Живое пламя

Для бодрствующих обитателей особняка вечер наступил уж как-то слишком быстро и незаметно. В сжатые сроки пришлось проделать много работы: закрыть фанерными листами выбитые окна и дыры в стенах, на скорую руку восстанавливать защитные чары дома. После представления, устроенного Раковским, повторно сунуться к Дому Теней никто не рискнул, слишком хотелось жить. Сам же Максим с чистой совестью дрых до самого обеда, организм восстанавливал потраченные в бою силы. Проснувшись, он пару минут тупо пялился в потолок, собирая в голове кусочки прошлой ночи. Медленно приходило осознание случившегося. Раковского передернуло. Кровь он не любил. Убить мог, но только если действительно иного не оставалось, а все цивилизованные способы исчерпаны, и при угрозе жизни себе или тем, кто дорог. — Рыч! Черт! — подхватившись, Максим принялся спешно одеваться, и резко замер. Дошло, что его раздели и уложили в кровать. Скорее всего сам Кирилл, значит и шрамы он тоже заметил. Раковский тихо застонал, понимая, что Кирилл увидел. Нет, в принципе скрывать он и не собирался, такое не спрятать. Но и привлекательным в глазах Кирилла это его не сделает. — Ладно, черт с ним. Переживу, — прошептал Максим, выходя из спальни. — Привет. Как он? — у постели друга он ожидаемо увидел Егорова. — Спит. Бес его залатал вчера основательно. Остальное организм доделает, — тихо ответил Женя, хотя в принципе голос можно было не понижать, спящего Рычкова теперь разве что только из пушки можно было разбудить, и то не сразу. — Отоспится и будет как новенький. Ты сам как? — Несколько в шоке от всего, но в принципе сносно. Не люблю кровь, ее с души потом не отмыть, — Максим повел плечами, словно ему было неуютно. — Пусть отдыхает, пойду. Надо Кирилла найти, может, помощь какая нужна. Помощь Гордееву и правда понадобилась. Он, матерясь под нос, восстанавливал защитные плетения вокруг особняка. Получалось через раз, некоторые нити распадались, стоило их соединить, другие срастались неправильно. Чужая магия, разрушившая защиту, основательно напакостила, и теперь, чтобы все восстановить, нужны были усилия нескольких сильных магов, сил одного Гордеева явно было недостаточно. — Оторвать бы руки тому, кто чары рушил. С головой вместе, — полувампир сейчас жаждал крови. — Помочь? — Максим, чуть понаблюдав со стороны, рискнул подойти к будущему мужу. — Я не силен в таких плетениях, но принцип знаю, изучал основы для себя. — Ну давай. Может, вместе мы сможем заставить эти чертовы чары работать! — в сердцах сплюнул Гордеев. Как Глава он чувствовал — сила его Дома уже изучает Максима, благосклонно приняв носителя редкого дара. Но вот позволит ли помочь? Решив, что хуже не будет, Кирилл стал показывать Максиму, как и что он делает, попутно объясняя принципы работы с подобными чарами. Раковский слушал внимательно, раза с третьего, когда уловил суть работы, стало получаться. Дом неожиданно отозвался, с какой-то даже жадностью потянувшись к силе мага Живого пламени. Теперь, подпитываемые магией Раковского, нити защитных заклинаний не рассыпались в руках Кирилла, пусть медленно, но восстанавливать их. Это кропотливое занятие они закончили только к вечеру, прерываясь только на перекус и небольшую передышку. — Вечер. В полночь проведем обряд, — закончив накладывать последние заклинания, Кирилл устало выдохнул. — Готов? — Наверное, — Максим присел на краешек дивана. Все же даже его силы были не безграничны и ему требовалось отдохнуть. — Признаться, не знаю даже, что пугает больше — сам обряд или то, что будет дальше. — Почему пугает? — Кирилл сел рядом. — Да, твой статус изменится, магии решать, равным он будет