Между дьяволом и морем

– Как будто его никогда и не существовало! – Дарио стукнул кулаком по столу для совещаний, отчего содержимое кружек, стоявших на нем, расплескалось. Шейд наблюдал, как капля кофе стекает по краю его белой кружки. Это был его первый визит в участок с тех пор, как его нашли на прошлой неделе. Все предыдущие встречи проходили в его больничной палате, где ему было приказано оставаться. Они провели все тесты, какие только могли придумать, и даже связались с врачом, который специализировался на Драксенах. Когда стало очевидно, что с ним все в порядке, они пригласили одного из его бывших психиатров. Он был вынужден поговорить с ней. В противном случае его бы не допустили к службе. Он не мог себе позволить не вернуться к расследованию, учитывая, что Аполлон все еще отсутствовал. По какой-то причине он не вернулся на склад. Шейд надеялся, что это из-за того, что он понял, что полиция вышла на его след, но какая-то часть его существа снова заговорила теми голосами, которые шептали, что он недостоин. Они оживали по ночам, когда он оставался наедине со своими мыслями в темноте. Они говорили ему, что Аполлон бросил его. Что все это было игрой. Что Аполлон играл с ним все это время. Не помогало и то, что слова, вырвавшиеся прямо из уст Аполлона, продолжали звучать в его голове снова и снова. Поддерживай во мне интерес, и мы сможем развлекаться какое-то время. Так ли это? Аполлон потерял интерес? Неужели Шейд больше не стоил риска, раз снова стал детективом? Аполлон не лгал о своем богатстве, это уж точно. В тот самый день, когда Шейда спасли, банковские счета Аполлона были опустошены, а отправленные средства было невозможно отследить. Казалось, они просто исчезли, как и сам мужчина. В его квартире не было ничего, что указывало бы на то, куда он мог пойти. А все персональные компьютеры были очищены к тому времени, как Гейл добрался до них, после того как Максен проснулся и рассказал все, что знал. Так что и там не было никаких зацепок. Более того, все без исключения изображения Аполлона, которые были доступны в Интернете и на веб-сайте его рабочего места, тоже были удалены. Что делало практически невозможным отправку оповещения о розыске, поскольку у них не было его фотографии, которую они могли бы использовать. Как и сказал Дарио, казалось, что Аполлона никогда не существовало. Начал ли он этот процесс до того, как ушел, чтобы избавиться от тела Гюнтера, или после? Шейд больше не мог так жить, только не снова, когда эти проклятые, полные ненависти голоса нацелены на него. Ему нужно было найти Аполлона, чтобы получить ответы, спросить его напрямую, было ли происходящее между ними хотя бы отдаленно реальным. И ему нужно было сделать это до того, как его найдут остальные. Если они найдут его раньше, то арестуют, и Шейд не сможет ему помочь. Он хотел помочь ему. В этом не было никаких сомнений. Он был детективом, которому поручили вести дело Аполлона, и все же он был полон решимости сделать все, что в его силах, чтобы Аполлон никогда не был пойман. Они не могут его заполучить. Он принадлежал Шейду. – Ты уверен, что с тобой все в порядке, детектив? – Должно быть, Дарио заметил, что он отвлекся. Выпрямившись на стуле, он заставил себя сосредоточиться и коротко улыбнулся: – Я в порядке. – Сегодня утром врачи сказали, что с ним все в порядке, – добавил за него Гейл. – И... – Дарио постучал себя по виску. – Даже здесь? – Они думают, что я совершил прорыв, когда меня похитили, – пожал плечами Шейд. – Кто бы мог подумать. – Ну хоть что-то хорошее. – Аксель очнулся в тот же день, когда Шейд и Аполлон исчезли. Вчера с его руки сняли гипс. – С тобой действительно все в