***
— Как голова? — спросил Намджун, посмотрев на присевшего рядом с Чонсолем Хосока. Разбитая губа и перевязанная голова альфы были явным напоминанием о прошлой ночи, как и синяк на скуле Чимина. Их знатно потрепало, но для Намджуна было главным то, что никто из них не погиб и серьезно не пострадал. Особенно Еджун, который отказался оставаться в постели и бездельничать, пришел на общее собрание в столовую и сел рядом с мужем. — Обезболивающее почти закончилось, так что я решил не тратить его на себя, — это слишком расточительно, — вздохнул Хосок. — Жить буду, так что все в порядке. Намджун кивнул и сцепил руки замком, оглядывая всех. — Во-первых, я хочу сказать, что нам всем нужны тренировки рукопашного боя, а в особенности тебе, Хосок. Хотя бы подумай об этом. Рано или поздно придется переступить через свои страхи, иначе ты сгинешь сам и утянешь за собой кого-нибудь еще. Хосок опустил голову. Он бы и рад поработать над собой, но мертвецы пугали его так сильно, что в глазах темнело. Ему было проще дать отпор живому человеку, но никак не мертвому, и сколько бы он не пытался, ничего не мог с собой поделать. И если бы не Намджун, он бы погиб давным-давно. Пожалуй, стоило бы действительно постараться и взять себя в руки. — Я могу потренировать его, — во все зубы улыбнулся Чонгук и, выставив перед собой руки со сжатыми кулаками, принялся боксировать в пустоту. — Научу его как укладывать всяких мерзавцев с одного удара, и все будет у нашего ветврача чики-пуки! Натянув улыбку, несчастный Хосок с мольбой посмотрел на Намджуна, одним только взглядом умоляя дать ему любого другого тренера, но только не Чон Чонгука, потому что этот парень его с потрохами сожрет. Будет нависать над ним темной тучей и говорить что-то вроде: «Как ты собрался защищать моего драгоценного Чонсоля, Чон Хосок?! Тренируйся усерднее!». Так и будет, в этом альфа не сомневался. — Решено! — кивнул Намджун. — Чонгук будет тренировать Хосока, начинайте прямо сегодня. Юнги усмехнулся, наблюдая за тем, как искусственная улыбка исчезла с лица ветеринара, а Чонсоль, сидящий рядом с ним, тихо засмеялся, прикрыв рот ладонью. Альфа чувствовал, как теплый медовый аромат брата Чонгука раскрывался, стоило ему оказаться рядом с Хосоком. Это было так очевидно, но эти двое, кажется, только ворковали, даже рук друг друга не касались. Счастливые и беззаботные, как будто нет конца света. Как будто бы они точно уверены, что у них впереди целая огромная жизнь длиной в десятилетия. Наивные. Но Юнги не осуждал. Было в этом что-то особенное. — А теперь давайте обсудим более насущные вопросы, — прервал Лидер романтическую атмосферу, повисшую за столом. — А именно омегу, который оказался в нашем подвале. Чонгук нетерпеливо заерзал на месте. Этот парень ему и правда понравился. Он был красивым, утонченным и в то же время таким сильным и бесстрашным, что дух захватывало. А как он выглядел в битве? Чонгуку казалось, что он смотрит высококачественный боевик в 3D кинотеатре, не иначе. — Что ты думаешь о нем? — спросил Ноа, хмурясь. Ему не хотелось, чтобы к ним еще кто-то присоединялся. Слишком много новичков для одной недели. — Я говорил с ним прошлой ночью, — Намджун решил начать издалека и рассказать своим людям все, что удалось узнать у этого странного парня. — Он родом из Сеула. Жил то с одной группой, то с другой. Омег сейчас не жалуют, хотя для меня загадка: как кто-то мог отказать ему? Присоединился к группе Кхона, когда наткнулся на них, как я понял, после потери последней группы. Но он держался в стороне от стычки, наверное, наблюдал — черт его знает. Кхону он не доверял, тот рассказал своим людям сказку о том, что дом раньше принадлежал им и мы их перебили. Поэтому когда этот парень услышал о том, что это Кхон раньше нападал на нас, решил сменить сторону. В целом что произошло после вы знаете. Лидер довольно красноречиво и пристально посмотрел на Чимина, заставляя его смутиться и сползти на стуле пониже в попытке спрятаться от взгляда альфы. Ему все еще было неловко, и он даже думал о том, чтобы спуститься в подвал и попросить у омеги прощения за то, что он вырубил его, не разобравшись в ситуации, но Ноа настрого запретил ему соваться туда в одиночестве. А просить прощения за свою оплошность при ком-то было для Чимина чем-то унизительным, так что он просто ждал, когда этот парень сможет оттуда выйти. — Я ему не доверяю, — проговорил Намджун, скрестив руки на груди и внимательно оглядев свою группу, — даже если его намерения были благими — это ничего лично для меня не меняет. — А для меня меняет, — вступился за незнакомца Еджун. — Я погиб бы, если бы не он. И мы с тобой обязаны ему как минимум потому, что наш ребенок не пострадал, Намджун. Мне кажется бесчеловечным держать его в подвале как преступника, потому что он никому из нас не навредил, а, наоборот, помог. Мало ли на кого может наткнуться одинокий омега в лесу? Этому просто не повезло наткнуться на Кхона. Ноа отрицательно качнул головой. — Я согласен с Лидером. Мы не можем ему доверять. Он беззаботно прирезал несколько человек из своей группы, убил своего лидера. Отпустим его и, я уверен, на утро не проснемся. Он каждому из нас отрубит башку и будет жить в нашем доме беззаботно и счастливо. Вы вообще видели, как он выглядит? — Ноа скривился и показал рукой нечто невообразимое в воздухе. — От такого только беды можно ждать, но уж точно не помощи в выживании. Юнги не спешил с выводами, он хотел выслушать всех присутствующих. К тому же вряд ли его голос будет весомым. — Ноа прав, вы его вообще видели? — вздохнул Чонгук, привлекая к себе внимание, и подпер подбородок рукой, возведя взгляд куда-то к потолку. — Он же как какое-то божество, черт возьми. За такого и сдохнуть не жалко. Давайте выпустим? Ноа скривился и отвел взгляд. Ну конечно. А он-то уж подумал, что у Чонгука начали шевелиться извилины в голове. Напрасно. Чонсоль, Сокджин и Хосок посмотрели на него как на идиота. Что за странные доводы? Они тут, вообще-то, серьезные