«Помнишь кристаллы влаги на глазах?
А помнишь мольбы шёпот на губах?
Не помнишь. Это всё творилось там,
За гранью твоего мировоззрения.
Ты научил расценивать курс боли
Обменивать её, копить, менять.
В благодарность жди кинжал
За то что так трепетно создал».
Калейдоскоп одинаковых дней вдруг останавливается, когда ему говорят: — Я должен уехать в Ли Юэ. Командировка будет длительной. Срез и Зандик будут управлять лабораторией, так что присматривать начнут реже. Как Дотторе и обещал, он забирает его в свою личную лабораторию. Она поменьше, но в ней нет клонов и находится почти возле шумного города. Похоже на резиденцию, но гостей второй предвестник всё равно не принимает, так что достаточно считать это место домом, грубо говоря. Сначала Бай Чжу не может в толк взять своего счастья после услышанного. Оно и правильно, Создатель изучает каждый мускул, выискивает хоть какую-то реакцию. Доктор прекрасно знает — у впереди стоящего есть эмоции, но они находятся за барьером, который построился в виде защитной реакции. Не-Панталоне умеет чутко ощущать его настрой как минимум, но подстраиваться или использовать знания в угоду ситуации ещё никак не научиться. Требовать от него и не стоит много. Живёт Бай Чжу лишь пять лет. Психологически он конечно будет расти быстрее чем любой ребёнок, поскольку так запрограммирован, но из-за недоверия к окружению и банального страха, его развитие очень пострадало. Дотторе забирает Бай Чжу подальше от прежнего места, чтобы дать возможность на новую ветвь развития. Пока всё глухо, но для этого он и решает оставить подопытного фактически одного. Ещё один эксперимент, который закончится для него крайне неприятно, но доктор об этом ещё не знает. — В случае нужд пиши Зандику. Он исполнит любой твой каприз, но есть одно условие... — Дотторе подходит к Бай Чжу, понизив голос до шепота: — В город сам ни ногой. Понял? — Понял, — мужчина не особо расстраивается, просто кивает и хмурится. Видимо думает чем будет заниматься, пока Создателя не будет рядом. Вообще никого не будет рядом. — А сколько примерно будет длиться поездка? — всё же интересуется, глядя как предвестник собирает вещи. — Понятия не имею. Руины Ли Юэ сплошная загадка, да и проект, с которым я еду, требует полноценного участия. Полгода точно. Может несколько лет. Цифры глобально огромные. Подопытному чудится подобное нереальным — как он хотя бы неделю проживёт? — Почему ты не возьмешь меня с собой в таком случае? — рискует, но не высказывает как упрёк. Скорее попытка понять что происходит. Обычно Дотторе держит Бай Чжу рядом, особенно когда работает. Иногда даже предлагает с книгой сесть за один стол, не трогает, занимается делами, но крайне бдителен к тому, чтобы подопытный находился в поле зрения. Порой после многочасовой тишины предвестник в шутку упрекает: «— Я так долго работал и тебе даже не захотелось чуть-чуть надоесть, чтобы привлечь моё внимание? Какой же ты скромный, Бай Чжу. Это тебя не красит». Не-Панталоне считает иначе до сих пор, но и сейчас, и тогда ничего не скажет. Зачем отвлекать от работы, если надо закончить дело? Ему хватает того внимания, что есть, а к чему играться с непредсказуемым настроением Создателя? Себе дороже. Нет, подобный путь получения адреналина в кровь подопытныму определённо не подходит. Из воспоминаний вырывает прекращение движения. Дотторе отвлекается от сбора, скрещивает руки на груди и хитро подтягивает уголки губ: — А ты хочешь поехать со мной? — От моего ответа что-то изменится? — Нет. — Тогда мне было бы интересно увидеть Ли Юэ. Всё же это родословная моры и прочих сделок, — просто отвечает Бай Чжу. Всё равно вес его слова до сих пор не тяжелее перышка гадкого утенка. — Привезу тебе сувенир, не расстраивайся, — доктор кивает. — .... — мысленно не-Панталоне просит, чтобы это была не книга по целительскому искусству. Даже сказки Ли Юэ куда предпочтительней.***
