжил свой монолог: — Да и Хосок хороший парень. Единственное, он за Чонсолем хвостом вьется. Это чертовски раздражает, — поморщился альфа и так же подошел к окну. Хоть Чимин с Чонсолем и потратили уйму времени, чтобы вымыть здесь каждый угол, альфа все еще чувствовал запах феромона Миюна, поэтому решил приоткрыть створки и впустить в комнату свежего воздуха. — Чонсоль же твой близнец? Ему не так уж и мало лет, чтобы ревновать его к другим альфам. Сколько вам там? Лет по двадцать пять? — поинтересовался Юнги, отведя на мгновение взгляд от своего лука. — По двадцать шесть. И Чонсоль не близнец мне, а двойняшка. Будь он моим близнецом, мы были бы одинаковые, — фыркнул Чонгук. Как будто бы все разумные люди обязаны точно знать различия между близнецами и двойняшками, на которые Юнги было, честно, плевать. — И с чего ты взял, что я ревную? У него были альфы — я и слова не говорил. Ситуация сейчас просто… Необычная, — хохотнул Чон, — типа… Долго объяснять, — альфа махнул рукой и даже отвернулся. Надо же. Чонгук отказался от того, чтобы что-то долго объяснять? Или он просто не нашел ни единого аргумента для объяснения своей мании контроля? Чон улыбнулся и покачал головой каким-то своим мыслям. Хосок был хорошей партией для Чонсоля. И еще полгода назад альфа был бы счастлив такому избраннику для своего брата. Но теперь, в такое сложное время, он не был уверен, что Хосок сможет защитить Чонсоля так же, как его сейчас защищает сам Чонгук. Боевые навыки Хосока настолько ничтожны, что он даже на вылазки не ходит. — Пойду проверю их, кстати. Бросив это, альфа просто вышел из комнаты, оставляя с облегчением выдохнувшего Юнги в долгожданном одиночестве. Мин хотел побыть в тишине, а потом спуститься вниз и узнать, не нужна ли кому-нибудь его помощь. В таком доме работы всегда должно хватать на всех. Чонгук спокойным шагом прошел до нужной ему комнаты и, на мгновение остановившись перед дверью, зачем-то поправил всю свою одежду. Стучать в чужую комнату, когда там сидит его родной брат? Да ни в жизни! Именно поэтому альфа, не долго думая, осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. — А вот это куда? — мягким тоном поинтересовался Чонсоль. Омега сидел на коленях на полу, у какой-то тумбы, разложив перед собой с десяток баночек и упаковок лекарств, а Хосок беззаботно лыбился, сидя рядом с ним на стуле и перебирая какие-то тряпки. Работничек, черт бы его побрал. — Это можно отложить на верхнюю полку, чтобы… — Че делаете? — строгий голос Чонгука разрезал тишину, а его нахмуренное лицо уставилось прямиком на альфу. Хосок, все это время сосредоточенный на Чонсоле, подпрыгнул и по инерции схватился за сердце, ошарашенно взглянув в сторону двери. — Черт! Тебя стучать не учили?! Чонгук постоянно вот так подлавливал его и пугал, когда они с Чонсолем оставались наедине. Этот парень и правда возникал словно из ниоткуда, и из-за этого ветеринару было крайне трудно сделать следующий шаг и предложить Чонсолю что-то большее, чем простое перебирание остатков лекарств в его кабинете-комнате. — А мы тут составляем списки того, что хену может понадобиться. Чтобы на вылазке поискали необходимое, — Чонсоль беспечно улыбнулся и махнул на Чонгука как на надоедливую муху. — Не мешай нам. А то мы что-нибудь пропустим и ты умрешь от заражения крови, когда поранишься. Прищурившись, Чонгук смотрел на брата до последнего, прежде чем недовольно скривиться и закрыть за собой дверь, пробубнив что-то вроде: «дожили, родному брату я не мил». Хосок тяжело выдохнул и качнул головой. Чон Чонгук порой его действительно пугал. Хотя с виду безобидный добряк. — Твой брат жуткий, — заключил он. Чонсоль звонко засмеялся, заставляя сердце доктора пропустить пару ударов. Как этот омега вообще мог быть вот таким невероятным? — Да он безобидный. К тому же ты ему нравишься, так что не обращай на него внимания. Можешь просто игнорировать, тогда он быстрее отстанет. Просто он оберегает меня. Иногда чересчур, конечно, но я ему благодарен. Если бы не он, я бы не прожил так долго. Грустная улыбка на губах Чонсоля была для Хосока невыносимой. Он бы хотел обнять его и пообещать, что все будет хорошо, они обязательно проживут долгую счастливую жизнь, но в их реальности такие обещания были несбыточными. Люди были слишком легкомысленными, жили себе припеваючи и не думали о том, смогут ли они пережить очередную ночь. Теперь же все было совсем иначе. Не только мертвецы были врагами, но и живые могли нарушить покой в любой момент. — Уверен, и ты многое сделал, чтобы твой брат оставался живым и здоровым, — улыбнулся Хосок и склонился, в попытках заглянуть в красивое лицо. Омега смущенно улыбнулся, по забавной привычке потерев ладонью кончик носа. — Чонгук иногда бывает безрассудным, знаешь же. Но он так много раз спасал мне жизнь, что все, что я делал для него, не имеет никакого значения в сравнении с его поступками. Я был немного бесполезен в нашем пути. Хосок хмурился, несколько секунд неотрывно глядя на Чонсоля, прежде чем протянуть руку и погладить парня по затылку. Его пальцы зарылись в темные, на удивление мягкие, собранные в низкий хвостик волосы. И он бы всю свою жалкую жизнь вот так касался этого человека, даже если не будет получать ничего в ответ. — Человек по сути своей не может быть бесполезным. Ты приходишь в этот мир с определенной целью, быть кому-то нужным, рождаешься благодаря желанию двух любящих друг друга людей. Ты живешь и являешься безумно ярким светом для кого-то. Ты можешь этого не знать, Чонсоль, но ты направляешь своим сиянием других людей, — хотелось бы привести в пример себя, но он не решился. — Того же Чонгука, например. И многие люди могут жить ради тебя, как и ты можешь жить ради кого-то. Разве можно говорить, что ты бесполезен? Чонсоль перевел взгляд на