вещи обсуждали, а Чонгук городил какую-то околесицу. Чонсоль и вовсе видел своего брата таким впервые. Может быть, он помешался?.. — Мне кажется, — подал голос Сокджин, взглянув на Лидера, — нам стоит понаблюдать за ним и пообщаться. Пока что я тоже не особо доверяю этому парню, он не выглядит как беззащитный омега и действительно может перерезать нам глотки во сне. Даже если мы несем дозор по ночам, сверху невозможно услышать, что происходит в спальнях. Никто не успеет даже позвать на помощь, а ставить больше двух дозорных на ночь — непродуктивно. Мы ничего не сможем делать днем, если большая часть группы не будет высыпаться ночью. Разумное замечание. Намджун кивнул на него и посмотрел на Хосока. Ему было интересно, что он скажет. — Я был в отключке, поэтому вообще не видел этого парня и ничего не могу о нем сказать, — пожал плечами ветеринар и потер свою ушибленную голову. Как будто бы от воспоминаний она начала болеть. — Я тоже не видел его особо, — тихо отозвался Чонсоль и идентично Хосоку пожал плечами. — Юнги-хен не позволил подходить близко к окнам и смотреть. Я не уверен, все же… если он убил своих… Чонсоль заметил, что на него смотрят практически все, и потупил взгляд, переведя его на Чонгука, будто бы тот мог помочь ему определиться с выбором. Но Чонгук не спешил, только поднял брови, мол, ты можешь сам решить это, братишка. — Я не знаю. Он показался мне опасным, — прервал заминку омеги Чимин и взглянул на Лидера. — Ну да, конечно. Хоть бы постыдился, это вообще-то ты для него опасный, Пак Чимин, — фыркнул Чонгук, и омега недовольно шикнул в его сторону, чувствуя, как краснеют кончики его ушей. Да он же, черт возьми, совсем не специально! — Юнги, что думаешь? — прервал их перепалку Намджун и внимательно взглянул на мужчину, который все это время молча слушал, не разводя полемики. Альфа немного удивленно вскинул брови, словив на себе взгляды группы. Он вообще имеет право голоса? — Я здесь недавно, не думаю, что могу принимать такие решения, — бросил он. — Ты часть группы, конечно, ты можешь, — возразил Чимин, а в следующую секунду уже почувствовал, как ладонь Ноа начинает больно сжимать его колено. Однако он и вида не подал, встречаясь взглядом с задумчивым Юнги и совсем слабо улыбаясь, — важно мнение каждого. Твое тоже. Юнги не обратил внимания на усилившийся запах табака Ноа, на несколько мгновений он даже завис, разглядывая карие глаза омеги. Надо же. Он и при всех может быть не сукой. Альфа с трудом оторвался от его лица и взглянул на Намджуна. — Он может хоть тысячу раз быть искусным бойцом, но омеге тяжело выжить одному в лесу. И дело не в зомби. Он такой смелый и умелый только до тех пор, пока на него не найдется кто-то покрупнее и опытнее. Или группы из альф двадцати-тридцати — такие встречаются. У них не будет мечей, но может быть огнестрел, и тогда его судьбе не позавидуешь. Я видел, что делают с такими омегами, и видеть еще раз не хотел бы. Юнги замолчал, и Намджун, поджав губы, также кивнул. Он все понимал, но жизни его группы все еще были в приоритете. Чонгук прикусил щеку, только сейчас, кажется, сообразив, насколько серьезна сложившаяся ситуация. — Мы же не выкинем его в лес после того, что сказал Юнги? — негромко поинтересовался он, понимая, что противников того, чтобы оставить омегу здесь, намного больше. Но Намджун не ответил, только вздохнул и потер лицо ладонями, встав из-за стола. — Я подумаю и сообщу о своем решении позже, — заключил он, выйдя из помещения. Чонгук бросил встревоженный взгляд на Еджуна. Запах фенхеля усилился, и омега, упершись рукой в край стола, поднялся с места, положив одну руку на свой живот и выйдя вслед за мужем, мельком проведя ладонью по плечу Чонгука. Сейчас вся надежда была лишь на него. Еджун был единственным, кто хоть как-то мог кардинально изменить решение лидера. — Пока что понаблюдаем за ним. Не кипишуй слишком сильно. В любом случае жизни всех нас для Лидера имеет больший приоритет, Чонгук, — напомнил Сокджин и так же встал со своего места, чтобы покинуть помещение. Ноа тихо усмехнулся и потянулся на своем стуле. — Нахер он нам здесь сдался? Если есть риск того, что он нас всех порешает, его нужно выкинуть прочь в ближайшее время. — А ты здесь нахер сдался? Только пиздеть и можешь, — огрызнулся Чонгук и встал с места под тяжелый вздох Хосока и внимательный взгляд Юнги. Альфа прошел к плите, перехватив железную миску, и принялся неспешно накладывать в нее рис, хмурясь своим мыслям. Их «гость» еще ни разу не ел. А вдруг он и поужинать не имел возможности? Черт знает в каких условиях они жили с Кхоном. — Вы можете хоть иногда не цепляться языками и не пытаться загрызть друг друга? — поинтересовался Хосок, недовольно глянув на этих двоих. — Ага, по праздникам, — бросил Ноа и также решил не оставаться в столовой. Он потер свою голень, встав со стула, и уже почти вышел из помещения, но замер в дверях и обернулся, коротко свиснув и похлопав себя по бедру. — Тебе особое приглашение нужно? Ты обещал меня перевязать, — напомнил он, в упор глянув на замершего за столом Чимина. Омега неспешно встал с места, скрестил руки на груди и молча проследовал за Ноа под взгляд Юнги. Напряженный, в какой-то степени ошарашенный. Запах розмарина на мгновение стал таким резким, что Хосок и даже Чонгук поморщились от неприятного покалывания в носу. — Ты чего? — негромко спросил Хосок, поежившись. — Он позвал его как собаку, — просто отозвался Юнги, не став скрывать того, насколько огромным было его негодование от увиденного. Чонгук не ответил. Криво усмехнулся и со щелчком открыл банку мясных консервов, вывалив четверть в миску с рисом. Все, словно собаки Павлова, повернули головы в его сторону. Даже Мин не стал исключением. — Ты что делаешь? — возмутился Чонсоль. — Чимин тебе голову отвернет! Это на особый случай! — Считай, что он настал! Не каждый день Чимин бьет наших спасителей палкой по голове. Чем тебе не особый случай? — фыркнул Чон и без лишних нареканий направился