Первые дни после отъезда Создателя проходят в будничной тишине. Бай Чжу никуда не суется, делает то же, что и обычно — ничего. Уже по прошествии недели вседозволенность ударяет в голову и он собирается в городскую библиотеку. Пожалуй, единственное место, за которое он готов потерпеть любое (приемлемое) наказание. Получить очередную книгу раньше считалось за награду, но теперь подопытный мог себе позволить взять её просто так. Чем не радость жизни? Он впервые выходит на улицу самостоятельно. Постоянно оглядывается, как бы из-за угла не выскочил клон Создателя с наглой улыбкой, говорящей о том, что всё вокруг постановка и подопытный попросту попался на удочку. Но ничего подобного не происходит. Время принадлежит только ему. Бай Чжу останавливается возле всяких витрин с одеждой, украшениями, даже забирает протянутую девушкой газету, вчитываясь в новости окружающего суетливого мира. Он делает то, что никогда не сделал бы в присутствии Дотторе или других фрагментов. Путь к библиотеке проделывается долгий, но не-Панталоне доволен. О приходе нового посетителя оповещает маленький входной колокольчик на двери. Знакомый запах печатных книг тут же окутывает с ног до головы, здесь ощущается безопасность, спокойствие. Бай Чжу бы многое отдал, чтобы просто посидеть за дальним столиком целый день. — Это снова вы, добро пожаловать! — женщина средних лет, с лёгкой сединой на макушке гостеприимно кивает. Раньше за него говорил доктор. Пришлось опомниться и поспешно сделать непринужденный вид: — Здравствуйте... Библиотекарша скоро отвлекается на свои дела, а не-Панталоне проходит вдоль стеллажей, выискивая что-то интересное. Может сегодня взять книгу на совершенно новую тему? Искать приходится долго, ничего так и не приходится по вкусу и мужчина берет небольшую энциклопедию экономических терминов. У стойки сразу же обнаруживается всё та же милая женщина. На чёрном пиджаке прикреплена ламинированая бумажка с именем — Диана. — Вы всё время берете книги на тему политики или экономики, — пока подопытный рассматривает улицу за окном, внезапно библиотекарша заводит разговор. — Простите если лезу не в свое дело, но вы наверняка специалист. Можно ли у вас попросить помощи? — Помощи? — первые секунды Бай Чжу ловит страшный шок. Он себе помочь порой не в силах, о чем идёт речь? — Да, вы такой начитанный, молчаливый, но наверняка крайне опытный работник. Мне надо оформить кредит в нашем банке для оплаты обучения сына в академии Сумеру, — увидев сомнения на лице посетителя, та моментально начинает объяснять: — Помогите мне, пожалуйста. Просто проконтролируйте все эти бумажки, я боюсь подписать что-то не то, а сумма не маленькая... Когда вы свободны? — Да я сейчас не занят... — он не понимает, что соглашается на просьбу. — То есть, я... — Отлично! Тогда сейчас же беру перерыв, закрываю библиотеку и мы вас не станем задерживать! Потом просите, что угодно! — быстро записав книгу на имя Бай Чжу, женщина складывает её в пакет и заботливо впихивает шокированному бедолаге. Пока тот пытается опомниться, она выбегает из-за стойки, накидывает пальто, шапку, заматывает на шее шарф и тянет посетителя на улицу. Табличка на двери с «Открыто» меняется на «Перерыв». По пути Диана представляется и вываливает всю историю о своём умном сыне, который с детства мечтает учится в Сумеру. Семья у них не богатая, к тому же, без отца, который скончался во время кораблекрушения, так что