Хосока. Его глаза были большими, доверчивыми, возможно, даже немного растерянными. Но он ничего не ответил. Снова улыбнулся, приластившись к чужой руке, полной грудью вдохнул запах имбиря и неспешно встал на ноги под тихий вздох Хосока. — Давай закончим с медикаментами? Мне еще нужно приготовить ужин на сегодня, — проговорил омега и прошел к комоду, чтобы достать пузырьки и пластинки лекарств и оттуда. Альфа поджал губы, согласно кивнув, и обратил взгляд на свои руки. Достоин ли он такого человека, как Чонсоль? Сможет ли он сделать его счастливым в тех условиях, в которых они живут прямо сейчас? Единственное, в чем был уверен Хосок — он никогда не позволит себе обращаться с Чонсолем так же, как Ноа обращался с Чимином. Никогда. Дверь в комнату снова совершенно внезапно распахнулась. Хосок хотел недовольно зашипеть, но заметив Лидера, мигом закрыл рот. — Помнишь про ночное дежурство? Сегодня ты на дозоре с Чонгуком, — без всякого приветствия проговорил Намджун, и Хосок невольно скривился, покачав головой. — Я же просил уже, с кем угодно, только не с Чонгуком. Мы когда меняемся с ним и я подремать ложусь, у него рот не закрывается. Прости, Чонсоль, — тут же извинился Хоби, посмотрев на тихо засмеявшегося омегу и снова отведя взгляд к Лидеру. — Я с ним не могу нормально дежурить. Что насчет нашего новоприбывшего? Или Сокджина на крайняк. Он же вообще к его болтовне невосприимчив. А я завтра вместо Джина выйду. Намджун недовольно цокнул языком и, еще раз глянув на Хосока с Чонсолем, покачал головой. — Вы меня в могилу загоните. Ладно, — со скрипом согласился он и перевел взгляд на шуршащего чем-то у комода омегу. — Чонсоль, загляни к Еджуну вечером, если будет время. Он искал тебя, но я отправил его отдохнуть. Он всю ночь не мог нормально уснуть. — Хорошо, — без всяких возражений улыбнулся Чонсоль и, отвлекшись от своих дел, подошел ближе к Хосоку, положив подбородок на его плечо. Хорошо, что он не видел всего спектра эмоций на лице несчастного ветеринара в этот момент, — я забегу к нему после ужина. Намджун усмехнулся, глядя на то, как альфа силится не испустить дух прямо сейчас, и покачал головой, закрыв за собой дверь. Эти двое… Помнится ему, он когда-то так же млел от одного лишь прикосновения со стороны Еджуна. Чертова любовь. Делает из людей дураков, становится уязвимым местом, но при этом дает такую безграничную силу, что хоть против мертвецов да с голыми руками.***
Чонгук не любил дежурить с Сокджином. С кем угодно, только не с ним. Даже с молчаливым новеньким было бы лучше, чем с этим доктором. Сколько бы Чонгук не пытался с ним завязать беседу, он все никак не мог разговорить этого угрюмого мужчину. Юнги хотя бы что-то в ответ бросал, а этот… — А тебе больше нравилось ванильное мороженое или шоколадное? Как по мне — все отстой. Вот мороженое со вкусом мятного шоколада — тема! — с довольной улыбкой закивал Чонгук. С безразличным выражением лица Сокджин сухо кивнул ему и, поправив автомат, висящий на плече, внимательно посмотрел в бинокль. Ему было немного тревожно, но он никак не мог понять почему. Может быть, они слишком расслабились, назвав это место своим домом? Он не знал, но сегодня, стоя на чердаке, смотреть на далекие звезды и прекрасную, начавшую убывать, луну, мимо которой проплывали освещенные голубым сиянием облака, не было никакого желания, как бы сильно она не манила его. Было в этой ночи что-то чуждое, опасное. И он не мог объяснить себе это странное скребущее под кожей чувство. Чонгук что-то недовольно буркнул в сторону доктора и ушел к их скромному лежбищу, где они спали по очереди. Продавленный матрас с парочкой пледов на нем встречал Чона куда более гостеприимно, нежели сухарь Сокджин. — Я буду спать. Разбудишь, — спокойно сказал альфа и, получив такой же безэмоциональный кивок, отвернулся к стене, думая о своем. Он не обращал внимания на то, как док подходит к одному окну, скрипя половицами, переминается у него с ноги на ногу, затем — к другому. Привычные звуки, на которые не стоило отвлекаться от своих попыток увидеть какой-нибудь сладкий сон. Только уснуть у Чонгука тоже не выходило, но не из-за тревожного чувства. Он просто почти никуда не выплеснул свою энергию за сегодняшний день, поэтому и спать не особо-то хотел, ворочался, пытаясь унять мысли в голове и раздражаясь от звуков, издаваемых деревянными досками под старым матрасом. Кажется, прошло минут десять, но по ощущениям Чонгука — весь час. — Не спишь? — поинтересовался Сокджин, не отрывая глаз от бинокля. — Поспишь тут. Ты же даже не поболтал со мной на ночь, — словно обиженный ребенок, не получивший обещанную порцию шоколадного печенья, буркнул Чонгук. — Иди сюда. Альфа, кряхтя, поднялся, откинув в сторону старый синий плед, и подошел к Сокджину, выжидающе сверля его взглядом. Он был явно недоволен тем, что с ним мало того что не поговорили, так еще и подняли с, можно сказать, уютной постельки. У кого-то сейчас и такого нет, так что стоило бы быть благодарным. — Вот, посмотри. На три часа. Чонгук принял из рук мужчины переданный бинокль и, подстроив его под свои глаза, вгляделся в черную чащу леса. Он сначала не понял, что именно должен увидеть, но стоило заметить пару мелькающих огоньков, как по телу пробежала противная стая мурашек. — Вряд ли зомбари научились обращаться с фонарями, — задумчиво сказал он, отняв бинокль от глаз и попытавшись разглядеть кого-нибудь без него. Кивнув ему, доктор забрал из рук альфы бинокль и, вернув его линзам прежние настройки, вновь вгляделся в лесную черноту. — Не нравится мне это. Стой тут, я разбужу Лидера. Пусть посмотрит. — Скажи, что там… их, кажется, много. И пускай Чонсоль и Еджун уйдут куда-нибудь, — попросил Чонгук и, как только Сокджин быстрым шагом вышел за пределы чердака, снова взглянул вдаль