сначала в свою комнату, чтобы взять там плед, а затем и вниз, в подвал. Благодаря маленьким окошкам внизу было не так уж темно. Тем более солнце только начало подниматься над горизонтом, так что его лучи даже согревали промозглый подвал. Чонгук подошел к решетке, зацепившись взглядом за лежащего на матрасе омегу, который, кажется, не чувствовал ни промозглости, ни холода и даже не слышал, что кто-то подошел. Альфа несколько секунд внимательно разглядывал парня и не понимал: как его можно вывезти в лес и бросить там скитаться одного? Он вообще не понимал, как омегу можно выбросить за пределы лагеря. Даже такого своеобразного. Юнги был прав. Он мог себя защитить, но лишь до поры до времени. В этом Чон был уверен больше, чем в себе самом. Он снова прикусил щеку, а затем, натянув на губы глупую ухмылку, пару раз постучал носком берца по решетке, заставляя омегу едва ли не подпрыгнуть на матрасе и уставиться в его сторону. — Доброе утро, мой будущий муж! Я, конечно, не романтик, но мы можем считать это за завтрак в постель? — поиграл бровями Чонгук, и омега, не скрывая негодования, скривился и устало застонал, откинувшись назад на матрас. — Надеюсь, там яд, — тихо прохрипел Тэхен сам себе под нос, но Чонгук услышал и улыбнулся лишь еще шире. — Только капелька моей искренней и чистой любви! — заверил он и поставил тарелку за решетку, поближе к парню. — Мы с тобой без пяти минут женаты, а ты так и не назвал своего имени. Как тебя зовут? Чонгук и не собирался уходить. Он сел прямо на пол, упершись локтями в колени, и как завороженный проследил за тем, как Тэхен встает на четвереньки, слабо прогнув спину, и тянется за тарелкой. Как-то по-кошачьи, грациозно. Разве можно вообще от такого отвести взгляд? Альфа мог поклясться, что никогда в своей жизни он не видел настолько красивых людей и если бы не утреннее собрание, он мог бы всерьез задуматься о том, что ему все это приснилось. Омега не спешил отвечать. Перехватил свою еду, сев на матрасе в позу лотоса, немного озадаченно изучил мясо в своей тарелке и даже недоверчиво понюхал его. Не протухшее, консервированное. Надо же. Желудок требовательно заурчал, и Тэхен, все еще не спеша отвечать, принялся за еду, неаккуратно и даже жадно, надувая щеки от количества риса и мяса, которые попадали в рот. Чонгук усмехнулся. — Ты как будто месяц еды не видел. Я не отберу. Я пожрать люблю, но тут все строго порционно. Хотя я б с удовольствием в себя порции две всадил. Или три. Но сейчас такое добыть сложно. Мы охотиться как-то пытались, но оно херово выходит. Выстрел привлекает ходячих, а если ловушки ставить, так можно лет десять прождать — никто в них не идет. Хотя зомбаки пару раз попадались. Жаль их нельзя сожрать, скажи? На последней фразе Тэхен подавился, громко закашлявшись и зажмурившись. Такой херни он еще не слышал. — Ты идиот? — сквозь кашель поинтересовался он, и Чонгук, улыбнувшись, пожал плечами, вздыхая. — Только если от любви, — едва ли не пропел он, а Тэхен бесцветно фыркнул. — Как только мне вернут оружие, ты будешь первым, кого я убью, — просто отозвался он. Улыбка на губах Чонгука никуда не делась, но Тэхен почувствовал, как в воздухе повис тяжелый запах муската. Но не с целью подавить. Омега бросил недоверчивый взгляд на альфу, пытаясь понять, в чем дело, но тот уже поднялся на ноги и отряхнул штаны. — Ты только Лидеру подобной чуши не сказани, окей, прекрасный незнакомец? Оставим твои желания между нами без всяких любовных треугольников, — он подмигнул Тэхену и, не став больше задерживаться, ушел прочь. Тэ прожевал остатки риса и, шумно выдохнув, уставился взглядом за решетку, где совсем близко к ней остался лежать мягкий на вид, теплый плед, насквозь пропахший мускатом.***
Как только Юнги услышал, что его напарником будет Ноа, ему захотелось в тот же момент подхватить свой лук и свалить из лагеря по-тихому. Вообще все, что угодно может быть лучше, чем работать с этим парнем над каким-то общим делом, даже если это простая починка забора. — Не хочешь помочь? — спросил Ноа, оттаскивая за пределы лагеря окончательно мертвого мужика. Буквально минуту назад этот мертвец пытался отгрызть от Ноа кусочек, а теперь тащился по земле с дырой от стрелы в голове, оставляя после себя лишь вонь и небольшую борозду на земле. Юнги не стал ничего отвечать, пожал плечами, очищая наконечник использованной стрелы, и Ноа закатил глаза. — Ублюдок ты, Мин, — проворчал он себе под нос. Этот новичок только появился среди них, а ему уже хотелось его как минимум избить, а как максимум — выпереть прочь из лагеря. Желательно без оружия и в гущу мертвецов. Стоило лишь о них подумать — сбоку послышался мерзкий клекот. Ноа заматерился, бросив руки трупа, и отточенным движением достал из ножен на бедре нож. Юнги даже не шелохнулся, с интересом наблюдал за тем, как альфа, встав в стойку, дернулся вперед, как только весьма ветхий труп попытался дотянуться до него руками, и всадил лезвие по самую рукоять точно в висок. Определенно, Ноа — опасный противник. Как минимум для живых мертвецов. Юнги удалось увидеть, как Ноа убил еще троих, когда они только пошли на небольшую зачистку за пределами забора, чтобы после никто не мешал им заняться своим делом и не пришел на шум. Альфа склонил голову, внимательно следя за тем, как Ноа резким движением руки достает застрявший в костях черепа нож и обтирает его о траву. Он наблюдал, но явно не для того, чтоб понять, насколько Ноа способен защитить себя. — Блять, может все же поднимешь свой зад? Я эту тушу не утяну, — возмутился альфа, взглянув на «товарища», который все же спрятал стрелу в колчан и встал со своего места. Оттаскивать здоровяка Юнги тоже не хотел бы помогать, но этот огромный жирный кусок сгнившей плоти весил слишком много даже по виду. Ноа едва смог сдвинуть его с места, а на его лбу уже поблескивала испарина. Усмехнувшись на потуги альфы, Юнги отложил лук на землю и, подхватив мертвеца под ноги, помог поднять его. И даже для двух альф он был слишком, черт