Избалованный

— Фушигуро-о-о-о-о, а что, если ему они не понравятся?! — Итадори, — в который раз вымученно вздохнул Мегуми, — Я с полной уверенностью заявляю, что они ему понравятся. Ему нравится всё, что связано с тобой, и что бы ты ни купил, он в любом случае будет в восторге, так что, пожалуйста, успокойся и перестань уже душить цветы. Слишком взволнованный после долгой разлуки с любимым человеком, Юджи ослабил хватку на довольно дорогих жемчужных лилиях, которые он только что приобрёл, пока блуждал по магазинам. Не так давно юному магу посчастливилось узнать, что аромат именно этих растений особенно нравился их сенсею, заставляя того всякий раз умиротворённо прикрывать глаза и испытывать приятное томление в груди, немного отдающее ностальгией. Поразительное откровение учителя натолкнуло Итадори на мысль о том, что позже он просто обязан найти и купить лилии, чтобы в самый подходящий момент вручить их Сатору. Случай с поездкой в город подвернулся молодому мужчине очень кстати — с того дня ментальная зарубка о цветах для сенсея не давала так просто о себе забыть — и Юджи, поддавшись внутреннему импульсу, поведал о своих планах Мегуми, чтобы товарищ помог ему с поиском самых красивых, самых пахучих цветов. И он действительно помог. До недавнего времени только Годжо считал своим долгом заваливать младшего мага подарками, имея для этого достаточно средств, когда как привязанность Юджи проявляла себя несколько по-иному, так что, можно смело заявить, что в подобных делах у юноши имелось мало опыта. Он отчаянно хотел верить, что старшему мужчине понравятся эти цветы и что с выбором он точно не ошибся, потому что воспоминания о своих предыдущих попытках ухаживания и знаках внимания, проявленных по отношению к другим людям, вызывали у парня некоторые сомнения, хотя теперь он уже мало что мог сделать: сейчас он возвращался в их общую с Сатору квартиру, когда как Мегуми собирался обратно в общежитие колледжа. Их совместное времяпрепровождение подошло к концу. Ну что ж… по крайней мере, если Сатору не понравится его подарок, у Юджи на прикроватной тумбочке добрых две недели могут стоять красивые жемчужные лилии. Всё не так печально. Итадори вздохнул и, уткнувшись лицом в плечо невозмутимого друга, заставил того в тысячный раз подтвердить, что цветы были действительно хороши. Просто так. Для уверенности. Поездка с Идзити до дома оказалась немного короче, чем парень изначально предполагал. Обычно они дольше стояли в пробках… намного, намного дольше… или ему это только казалось? Чтобы точно удостовериться, юноша вновь полез с расспросами к Мегуми, на что в ответ получил лишь недовольное фырканье и безразличный взгляд, мол, «Ещё чего. Всё как обычно. Это просто ты себя накручиваешь, так что прекращай.» — Я не смогу вручить ему их напрямую, может, ты? — Ты это сейчас серьёзно? С кем из нас двоих он встречается? — Ладно, я понял. К большому разочарованию Юджи, он волновался больше обычного. — Неужели, подарить цветы сенсею гораздо тяжелее, чем поцеловать его у всех на виду? В своих попытках подбодрить друга Фушигуро был неумолим. И бил, как всегда, абсолютно точно. В самую цель, чёрт подери. В конце концов Юджи оказался с лилиями в руках напротив комнаты в их спальню, более чем уверенный в правильности собственных действий: он просто поставит цветы в вазу где-нибудь на тумбочке со стороны Сатору, а после скажет, что это так и было. С последним решительным вздохом Итадори открыл дверь в комнату только для того, чтобы обнаружить в ней зашторенные окна и спящего в ворохе одеял и подушек сенсея, наверняка сильно уставшего после долгой миссии, настолько уставшего, что сил и возможностей ему явно хватило лишь на то, чтобы успешно доползти до кровати. Руки от переизбытка нежных чувств, мешавшихся с нешуточным волнением, моментально затряслись, заставляя ощущать себя несколько растеряно. Тихое сопение в темноте и спокойное выражение лица сенсея остановили его на полпути, ну, во-первых, потому, что он слишком громко открыл дверь и теперь боялся даже шелохнуться, а, во-вторых, — да ладно! — кому в здравом уме могло не понравится видеть свою любовь такой мягкой и тёплой в постели? Да, чёрт возьми, он залип. Конечно, залип, а как же иначе? Юджи закусил внутреннюю сторону щеки, чувствуя некоторую нерешительность. Стоило ли ему вот так врываться? Он ведь не знал, что Сатору так рано вернётся… Обычно Юджи старался не отвлекать его от заданий. Может, разместить цветы на кухне? Но он уже зашёл, тем самым преодолев половину пути. На лбу моментально образовались напряжённые складочки. Боже, в плане романтики он абсолютно безнадёжен… Сделав