через бинокль. Теперь были видны не просто фонари и очертания. Двое, пятеро, семеро… — Двенадцать? — задумчиво пробормотал Чонгук и отставил бинокль в сторону. И все, черт возьми, идут сюда. Сто процентов идут сюда, даже думать не нужно. Такое уже бывало. Чонгук помнил. Он прошел к углу чердака и, открыв запылившуюся крышку ящика, быстро перехватил несколько пистолетов и повесил на плечо второй автомат. Хорошо, что у них еще были запасы оружия. Его взгляд зацепился за железную биту и альфа, помедлив лишь пару секунд, сунул ее себе подмышку. Проверив наличие патронов в магазинах и взяв еще парочку, — все, что у них было — он покинул чердак. Когда он спустился ниже, ему навстречу уже шел Намджун, за которым по пятам следовал Сокджин. — Что там? — хмуро поинтересовался Лидер, и Чонгук поморщился от резкого запаха гвоздики. От Лидера исходила явная угроза, но направлена она была совсем не на своих людей. Намджун очень трепетно относился к установленным в их доме порядкам и их нарушителей откровенно не жаловал. В особенности он ненавидел ночных гостей, ведь в его понимании нет ничего более низкого, чем застать врага в поздней ночи. Хотя среди военных объявить войну на рассвете, когда никто не в состоянии защищать себя, — обычное дело. Стандартная военная стратегия. — Человек двенадцать — все идут сюда, — сообщил альфа, отдав в руки Намджуна заряженный автомат и поджав губы. Лидер не стал больше ничего спрашивать, забрал оружие и кивнул Чонгуку и Сокджину в сторону коридора. — Будите остальных. Чонгук. Отведи омег и Хосока в безопасное место, — попросил он, и Чон, кивнув, почти что бегом направился к лестнице. Надеяться на то, что к ним идут доброжелатели среди ночи с парой фонарей, даже не стоило. Сокджин, приняв такое же наставление от Лидера, пошел вслед за Чонгуком, и, пока младший вошел в свою комнату, чтобы разбудить Чонсоля, открыл первую попавшуюся дверь, тут же замирая и вскидывая руки в примирительном жесте. Юнги словно на автомате сел на постели, натянув тетиву лука и направив стрелу прямо в голову вошедшего альфы. Правда, когда понял, что ничего опасного не происходит, расслабленно выдохнул и опустил лук вниз. — Ты с ним спишь, блять, что ли? — шикнул Сокджин, но получив в ответ лишь молчание и сонный, пусть и настороженный взгляд, скривился. — На нас напали. Так что подъем. И своего любовника не забудь, — бросил Ким, кивнув на лук в руках альфы. Делать ему здесь было больше нечего, он ушел. Юнги обреченно вздохнул и, встав с места, принялся обуваться. Хорошо хоть он додумался спать в одежде. — Поспал, блять, первую ночь на кровати. Так поспал, что аж самому себе завидно. Ебаные мародеры. Я ведь так и знал: надо одному оставаться в лесу, потому что такие дома — лакомый кусочек для всяких маргиналов. Мин Юнги, когда ты начнешь слушать свою жопную чуйку?! — ворчал он сам на себя. Спросонья Юнги всегда был довольно раздражительным и ворчливым. Очень ворчливым. Он бы даже сам себя не рискнул будить, во всяком случае не так резко. Выйдя из комнаты, он столкнулся с Чимином, заправляющим пистолет за пояс на бедрах, и словил омегу за локоть. Он летел непонятно куда, один, даже без Ноа, хотя, казалось бы, сейчас самое время держаться вместе, ведь вероятность сдохнуть этой ночью внезапно повысилась процентов так на сорок. Чимин ничего не спрашивал, только вопросительно посмотрел на держащую его под локоть ладонь и перевел весьма красноречивый взгляд на Юнги, почти что прямым текстом говоря ему, что если Юнги его не отпустит, вероятно, он останется без этой самой руки. Но альфа не спешил придавать этому значение. — Где у вас самая хорошая точка для обзора? — спросил Юнги. — На чердаке. По лестнице на самый верх. Четыре окна на четыре стороны от дома, — сообщил Чимин, прекрасно понимая, для чего альфа интересуется этой информацией. Оставалось только надеяться на то, что он идет туда помогать им отбивать атаку, а не для того, чтобы сныкаться на самом верху и позже присоединиться к головорезам, если они победят. — Не ходи один, подожди хотя бы кого-то одного, — тихо добавил альфа, прервав не самые позитивные мысли Чимина о нем, и омега немного растерянно проследил за мужчиной взглядом. Юнги направился наверх, ловко обогнув летящего ему навстречу Ноа. Его нога тоже уже почти зажила, и альфа стал больше передвигаться по дому, чему Юнги вообще не радовался. Был свой плюс жизни в подвале: никакого надоедливого Ноа над ухом, тишина, покой и болтовня Чонгука. — Я сказал тебе уходить вместе с Чонсолем и Еджуном! Ты должен спрятаться, блять! — рявкнул на него Ноа, даже не замечая насколько сильно он перехватил локоть омеги. Тот же, которого пару секунд назад куда более аккуратно касался Юнги. В другой ситуации Чимин бы покорно исполнил требование альфы, но сейчас от его решения зависело слишком много жизней. — Я должен защищать это место, — твердо заявил омега и, с силой вырвав свою руку из твердой хватки, направился на выход из дома. У него была своя подготовленная позиция для встречи незваных гостей. Сокджин направился за омегой. Его позиция находилась там же, и он буквально почувствовал, как Ноа сжирает взглядом его спину. — Если ситуация накалится, заберешь Еджуна и Чонсоля, и уедете на той машине, что мы прячем у реки за домом, — твердо сообщил Сокджин, и Чимин, сильно прикусив нижнюю губу, кивнул. Он не хотел сбегать. Но если вдруг случится что-то, что он будет не в силах исправить, его главной задачей будет защита Еджуна, который носит под сердцем ребенка. И он очень надеялся, что ему не понадобится это делать. Они вышли из дома как раз в тот момент, когда первый громкий выстрел был запущен налетчиками куда-то в воздух. А затем с громкими воплями люди побежали в сторону забора, намереваясь снести хлипкую калитку. Она могла защитить