***
Лена сделала то, что было естественным, когда она пребывала в стрессе: она с головой ушла в работу. Вечером в день провального похода в спа Лена отправила Джесс домой в семь вечера и работала до тех пор, пока усталость не взяла верх, и она не заснула за своим столом, погрузившись в отчëт о пересмотре бюджета. Лена проснулась со стоном и ужасной болью в шее. — Ух ты, чëрт! — проворчала она, прибегая к ирландским ругательствам из своего детства, как это случалось, когда она уставала и была в полусне. Её затуманенные глаза обнаружили экран дремлющего компьютера и время: семь утра. Лена снова застонала. Она полагала, что заснула где-то около половины третьего ночи. И сейчас, после пробуждения, мысли, которые она похоронила за работой, снова пронеслись в еë голове. Что она сделала, чтобы так оскорбить Кару? Неужели она, будучи Лютор, она, Лена, настолько недостойна еë фамильного герба, что Кара даже не могла смириться с тем, что видит его на ней? Когда Лена поняла, что Кара — Супергëрл, это придало еë татуировке новое значение. Она больше не была просто молчаливым бунтом против еë матери и брата. Это больше не было обещанием не становиться таким, как Лекс. С Карой в роли Супергëрл это стало символом настоящей искренней дружбы. Это стало знаком того, что она преуспела там, где потерпел неудачу еë брат. Супер и Лютор работают вместе, в мире и согласии и как друзья. Но втайне, в самых глубоких уголках сердца Лены, татуировка стала тайным признанием еë чувств к Каре. В своих мечтах она представляла, как Кара гладит татуировку и называет Лену своей. Татуировка как знак того, что она принадлежит Каре. Лена фыркнула от своей глупости, а затем подавилась всхлипывающими рыданиями. Она была дурой. Кара никогда не могла испытывать к ней таких чувств, и еë реакция на татуировку только усилила это. Было ли это отвращение? Возмущение? Гнев? Лена до сих пор не могла до конца разгадать реакцию лучшей подруги. Обычно Кара была такой открытой и еë так легко было понимать, но это… Лена с трудом поднялась из-за стола и направилась в свою личную ванную. Она остановилась у шкафчика, в котором хранилось несколько лучших сортов скотча, которые можно было купить за деньги. Пальцы Лены сжались в кулаки. Нет, она не будет слабой. Ей это не нужно, чтобы справиться… по крайней мере, не так рано утром. Лена умылась и натянула чистую одежду, и к тому времени, когда Джесс пришла на работу, казалось, что всë хорошо, и как будто вчера вечером она ушла домой. Джесс бросила на Лену обеспокоенный взгляд, когда та передала все файлы, которые она подписала и проработала прошлой ночью. Однако Лена натянула маску холодной дерзости — она была Лютором и только что провела продуктивную ночь. Прежде чем снова погрузиться в гору предстоящей работы, Лена проверила телефон и постаралась не съëжиться, увидев, что там нет сообщения от Кары, заполненного смайликами. Лена отправила сообщение сама: «Привет, Кара. Я сожалею о произошедшем ранее. Пожалуйста, мы можем поговорить? -Л-» Лена ждала обычного быстрого ответа, но через десять минут стало казаться, что Кара действительно еë игнорирует. Чëрт возьми, неужели Кара не заговорит с ней, пока она не удалит татуировку? Лена задохнулась от этой мысли и перед началом работы позвонила, чтобы записаться на консультацию по удалению.***