возьми, тяжелым. Настолько, что Юнги тоже стало жарко от перенапряжения. Они сделали несколько шагов в глубь леса, пыхтя себе под нос, а в следующее мгновение смогли почувствовать, как запах гнили увеличивается с каждой секундой. Словно что-то… — Блять, бросай его! — велел Юнги, услышав мерзкий треск отрывающихся конечностей. Он сразу же бросил ноги толстяка, а вот Ноа отреагировать не успел. Громкий хруст — и вот он уже счастливый обладатель двух рук, отделившихся от туловища. Зрелище премерзкое, но у него было такое забавное выражение лица, демонстрировавшее непереносимое отвращение, что Юнги не сдержал смеха. — На память решил оставить? Брось эту хуйню и пошли дальше работать, он нам больше не мешает, — он хлопнул Ноа по плечу и вернулся к работе. Ему все еще нужно было подпереть сетку с обратной стороны, но тот, кто попался в напарники, постоянно отвлекал его. Ноа вечно что-то мешало работать, и Юнги уже начал было думать о том, чтобы попросить этого парня просто убивать всех мертвецов, которые попытаются отведать от Юнги кусочек-другой, но он все еще не доверял ему. Ноа вызывал сплошные подозрения. Юнги казалось, что он скорее сбежит, чем подвергнет свою жизнь опасности ради другого. Даже ради Чимина, с которым они вроде как были вместе. Хотя если так подумать, Юнги все чаще задавался вопросом: что же такой омега, как Чимин, забыл рядом с таким мудаком, как Ноа? Но каждый раз напоминал себе: это не его гребаное дело и совать нос в чужие отношения не стоит. Хорошо, хотя бы этот Ноа не был таким болтливым, как Чонгук, и без надобности они с Юнги не разговаривали. Даже по делу не переговаривались. Им удавалось без лишних слов распределять работу так, чтобы она продвигалась в быстром темпе. Лучше так, молча, ведь никто из них не был рад обществу друг друга. Юнги надолго запомнит то, каким взглядом одарил его Ноа, стоило услышать, что они будут работать вместе. И лучше бы им закончить с этим забором поскорее и разойтись в разные части дома, чтобы хотя бы до ужина друг друга не видеть. Но масштаб повреждения забора говорил о том, что работать им прямиком до самой темноты и раньше они вряд ли смогут закончить. — У реки калитку снесли, — сообщил Ноа и направился туда первым, когда он закончил чинить все, что считал нужным. Они с Юнги работали примерно с одинаковой скоростью, так что альфа, кивнув ему, поправил лук, который держал на плече, удобнее перехватил молоток, которым подбивал колья в заборе, и направился к нужной части забора, параллельно разглядывая уцелевшие его фрагменты на предмет повреждений. Может быть, еще куда-то нужно будет соорудить подпорку, чтобы забор просто не рухнул, если вдруг в него упрутся несколько мертвецов разом. До нужного места они дошли довольно быстро. Ноа придирчиво оглядел выломанную дугу калитки и скривился. По-хорошему, тут бы новую сварить, но у них под рукой не было ничего подходящего. — Дерьмово, — словно прочитав его мысли, произнес Юнги и осторожно присел рядом, потянув отломанную внизу дугу ладонью. Если попытаться, конечно, можно было бы закрепить ее какой-нибудь железной проволокой или вроде того. — Есть что-то вроде проволоки? — поинтересовался альфа, взглянув на Ноа, но тот, кажется, даже не слушал его, внимательно глядя вдаль. Юнги нахмурился и хотел окликнуть парня, но со стороны реки послышался плеск, заставивший его обернуться. Чимин, кажется, совсем не замечая их обоих, стоял по пояс в воде, прогнувшись в спине и намыливая волосы почти закончившимся кусочком мыла. Висящее высоко в небе солнце пускало по его телу солнечных зайчиков, отражающихся от идущей слабой рябью поверхности воды. Взгляд Юнги невольно зацепился за ровную, без единого изъяна кожу, за татуировку, выглядывающую на ребрах, которую с такого расстояния было не разобрать, за аккуратные ореолы сосков. В этот самый момент альфе показалось, что ничего красивее этой картины он в своей жизни и не видел. Никогда. Он и сам не заметил, как задержал на омеге взгляд дольше положенного, крепче сжав ладонью рукоять молотка, и отвис лишь в тот момент, когда Ноа уверенным шагом вышел за пределы калитки, приложив ладонь к глазам, чтобы смотреть против солнца. — Чимин, блять! — рявкнул он, и парень, вздрогнув, открыл глаза, глянув в их сторону и словно машинально обняв себя за плечи ладонями. — Я тебе, паршивец, говорил не ходить сюда в одиночку? Хочешь, чтобы из твоей башки высосали остатки мозгов? Чимин как-то растерянно глянул в сторону Юнги, который, в свою очередь, встал на ноги и уперся взглядом в спину Ноа, словно он сейчас интересовал его куда больше, чем обнаженный мокрый от воды омега. — С чего ты взял, что я один? Самого не заебало контролировать каждый мой шаг? — в ответ поинтересовался Чимин, а из-за кустов выглянул уже одетый в рубашку и джинсы Чонсоль. — Хен, хен, не ругайся, — замахал он руками, неловко улыбнувшись, но это, кажется, только больше вывело Ноа из себя. Он нервно хохотнул, во все глаза уставившись на Чимина, и указал на Чонсоля рукой. — И это твой защитник? Он, блять, первым унесет свою жопу, только завидев монстров издалека. Он без Чонгука даже ложку поднять не может, издеваешься? Чонсоль немного растерялся такому обращению в свой адрес и прикусил губы, замечая, как Юнги откидывает молоток в сторону и отряхивает ладони. — Если боишься за его сохранность, так попросил бы Чонгука выйти со мной, а сам бы пошел с ним хоть прямо сейчас. Да и ему вроде не пять лет, он может за себя постоять, — бросил Юнги в сторону Ноа и склонил голову набок. Ноа повернулся к нему не сразу. Медленно, словно неверяще, и взглянул в упор на Юнги, зверея еще больше. — Ты, блять, кто такой, Мин, чтобы выступать? Может, не будешь лезть в чужие разборки? — Разборки? У здорового альфы с омегой, которого он считает неспособным постоять за себя? — изогнул бровь Мин и тихо усмехнулся. — Или ты только с такими разборки ведешь? — Юнги, — негромко позвал Чонсоль, прижав руки к груди, а Чимин предусмотрительно вышел из воды и на