от зомби, но не от разумных людей. — Назад! — громкий голос Чонгука позволил Сокджину сориентироваться, и он быстро утащил Чимина за угол дома, шумно выдыхая. Стало слишком темно. Луна скрылась за облаками, чужаки прекратили использовать фонари, налетчиков было практически не видно. Но в этом был плюс: враг тоже не видел их. Сверху раздался свист стрелы, после которого что-то с тяжелым хлопком рухнуло вниз. Чимин осторожно выглянул из своего укрытия и присмотрелся. У калитки лежало замертво упавшее тело с торчащей ровно из середины лба знакомой стрелой, и омега не сдержал усмешки. Юнги все-таки прикрывал их. И, черт возьми, видел в этой темноте. Только хлопок выстрела и взрыв бетонной стены недалеко от его лица заставили поспешно спрятаться за угол. — Дерьмо, — выругался он и сплюнул попавшую в рот пыль. — Я надеюсь в них отрекошетило. Чимин достал пистолет и, посмотрев на Сокджина, хмуро сверлящего его взглядом, махнул головой в сторону, предлагая обойти здание с другой стороны. Если они захотят окружить дом, у них будут проблемы, ведь занять свои защищенные позиции они попросту не успели. — Нет, мы должны держаться ближе ко входу, чтобы ты мог вывести Еджуна. Слишком твердый голос Сокджина, не терпящий возражений, вместе с потяжелевшим запахом кипариса, не позволили Чимину возражать. Чертовы альфы, именно из-за этой их способности давить он порой просто ненавидел с ними спорить. Кажется, Чонгук — единственный, кто не проворачивал с ним подобного фокуса, и как минимум за это его можно было любить. Даже если он здорово раздражал. Чимин крепче сжал руками пистолет, сняв его с предохранителя, и удобнее расположил рукоять в двух ладонях, готовясь в любой момент выстрелить в недругов. Из открытого окна на первом этаже раздалась автоматная очередь. Только по характеру выстрелов можно было узнать злого Чонгука. И, судя по доносившемуся запаху, он был где-то рядом. Он был очень, крайне недоволен тем, что кто-то посмел нарушить покой их дома и покусился на безопасность его брата и людей, которых альфа называл своей семьей. — Я не хочу никого убивать! — с той стороны забора раздался до боли знакомый голос, и Сокджин с Чимином переглянулись. — Дайте мне поговорить с вашим лидером, мы просто потолкуем с ним и обсудим детали! Изо всех сил пытаясь понять, где же он слышал этот голос, Чимин хмурил брови, но воспоминания ускользали от него как песок сквозь пальцы. — Окружение нашего дома среди ночи вряд ли говорит о добрых намерениях! Уводи своих шавок отсюда, пока мы не перебили вас всех! Я тебе лично башку откручу, если кто-то из наших пострадает, чувак! — раздалось сбоку, и Чимин не сдержал усмешки, глянув на Сокджина, который раздосадовано покачал головой. Чонгук не очень хорош в подобных переговорах, но Намджун, видимо, слишком занят со своим мужем, поэтому все еще не показался. Но они были готовы прикрывать его столько, сколько потребуется. И даже если в один миг Лидер выберет своего мужа, а не их, они поймут и выкрутятся сами. Раскатистый смех осенил Чимина воспоминанием, и он обернулся на своего напарника. Переглянувшись, кажется, они сошлись на одном и том же. Они уже слышали этот смех раньше. Точно слышали. — Что тебе нужно? — из дома раздался голос Лидера, и Чимин облегченно выдохнул и даже опустил плечи. Видимо, Лидер спрятал своего мужа в безопасном месте и смог присоединиться к ним. — Ваш дом! Это было командой. Все, кто прятались до этого в своих укрытиях, повалили прямо на них, и теперь оказалось, что их больше двенадцати. Чимин поморщился, понимая, что стрелять вслепую — самая худшая идея, которая только могла прийти в их голову, но сделать с этим хоть что-то было крайне сложно. Пистолет — единственное, чем он смог научиться владеть за столь небольшой срок, пусть и не виртуозно. — Будь здесь, — бросил Сокджин, выходя из укрытия и несколько раз выстреливая в сторону толпы, что наконец выломала калитку и ринулась в их сторону. Опасно. Очень опасно, если учесть, что громкие звуки могли привлечь ходячих мертвецов. А они теперь еще и без ограды остались. Такой дом нужен этим ублюдкам? Люди подбегали все быстрее, и, как оказалось, не у всех из них были при себе пистолеты. Многие держали в руках ножи, топоры, и автоматная очередь со стороны Чонгука смогла снять пару человек, которые были впереди. Это их остановило. Сокджин вышел вперед одновременно с Намджуном. Лидер выбежал из дома и спрятался за стоящим у входа автомобилем, пытаясь вглядеться в темноту. Стрелять больше ни у кого не было желания. И Чонгук, и люди снаружи бросили свои пушки и подоставали ножи, мачете и другое оружие, подходящее для ближнего бесшумного боя, потому что никто никого не видел, и лидер налетчиков на мгновение подумал, что все-таки нужно было послушать своих и нападать днем, а не ночью. Но он был уверен, что они будут использовать наружное освещение дома, которое он не единожды замечал. Оказалось, что они не такие уж идиоты, как он мог подумать. Намджун услышал шорохи за своей спиной и, быстро среагировав, бросил автомат, резким движением достал нож и вонзил его в горло одного из налетчиков. Предсмертное бульканье было противным и могло привлечь кого-то в тишине, но он все равно постарался уложить умирающего омегу на землю как можно тише, чтобы не привлекать лишнее внимание. Судя по звукам, напротив дома сразу с двумя дрался Сокджин. Из-за облаков наконец показалась луна, и в ее голубоватом свете Намджун увидел не только три фигуры в схватке, но и промелькнувшую тень кого-то, кто проник в дом. — Чонгук, они в доме! — крикнул из своего укрытия Намджун, и в этот момент в дом вбежали еще несколько, видимо сообразив, что в здании мог находиться не один человек и тем, кто уже проник внутрь, могла понадобиться помощь. Эти ублюдки, черт возьми, рассосались