порядке? – По-видимому, Дарио тесно сотрудничал с Гейлом, пытаясь найти Шейда. Они вдвоем провели много бессонных ночей, просматривая записи с камер наблюдения, копаясь в прошлом Аполлона в поисках каких-либо зацепок. И пока они этим занимались, Шейд спал с врагом. И ему понравилось. – Примерно через неделю мне придется вернуться на дополнительные обследования, – сказал Шейд, – но на данный момент мне лучше. – Значит, – Аксель положил руки на стол, – теперь ты можешь читать меня, только когда встречаешься со мной взглядом? – Я все еще могу читать тебя без зрительного контакта, – поправил он. – Например, я смотрю на тебя, но Дарио чувствует облегчение. – Я рад, что тебе больше не нужно беспокоиться о постоянной боли, – сказал ему Дарио. Когда Шейд повернулся, чтобы убедиться в его словах, никаких сбоев не было, что доказывало, что он говорил правду. – Ты хороший человек. Он не заслужил обмана Шейда. Этого было недостаточно, чтобы остановить его, но, по крайней мере, Шейд мог это признать. – Я все еще могу читать в радиусе десяти футов, но не дальше, – сказал Шейд. – Теперь пространство намного меньше, чем раньше, – хмыкнул Аксель. – Разве не отстойно – не иметь возможности делать то, что мог раньше? – Нет. Я бы предпочел ограниченные способности, чем снова беспокоиться о мигренях или перенасыщении. Его психиатр пришла к выводу, что шок от того, что его обманул человек, которого он называл другом, а затем похитил против его воли, стал тем прорывом, к которому он стремился. Каким-то образом похищение встряхнуло его организм, словно перезагрузило его, избавив от травмы, которую он носил в себе все это время. Он не потрудился поправить ее и объяснить, что многое из этого произошло благодаря активным усилиям Аполлона. Конечно, его методы были изощренными и эгоистичными, но он выполнил свою работу. Он сказал, что собирается собрать Шейда воедино, – и посмотрите на него сейчас. Все эти усилия не могли быть напрасными. Конечно, Аполлон просил его не надоедать ему, но еще он сказал, что намерен оставить его у себя навсегда. «Навсегда» еще даже не началось. Этому засранцу лучше объявиться. За последнюю неделю Шейд пару раз пытался остаться один, зная, что Аполлон никак не сможет появиться, если его постоянно будут окружать полиция и врачи. Но даже после того, как он убедил Гейла оставить его на ночь одного, ничего не произошло, так как он все еще был в больнице. После больницы они не собирались возвращаться в тот же отель, что и раньше, так как Аполлон знал о нем, и у Шейда не было возможности спорить, не вызывая подозрений, так что... Ему просто нужно было продолжать поиски самостоятельно и надеяться, что если он не сможет найти его первым, то Аполлон в конце концов придет к нему сам. Хотя был хороший шанс, что он уже успел сбежать. Шейду не нравилось так думать. Ему не нравилось, как у него болело в груди, когда он так думал. – А что насчет Максена? – Он еще не встречался с этим парнем лично и надеялся избежать этой встречи. На самом деле в этом не было необходимости, так как остальные уже выжали из него столько информации, сколько смогли, и поскольку он работал на Аполлона, то вряд ли он мог поделиться чем-то еще, что могло бы помочь Шейду найти его. Черт возьми, Максен даже не знал о складе. Было очевидно, что ему никогда не говорили ничего важного. – Да, мы еще не рассказали тебе всю историю целиком. – Дарио поднялся со своего места и, обогнув стол, остановился у небольшого буфета на другом конце комнаты, чтобы налить себе кофе. Похоже, в отсутствии Шейда они привыкли находиться здесь так долго, что разместили буфет здесь, чтобы сэкономить время. Он протянул им кофейник, молча спрашивая, не нужно