скорую руку накинул на себя рубашку. Не к добру это. И он был прав. Ноа сорвался первым. Замахнулся, попытавшись сгрести Юнги за шиворот и ударить его в лицо, но Мин оказался быстрее, отбив чужой кулак в сторону и со всей дури вмазав свой в чужое лицо, заставляя Ноа отшатнуться. Со стороны Чонсоля послышался вскрик, и он, сорвавшись с места, побежал в сторону дома. Что он мог сделать против альф? Только если позвать Чонгука. — Ноа! — воскликнул Чимин и, не успев надеть ничего, кроме белья и рубашки, пробежал к ним босиком. Сердце билось как бешеное. Очередная драка, и снова Ноа участвовал в ней, да еще и с новичком. Их двоих выставят из лагеря, если лидер увидит, и даже думать никто не будет. Двое мужчин сцепились, словно уличные коты, и, не смотря на ловкость и скорость Юнги, Ноа буквально давил его своими габаритами. Он прижимал своего противника к земле, усиленно пытался разбить уворачивающемуся Мину хотя бы нос, если не убить вовсе. Юнги вывернулся, с силой ударив Ноа в грудь ногой, и откинул альфу в сторону, сплюнув кровь и подскочив с места. И если бы не Чимин, который что-то громко заговорил и буквально встал перед Ноа, закрывая Юнги всякую возможность подступиться, он бы бросился на него снова. — Хватит, черт вас подери! Какого черта вы творите?! — воскликнул Чимин, в упор глядя на Юнги и уже собираясь развернуться к Ноа, но тот довольно ощутимо оттолкнул парня в сторону, отчего он запнулся и проехался коленями по еловым веткам и шишкам. — Куда ты, сука, лезешь? — рявкнул он, и Юнги готов был поклясться, что такого дикого приступа гнева он не чувствовал еще никогда. Запах розмарина стал таким тяжелым и отчетливым, что не скрывался даже на свежем воздухе, и он готов был снова налететь на Ноа, рванув в его сторону, как его перехватили за плечи и с силой потянули назад. — Стоп! Все, брейк! Разошлись! — рявкнул Сокджин и оттолкнул Юнги в сторону, во все глаза уставившись на них обоих. — Сокджин, — начал было Ноа, указав в сторону Юнги рукой, но тот даже слушать не стал. — Уйди с глаз моих, пока я не позвал Лидера. Быстро, — бросил он, и Ноа, хмыкнув, сплюнул в сторону, позабыв про Чимина, и, развернувшись на пятках, ушел за калитку. И хорошо, что он скрылся в доме. Юнги казалось, что еще немного и даже здоровяк Чон Чонгук был бы не в силах оттащить его от этого мудака. Никак иначе назвать его просто не выходило. Юнги, тяжело дыша, до последнего следил за ним взглядом, стерев с губ кровь, прежде чем отвлекся на Сокджина, который постучал его по плечу, привлекая внимание. — Поубавь феромон, — хрипло бросил Джин, нахмурившись, и кивнул Юнги в сторону Чимина. Омега сидел на земле, закрыв ладонью нос и рот, и сжимал пальцами разбитое колено. Альфа среагировал мгновенно. Запах стал мягче, позволяя Сокджину и омеге вдохнуть полной грудью. Доктор не мог не отметить: настолько сильным подавляющим феромоном, возможно, не обладали даже Намджун и Чонгук. А с виду и не скажешь. — Ты в порядке? Голос Юнги прозвучал совершенно неожиданно и хрипло. Он сделал шаг в сторону омеги, присев на корточки, но Чимин только скривился и ощутимо, что было сил, толкнул альфу в плечо. Юнги такого явно не ожидал, потому неловко плюхнулся прямо на задницу. — В порядке ли я? Кто просил тебя вмешиваться? Я просил у тебя защиты или восстановления справедливости? Какого черта ты вообще к нему, блять, полез? Мне не нужна ничья защита, а твоя так тем более. Хочешь, чтобы тебя отсюда выперли? Чимин встал на ноги, отряхнув разбитое колено от грязи, и, зло глянув на альфу, подхватил остатки своих вещей и все так же босиком и в одной лишь рубашке ушел прочь под внимательный взгляд Юнги. Сокджин хмыкнул, наблюдая за альфой, и качнул головой. — Хорошая попытка, ковбой, вот только выйти из абьюзивных отношений — тем более в нынешней ситуации — не простое дело. Можешь даже не пробовать. Чимин вместе с Ноа уже столько лет, что другого обращения к себе этот омега и не воспримет. Юнги поморщился, глянув на доктора, и встал с места, отряхнув джинсы. — И не пытался. Я здесь ненадолго, — уверенно бросил он, и Сокджин усмехнулся. — Ага. Ненадолго. По крайней мере, теперь все встало на свои места. Юнги никогда не видел подобных отношений, но про абьюз что-то слышал из социальных сетей и читал в заголовках новостей, которыми особо не интересовался. Но теперь он понимал масштаб трагедии. Казалось, даже если бы Ноа избил Чимина, а Юнги, в попытках защитить омегу, набил бы этому мерзавцу рожу, Чимин помог бы Ноа восстановить «справедливость», и они вдвоем забили бы Юнги до смерти. А раз это так… кому вообще нужны чертовы отношения? Жил он без социальных связей и жил бы дальше, все проще. — Хватит думать. Я тут сам закончу, а ты иди в дом. На первом этаже Чонгук чинит мебель, собери себя в кучу и помоги ему. Общество Чонгука, что удивительно, стало намного приятнее для Юнги, так что он, не став возражать, направился в дом, искренне надеясь, что в поле его зрения не окажется Ноа. — Это ужасно, — тихо вздохнул Чонсоль, подойдя к Сокджину. — Хорошо, что ты пришел, хен, я испугался, что они убьют друг друга. Сокджин мягко обнял омегу, чтобы успокоить его, и, отпустив, подтолкнул его к дому. — Иди к Чонгуку, Чонсоль. Мне надо закончить здесь.***