по территории сразу, как забежали сюда. Тогда Чонгук стрелял вслепую и задел лишь пару человек? Непонятно, смог ли он вообще кого-то задеть. Обидно, если все выпущенные потроны улетели просто в пустоту. За углом дома тихо пискнул Чимин. — Потише, куколка, пойдешь с нами, — сообщил ему на ухо мерзкий голос альфы. Он зажал рот Чимина ладонью, дернув его на себя, и потянул на задний двор дома. Чимин протестующе замычал, со всей силы ударяя мужчину пистолетом куда-то в лицо. От неожиданности альфа зашипел, ослабив хватку, и омега что есть сил дернулся из его рук, спотыкаясь о собственные ноги. Бежать. Это единственное, что было в его голове. И он, слушая свои инстинкты, побежал в сторону забора, надеясь, что никого не встретит по пути. Стоило послушать Ноа — остаться в доме. Сколько раз он убивал обычных живых людей? Дважды? Его руки тряслись так, что единственное, что он смог сделать — это ударить, а не выстрелить сразу, как противник замешкался. Что делать сейчас? Он обогнет дом, наткнется на других людей, которые, судя по звукам, сражались где-то у ворот, и что тогда? Найти Ноа? Слиться с толпой? — Маленькая дрянь! — громкий рявк заставил Чимина обернуться. Мужчина, которого он ударил секундой ранее, бросился за ним, и Чимин, черт возьми, уже собирался вскинуть пистолет и побороть себя, попытаться выстрелить в живого человека, как вновь уловил едва слышный свист, и наконечник запущенной секундой ранее стрелы пробил голову рухнувшего на землю альфы. Точно. У Юнги ведь был обзор на две стороны дома. Омега шумно задышал, отводя взгляд от трупа, и поднял взгляд вверх. Он почти не видел его, но слышал. — Будь здесь. Не лезь на рожон. Захочешь кого-то прибить — выйдешь, когда их будет поменьше. Тихий голос Юнги с чердака заставил Чимина прикусить губы и закивать самому себе. Он прищурился в попытках увидеть альфу, но тот, кажется, и не планировал выходить из тени. Чонгук, получивший от лидера наводку на людей, вошедших в дом, замолчал и прислушался к звукам. В доме постоянно и везде поскрипывали полы, и услышать кого-то не составило бы труда, но было тихо. Он даже постороннего дыхания не слышал. Громкий вскрик Чонсоля раздался со стороны комнаты ветеринара. Чонгук готов был поклясться, что прямо в этот момент его сердце ухнуло куда-то в район желудка, и сорвался на бег. Там ведь не только Чонсоль, но еще и Еджун, и Хосок, который должен был защитить их. Но оставлять защиту на Хосока… — Черт, — прошипел Чон и, завернув за угол, зацепил взглядом распахнутую дверь в комнату ветеринара. Он оказался в проеме так быстро, словно ему хватило двух шагов, чтобы преодолеть немаленькое расстояние. Взгляд наткнулся на альфу, который навис над сжавшимся в углу Чонсолем, держа его за волосы. Кроме них здесь больше никого не было, но Чонгук даже не думал об этом, не пропускал ни единой мысли о ком-то, кроме Чонсоля, когда он налетел на мужчину, отбросив его к стене и, перехватив его горло, с силой ударил затылком об стену. Затем еще раз, и еще. Он не слышал, как от каждого удара вскрикивал Чонсоль, зажимающий руками уши, не видел, как налетчик пытается вдохнуть и ухватиться ладонями за его руку, выронив пистолет. Просто бил об стену до тех пор, пока под ладонью не послышался противный хруст. Руки ублюдка безвольно повисли вдоль тела, а сам он пустыми глазами уставился куда-то в стену. Собственное тяжелое дыхание оглушало. Альфа, пытаясь прийти в себя, ослабил хватку, и труп чужака рухнул под его ноги. Чонсоль громко всхлипнул, во все глаза глядя на мертвеца и отворачиваясь, когда Чонгук без всякого сожаления склонился над ним и всадил в висок охотничий нож. — Где Еджун и Хосок? Голос Чонгука, немного хриплый, не заставил Чонсоля обернуться, лишь еще сильнее сжаться у стены. — Хосок должен был увести его на чердак к Юнги, я не знаю. Я испугался, когда Лидер сказал, что они проникли сюда, и хотел спрятаться, — сбивчиво прошептал он, и Чонгук, поджав губы, подошел к Чонсолю ближе, вытерев руку, испачканную в крови, об штаны. — Поднимись к Юнги на чердак. Будь там. Я найду Хосока и Еджуна, — заверил он и подхватил брата под локоть, помогая ему подняться. Чонсоль был слишком нежным для этого мира, слишком ласковым, чтобы жить в такой суровой реальности. Поэтому Чонгук оберегал его так трепетно, заботился и охранял его покой от всех невзгод. Но сейчас времени на то, чтобы утешить брата, не было. Каждая минута на счету, неизвестно: увел ли Хосок Еджуна и все ли с омегой в порядке. Каким бы смелым и отважным бойцом не был Ким Еджун, его положение делало его слабее и медленнее. — Пойдем, — Чонгук потащил брата за собой, крепко сжимая рукоять ножа, обращаясь в слух, зрение и обоняние. Он был готов защитить их обоих, но не собирался глупо сдохнуть в порыве своей отваги, ведь если сегодня он умрет, Чонсоля некому будет защитить, и тогда неизвестно, как долго он сможет прожить. Чонгук никогда не посмел бы подвергнуть его такой опасности. Альфа собирался довести Чонсоля хотя бы до лестницы, ведущей наверх, но со стороны выхода на улицу послышались отборные ругательства Еджуна, от которого Чоны, кажется, услышали бранные словечки впервые, и потому даже растерялись. — Бегом наверх, Чонсоль. Быстро! Чонгук пришел в себя первым и, подтолкнув брата вперед, бросился к выходу, ведь голос омеги раздавался именно оттуда. Картина, представшая перед его взглядом, заставила замереть на крыльце. Чужак стоял недалеко от крыльца, крепко сжимая волосы плененного омеги, и держал лезвие прямо у его горла. Одно движение — Еджуну никто не поможет. — А теперь вы все дружно складываете оружие, — начал диктовать свои условия незнакомец. Со стороны комнаты, где в засаде сидел Чонгук, раздался стон Хосока. Он хотел спрятать там Еджуна, но все пошло совсем не по плану. Чонгук