ли еще кому-нибудь налить, но все отказались. – По его словам, он и Аполлон познакомились в колледже на одном из занятий по рисованию. Они поладили и поддерживали связь даже после того, как Максен бросил учебу. – Предположительно, вначале он не знал об убийствах, – продолжил Аксель, когда Дарио вернулся к столу. – Аполлон время от времени звонил ему и просил о небольшой услуге, ничего подозрительного. К тому времени, когда Максен понял, что он помогает Аполлону заметать следы, то столкнулся с ним лицом к лицу. – И Аполлон не убил его? – Шейд приподнял бровь. Он видел динамику отношений между ними в том туннеле. Максен смотрел на Аполлона почти как на бога. Все изменилось в тот момент, когда его бог попытался убить его. – У Максена не было других друзей, – сказал Гейл. – Аполлон был добр к нему и предложил включить его – цитирую – в «веселье». К горлу Шейда подступила желчь, но он подавил ее. Ситуация звучала слишком знакомо, чтобы успокаивать. Аполлон сказал, что обычно он так не поступает, что он не преследует таких людей, как Шейд, которые не совершали никаких преступлений. Но что, если... – Какие у них были отношения? – Он заставил себя спросить. – Судя по всему, Аполлон связывался с ним, только когда ему было что-то нужно, – сказал Дарио. – Он использовал его. Максен был слишком глуп, чтобы понять это, до тех пор, пока у него в животе не оказался нож. – Трудно не заметить такие веские доказательства, – сказал Аксель. Максен мог лгать об их отношениях точно так же, как Шейд лгал всю неделю. Их ситуации были похожи. Ни у кого из них не было много друзей, и они оба чувствовали себя одинокими, когда Аполлон обратился к ним... Нет. Нет, он отказывался верить, что Аполлон мог так поступить с ним. Возможно, он не мог понять его, но Аполлон своими действиями доказал, что ему не все равно... Что тоже могло быть манипуляцией. Блядь. – Шейд? – Гейл наклонился и положил ладонь ему на плечо. – Ты в порядке? – Да. – Он вдохнул и поднял чашку с кофе. – Просто нужно еще кофеина. Все еще чувствуется усталость. – Неудивительно, учитывая через что ты прошел. – Дарио продолжал рассказывать ему о происходящем, пока Шейд наливал кофе в свою еще недопитую кружку. – Максен признался, что нарисовал ту картину, которую мы нашли в его шкафу. Подпись на ней была его, но настоящая – та, что была найдена на всех телах – принадлежала не ему. – Аполлону, – сказал Шейд. – Бинго. – Это бабочка. – Он не был уверен, когда все понял. Возможно, подсознательно, за те недели, что провел в плену. – У него на запястье татуировка в виде бабочки. За ней стоит сильная связь как с жизнью, так и с перерождением. Он их любит. Но любил ли он Шейда? Какой же он жалкий. Он усмехнулся собственной глупости и откинулся на спинку кресла. Теперь все смотрели на него как-то странно. Шейд сказал, что между ним и Аполлоном не произошло ничего интересного. Поскольку на его теле было не так уж много отметин, свидетельствующих об обратном, у них не было другого выбора, кроме как поверить ему на слово. Тем не менее время от времени он клялся, что чувствовал подозрения с их стороны. Подозрения всегда исчезали быстрее, чем он успевал определить, от кого они исходили, но они были, постоянно напоминая ему об осторожности. Аполлон проделал хорошую работу по уборке после Гюнтера, но поскольку он не ожидал прибытия Гейла и остальных, то не успел убрать все полностью. Команда все еще пыталась взломать его компьютер, но они нашли пару капель крови в ванной. Когда Шейда спросили об этом, он заявил, что Гюнтер уже был там. В конце концов, это сработало в его пользу, поскольку дало ему правдоподобную историю о том, почему Аполлон привел его туда, но не пытал и не убивал. Он готовился к Шейду, сначала играя с Гюнтером. Его раздражала необходимость лгать Гейлу, но альтернативой было доверить ему правду, а если Гейл согласится молчать, то в конечном счете превратится в сообщника. Гейл отличался от Шейда. Поступить в Академию было его мечтой, и он происходил из семьи агентов М.