Чонгук после возвращения из небольшой вылазки, которая особо не увенчалась успехом, ведь никаких медикаментов они не нашли, чувствовал себя бесполезным. Даже если никто не погиб, не травмировался, домой все равно они вернулись практически пустыми. Две банки овощных консервов и одна рыбных вообще не считаются. Этого им хватит на один день в лучшем случае. И рис почти закончился, а если его не будет, он вообще не представлял, что они будут есть. Запасы истощались быстрее, чем они могли найти новые, но внезапным спасением на ближайшие пару дней стал Мин Юнги. После драки с Ноа он один ушел в лес и вернулся через несколько часов с упитанным диким кабаном, которого они смогут растянуть надолго. Только эти мысли немного грели душу, но беспокойства все равно не оставляли. Правда, когда он накладывал еду для их пленника, все они уходили на второй план. Намджун все еще был против того, чтобы выпустить омегу, а Чонгук не понимал, чего они ждут. Хотелось бы дать этому парню больше свободы в передвижении, побольше поговорить с ним, узнать поближе. В конце концов, он ведь и правда был самым красивым человеком, которого Чонгуку приходилось встречать. Он даже пытался вспомнить, не видел ли он этого омегу где-нибудь в журналах или кино, но воспоминаний не было, а он бы наверняка запомнил. Спустившись вниз, он мягко улыбнулся, наблюдая за тем, как омега свернулся под его пледом. Снаружи торчала только каштановая макушка. И все же он мерз в своей кофте без рукавов. — Эй, красавчик, я принес тебе ужин. У нас тут шея кабана, — вещал он под ленивые и сонные шевеления омеги под пледом. — Я ее разделил на нас двоих, никому не отдал, потому что она самая мягкая и вкусная. Ты должен ценить мою заботу и наконец сказать мне свое имя, потому что Лидер по какой-то причине говорить мне отказывается! Тэхен тяжело вздохнул и, пригладив примятые после сна волосы, недовольно посмотрел на пришедшего гостя. Он не особо слушал, о чем этот парень болтал, пытался проснуться от долгожданного, крепкого и сладкого сна. Он так давно не спал на мягком матрасе, с подушкой, пусть и потрепанной, и под одеялом, что единственное, чего желало его тело — продолжать наслаждаться теплом и ненадолго забыть о том, что нужно каждую минуту думать о собственной безопасности. — Я говорю: тут шея кабана. К ней, правда, ничего нет, только чай без сахара, но это уже очень много, согласен? Тут все с моей чистой любовью и… — Тэхен. Меня зовут Тэхен, и я буду благодарен, если ты оставишь еду и свалишь. Не люблю, когда смотрят, как я ем, — хриплый ото сна голос был как будто уставшим. Тэхен размял шею и тихо охнул, когда она хрустнула. Сколько он не тренировался? Вторые сутки пошли, кажется. Тело, привыкшее к ежедневной физической нагрузке, начинало ныть без нее. С этим нужно было что-то сделать, но сначала нужно было бы поесть, да. А потом можно попроситься выйти на свежий воздух и немного подышать. Да, это звучит как отличный план. — О, — альфа потянул губы в улыбке, услышав имя омеги, и, присев на корточки, оставил тарелку за прутьями, придвинув ее в сторону, поближе к парню, — Тэхен, — словно пробуя имя на вкус, проговорил Чон и причмокнул губами. — Тебе подходит. А знаешь, что еще тебе подходит? — поинтересовался Чонгук, игнорируя все попытки Тэхена спихнуть его куда подальше. — Мой запах. Ты спал под пледом все это время, да? Сразу понятно, чувствую, как смешались феромоны. Скажи, неплохо, да? Мускат и ирис. Шикарное сочетание. Нам сама Вселенная дает подсказки, Тэхен, — закивал альфа. Омега тяжело вздохнул, понимая, что от этого странного парня ему не избавиться, и перехватил тарелку руками, сев поудобнее. Мясо пахло так вкусно, что во рту невольно скопилась слюна, а живот предательски заурчал. Он не стал медлить, набил рот мясом, пусть к нему и не было больше ничего, и поднял взгляд на болтающего что-то о красных нитях и знаках судьбы Чонгука. Широкий разворот плеч, крепкое тело, собранные в небрежный пучок волосы, татуировка на руке. Глаза альфы были до странного большими, а передние кроличьи зубы, которые показывались после каждой яркой улыбки, совсем не вязались с довольно внушительным и с какой-то стороны даже грозным видом альфы. Он был похож на подростка с телом взрослого мужчины, когда вот так болтал и широко улыбался. Но тем не менее был симпатичным. Тэхен тихо хмыкнул своим мыслям, снова набивая рот едой, и вытянул вперед ноги. — У тебя синдром дефицита внимания? — поинтересовался вдруг омега, заставляя альфу на мгновение замолчать и прищуриться. — Нет у меня ничего, — фыркнул он, — с чего ты взял вообще? Глядя в свою тарелку, Тэхен пожал плечами. Пока он не прожевал все, что было во рту, отвечать не собирался. — Пытаюсь оправдать твою дурость, но не выходит. Видимо, ты сам по себе такой или чего-то не знаешь, — спокойно отметил Тэ и отправил в рот еще кусочек мяса. Чонгук скривился, окинув омегу взглядом, и плюхнулся на задницу, усаживаясь в позу лотоса. — А ты жестокий. Я тут вообще-то ухаживать пытаюсь за своим будущим мужем, а ты… — А может я уже замужем? — усмехнулся вдруг Тэхен, а Чонгук, моргнув пару раз, выдал задумчивое: «О». — Серьезно? — даже как-то разочарованно протянул он, и омега не сдержал усмешки, продолжая есть без лишних разговоров. Чонгук на удивление умолк. Покрутился на месте, не сводя с Тэхена внимательного взгляда, подставил руку под подбородок, выпрямился, снова покрутился и замер, цепляясь взглядом за пальцы омеги. Тэ на самом деле не особо смущало то, что его разглядывали, как обезьянку в зоопарке. Он замечал, как цепкий взгляд скользил по его рукам, видимо, Чонгук искал обручальное кольцо, но не находил и снова становился задумчивым. Тэхен не сдержал усмешки. Кого-то действительно способно остановить наличие мужа у омеги в такое время? На своем опыте он убедился в обратном, но Чонгук продолжал упорно искать хоть какие-то зацепки, намекающие на правдивость слов омеги. Благо, в тишине. Тэ отправил в рот последний кусочек мяса, с сожалением отмечая, как быстро оно закончилось, и, отставив в сторону тарелку, укутался в чужой плед, потянув носом слабый запах смешавшихся феромонов. Действительно, было неплохо. Запах альфы был ненавязчивым, приятным, и только по этой причине Тэхен смог спать под этим пледом без дискомфорта. — У тебя ничего не болит? — поинтересовался вдруг Чонгук и указал ладонью на затылок, намекая на шишку. — У нас сейчас туго с медикаментами, но если что-то прям беспокоит, ты скажи, я поговорю с доком, может, у него что-то найдется. Омега склонил голову набок, задумавшись о чем-то, и убрал плед от подбородка. Он размышлял. У них туго с лекарствами? Он знал, где можно их достать, даже если место неблизкое и путь на автомобиле займет не меньше суток. Но