или нет, но это не значит, что придется менять что-то кардинально. Просто теперь уже ты будешь не один. В любом случае по старшинству в нашей паре первый я, особенно пока ты не освоишься и не дорастешь до меня по знаниям, опыту. Не окажется меня вдруг рядом — есть Женя. К нему ты всегда можешь спокойно обратиться за советом по любому поводу. Этот жук — ходячая энциклопедия, если у него хорошее настроение. — Спасибо, — Максим слабо улыбнулся, слова Кирилла несколько успокоили, но от тревоги и какого-то неясного страха не избавили. Раковский слишком долго жил вольной птицей, без семьи, без друзей, отвечая только за себя, пока в его жизни не появился один покалеченный маг с тяжелым характером и кривой усмешкой. Такой же одиночка, как и сам Максим. Незаметно оба пробрались в жизнь друг друга, разделив привычное одиночество на двоих, разбавив, согрев его горячим чаем и стихами Хайяма, своим присутствием. Раковский быстро привык к Саше в своей жизни, тот стал восприниматься как ее неотъемлемая часть. Теперь же слишком остро Максим ощущал, что привычная уютная жизнь закончилась. Начался отсчет до точки, когда эту страницу придется перевернуть, чтобы начать новую главу. Где действуют другие правила и законы, где привычного почти не будет и все придется строить снова. Максим покосился на Кирилла. Уживутся ли они? Найдут общий язык? Макс невольно усмехнулся, чувствуя, как в глубине души теплится надежда, что Кирилл привыкнет к нему такому, примет. Возможно, увидит в нем чуть больше, чем простое средство достижения власти и положения. Кто знает, может быть, у них получится создать что-то хорошее? Ужин прошел несколько напряженно. Оба переживали, отсчитывая часы и минуты до церемонии. Время, словно издеваясь над ними, ползло лениво, с неохотой. — Ты готов? — Гордеев бесшумно возник на пороге. — Как пионер, — улыбка Максима получилась кривой, больше похожей на оскал. — Тогда пойдем. Женя ждет нас в алтарном зале. — Пошли, поженимся, — Раковский последовал за будущим мужем. К его удивлению, Кирилл привел их в кабинет. — Смотри и запоминай. В подземелья, к алтарю и в хранилища Дома можно попасть только отсюда, — Кирилл продемонстрировал, как и куда надо нажимать, чтобы привести в действие скрытые механизмы. Послышалось недовольное ворчание, стена дрогнула, подалась, выезжая чуть вперед и в сторону, открывая маленький коридор, всего в несколько шагов длиной, в конце которого виднелась лестница. Вспыхнули светильники, освещая им дорогу. — Здесь есть подземный лаз, ведет в лес. На случай, если уж совсем плохо и возможности спастись иначе нет, — объяснял Кирилл по дороге. Макс только кивал, старательно запоминая информацию. Зал с алтарем был довольно небольшой. Каменный пол, широкий камень в центре зала, по бокам покрытый рунами. На нем, холодно поблескивая в неровном свете свечей, поверх толстого гримуара с гербом рода Гордеевых, лежал тонкий княжеский обруч с россыпью черных алмазов на серебре и два простых брачных браслета рядом. Егоров, с чашей и кинжалом, стоял рядом с алтарем. — Готовы? — он взглянул на Кирилла. Тот кивнул сосредоточенно. Максим его жест повторил, подавив малодушный порыв пойти на попятную. Поздно. Решение принято, нет пути назад. И недавнее нападение было прекрасной демонстрацией этого. Без сильных покровителей ему не выжить. К родителям на поклон Макс и под угрозой смерти не пошел бы. Отказались, изгнав, что ж, значит быть по сему. — Начнем, — Максим резко выдохнул, первым шагнул к алтарю. Гордеев встал рядом с ним. Теперь на все была только воля магии. Ей решать, связать их браком, откликнувшись на зов, или проигнорировать. Слова обряда жемчужными