ребёнок единственная отрада матери. Возле банка шумно. Вокруг да около расхаживают вооруженные фатуи в форме, но никто не обращает внимания — из банка люди заходят и выходят без препятствий. — Что здесь фатуи забыли? — ворчливо отзывается Диана. Любое упоминание организации, где работает Создатель, заставляет все органы сжиматься в тряпочку. Бай Чжу знать не желает и попадаться кому-то на глаза тоже, поэтому быстро открывает дверь перед барышней, следом ныряя в помещение. Внутренее убранство сравнимо с дворцом. Обширный зал с десятком принимающих работников. На белом потолке ряд ламп, освещающих черно-синие стены с едва отличимыми узорами и кафельный пол. Стоит ли говорить, что не-Панталоне был в подобном месте впервые? Но делать вид стоит как раз наоборот. К счастью, заботливые работники рады принимать людей, желающих взять кредит. Бай Чжу выполняет роль уверенного мужчины, просто указывая растерянной женщине куда и что вписывать. Он тупо иногда повторяет слова консультанта, но ничего не поделать — приходится держаться. Пытка заканчивается спустя кучу договоров и вопросов. Бай Чжу выводит свою спутницу, пока та рассыпается в благодарностях, обнимая кучу бумаг: — Не знаю чтобы без вас делала. Она любовно перебирает пальцами документы и заглядывает в сумку, где лежит необходимая сумма. — М-м, вы бы справились, там была помощь, — деликатно отвечает несчастный, стараясь вслух не крикнуть логичное: «— Да тебя за руку по той бумаге чуть ли не водили! Как можно быть настолько... Не знаю даже какой надо быть...Ох...». — Нет-нет, точно бы надурили! — упорно настаивает та, застегивая сумку. — Вот вы стояли рядом и они не рискнули! Бай Чжу не спорит. Пусть считает как угодно, он стоит впереди и ждёт пока барышня нагонит его. Не успевает Диана сделать и пары шагов, как сталкивается с другим человеком. К несчастью, тот тоже шёл с папкой бумаг и в воздух тут же поднимается вихрь белых листов. — Диана! — мужчина судит по себе, что падать крайне больно, поэтому в голосе слышится беспокойство. Он быстро подходит, аккуратно придерживает, чтобы та хотя бы не лежала на снегу. — Прошу простить! — нервный юноша в форме фатуи тоже суетится, собирая бумаги. — Так, э-это ваши бумаги, а это мои, держите! — И вы простите, я совсем ослепла от счастья, — беззлобно кивает библиотекарша, пересчитывая количество бумаг. С помощью Бай Чжу она встаёт на ноги, улыбается к нему и говорит: — Вы ещё и такой заботливый человек. Надолго служащий не задерживается на месте, убегая с места, словно от пожара. Это мало кого интересует, потому что каждый второй куда-то опаздывает. Все мысли в том, что его впервые благодарят, предварительно назвав человеком. В груди щемит, но лицо остаётся непробиваемым, поэтому Бай Чжу молча кивает, провожая спутницу обратно. В подарок достаётся несколько книг. В подарок— это значит ему можно их не возвращать, как объяснила Диана. Библиотка у них небольшая, скромная и популярностью не пользуется, поэтому исчезновение парочки книг никто не заметит. Посетителей также не густо, отсюда и посчастливилось угоститься чаем с домашним печеньем. Бай Чжу безумно понравился запах напитка и тепло от него сопровождало его к самому дому. От Дианы исходила аура доброжелательная, она могла задать разные темы для разговора. Видно, что барышня воспитывала ребёнка. Материнское отношение ни с чем не спутать. Тепло в груди тухнет на следующий день, когда не-Панталоне подходит к библиотеке и видит вокруг здания отряд фатуи. В руках он держит белые ирисы — вчера собеседница упоминала, что очень любит их, как и погибший супруг. — Вы сюда? — спрашивает огромный служащий, опуская электро молот на снег. — Да... Что-то случилось? Диана там? — Бай Чжу говорит негромко, не привык повышать голос, поэтому с виду грубый мужчина даже немного теряется. Он горько вздыхает и уже с сочувствием доносит: — Убили её. На рассвете, люди живущие неподалёку, сообщили о шуме выстрелов. Мы пришли, а она уже мертва. Преступник скрылся, но мы его обязательно найдём. — ... — Бай Чжу хмурится, опускает голову, пытаясь понять свои ощущения. — ...