уверенность в том, что он выберется оттуда живым была призрачной. Никто не давал ему гарантий на выживание: просто держали в подвале, кормили, но в гости приходил только Чонгук, больше никого. Даже их лидер после того разговора ни разу не спустился к Тэхену. Ему не доверяли — и дураку понятно — он ведь напал на них, но ему даже шанса не давали. Отпустили бы с миром или убили бы. К чему им кормить еще один рот? — А вы, случаем, не каннибалы? — поинтересовался омега, с подозрением глядя на Чонгука. — Кто? — альфа не сразу понял, но как только до него дошло, брезгливо поморщился. — Фу! Как тебе такая мерзость в голову пришла вообще?! Тэхен однажды в своей дороге наткнулся на таких. Добрые, милые, кормили его, ухаживали. Обрабатывали ему все раны и защищали даже активнее, чем друг друга. Именно это и было первым тревожным звоночком. Но понял все Тэхен только после того, как лидер стал ему рассказывать о том, что мир изменился и теперь на вершине пищевой цепи стоит не человек, а мертвец, и, чтобы приблизиться к этой вершине, человеку нужно измениться и уподобиться новому царю. Только поняв, о чем толкует этот ненормальный, Тэхен снес ему голову и бежал так долго, что перестал чувствовать свои ноги. Боялся, что остальные будут пытаться найти его, путал следы в течение нескольких дней и почти не спал, настолько отчаянным было его желание просто выжить. И это научило его: нужно быть готовым ко всему. Теперь никто не остается нормальным — все сходят с ума. Но эти ребята все-таки не были похожи на сумасшедших. Им было тяжело, да, но ясность рассудка все, с кем Тэхену удалось пообщаться, сохранили. Даже Чонгук… пусть он и нес всякую ахинею, а все-таки внушал доверие. Не был он похож на человека, который в один момент сломал бы Тэхену шею просто из каких-то личных соображений. Поразмыслив, Тэхен все же решился предложить свою помощь. — Я знаю, где можно добыть медикаменты, — нарушив тишину, произнес он, не став отвечать на вопрос альфы, — если позовешь лидера, поболтаю с ним и с удовольствием выдам пару своих точек. Запах муската стал тяжелее, как будто бы все его легкомыслие стерлось одной фразой и осталось только недоверие и подозрительность. Он смерил Тэхена нечитаемым взглядом, но не став никак комментировать его предложение, забрал пустую тарелку и молча ушел. Омега напрягся на такое поведение. Этот парень или болтал без умолку, или просто молча сваливал в закат. И непонятно: будет он звать их главного или просто оставит Тэхена в одиночестве? И снова в голову полезли нехорошие мысли: а вдруг это действительно сообщество каннибалов и они его так хорошо кормят, чтобы прибить темной ночью и сожрать. Тот мужик рассказывал Тэ о том, что омеги куда вкуснее и мягче альф, их мышцы не так хорошо развиты и подкожного жира больше. Когда Тэхен все это слушал, его едва не вырвало, и вот теперь тоже стало подташнивать. А что ел он? Точно ли это был кабан? От одной только мысли желудок скрутило еще сильнее и челюсть неприятно свело. Он на мгновение зажмурился, ровно выдохнув, стараясь привести себя в чувство. Эти воспоминания и, кажется, один из самых больших его страхов вылезли совсем невовремя. Стоило приложить огромные усилия, чтобы подавить в себе приступ тошноты и онемение в конечностях. Омега даже не заметил, как быстро прошло время. Чужие шаги привлекли его внимание, и он, открыв глаза, с недоверием уставился на лидера лагеря, который подошел ближе к решетке и остановился, окинув заложника внимательным взглядом. В нос Намджуна ударил резкий, неустойчивый запах ириса. Так пах страх, и он даже не до конца понимал, чем это было вызвано. Чонгук что-то ляпнул? — Ты говорил Чонгуку о том, что знаешь, где достать медикаменты. Не лжешь? — поинтересовался Лидер, не став уточнять причину странного поведения омеги, который сильнее укутался в плед и с прищуром оглядел пришедшего в подвал мужчину. — Где вы взяли мясо? — резко поинтересовался Тэхен, и Намджун немного удивленно приподнял брови. Парень кутался в плед так, словно он мог скрыть его от посторонних глаз и защитить его в случае чего. Без своей катаны он уже не выглядел так грозно, как наперевес с оружием в руках. — Один из наших людей промышляет охотой. Подстрелил из лука кабана, принес домой, — коротко пояснил альфа и присел на корточки. Омега задумчиво пожевал губы и склонил голову набок. Его взгляд так и сочился подозрением, как будто бы он точно наперед знал, что его здесь все обманывают. — Зачем вы меня кормите? Еще один странный вопрос, заставивший Намджуна нахмуриться. — Чтобы ты не сдох от голода? Я тебе не доверяю, но, если ты будешь полезен, лишняя боевая единица нам не помешает. Что за вопросы? — Вы же не жрете людей? А вот этот вопрос был действительно неожиданным. Альфа вскинул брови, посмотрев на омегу как на идиота, и тихо усмехнулся. — Если тебе Чонгук это сказал, то он тебя развел. У него своеобразный юмор, но нет. Мы таким не промышляем. Но в пути я встречал тех, кто занимается каннибализмом. Их лучше обходить стороной. — Да, — согласно проговорил Тэхен и, немного погодя, все же решил ответить на самый первый вопрос лидера, — в соседнем городке есть ветеринарная станция. Туда не захаживают люди, раньше там было много ходячих мертвецов, но постепенно они разбрелись. Это скорее даже деревня, о ней мало кто знает, она за лесом. Но я бывал там дважды. Там можно найти медикаменты и еду, если прошерстить несколько торговых лавок. Я провожу туда людей из группы. — Почему рассказываешь это? — поинтересовался Намджун, внимательно оглядев парня, который потянул губы в ухмылке и повел плечами. — Я уже говорил. Просто хочу выжить. И для этого нужно прибиться к группе. Вы подходите, если не едите людей, — добавил он, и Лидер усмехнулся. Он задумался на несколько долгих секунд и встал в полный рост, отойдя на шаг от решетки. — Я подумаю об этом. Если не лжешь, это может быть полезным. Оставляя омегу в одиночестве, Намджун размышлял о том, что же им делать. С одной стороны, отправить