надеялся, что их ветеринар в порядке, но сейчас проверять его не было времени и возможности: защитить Еджуна и новую жизнь внутри него было приоритетнее. Даже защита Чонсоля уходила на второй план в сравнении с этим. — А потом сваливаете в закат. Без омег. Они останутся здесь. Они довольно хорошенькие. Особенно тот, за которого мой друг схватил стрелу промеж глаз. Где вы прячете своего стрелка? Здесь он меня не снимет, верно? — ухмыльнулся он и словил взглядом Намджуна, который откинул от себя труп одного из налетчиков и встал с места. Запах гвоздики был слишком сильным, тяжелым, оповещал о том, насколько же зол сейчас Лидер, но это мало чем могло помочь. Ноа напрягся. Омега, которого защитил Юнги? Кажется, он видел, как у забора кто-то опрокинул Чимина в попытках нанести удар, но омега отбился и скрылся за углом дома. Значит, с Чимином все в порядке. Но вот Еджун… Ноа попытался сделать шаг вперед, но налетчик еще крепче прижал нож к шее Еджуна, заставляя его остановиться. — А-а-а, красавчик. Осторожнее. А то я случайно черкану ножом, и… — Говна кусок, — прошипел Еджун, крепче сжимая запястье мужчины и переводя взгляд на Намджуна, который не решался подойти ближе. Ноа и Намджун были здесь, остальные сражались. Юнги не видел их с этого ракурса. От кого ждать помощи? Сокджина, Чимина и Хосока не было видно. Где они все? Среди врагов? Хосок пытался отвести его в комнату к Чонгуку, но альфы там не оказалось, а потом на них напали. Еджун впервые видел этого альфу таким отважным. Он вступил в неравный бой — и пара ударов в лицо, а потом один заключительный по голове вывели доктора из строя. Именно это позволило негодяю схватить Еджуна и вытащить его сюда, чтобы начать диктовать свои условия. Мысли прервал нож у горла. Чужак вжал его в кожу сильнее, и Еджун зашипел, чувствуя, как начинает щипать кожу на шее. — Стой на месте, — рявкнул Намджун в сторону Ноа, который попытался вновь двинуться с места и спровоцировал это ранение. Альфа скрипнул зубами. — Он беременен, зачем вам беременный омега? — задал вопрос Ноа, но мужчина лишь пожал плечами. — Доставлю его нашему лидеру. Он давно хотел отомстить за собственного убитого вами мужа, который тоже носил под сердцем дитя, — пожал плечами чужак, и Намджун вскинул брови. — Кхон — ваш лидер? Я его помню, потому что он уже нападал на нас. И не было у него никакого омеги, так что… — Сзади! — Чонгук закричал так громко, что внутри что-то похолодело. Взгляд Намджуна скользнул по незнакомцу, словно в замедленной съемке. Он сорвался с места одновременно с Чонгуком, когда позади чужака блеснуло лезвие катаны и каштановая макушка. Не успеют. Не успеют! Еджун даже не понял, что именно произошло, дернулся в попытках обернуться, словил взглядом расширившиеся глаза Ноа, а уже в следующую секунду теплая тягучая масса залила его лицо, заставляя шумно вдохнуть. Хватка на его волосах исчезла. Тело налетчика, угрожающего жизни омеги, рухнуло рядом. Губы Еджуна задрожали, когда что-то круглое, испачканное в крови, откатилось в сторону, и он едва сдержал рвотный позыв. Голова? — Они напали первыми? Незнакомый, задумчивый голос заставил Еджуна медленно обернуться. Темноволосый омега, стряхнув капающую с лезвия катаны кровь, задумчиво смотрел на откатившуюся в сторону голову. Он ловко увернулся, когда подлетевший ближе Чонгук замахнулся в его сторону железной битой, и отскочил на пару шагов, наблюдая за тем, как лидер противников сгребает в охапку своего беременного мужа. Не дождавшись ответа и поняв, что никто ему ничего внятного не скажет, парень скрылся в темноте, словно его здесь и не было. Приходить в себя не было времени, и Намджун, постаравшись стереть кровь с побледневшего лица Еджуна, обратился к Чонгуку. — Зачистить периметр. Убивайте всех, кого найдете, — тихо сказал он и, подняв Еджуна на руки, понес его в дом, зная, что Чонгук, Ноа и Юнги в любом случае прикроют его спину. Когда шантаж кончился, а их сотоварищ рухнул замертво с отрубленной головой, толпа нападавших взбунтовалась еще больше. Все видели, кто именно убил одного из своих. И теперь этот омега тоже стал для них врагом. Тэхен не смотрел на то, как люди, на которых они напали, отбивались от «его» группы. Он видел перед собой одну лишь цель и уверенно двигался к ней, даже не смотря на то, что кто-то из «своих» попытался напасть на него, но с легкой подачи омеги так же остался без головы. Кхон, который все это время не участвовал в битве, а лишь раздавал команды, громко свистнул, отшагивая назад и подзывая к себе еще людей. — Ты лжец? — голос Тэхена прозвучал так, словно он и не спрашивал вовсе, скорее, утверждал. Он держал катану наготове, чтобы снести ублюдку голову в любой момент и отбиться от нескольких человек, что окружили Кхона, словно стена. — Взять его! — скомандовал он своим людям, даже не думая отвечать на вопрос. И первый же ринувшийся в сторону Тэхена омега, который направил на него лезвие мачете, мгновенно лишился обеих кистей. Его громкий крик разнесся по всему периметру лагеря. Тэхен снова встал в позицию, готовясь нанести следующий удар, но альфа, имени которого он не знал, замешкался, оглянувшись на лидера, и отступил. В их реальности лишиться рук — все равно, что лишиться жизни. Уже не будет возможности за себя постоять и защитить тех, кто дорог, — человек превращается в обузу, ненужный балласт. А этот альфа еще хотел пожить хотя бы немного. Тэхен снова перевел взгляд на Кхона. — Вам лучше уйти, — бросил Тэхен в сторону второго мужчины, который оттащил омегу в сторону, позабыв о Кхоне. Это было главной ошибкой этого лидера. Собрать вокруг себя непонятно кого и пытаться неорганизованно напасть на более организованную и сплоченную группу. Тот самый случай, когда количество — не значит качество. Альфы не собирались отходить, но