П.Ф. Его мать и отец сами были в одной команде, пока не поженились и не остепенились. Он всегда хотел получить эту работу, и ему она нравилась. Шейд знал, что Гейл рискнет всем, чтобы помочь ему. Гейл был не просто его единственным другом, он был лучшим другом, о котором можно только мечтать. Шейд был идиотом, что не заметил этого раньше. – Он рассказал мне о ее значении, – Шейд заставил себя объяснить остальным, касаясь своего правого запястья, – когда мы встретились в баре в тот день. Я просто не смог сложить два и два вместе. – Точно, – Аксель щелкнул пальцами, – я видел. Совсем не похоже на надписи на телах. – Это потому, что они вырезаны ножом, – проворчал Дарио. – Вырезать на теле не так просто. Он упростил символ, и это помогло ему замести следы. – Но как Максен узнал об этом, если не присутствовал при убийствах? – спросил Шейд. Эту деталь не упоминали в новостях, и, насколько он знал, утечки не было. – Вот что интересно, – сказал он, – оказывается, именно так Аполлон подписывал все свои школьные работы. Если бы мы опубликовали подпись, то, возможно, кто-нибудь узнал бы ее по тем временам и позвонил нам. – Мы не могли знать, – заверил его Аксель, похлопав по плечу. – Только я не понимаю, почему он пошел на такой риск. Никто из нас никогда бы его не заподозрил, черт возьми, мы даже Максену поначалу не поверили. – Потребовалось время, чтобы парень доказал нам, откуда узнал о подписи, – согласился Дарио. – Мы послали нескольких человек в колледж проверить. – Прошли годы, – нахмурился Шейд, – У них еще что-то осталось? – Один экспонат был приобретен колледжем, – кивнул он. – Он висел в восточном крыле здания политологии. Сотни студентов проходили мимо него каждый день. Аполлон пометил тела, зная, что есть очень хороший шанс, что в конце концов его вычислят. Почему? Шейд не мог этого понять. Аполлон пошел на многое, чтобы замести следы, даже создал фальшивый образ хорошего парня, который помогал ему дурачить всех вокруг. А значит, у него должен был быть план побега. Он был не из тех, кто рискует, даже ради того, чтобы посмеяться, не оставляя себе никаких шансов. Возможно, удалить аккаунт и стереть свое изображение с онлайн-серверов было для него проще простого. Если так, то он действительно может быть на полпути к другой планете. Оставил ли он Шейда позади? Его кулаки, лежавшие на бедрах под столом, сжались. Если этот ублюдок хоть на секунду подумал, что сможет заставить Шейда пройти через такое, а затем просто уйти, то его ждал сюрприз. Он будет охотиться за ним по всей галактике, если придется. – Шейд? – Гейл бросил на него взгляд, который часто бросал на него с тех пор, как вывел его со склада. Он снова отключился, не так ли? – Мы не хотели публиковать фотографии Аполлона в прессе, пока не найдем тебя, но теперь, когда мы знаем, что с тобой все в порядке, – начал Дарио, хотя беспокойство в его взгляде отражалось и в глазах Гейла. – Мы составили фоторобот и распространяем его повсюду, он не очень точный, конечно, но довольно близок. С постоянно работающим программным обеспечением для распознавания лиц мы в конце концов его поймаем. Поймают? Они использовали все эти тактики и в отношении Максена, и ему прекрасно удавалось уклоняться от них. Не нужно быть гением, чтобы понять, у кого он научился этим навыкам. – У нас открыта телефонная линия, и люди