День прошëл так же, как и предыдущий, и следующий тоже. К третьему дню после «инцидента», как мысленно называла это Лена, она перестала сходить с ума и полностью погрузилась в оцепенение. В конце концов, это было неизбежным. Как Лена могла быть настолько глупой, чтобы думать, что Кара когда-нибудь что-нибудь почувствует к ней, и, более того, как она могла вообще подумать, что Лютор с супергербом — хорошая идея? Лазерное удаление еë татуировки было назначено на начало следующей недели — даже все еë деньги и влияние не смогли помочь записаться на приëм раньше. Вчера вечером Лена вернулась домой в свою квартиру, чтобы быстро принять душ, яростно оттирая свою Супер-татуировку. Ту, что раньше вызывала у неë улыбку, а теперь заставляла еë вздрагивать от одной мысли о ней. Однако душ был неизбежным злом, поскольку у Лены сегодня была встреча в CatCo. От мысли о столкновении с Карой у неë скрутило живот. Молчание между ними с начала недели заставляло еë чувствовать себя физически плохо. Эти последние три дня были самыми длинными и холодными с тех пор, как она приехала в Нэшнл-Сити. И неслучайно это был самый долгий период за последние месяцы, когда она не виделась и не разговаривала с Карой. Лена накрасила губы ярко-красной помадой «красный экстази». Название цвета вызвало у неë улыбку, когда она его выбирала, и откровенный смех у покрасневшей Кары, когда та неуклюже выпалила, что ей нравятся еë губы, или, как она неловко пыталась исправиться, цвет еë помады. Губная помада и деловой костюм были бронëй Лены. Часть непробиваемого фасада Лютор, который она носила с тех пор, как безумие Лекса делало еë врагом общества номер один в ту секунду, когда кто-то слышал еë имя. Так было, по крайней мере, до Кары… От того, что эта броня понадобилась на случай, если она увидит Кару, Лене на мгновение захотелось плакать. Еë маска дрогнула, но с силой воли и щëлканьем каблуков от Лабутена она взяла себя в руки и вышла к машине, ожидающей, чтобы отвезти еë в CatCo. Лена медленно дышала, считая вдохи и выдохи и перебирая темы для обсуждения на заседании правления, на которое она направлялась. Падение тиражей печатных копий и рост популярности веб-сайтов, а также необходимость увеличения доходов от рекламы, уравновешивая это этичной рекламой и независимостью СМИ. Машина остановилась, и Лена испустила последний вздох, заставляя сердце замедлиться до холодного ритма еë образа деловой стервы. Лена кивнула водителю и зашагала в CatCo, воспользовавшись для личного лифта секретной картой-ключом, которую Кэт подарила ей после того, как она уберегла CatCo от грязных лап Эджа. Лена до сих пор считала это одним из своих величайших достижений: завоевать поддержку Королевы всех медиа. Хотя иногда Лена думала, что это еë дружба с Карой заслужила данное одобрение, а не спасение CatCo. Видит бог, Лена сильно погрязла в этом. Она купила компанию для своей «лучшей подруги». Её шаг сбился, когда она вошла в лифт, и она позволила себе несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, пока лифт поднимался на верхний этаж. Как бы Лена ни приукрашивала свою покупку CatCo деловыми соображениями, экономическим прогнозом, спасением независимых СМИ и прочими оправданиями, еë сердце знало правду. Она купила еë в качестве подарка стоимостью в сто миллионов долларов, просто, чтобы сделать Кару счастливой. И, о, счастье Кары оправдало каждый доллар, даже если это рухнуло и стоило ей всего. Когда Кара смотрела на неë как на героя, как на спасительницу и кого-то… хорошего. Лена подумала… Двери лифта открылись, и Лена вышла с плотно приклеенной на лицо маской. На этаже повисла тишина, люди поглядывали на неë, и некоторые даже улыбались. Из старого застеклëнного кабинета Кэт вышел Джеймс Олсен с разворотом фотографий и статей, и Кара заговорила с ним, стоя рядом и сбоку. Они выглядели счастливыми, поглощëнными работой. В Лене бушевала ревность. Она не привыкла хотеть и не иметь, синдром избалованного богатого ребëнка боролся с еë характером. Джеймс, увидев её, поднял глаза. Он улыбнулся с обычной нерешительностью, не в силах избавиться от своих подозрений относительно еë фамилии. Это колебание усугубилось, когда Кара тоже подняла взгляд и