каплями растекались по залу, призывая магию стать свидетелем союза. Взметнулось синее пламя Максима, заплясало по залу. Рубиновым полыхнули глаза Гордеева, тени вторили пламени, кружась в танце. К ним примешивалась и сила Кирилла, играя алыми всполохами его вампирской сути. Простая вода в кубке окрасилась алым, когда Женя по очереди порезал ладонь сперва Кириллу, потом Максиму, и тяжелые капли упали в кубок. Необычное, сине-алое колдовское пламя заплясало над кубком, когда мужья соединили руки и Женя надел им браслеты, возложил княжеский венец на голову Раковского. Стоило это сделать, как пламя опало и погасло, и Егоров протянул кубок с кристально-чистой водой супругам, велев отпить по глотку. Последние строки обряда эхом разнеслись по залу, магия ответила, волной накатив на обоих супругов. И если Кирилла она легко коснулась как старого знакомого, то Максима словно пыталась наизнанку вывернуть. И так же резко схлынула, оставив после себя сюрприз — брачные браслеты князей и венец Максима стали платиновыми. Равный брак, равное положение. Магия признала его достойным статуса Князя. — Поздравляю, Князь, — Женя чуть улыбнулся ошарашенному Максиму. — Поздравляю обоих. — Сп… Спасибо, — голос Раковскому подчинился не сразу. Он в принципе был готов, что его признают младшим князем, несмотря на его дар, отсутствие нужных знаний и опыта сказывалось. Равный брак стал неожиданно приятным сюрпризом, значит от Кирилла он зависеть не будет. — Пойдем? — Кирилл приобнял Максима за талию, для него такое решение высших сил тоже стало сюрпризом, придется пересмотреть некоторые свои планы и намерения, делать шаги более осмотрительно. Ночь Кирилл решил провести в спальне, им обоим хватило уже приключений за последние сутки. Раковский шел как во сне, не до конца веря в свершившееся. Но браслет на руке и княжеский обруч никуда не делись, подтверждая его статус и положение. Уже в спальне Максим аккуратно снял венец, положил на столик. Завтра он задаст все нужные вопросы, а пока же предстояло еще одно. Испытание? Макс чуть улыбнулся, когда его обняли со спины, мягко коснулись шеи. — Кир, шрамы… Свет… — Макс покосился в сторону канделябра со свечами. Гордеев коротким жестом погасил их, погрузив комнату в непроглядную тьму. Там было легче и проще обоим. Темнота несколько облегчала Кириллу задачу. Можно было касаться супруга, не видя уродливых рубцов, которые ощущались даже сквозь легкую ткань рубашки. Помня о прошлом теперь уже мужа, Кирилл действовал осторожно, со спины обнимая гибкое, почти хрупкое тело. Прикрыв глаза, Максим запрокинул голову, подставляя шею мягким губам мужа. Темнота скрывала все, не видеть, чувствовать, укрывшись ею, было значительно проще. Как и забыть на время о прошлом. Кирилл едва не урчал, муж оказался на удивление отзывчивым на ласки, сам тянулся к ним, с жаром отвечал на поцелуи. Максим шумно выдохнул, когда его снова развернули спиной, кожу на шее сперва обожгло чужим дыханием, и почти сразу легкий укол боли заставил тихо ахнуть. — Вкусссно, — прошипел Кирилл облизываясь, он не удержался от соблазна слегка продегустировать Максима. Извиняясь за шалость, неторопливо провел языком по коже, слизывая алые капли, ему вторил довольный стон мужа. Максим, несмотря на пережитое, на удивление легко отзывался ему, словно пытался стереть пережитое новыми ощущениями. Он охнул, когда его подхватили на руки, почти уронив на кровать, принялись избавлять от одежды. Макс пытался помочь ускорить этот процесс, изнывая от желания. — Привяжу, — пообещал Кирилл, перехватывая его руки и заводя их ему за голову. Максим шумно выдохнул, позволяя мужу делать что хочется. Но