работают круглосуточно. Мы найдем его, детектив. Не было никакой возможности точно узнать, что, по мнению Дарио, произошло с Шейдом на том складе, но было очевидно, что он знал, что Шейд держит это в секрете. Он пытался обнадежить Шейда, добиться справедливости от его имени. Сопереживание Дарио заставило Шейда задуматься, действительно ли он был так одинок и нелюбим, как ему казалось, или же это было просто его собственное извращенное восприятие, обманывающее его. Разве Гейл не пытался сказать ему об этом и не раз? Тогда он не захотел слушать. Ирония заключалась в том, что теперь было уже слишком поздно что-либо менять, по крайней мере в том, что касалось этой команды. Шейд уже принял решение не задерживаться здесь. Как только он уладит дела с Аполлоном, то уволится из М.П.Ф. и уедет. Он не был уверен, куда именно, но сомневался, что останется на Поллуксе, если его здесь ничто не будет удерживать. Это даже не его планета. На самом деле у него не было планеты, поскольку с Драксом у него было связано больше плохих воспоминаний, чем хороших. – Как насчет того, чтобы закончить на сегодня? – предложил Дарио, поднимаясь со стула и демонстративно потягиваясь. – В данный момент мы больше ничего не можем сделать. Мы с Акселем отправимся на встречу с командой, которая просмотрит записи с камер видеонаблюдения. – Я собираюсь встретиться с офицерами, которые разбирают предметы, найденные на складе, – сказал Шейд, тоже вставая. Когда Дарио и Аксель переглянулись, он приподнял бровь. – Я все еще отвечаю за это расследование. – Конечно, – неловко усмехнулся Аксель. – Мы просто беспокоимся о тебе, вот и все. – Если тебе нужно больше времени на восстановление... – Не нужно, – Шейд оборвал Дарио, но заставил себя улыбнуться, – но спасибо вам. Я ценю, что вы беспокоитесь обо мне, правда. Я не успокоюсь, пока не найду его, так что нет смысла даже пытаться меня остановить. – Мы доберемся до него. – Аксель поднял кулак. Нет, Шейд доберется до него. Им просто нужно держаться от него подальше. Он снова улыбнулся и кивнул головой в знак согласия, прежде чем повернуться к двери. – Я пойду с тобой, – предложил Гейл, следуя за ним. Они прошли половину коридора, прежде чем инспектор протянул ему коробку: – Вот. Они так и не нашли твой, поэтому я взял новый. Внутри был мультислейт. Шейд вытащил его и закрепил на запястье, включив устройство, чтобы начать его программировать. – Тебе придется подключить его к своему диску в отеле, чтобы загрузить все свои контакты, – сказал Гейл. – У меня не получилось. Шейд бросил на него взгляд, и он фыркнул. – Да, я пытался. Но ты держишь все под замком. Мне всегда не нравилось, как хорошо ты разбираешься в технике. Ты мог бы занять любую должность в агентстве, но решил стать детективом. Никогда этого не пойму. Пустая трата твоих талантов. – На свете есть гораздо более талантливые люди, – протянул Шейд. Его осенила мысль, и он остановился как раз в тот момент, когда они собирались свернуть в коридор, ведущий в комнату, где хранились предметы, принесенные со склада. Сам склад уже был обследован и расчищен, но до сих пор не было ничего, что могло бы хотя бы намекнуть на то, где может скрываться Аполлон. Не было и никаких свидетельств о том, что произошло между ними двумя, за что Шейд был благодарен судьбе. Возможно, он и избавился от большинства надоедливых мрачных мыслей, но это все равно не означало, что он хотел, чтобы вся полиция Юэкса смотрела импровизированное секс-видео, на котором Аполлон унижает его. Он немного запаниковал, когда ему сказали, что они нашли камеры видеонаблюдения, но никто не смог взломать ноутбук Аполлона, поэтому они не смогли проверить ни одну