и Тэхену не препятствовали. Кхон недовольно зашипел что-то себе под нос и, отойдя на пару шагов назад, исподлобья взглянул на приближающегося к нему Тэхена. — Ты не хочешь иметь дом? Нравится спать на холодной земле и греться от костра? Я хочу лучшей жизни для вас. Эти люди — падаль. Они не заслуживают быть про… Тэхен не стал слушать дальше. Рассек воздух одним резким движением, и голова замолчавшего на полуслове лидера по имени Кхон спала с плеч с тихим глухим стуком. Альфы из группы, с которой он оказался связан по глупому стечению обстоятельств, ни слова не сказали. Один из них поднял потерявшего сознание омегу на руки и, бросив на Тэхена короткий взгляд, отступил в темноту леса. Омега тихо выдохнул, слабо пнув носком берцев голову Кхона, и, не брезгуя, поднял ее за волосы, уверенным шагом направившись в сторону дома. Он не спешил, шел медленно, довольствуясь тем, как люди, с которым он делил то самое тепло костра прошлой ночью, в ужасе уставившись на отрубленную голову в его руке, расступаются перед ним. Кажется, в глазах некоторых рухнул целый мир со смертью лживого ублюдка. Его история с самого начала была слишком слезливой, нескладной. И, кажется, на памяти Тэхена, он дважды менял имена некоторых людей в своем трагичном рассказе. Это никого не смутило? Или никто не придал этому значения? Войдя во двор, Тэхен громко свистнул, привлекая к себе внимание дерущихся, и, когда люди действительно отвлеклись от нанесений увечий друг другу, омега поднял голову. — Битва окончена. Уходите. Это не ваша земля. Чонгук, развернувшись на звук, тяжело задышал. Он уперся взглядом в голову малознакомого ему человека и опустил руки с битой, замирая. Омега бросил голову перед собой, наблюдая за тем, как оставшиеся человек семь мешкают, не спеша уходить. — Кхон — гнусный лжец, ищите себе другое место для жизни. Сокджин, стерев со лба пот, сухо усмехнулся. Надо же, как удачно. Он опустил руки с пистолетом вниз, глянув на своего противника. Альфа, бросив убийственный взгляд на дока, отступил, и, с сомнением оглядев оставшихся людей, первым направился к воротам спиной вперед, не сводя взгляда с людей, на которых они напали. — Уходим! — громко произнес он, отступая, и люди, словно стадо, действительно последовали за ним. Кажется, у этой группы наклевывался новый лидер, и вышедший из дома Намджун крайне надеялся на то, что они не попробуют напасть на них снова. Они никогда не нападали сами. Никогда не убивали людей просто так. И если сейчас была возможность остановиться — они остановятся. В течение нескольких минут двор погрузился в тишину. Тэхен заинтересованно взглянул в сторону хмурого Намджуна, который так же уперто смотрел в его сторону, и сделал шаг ближе, спрятав катану в ножны за спиной. Он даже не замечал на себе еще одного очень внимательного и восхищенного взгляда, заинтересованный лишь в своих целях. — Чимин, — тихо выдохнул Ноа, замечая бегущего к ним омегу с какой-то деревянной палкой в руках. Живой, кажется, почти невредимый. — В качестве благодарности я приму воду и ночлег, — спокойно продолжил омега, потянув уголок губ в странной улыбке. Он склонил голову набок, желая сказать что-то еще, а в следующую секунду почувствовал сильный удар в затылок и… темнота. — Чимин-ще! — заверещал Чонгук одновременно с Сокджином, а Намджун, выпучив глаза, уставился на тяжело дышащего омегу. Буквально секундой ранее Чимин подбежал ближе и со всей дури вмазал незнакомцу по затылку той самой палкой, взятой черт знает где. — Ты! Супостат! Он, блять, нам помог! Чонгук вопил так громко, махая руками, что Ноа поморщился, а Чимин растерянно взглянул сначала на Чонгука, а затем на рухнувшего на землю омегу. — Я не… — начал было он, но его прервал громкий смех Ноа и тяжелый вздох Намджуна. Ситуация была до невозможного абсурдной. Сокджин подошел к чужаку и перевернул его на спину, прощупал пульс на шее и кивнул Лидеру, одним жестом говоря о том, что паренек жив и все с ним хорошо. Но приподняв голову, он нащупал место удара. Там было влажно, и доктор принюхался к своим пальцам. — Нужно будет обработать и, возможно, зашить. Неплохой удар, Чимин-а. Была бы его голова не такой крепкой, был бы еще один труп. Чимин растеряно сглотнул на эту сомнительную похвалу и сделал шаг в сторону отсмеявшегося Ноа, как будто он мог его отчего-то защитить. Наблюдая эту нелепую сцену, Намджун качнул головой, убирая оружие обратно в ножны. Он размышлял над тем, что же им делать с этим парнем. С одной стороны его бы связать и вывезти за пределы их леса, бросить где-нибудь и пусть живет, как душа попросит, а с другой — он ведь действительно им помог. Вряд ли они бы отделались так легко, если бы он не грохнул своего же лидера, и этот поступок был особенно подозрительным. — Заприте его в подвале. Оружие заберите. Он опасен, — принял решение лидер и, оглядевшись, направился в середину двора. Следовало убрать всех убитых, чтобы те, кому в драке не успели пробить голову, не обратились. Сокджин поспешил в свою комнату за лекарствами и бинтами, а Чонгук, ворча себе что-то под нос, присел перед бессознательным омегой. — Ты б хоть смотрел, куда своими лапами машешь! — воскликнул он, поднимая незнакомца на руки. — Я не специально! Я бежал с задней стороны дома и вообще не понял, куда все делись! Там были мертвецы, я зачистил их и пришел сюда! Увидел, как тут какой-то стремный парень что-то задвигает и сделал все на автомате, ясно?! — возмутился Чимин, глянув вслед цыкнувшему языком Чонгуку и поджав губы. Ноа похлопал парня по плечу и качнул головой. — У тебя всегда был недостаток серого вещества в голове, детка, не расстраивайся, — бросил он, уходя вслед за Чонгуком. Чимин остался у крыльца один. Он спрятал пистолет в кобуру на бедре и, проведя по волосам руками, поднял голову вверх, услышав смешок. Юнги опирался на оконную раму чердака, сжимая пальцами сигарету, и внимательно следил за парнем взглядом. Чимин нахмурился, желая сказать что-то едкое в ответ на этот смешок, но Юнги его опередил: — Хороший удар, — альфа показал большой палец, и Чимин, не сдержавшись, кивнул и нервно хохотнул. Да уж, хороший удар. Миюн научил его.***