замерла при виде еë. — Лена, — прошептала она тихим и неуверенным голосом, какого никогда не бывало у игривой Кары Дэнверс. Глаза Джеймса сузились от этого взаимодействия. Лена сделала шаг вперëд, и Кара, казалось, изо всех сил пыталась посмотреть на неë, на еë щеках появился слабый румянец, а глаза заметались между туфлями и лицом Лены. — Мисс Дэнверс, — Лена произнесла это имя с холодной властностью, скрываясь за стенами профессионализма. Лена была боссом Кары. Она могла так себя вести. На лице Кары мелькнуло выражение боли, она сделала шаг вперëд, еë рука на мгновение поднялась, словно она хотела потянуться к Лене для сокрушительных объятий. Лена почти почувствовала, как разжала кулаки, взывая к этому контакту, но затем, в последний момент, взгляд репортëра скользнул вниз, к еë левому боку, словно та вспомнила, что спрятано под одеждой на пояснице Лены, и Кара вздрогнула. Еë движение вперëд прервалось, и еë рука безвольно упала. Джеймс Олсен теперь выглядел откровенно подозрительным, и в его глазах появился враждебный блеск. Мужество Кары покинуло еë, и она быстро выхватила у Джеймса разворот журнала. — Мне нужно отнести это Снэпперу. Удачи вам с Джеймсом на собрании. Лена… Лена, я была очень занята. Я хотела написать сообщение… Я позвоню тебе позже… или, может быть, завтра, мы поговорим… — пробормотала Кара, оставляя фразу наполовину законченной, и стремительно ушла к лифту. Джеймс Олсен стал смотреть ещë более враждебно, и, прежде чем он успел заговорить, Лена опередила его: — Совет директоров никого не ждëт, мистер Олсен. Лена не знала, что думать о поведении Кары. Позвонит ли она? Зайдëт ли к ней на самом деле? Почему она до сих пор избегает еë? Рука Лены невольно потянулась вниз, чтобы потереть проклятую татуировку, из-за которой началась вся эта неразбериха.***
Лена вернулась в свой офис почти в четыре часа дня. Управлять советом директоров CatCo и спорить со всеми творческими личностями было намного хуже, чем иметь дело с бизнесменами-аристократами и учëными-логиками, которых она могла заставить подчиниться метким флиртом и своим превосходным интеллектом, сокрушая любое сопротивление. У Джесс, возвращающейся к своему столу после того, как она отдала Лене утренние сообщения и файлы для рассмотрения, было постоянно напряжëнное выражение лица. Лена резко отмахнулась от неë и снова закрылась в кабинете, отказавшись от еды. Ассистентка Лены не была дурой. Она сопоставила всë воедино и увидела, что переутомление, стресс и печальное настроение босса имеют какое-то отношение к необычному отсутствию Кары Дэнверс, заглядывающей с пончиками, едой и звонками, нарушающими график Лены, но обычно делающими еë начальницу веселее и продуктивнее. Джесс не была уверена, случилась ли у них ссора или, может, мисс Лютор сделала шаг в спа-салоне, а Кара еë отвергла. Джесс не знала, но твëрдо стояла на стороне своего босса. Той не стоило увлекаться милой жизнерадостной блондинкой, никто не может быть таким благонамеренным и счастливым. Чëрт бы тебя побрал, Кара Дэнверс. Позже Джесс будет винить свои отвлекающие немилосердные мысли о Каре Дэнверс в том, что она пропустила вторую сестру Дэнверс, вылетевшую из лифта, как чëртов ниндзя из спецназа, и добравшуюся до двери кабинета Лены, прежде чем у неë даже появился шанс отодвинуть своë дорогое рабочее кресло. Чëрт бы вас побрал, сëстры Дэнверс. — Мисс Дэнверс, у вас не назначена встреча. Остановитесь, я вызываю охрану! — закричала Джесс, отчаянно пытаясь остановить Алекс Дэнверс, но была слишком медлительна.***