потом все же не выдержал, потянулся к Кириллу, на ощупь изучая тело мужа невесомыми касаниями, кончиками пальцев рисуя затейливые узоры на его коже. — Не шалисссс, — проурчал Кирилл, снова прижав руки мужа к постели. Он опасался пока проявлять свой темперамент, помня о неприятном опыте Максима. Начарованная шелковая лента мягко обхватила запястья, стягивая их вместе. Макс дернулся, напрягся невольно. — Так лучше, — мурлыкнул Кирилл ему на ухо. Возмутиться Максиму не дали, банально заткнув поцелуем. Получив мужа в полный доступ, Кирилл принялся в свое удовольствие исследовать его под довольные стоны последнего. Вынужденный контролировать себя, Кирилл удивлялся, насколько изголодалось тело Максима. Было чувство, что у него давно никого не было. Понятно в общем, но все равно. В их мире несложно было найти компанию на одну ночь, как и в человеческом, впрочем. Значит, это может значить только одно — он и сам себя не считает привлекательным, не смирился. Кирилл поморщился, благо в темноте его партнер не мог этого увидеть. Жалость — плохой помощник в сексе. Он заставил себя немного отпустить контроль, совсем чуть-чуть, так, чтобы реакции чужого тела стали важнее. Сняв с него оставшуюся одежду, он коротко сомкнул зубы на внутренней стороне бедра, не кусая. Максим от неожиданности вскрикнул. Он старался не отрывать связанные руки от кровати, хорошо понимая, что в этом случае не только свяжут, но и привяжут. Как же сейчас было хорошо и ярко, как нужно. — Кир, пожалуйста, — Максим понял, что больше не выдержит этой томительной ласки. Его осторожно перевернули на живот, но лишь затем, чтобы продолжить со спины, языком по позвоночнику, руками по рёбрам, губами по плечам, аккуратно, не трогая шею. Остановился Кирилл лишь когда понял, что ему самому уже плевать на шрамы, возбуждение перевесило. Брал он его тоже осторожно, нежно, не причиняя боли. Пусть магия и сделала их равными, но до князя Раковскому ещё расти и расти. И все равно не догнать того, кто жил этим всю жизнь. Кирилл с наслаждением выдохнул, помогая и супругу достичь пика. А вот Максим сорвался на крик, задрожал всем телом. Всё-таки какой яркий темперамент, а так и не скажешь. — Спасибо, — прошептал Максим, чувствуя, как по телу гуляют отголоски пережитого удовольствия. Первая ночь с мужем оказалась удивительно яркой и вкусной. Максим и сам не осознавал, насколько истосковался по простой человеческой ласке. С той ночи, когда Рычков спас его, Кирилл был первым, кого Максим подпустил к себе без опасений. Сначала мысль о близости вызывала отвращение — слишком свежо было в памяти то, что с ним делали, страх, что все повторится, стоит ему настолько кому-то довериться. Позже появилось нежелание видеть жалость во взгляде партнера, чувствовать себя уродцем. Хватило одного раза. Кирилл молча прижал его к себе. Врать не хотелось. Да, он получил удовольствие, но не то, к которому привык или желал. Он подумал, что надо будет по возможности не показывать мужу своего отношения. Им нужно партнерство. И мир. Жаль, без постели, похоже, не получится. Вряд ли Максим найдёт кого-то на стороне. Разница в росте позволила Максиму уютно устроиться у мужа в руках. А еще скрыть горькую улыбку. Максим хорошо понимал — его вряд ли еще раз одарят таким вниманием. Он был благодарен Кириллу за то, что хоть на одну ночь позволил забыть о шрамах, почувствовать себя нормальным. Максиму Кирилл показался тем, с кем можно договориться. Значит, есть надежда, что они уживутся, видеть врага в собственном супруге не хотелось. Тревожила и Сашина судьба. Бросать друга Максим был не намерен, значит надо было придумать, как и ему обеспечить защиту.