запись. Шейду нужно добраться до Аполлона до того, как это сделают они, а значит, у него не было времени, чтобы тратить его впустую, играя роль послушного детектива, и Гейл только что подал ему идею. – Вообще-то, я собирался отправиться в отель и сначала разобраться с этим, – он помахал запястьем с мультислейтом, – а с тобой я встречусь после. – Может, мне пойти с тобой? – Гейл шагнул к нему, но Шейд покачал головой. – Ты знаешь, как важно для меня разобраться с этим делом, – сказал он ему. – Я буду чувствовать себя спокойнее, зная, что один из нас наблюдает за сортировкой. – Хорошая мысль. – И все же Гейл колебался. – Что? – надавил Шейд, когда стало ясно, что Гейл не знает, с чего начать. – Ты правда в порядке? – Он поднял руку, прежде чем Шейд смог ответить. – Послушай, я знаю, ты собираешься сказать, что в порядке, и я понимаю, что, вероятно, ты просто не хочешь об этом говорить, но я здесь ради тебя, ты ведь знаешь, верно? Для чего угодно. Я никогда не буду тебя осуждать. – Никогда не говори никогда. – Я никогда не буду тебя осуждать, – настаивал Гейл. – Ты мой лучший друг. Я всегда прикрою твою спину. Шейд почувствовал, как от Гейла исходит решимость, и понял, что он говорит правду. – Спасибо, это много для меня значит. И спасибо тебе за все это время. Ты всегда был рядом со мной. Сомневаюсь, что я когда-либо должным образом говорил тебе, как много ты для меня значишь. – Видишь, – указал на него Гейл, – вот почему я убежден, что с тобой что-то не так. Ты был слишком расслаблен, с тех пор как вернулся, даже когда был в больнице. В больнице. Переполненной людьми и их обостренными эмоциями... Раньше больница была самым нелюбимым для тебя местом. И все же ты оставался там без жалоб целых шесть дней. – Я был в порядке, – сказал Шейд. – Знаю, потому что был внимателен. С тобой все было более чем в порядке. За все время у тебя ни разу не заболела голова. – Врачи уже объяснили, почему так. Сейчас мне лучше, вот и все. Разве это не хорошо? – Правда? – Он поднял руки и отдернул их. – Я имею в виду, конечно, хорошо. Мне было невыносимо видеть, как тебе больно. Все, что я хочу сказать, – это то, что ты стал другим. Отсутствие боли – это здорово, но в остальном... Половину времени ты отстраняешься, а когда обращаешь на нас внимание, то кажется, будто видишь нас насквозь. Шейд склонил голову набок: – Хочешь сказать, что мне сейчас не хватает эмоций? Гейл прикусил нижнюю губу. – А их хватает? – Я чувствую тебя прямо сейчас, – заверил он его. – И себя тоже чувствую. Ты боишься, что я обижусь – я, кстати, не обижаюсь, – а я теряю терпение, потому что мне действительно нужно запрограммировать эту штуку, чтобы связаться с главным офисом. – Можешь воспользоваться моим. – Нет, я хочу позвонить со своего устройства, – солгал он. Затем он вздохнул, ему не понравилось, что приходится что-то скрывать от инспектора. – Я другой, ясно? И да, со мной случилось кое-что, о чем я не хочу говорить. Что-то из этого было плохим, а что-то... – Он удержался, чтобы не сказать «хорошим», но именно это он и подразумевал. – Не знаю. Дело в том, что я изменился. Я чувствую себя... – Привязанным к нему? – подсказал Гейл. – Да... – Он резко вдохнул. Привязанность. Дерьмо. – Что? – Гейл потянулся к нему. – Что такое? Голова болит? – Нет. – Шейд отстранился. Гейл действительно был другом, о котором можно только мечтать. Он подал Шейду замечательную идею, даже две. – Нет, я просто кое-что вспомнил, вот и все. Мне пора идти. Я буду в отеле, а потом встретимся здесь, хорошо? – Да, хорошо. – Гейл нахмурился. – Увидимся позже. – Да, – пообещал Шейд. Только если все пойдет так, как он надеялся, то это будет еще одной ложью.