нескольких человек на вылазку необходимо: их запасы довольно быстро истощались, стало невозможным набирать что-то впрок просто потому, что становилось неоткуда. Бензин заканчивался, еда иссякала, лекарства становились скорее роскошью, и, если они не начнут готовиться к зиме, дело станет совсем худо. Поглощенный внутренней дилеммой Намджун вошел в комнату, где дремал Еджун. Он стал еще больше спать: беременность утомляла его, ребенок не давал отдыхать, как говорил сам омега, активно танцуя на его внутренних органах. Поэтому Лидер старался идти тихо и осторожно, чтобы не разбудить его, но Еджун чувствовал его слишком хорошо. Омега приоткрыл глаза и взглянул на супруга, нежно улыбаясь ему. Тот самый необходимый свет, который нужно было сберечь. Если однажды у Еджуна не останется сил на эту улыбку, Намджун тоже не сможет найти в себе сил двигаться дальше. Они были слишком зависимы друг от друга. — Что-то случилось? Присев на пол у кровати, альфа взял нежную руку и, поцеловав ее, приложил к своей щеке. — Да, там за окном конец света, знаешь? Они тихо рассмеялись, глядя друг другу в глаза. Беззаботный миг, когда их обоих перестали волновать проблемы целого мира, был драгоценным, его хотелось продлить, но он безвозвратно ускользнул, оставляя обоих в тишине. — Слышал об этом, но ты наверняка не из-за него такой задумчивый. Расскажешь мне? Что тебя беспокоит? Намджун кивнул. — Этот омега, Тэхен, рассказал, что неподалеку есть ветеринарная станция. Хосок тоже говорил о ней как-то, но она далеко, полтора дня на машине. И неизвестно, сколько там мертвецов. Посылать группу опасно, а после случившегося каждый человек на счету. Если туда кого и отправлять, то претендентами станут Чонгук, Чимин, Ноа, может быть, я и Тэхен. И тогда у докторов и у вас с Чонсолем не останется защиты. Сокджина нам тоже нужно сохранить — врачей сейчас не найти, а тебе нужно постоянное наблюдение. И я не уверен, что мы можем доверять этому парню. Он странный. Спрашивал: не едим ли мы людей и откуда мы взяли мясо. Еджун мягко улыбнулся, поправляя торчащие в челке волосы. — Ты зря переживаешь. Я уверен, у него нет никакого злого умысла. Он просто переживает о своей безопасности, вот и спрашивает всякое. Ты должен выпустить его, он действительно не заслуживает сидеть в сыром, холодном подвале за решеткой, Намджун. Отправь вместе с ним Чонгука и Ноа. Юнги лучше оставить здесь, потому что он охотится. Пока Чонгук, Ноа и Тэхен будут в дороге, он сможет обеспечить нас едой. А здесь останешься ты, Сокджин, Юнги и Чимин. Четверо хороших бойцов, которые способны нас защитить. И это хорошая возможность для Тэхена доказать нам, что мы можем ему доверять. Ты ведь и Юнги возил на вылазку, чтобы проверить его, верно? Стоит больше доверять людям, дорогой, хороших людей всегда было больше, чем плохих, и наша группа тому подтверждение. Не передать той нежности, с которой Намджун смотрел на человека, которого любил больше собственной жизни. Больше всего на свете. Спокойный, рассудительный и бесстрашный Еджун даже в такое темное время не терял веры в людей, и это было так прекрасно, что Лидер не сдержал порыва и мягко поцеловал любимые губы. — Обожаю тебя, знаешь? — Конечно. Иначе зачем бы я вышел за тебя замуж? Только чтобы меня обожали и носили на руках, — хохотнул Еджун, улыбнувшись в мягкий поцелуй и коснувшись ладонью своего живота, чувствуя шевеления внутри. Ну вот. Он упустил возможность хорошо поспать. Теперь придется мириться с тем, что их ребенок будет снова пытаться отбить ему почки. — Ох, кстати, — позвал вдруг Еджун, оторвавшись от любимых губ и обратив внимание мужа на себя. Он провел ладонью по легкой щетине на щеке Намджуна и нахмурился, — пускай возьмут с собой Хосока. Насчет этого омеги я ничего не скажу, но Ноа и Чонгук совсем ничего не смыслят в лекарствах, знаешь ведь. У них в голове таблетки даже названий не имеют, они их по цветам отличают, ты знал? — усмехнулся омега, и Намджун, вздохнув, кивнул. Что ж, в таком случае оставалось надеяться на то, что Чонгук и Ноа смогут защитить Хосока в случае чего. Главное, не выдавать омеге оружие. Черт его знает на что он еще может быть способен. — Катану нужно будет спрятать наверху. Не рискну отправлять моих людей вместе с вооруженным незнакомцем. Еджун качнул головой. Он с этим был категорически не согласен и, присев повыше, серьезно посмотрел на своего мужа. — Думаю, тебе стоит сказать Чонгуку, чтобы он спрятал катану где-то в машине, потому что, если на них нападет орда, Тэхен превратится в обузу. Тем более мы не знаем, умеет ли он обращаться с чем-то, кроме своего меча. У него тоже должен быть шанс спасти себя и защитить других, несправедливо обрекать его на смерть после того, что он сделал для нас. И вообще, выпусти его сегодня, почему нет? Подвал — не лучшее место для омеги. Там сыро и довольно холодно ночью. Голос омеги был тихим и твердым, уверенным, он заставлял Намджуна соглашаться, и это та магия, которой обладал только Еджун, больше никто не мог просто так переубедить мужчину в его доводах. Вот настолько безграничная власть была в руках омеги. Если бы он захотел, одного слова стало бы достаточно, чтобы убедить Намджуна свести счеты с жизнью, и это порой пугало, но одновременно с этим было настолько приятно отдать полную власть над собой в нежные, заботливые руки любимого человека, что он просто не представлял, как это — лишить Еджуна такого влияния. — Нам некуда положить его спать. И не с кем. Я пойду поговорю с Чонгуком, Ноа и Хосоком, скажу, чтобы отправлялись с утра на эту станцию. Посмотрим, как этот омега проявит себя на вылазке. Может быть, он спасет жизнь кому-то из наших в бою, и я смогу ему доверять. Юнги спас мне жизнь, только поэтому он теперь может прикрывать наши спины. Подготовим место для ночлега омеги, когда они вернутся с вылазки. Обещаю. Еджун удовлетворенно кивнул и, откинувшись на подушку, лучезарно улыбнулся. И только эта улыбка по-настоящему заставляла Намджуна чувствовать себя живым.