Вот как. — Соболезную, вы её наверное знали, да? — молотильщик неловко мнется. Подопытный привык понимать, что далек от совершенства, ему об этом на каждом шагу твердят. Клоны за должное считают его принадлежность им. Ему не понять, что другие видят в нем отдельного человека и... И достаточно красивого. У него мягкие черты лица, уголки глаз немного опущенны, отчего кажутся печальными, но добрыми. Стоит только свести брови и окружающие могут подумать, будто он вот-вот расплачется. Чёрные волосы витьеваты, подчёркивают бледные скулы и угольные, густые ресницы. Через стелка прямоугольных очков загадочно мерцают глаза матового лимонного окраса. «— Да он как с картины сошел!» Внешность всегда располагает в первую встречу, поэтому охранник старается смягчить тон, он ведь тоже человек. — Мы пойдём в патруль. Может найдём что-то. Сообщите, если появится информация. — Не переживай, Капитано, я сделаю всё возможное. Подобные преступления подрывают спокойствие и нашей Царицы. Из библиотеки выходят две фигуры с огромным отличием в росте. Один страшнее даже того, что стоит рядом с Бай Чжу. В чёрном шлеме, тяжёлой белой накидке с серым мехом на воротнике, идущей подолом до самых сапог. Длинные смоляные волосы покоятся на плечах и едва тронуты ранним лёгким ветром. Второй собеседник достигает только пояса первому. Высокая, вытянутая шляпа как-то спасает положение. Острый нос и вытянутые уши намекают на принадлежность к другой расе, а узкие серовато-травяные глаза с вертикальным зрачком крайне цепко хватаются за фигуру стоящего впереди. Разодет незнакомец в дорогостоящее зимнее пальто, с серебряными пуговицами и такими же сапогами. — Это посетитель? — голос четвёртого предвестника холоднит. — В такую-то рань? Молотильщик дёргается и поясняет: — Вроде бы знакомый жертвы. — Иди, я разберусь, — с виду достаточно пожилой мужчина обращается к рыцарю. — Судя по цветам, он правда пришёл в гости. Провал шлема направляется прямиком к Бай Чжу. Тот чувствует, что смотрят на белые лепестки, а потом на него самого. Эмоций слишком мало, чтобы как-то реагировать, поэтому он просто смотрит в ответ, изредка моргая. — Вы остаётесь здесь, в обед придёт замена. Тело мы забираем, но охранять место будем ещё неделю, — отдаёт приказ Капитано, удаляясь прочь. Походка предвестника грозная и из-за широких шагов кажется, словно он, гонимый ветром, куда-то спешит. Следом на улицу выходят подчинённые фатуи в белых халатах. У них остроконечные маски, напоминающие по образу ту, что носит Создатель. Незаметно для себя Бай Чжу задерживает дыхание, когда видит носилки, которые тяжелеют под весом тела, накрытого тёмной тканью. Вниз свисают длинные волосы, обычно завязанные в пучок, но мельком удаётся узнать и увидеть едва заметную седину на них. Взгляд опускается на белые ирисы в руках — в груди пусто. — Ну что ж, утро конечно не самое лучшее, но я предлагаю познакомиться, — невысокий мужчина улыбается, морщинки у глаз делают из него достаточно дружелюбное существо. — Ко мне обычно обращаются по прозвищу Пульчинелла. Что насчёт вас? Бай Чжу сомневается некоторое время, размышляет и с немой просьбой спрашивает в ответ: — В таком случае я тоже могу не говорить свое имя, верно?