Калейдоскоп

      После всего произошедшего Гермиона чувствовала себя разбитой.       Информация о крестражах, нападение Фреда, разговор с Малфоем… Все это, навалившись друг на друга, окончательно выбило ее из колеи. Она не знала за что хвататься в первую очередь.       Кроме того она чувствовала стыд. За то, что сама не заметила, что Фред не в себе и за то, что воспользовалась доверчивостью домовиков.       Добби отказался с ней разговаривать, и она обратилась к Винки. Достаточно было пообещать ей солидный запас сливочного пива, и та согласилась сделать все, что попросит Гермиона. Осуждающий взгляд Добби до сих пор стоял перед глазами.       И все ради чего? Ради Малфоя?       Конечно, Гермиона преследовала и свои цели. К примеру, им действительно бы не помешал Феликс Фелицис, а еще, после того, что она прочла о крестражах, она жаждала найти дополнительную информацию. И не сомневалась, что у Слизнорта она имеется.       Однако не в меньшей степени Гермиона беспокоилась о Малфое. Это чувство было странным и раздражающими, но она никак не могла от него избавиться. Особенно увидев рану на его щеке.       — Ты где пропадала? — набросилась Джинни, едва Гермиона переступила порог гостиной. — Мы всюду тебя искали!       Гарри с Роном согласно закивали.       — Надо поговорить, — мрачно заявила Гермиона, почти падая в свободное кресло рядом с друзьями.       После разговора с Малфоем она долго слонялась по замку, пытаясь собрать разрозненные кусочки мыслей и переживаний в какую-то более менее осмысленную картинку. И наконец-то решила, что не хочет справляться с этим в одиночку.       — Говори. — Джинни уперла руки в колени и подперла голову ладонями. Она буравила Гермиону любопытным взглядом. — И начни, пожалуйста, с того, где ты была, потому что мы уж было решили, что тебя слизеринцы подкараулили.       — Поэтому вы сидите в гостиной? — усмехнулась Гермиона. — А где операция по спасению?       — Обижаешь, — буркнул Рон. — Вообще-то мы только что пришли, надеясь, что ты вернулась.       — Ладно, хватит препираться, — примирительно сказал Гарри, едва заметно погладив Джинни по спине, отчего та почти мгновенно расслабилась. — Гермиона, говори то, что хотела.       Она благодарно улыбнулась другу: Гарри всегда оставался Гарри. А затем Гермиона помрачнела. Гостиная была полупустой, и друзья выбрали самый укромный уголок, но она все же наложила заклинание, опасаясь, что их подслушают. Гермиона долго подбирала слова, но все же справилась с собой и заговорила.       Она рассказала им про Фреда. Все, что знала или думала, что знала. Джинни охнула, Рон попытался ее перебить. Но в итоге друзья все же выслушали ее до конца. Какое-то время каждый из них сидел, погруженный в свои мысли, и пытался решить: что же делать дальше?       Первым тишину нарушил Рон:       — Какого соплохвоста мы вообще верим Малфою?       Гермиона и сама задавалась этим вопросом.       — А почему нет? — Гарри пожал плечами, сказав то, что вертелось у нее на языке. — Фред действительно ведет себя странно, а это многое объясняет.       — Потому что это Малфой! — возмутился Рон.       — Остынь уже, — буркнула Джинни. — Вообще-то он спас Гермиону.       Рон поджал губы, но спорить с фактами не стал.       — Давайте отбросим эмоции, — попробовала воззвать к разуму Гермиона. — Зачем ему врать?       — Может, потому что это он сделал что-то с Фредом и пытается замести следы? — мрачно произнес Рон. — Зато, выходит, что Фред тебя вовсе не предавал.       Гарри кивнул, одобрительно улыбнувшись.       Гермиона же не была так уверена в том, что этот факт способен что-то изменить. Да, вероятно, Фред сделал это не по своей воле, но каждый раз, когда о нем думала, перед ней возникал образ той кровати, их стоны… Она ничего не могла с собой поделать.       Что же касалось Малфоя — у Гермионы не было никаких доказательств, но она чувствовала, что эта теория далека от реальности. Он не вел себя так, будто был причастен. Он вообще казался ей неожиданно сломленным и потерянным. Всегда ли Малфой был таким? Могли ли они просто не замечать этого за глупой враждой, по чистой случайности зародившейся в одиннадцать лет?       — Как бы то ни было, нам предстоит в этом разобраться, — со вздохом произнес Гарри, в каком-то роде подводя черту спорам.       Хоть он и выглядел взволнованным, Гермионе показалось, что она увидела в его глазах знакомый блеск. Блеск адреналина и жажды действовать.       Она хотела сказать, что они с Малфоем планируют вломиться в кабинет Слизнорта, но слова застряли в горле. Как будто это было тем, что должно было остаться при ней. И опять никаких причин, лишь внутреннее предчувствие.       — Нам нужен план, — Джинни поддержала Гарри.       — И не один, — Гермиона тяжело вздохнула. — Это еще не все.       — Мерлин, — Рон застонал.       — Снейп дал мне книгу, — Гермиона замолчала, подбирая слова. — Заявил, что мое эссе про вампиров никуда не годится, и мне необходимо ознакомиться с по-настоящему проверенной информацией, — она фыркнула. — До вампиров я не добралась, но нашла очень объемный раздел о крестражах.       Глаза друзей разом округлились, будто бы по команде.       — Мы перерыли всю библиотеку и не нашли ничего внятного, — начал Гарри.       — Я сомневаюсь, что эта книга из библиотеки, — Гермиона покачала головой. — Скорее всего, он достал ее каким-то другим способом. Личные запасы или, что более вероятно, заимствование чужих личных запасов.       — Зачем Снейпу давать тебе что-то настолько важное? — удивился Гарри.       — Потому что все наши враги вдруг превратились в карликовых пушистиков, — невесело усмехнулся Рон. — Малфой спасает жизни, Снейп помогает искать крестражи. Только мне кажется, что все это дурно пахнет? Они наверняка что-то затеяли. Возможно даже вместе.       — Не одному, — Гарри нахмурился. — Это действительно странно, Гермиона.       — Это не самое важное, — Гермиона вновь вздохнула. Она физически ощущала наваливающееся на нее отчаяние. — Я узнала…       — Снейп вообще мог подделать эту книгу и все, что в ней написано, — перебил ее Рон.       — Это древний фолиант, — Гермиона покачала головой. — Скорее всего, семейная реликвия.       — И что?       — Такие книги нельзя скопировать полностью, — объяснила Джинни. — Они пропитаны магией, передаются в чистокровных семьях из поколения в поколение. И умеют защищать свою информацию. Даже у нашей семьи есть парочка таких.       — Почему я никогда о них не слышал? — растерялся Рон.       — Потому что тебя такое никогда не интересовало, — фыркнула Джинни.       — В общем, мы вполне можем доверять этой информации, — подвела итог Гермиона. — Хотя мне очень бы хотелось, чтобы это была подделка.       — Все так плохо? — мрачно уточнил Гарри.       — Я начну с единственной неплохой новости: скорее всего, Нагайна действительно является крестражем. Поместить часть души в живое существо — возможно. А это значит…       — Нет, — выдохнула Джинни. — Нет.       Гермиона лишь кивнула. Они уже думали об этом. Думали и не желали верить. Идея о том, что Нагайна была крестражем, пришла в голову Гарри. Дамблдор легкомысленно отверг ее. И всем им хотелось сделать то же самое. Потому что если из змеи можно сделать крестраж, то…       — Это значит, что Волан-де-морт мог создать крестражи из людей, — глухо произнес Гарри, заканчивая мысль Гермионы.       — Он бы не стал, — Джинни отчаянно затрясла головой. — Ими же невозможно управлять, он бы не стал так рисковать.       — Метка, — Гарри догадался быстрее, чем Гермиона рассчитывала.       Она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза:       — Я нашла описание ритуала, который позволяет контролировать крестраж, помещенный в живое существо. Какой-то волшебник в восьмом веке создал себе такой… Точнее такую. Девушку. Говорят, он любил ее, — Гермиона хмыкнула. — Так или иначе, он использовал ее для сексуальных практик. И частью ритуала было нанесение некого клейма.       — Что с ней случилось? — прошептала Джинни.       — Понятия не имею. Вероятнее всего, она умерла, — Гермиона открыла глаза и потерла виски. — Послушайте, я не говорю, что Волан-де-морт сделал это. Но шансы очень высоки. Слишком много совпадений.       — Он мог сделать сотни крестражей, превратить в них всех Пожирателей, — обреченно произнесла Джинни. — Метку нельзя убрать, ей невероятно трудно не подчиниться, а если был задействован еще какой-то темный ритуал, то вполне вероятно, что проигнорировать ее просто невозможно. Как мы убьем их всех? Воткнуть клык Василиска в дневник совсем не тоже самое, что убить сотни подготовленных Пожирателей смерти.       — Сомневаюсь, что речь о таком количестве крестражей. Он считает свою душу слишком ценной, — медленно проговорил Гарри. — Но это вполне могут быть самые приближенные.       — А значит, самые сильные, — тихо отозвалась Гермиона.       Повисла гнетущая тишина, каждый был погружен в свои мысли. Гермиона пустым взглядом уставилась на обивку кресла, гриффиндорцы возвращались в гостиную и гомон усиливался, но она слышала все эти веселые голоса будто из-под толщи воды.       — Я пойду к Дамблдору, — наконец заявил Гарри, поднимаясь на ноги. — Нам нужно подключить Орден. А еще я хочу, чтобы он помог выяснить, где Снейп достал эту книгу. Мне кажется, это может пролить свет на очень многое.       — Я согласна, — Гермиона кивнула. — Одно дело охотиться за старинными предметами и совсем другое — за темными волшебниками. Нам нужна помощь. К тому же я не нашла никакой информации о том, как уничтожить такой крестраж. Можно ли сделать это, просто убив носителя?..       — Это мы узнаем, как только в одного из них попадет Авада, — мрачно усмехнулся Гарри.       Гермиона также невесело улыбнулась в ответ:       — Я пойду в библиотеку, — заявила она, встав рядом с Гарри. — Может, мы что-то упустили. Мы ведь никогда не искали ответов на подобные вопросы.       — Я с тобой! — тут же подскочила Джинни.       Гермиона заметно стушевалась. Она действительно планировала поискать информацию, но не в библиотеке, а в кабинете Слизнорта. И как бы она ни любила Джинни, подруга, семенящая за ней хвостом, была совсем некстати.       — Может, лучше пойдешь с Гарри? — аккуратно предложила Гермиона.       — Зачем? — Джинни уставилась на нее с подозрением. — Дамблдор все равно не пустит меня в кабинет. У них с Гарри свои секретики, — шутливо добавила она.       «Действительно, как я сама не догадалась», — с раздражением подумала Гермиона.       И тут же ощутила укол вины. Джинни не сделала ничего плохого и не заслуживает раздражения, пусть даже мысленного.       — Идем, — согласилась Гермиона, не удержавшись от вздоха.       Они оставили парней и торопливо выбрались через портрет Полной дамы, возле которого толпилась стайка шумных младшекурсников. Лишь когда дети полным составом исчезли в гостиной, а они отошли на приличное расстояние, чтобы не быть услышанными, Джинни заговорила:       — А теперь расскажи мне правду, Гермиона.       — Какую? — резко ответила та, чувствуя, что краснеет.       — Например, о том, куда мы идем и почему ты не хотела брать меня с собой, — невозмутимо ответила Джинни.       Гермиона вновь потерла виски: усталость сегодняшнего дня с каждым шагом наваливалась на нее все сильнее.       — У меня есть одно дело, — начала она, не глядя на подругу. — С Малфоем.       Джинни вздохнула. Не осуждающе, скорее этот вздох выражал заботу.       — Пожалуйста, будь осторожнее, — мягко произнесла она, вдруг обнимая подругу.       — Ты же вроде была не против Малфоя, — усмехнулась Гермиона, уткнувшись носом в рыжую копну Джинни.       Она пыталась отшутиться, но чувствовала, как ее сердце начинает биться чаще. Еще во время разговора в гостиной Гриффиндора она поняла, что условная невиновность Фреда многое меняло для друзей, однако так и не могла понять, что же сама думает по этому поводу. Сейчас она даже не знала, любила ли его когда-то. Уж точно никогда не горела от его прикосновений так, как от рук Малфоя. От этой мысли она вновь испытала чувство вины и смущения.       — Гермиона, — неожиданно серьезно начала Джинни, отстраняясь, — даже если Фред действительно переспал с Паркинсон, потому что она его околдовала, это все равно случилось. Я не могу представить, что чувствовала бы на твоем месте. Увидеть Гарри в постели с другой…       Гермиона тяжело сглотнула. Джинни, как обычно, хорошо ее понимала. Она вообще всегда была куда более эмпатичной, чем Гарри с Роном. Наверное, поэтому они и стали так близки. Но все же Джинни была близка не только с ней.       — Не надо, Джинни, он твой брат…       — И что? — фыркнула та. — У меня их шестеро. И каждый из них — по-своему идиот. Каждого я люблю, такова уж участь младшей сестры, — Джинни засмеялась, а затем продолжила очень серьезно: — Но ты-то совсем не обязана этого делать.       Гермиона смогла лишь кивнуть. А Джинни будто бы большего и не было нужно.       — Если тебя тянет к Малфою — пожалуйста, — она улыбнулась. — Только умоляю, никогда мне не ври. Я всегда на твоей стороне.       — Это деловая встреча. Я хочу найти информацию, — вяло начала сопротивляться Гермиона.       — Пусть так, — Джинни кивнула. — Я тоже пойду поищу информацию. В библиотеке. Если Гарри с Роном спросят, скажу, что ты была со мной. Но будь добра, не вляпайся в неприятности, иначе мне придется наложить на тебя следящие чары.       — Я знаю, как их снять, — усмехнулась Гермиона.       — А я знаю, как надрать тебе за это зад, — расхохоталась Джинни. — Это тоже часть участи младшей сестры. Как закончишь, приходи в библиотеку. Я буду ждать.       Они попрощались, и Джинни зашагала по коридору, а вот Гермиона осталась стоять, будто ее пригвоздили к месту.       Она сама очень хотела верить в то, что говорила подруге. В то, что она согласилась помочь Малфою вломиться в кабинет Слизнорта лишь из корыстных интересов. Но сейчас ее сердце гулко билось в груди, потому что как бы Гермиона не желала себя обмануть, в том, как она гладила его щеку, уж точно не было никакой корысти.       Действительно ли ее тянуло к Драко Малфою? Как бы Гермионе это не нравилось, ответ лежал на поверхности.