Тихо застонав от гула в черепной коробке, Тэхен зажмурился, силясь вспомнить, что вообще произошло. Он убил Кхона, потому что он был лживым мерзавцем, и, как Тэхен и предполагал с самого начала, решил напасть на тех, кто ничего ему не сделал. Да и по словам лидера этих ребят, это было не первое его нападение. Это он помнил очень четко и ясно. Помнил, как принес его голову, как люди ушли, а потом… он говорил с их главным и все прервалось. — Пиздец, какой красивый, — раздался тихий шепот со стороны, и омега, с усилием открыв глаза, присел. Перед ним, по ту сторону решетки, стоял знакомый альфа. Он держал в руках керосиновую лампу, и она, отбрасывая свет снизу, делала его лицо немного жутким. Его взгляд мог бы даже испугать, но Тэхен был не из пугливых. Он не чувствовал веса катаны за спиной, и это немного напрягало: быть беззащитным среди незнакомцев омега не привык, но заговорить с этим странным парнем первым, чтобы выведать местоположение своего оружия, не спешил. Смотрел на него холодным взглядом исподлобья, пытаясь нормально сфокусировать взгляд. Казалось, они на протяжении нескольких минут даже не моргали, глядя друг на друга. — Ты так круто снес башку тому парню, я в приятном ахуе. Твоя катана отрубила его голову, как будто ты масло разрезал, а не человека! — восхитился он. — Слышал что-нибудь про любовь с первого взгляда? Тэхен скептически дернул бровью и осмотрел кусочек коридора за спиной альфы в надежде, что его оружие будет где-то здесь, но там, увы, ничего не было. — Если ты принесешь мне мою катану, я тебе покажу, как хорошо она отрезает яйца, которые другие альфы пытаются ко мне подкатить. Чонгук схватился свободной рукой за решетку и прижался к ней лицом, продолжая неотрывно пялиться на их нового заключенного. Как маньяк из фильма ужасов. — Это так охуенно прозвучало! Выйдешь за меня? Тэхен впервые видел подобную реакцию на себя и свои угрозы. Он подумал, что этот парень точно не в себе. Ему бы поговорить с кем-нибудь адекватным, но голова настойчиво ныла. Омега решил проверить ушибленное место, но нашел только шишку размером с картофелину и небольшую коросту запекшейся крови, тревожить которую, пожалуй, не следовало. В конце концов, пройдя такой путь, умереть от заражения крови после удара по голове было бы слишком нелепо. — Наш Чимин такой несдержанный! Мы его уже отругали за то, что он тебя вырубил, но ты не переживай, мы все обработали, так что ты будешь в порядке, — заверил его альфа. Тэхену его подобие извинений не сделало никакой погоды. Отняв руку от своей головы, омега еще раз смерил взглядом незнакомца, пытаясь разглядеть в нем вменяемого человека, но у него так ничего и не вышло. — Как тебя зовут? — спросил Чон. Кажется, этот альфа был куда более болтливым, чем все, кого Тэхену доводилось знать в своей жизни. Отвечать ему не хотелось, да и голова все еще раскалывалась, поэтому омега просто лег обратно на мягкий и теплый после остывающей в ночи земли матрас и закрыл глаза. — Если тебе больно, я могу попросить обезбол у нашего врача, хочешь? Ну или там плед какой принести, если холодно. Там позади тебя вода капает, немного подтекает фундамент по ночам, так что если вдруг что-то понадобится, ты говори, окей? В конце концов мне нужен здоровый будущий муж, так что плед лишним не будет. О, а ты давно ел? Может, ты голоден и хочешь есть? Ты только скажи, я все принесу. У нас на ужин был рис с овощными консервами, — Чонгук говорил быстро, без перерыва, словно на одном дыхании, и в какой-то момент Тэхену показалось, что его голова взорвется прямо сейчас. Он скрипнул зубами, распахнув глаза, и приподнялся на локте, угрожающе сверкнув глазами в сторону неумолкающего альфы. — Я хочу, чтобы ты заткнулся. Это осуществимо? — хрипло поинтересовался он, и Чонгук широко улыбнулся. — Ага. Когда я сплю. Я бы с тобой поспал, но мы тебе пока что не доверяем, так что тебе придется подождать. Но как только мы сможем тебя освободить, я тебя сразу же приглашу в свою комнату! В этот момент единственное, чего хотелось Тэхену по-настоящему — выйти из этой клетки и настучать этому таратору по голове, чтобы закрыл рот и оставил его, наконец, в покое. — Как только мне вернут мое оружие, я вырежу тебе твой болтливый язык, — бросил Тэхен и, улегшись обратно на матрас, закрыл одной ладонью ухо. В сравнении с ежедневным сном на пустом бетоне и холодной земле эти условия казались раем. — Жду не дождусь, — ухмыльнулся Чонгук, подперев подбородок кулаком, — язык, кстати, еще можно откусить. В целом даже решетка любви не помеха, верно? Хочешь, прямо сейчас попробуем? Тебе даже катана не понадобится, уверяю. Тэхен сильнее прижал ладонь к своему уху и зажмурился. Это, черт возьми, невыносимо. Если это такой новый способ пыток, то он готов сдаться, извиниться за беспокойство и свалить отсюда сразу, как откроют чертову клетку. Гулкие шаги заставили Тэхена снова раскрыть глаза и приподняться, а Чонгука наконец замолчать. Лидер группы подошел к вмиг посерьезневшему альфе и забрал из его рук лампу. С невозмутимым лицом он оставил лампу стоять на полу и, поставив перед решеткой принесенный табурет, сел на него, не сводя с чужака взгляда. — Можешь идти, — бросил Намджун в сторону Чона, и тот, словив на себе убийственный взгляд севшего на матрасе омеги, игриво подмигнул в его сторону, прежде чем скрыться на лестнице. — А теперь, — обратив на себя внимание, заговорил Намджун, — мы с тобой поговорим.