решительный шаг вперёд, Итадори вздохнул перед тем, как положить лилии на прикроватную тумбу Сатору, затем направился к выходу, чтобы тихонечко покинуть спальню и более не тревожить чужой сон, но неожиданно чуткий слух уловил, как его едва слышно окликнули по имени. — Юджи? Он обернулся немного неуклюже, несколько встревоженный этим тихим «Юджи». Мог бы и догадаться, что этими громкими телодвижениями в итоге лишь разбудит свою вторую половинку. — Хэй, всё в порядке? Ты несколько взвинчен, дорогой. Когда Сатору успел откинуть одеяло и сесть на постели? Итадори потряс головой, обращая внимание на старшего мага. Нет, он хотел ответить; ответить что-то, чтобы загладить вину и одновременно отвлечься от осознания, что прямо сейчас его щёки, шею и кончики ушей затапливал предательский румянец. Ну потому что, чёрт возьми, расслабленный Сатору с этими его изящными ключицами под тонкой молочно-белой кожей, мягкими, словно пух, растрёпанными волосами и огоньками голубого пламени, пылающего за вуалью пепельных ресниц, выходил за рамки способностей Юджи держать себя в руках. Безотчётная любовь юноши к этим мягким губам и узловатым, чуть мозолистым пальцам была намного сильнее, чем его сердце способно было выдержать. Хотя… он не уверен, что такой ответ принесёт пользу его предприятию. Оставался риск раздразнить в Годжо аппетит, когда как младшему шаману хотелось бы, чтобы его сенсей воспользовался улыбнувшейся возможностью и отдохнул как следует. Юджи несколько раз коротко оглянулся на лилии, отмечая, как насмешливо изогнулась бровь мага. Затянувшееся молчание заинтриговало Сатору — он с любопытством склонил голову на бок, позволив уголкам губ дрогнуть в намёке на растущее озорство. — Я… — судорожный вдох, — Купил вам лилии, — напряжённая пауза, — Они позади вас, на прикроватной тумбочке… — облегчённый выдох. Вот и всё. Он сделал это. Итадори хотел добавить ещё и извинения, на случай если цветы Сатору не понравились, и, на самом деле, он только зря потревожил его чуткий сон, но из-за того, как старший маг порывисто обернулся и чуть ли не вскочил с места, обращая всё своё внимание на нежные лепестки, придвигаясь ближе, чтобы взять букет и насладиться его тяжестью, методично втягивая носом с детства знакомый аромат, просто не успел. Слова так и остались не высказанными — Юджи решил промолчать, тихо наблюдая со своей позиции за открывшейся картиной. Он действительно не стал ничего говорить, не тогда, когда мужчина смотрел на его подарок так, словно заполучил в свои руки великую драгоценность. Это был тот же взгляд, который Годжо часто обращал на него. В течение нескольких часов, особенно после долгой миссии, он не мог насытиться его обществом всецело и по обыкновению лип со всех сторон, будто желал слиться с юношей воедино, и смотрел. Смотрел именно так. В момент, когда лицо Итадори особенно сильно грозило треснуть под влиянием солнечной улыбки, Сатору удалось в прямом смысле удивить своего возлюбленного. Он оставил цветы на тумбе и, выползая из-под одеяла, заключил мальчишку в нежные, сонно-мягкие объятия, после чего плавно утянул за собой в постель, а в следующее мгновение уже обвивал всеми конечностями, уткнувшись в изгиб шеи молодого шамана. Благодарность, — легко распознал Юджи, — Искренняя, ничем не прикрытая… Это так чертовски мило. Мегуми был прав, когда говорил, что Юджи придерживался слишком низкого мнения о всей этой ситуации. На краю сознания пробежала мысль, что позже ему просто необходимо черкануть пару слов лучшему другу в знак полной и безоговорочной признательности. — Не думал, что случайно сказанные слова произведут на тебя такое впечатление, малыш, — Юджи казалось, что краснеть больше уже просто невозможно, — уголки губ поползли вверх, когда кончик носа скользнул по шее к чувствительному местечку за ухом юноши, — Спасибо тебе, Юджи. Цветы просто прекрасны. Мужчина более ничего не говорил, полностью успокаиваясь и расслабляясь рядом с Итадори. Мальчишка обнял его в ответ, чувствуя, как сонливость постепенно заставляет налиться собственные веки свинцом. В эту самую секунду Сатору казался таким мягким на ощупь, и сложно было понять, как такое вообще возможно со всеми его мускулами. Небрежная усмешка слетела с губ юноши, когда он подумал об этом. Тьма приятной дымкой обволакивала сознание, когда Итадори всё же нашёл в себе силы провести рукой по чужим светлым локонам и, убирая непослушные пряди за ухо, тихо добавить: — Просто показалось уместным, что такому красивому человеку нравятся цветы, похожие на него. Мне нравится, как вы улыбаетесь, получая подарки. Думаю, в таком случае мне стоит чаще баловать вас, сенсей.