Алекс ворвалась в двери кабинета Лены, и в мгновение ока еë убийственный взгляд упал на сидевшую на кожаном диване Лену, окружëнную бумагами, с растерянным и опечаленным выражением лица. — Ты! — почти прорычала Алекс, и Лена ещë больше ушла в себя, вместо того чтобы рявкнуть и дать отпор дерзкими комментариями и движением бровей, как ожидала агент. Алекс подошла к Лене и приняла позу, очень похожую на Супергёрл, с руками на бёдрах. По крайней мере, Лена теперь знала, откуда Кара взяла эту уверенную позу. — Нам нужно поговорить, — сказала Алекс. Это было заявление, а не просьба. Лена терпеть не могла, когда ей указывали, что ей делать или чего она не может сделать. Она устала от контролирующей матери и привилегированной жизни. Лена выпрямилась, готовя на кончике языка язвительную колкость для агента Дэнверс, но на секунду заколебалась. Лене тоже были нужны ответы, а никто не знал Кару лучше, чем еë чрезмерно опекающая сестра. Лена проглотила свой комментарий и пристально посмотрела на Алекс. Не прерывая зрительного контакта, она сказала: — Оставь нас, Джесс. Отмени все звонки и встречи. Отзови охрану. Агент Дэнверс, несмотря на отсутствие манер, права. Нам есть что обсудить. Джесс неловко добралась до двери и закрыла еë, всë это время выглядя возмущëнной и стреляя в Алекс угрожающими взглядами, к которым та, похоже, была невосприимчива. Алекс с Леной смотрели друг на друга, казалось, вечность, но шея Лены всë ещë болела после слишком многих ночей, когда она урывками спала за рабочим столом, поэтому она раздражëнно прервала зрительный контакт, поднялась с дивана и направилась к бару с напитками. — У меня такое чувство, что это будет разговор, для которого не помешает скотч, агент Дэнверс. Как минимум, тридцатипятилетней выдержки. Присаживайтесь, — с сарказмом предложила Лена. Алекс на секунду выглядела растерянной, а затем пробралась через горы бумаг, чтобы осторожно сесть на диван, и часть праведного негодования покинула еë, когда она действительно рассмотрела Лену. Сгорбленные плечи, тëмные круги под глазами и явное отсутствие желания вступать в конфронтацию — одной из тех вещей, которые на самом деле нравились Алекс в младшей Лютор. Она всегда словесно препиралась с Алекс и обычно делала это довольно весëлым. Но не сегодня: чем бы ни было, оно причинило боль не только Каре, но и Лене. Лена протянула Алекс стакан с янтарной жидкостью, и женщины сели напротив, рассматривая друг друга. Алекс пришла сюда, готовая разорвать Лену на части за то, что она сделала, так сильно расстроив Кару, что это выбило еë из колеи, — она краснела и запиналась даже при попытке обсудить то, что еë беспокоило. Ещë более тревожным было признание Кары в том, что это личное между ней и Леной, и что она поговорит с ней об этом, когда будет готова… всë это было сказано со стыдом и смущением. Вот что действительно напугало Алекс. Обычно Кара всë ей рассказывала, и Алекс никогда не слышала стыда в голосе сестры. Алекс была агентом, обученным допросам, но когда дело касалось еë сестры, она была жестоко прямолинейной. — Признаюсь, что сначала ты мне не нравилась, Лютор, но потом Кара нас сломила. И с тех пор, как она рассказала тебе свой секрет, вы с ней были неразлучны и в этом не было ничего кроме хорошего для неë… так что, чëрт возьми, произошло? Почему моя сестра выглядит пристыженной, смущëнной и печальной, даже хуже, чем когда ушëл Мон-Эл, этот ребëнок мужского пола? Лена фыркнула на честность Алекс, после чего реальность разрыва в их отношениях с Карой заставила еë лицо вытянуться. Лена не могла потерять Кару, даже если это всего лишь дружба, у неё должно это быть… по крайней мере, у неë это было раньше и она должна иметь это снова. Лена вздохнула и с грустными глазами сказала: — У меня есть татуировка с фамильным гербом «S». Кара еë увидела. На секунду Алекс замерла и ничего не говорила. Еë глаза стали огромными. Из всего, это было не то, чего она ожидала. Затем Алекс пробурчала: — Ну и дерьмо!