Секвойя

— Я ушам своим не верю! Очкастый пройдоха! — Габриэлла металась по каюте, в шоке от услышанного. Она спустилась вниз, чтобы узнать, что задержало подругу, и обнаружила ее, мертвецки бледную, с красными кругами на веках, сидящую на полу в углу каюты, и покачивающуюся из стороны в сторону, словно сумасшедшая. Ее ярость слегка пугала Каролину, которая сейчас сидела на кровати, скрестив ноги. Габи вдруг резко остановилась, словно осененная идеей, ее глаза полыхали огнем. — Я знаю, — вдруг жутким шепотом произнесла она, поворачивая голову к Каролине, отчего та вздрогнула. — Ты должна позвонить своему отцу! Кэри покачала головой: — Сама разберусь, не маленькая. — Да он его в порошок сотрет! Не уверена, увидишь ли ты его еще когда-нибудь после этого, — сказала Габриэлла, потирая ладони. — Я не буду звонить отцу, — отрезала Каролина, поднимаясь с кровати и подходя к иллюминатору. — Я должна сама поговорить с Адамом. — Даже не думай об этом! — схватила ее за руку подруга. — Не стоит давать ему знать, что ты в курсе. — Да брось ты, он всего лишь жалкая тряпка! — усмехнулась Каролина. — Я просто хочу посмотреть ему в глаза. Габриэлла недоуменно уставилась на подругу, пытаясь донести до нее очевидное. — Сама подумай, от этого зависела его жизнь, а теперь ты знаешь, как он намеревался поступить с твоим отцом. Как ты думаешь, нужно ли ему, чтобы ты могла еще кому-то об этом рассказать? — Габриэлла помотала головой, — Не вздумай. Ты, знающая все это, угроза для него. Я не удивлюсь, если он сочтет идеальным выходом избавиться от тебя. Каролина нервно сглотнула. Она даже не думала об этом, но, кажется, Габи была права. — Но ведь Эва сама ему расскажет, — возразила Каролина. — Не думаю, что она настолько глупа. А даже если и так, просто делай вид, что тебе наплевать. Это ведь ты его бросила, помнишь? Причем, бросила, не зная о его планах, так что преимущество на твоей стороне, — улыбнулась Габриэлла. ************* В зале было душно, хотя все окна были открыты. К вечеру погода не только не стала лучше, а еще и ухудшилась. Облака местами потемнели, сдвигаясь всё плотнее, и в итоге слившись в одно сплошное тёмно-серое месиво. Ветер, напротив, почти стих, и теперь невыносимая предгрозовая духота окутала небольшую бухту, в которой яхта остановилась пару часов назад. Джастин слегка оттянул ворот красной клетчатой рубашки. Он уже закатал рукава до локтей несколько минут назад, но это не помогло. Шея взмокла, и майка под рубашкой начала прилипать к телу, заставляя парня испытывать дискомфорт. Он повернул голову к окну: угрожающе-черное небо изредка освещалось проблесками молний. Тихие, едва различимые раскаты грома, были плохо слышны отсюда. Гроза была еще далеко. «Скорее бы начался дождь», — подумал парень. В зале играла классическая музыка, прерываемая только редкими ударами молотка, и голосом Клода, объявляющего лоты. Сегодня, после ужина, хозяин яхты, сокрушаясь по поводу погоды, объявил, что по такому случаю в зале для приемов состоится аукцион, в котором могут принять участие все желающие. В каюте было нечем заняться, поэтому Джастин решил посетить мероприятие, надеясь хоть как-то развлечься. Сейчас он сидел в последнем ряду, подперев голову левой рукой, и ему было очень скучно и жарко. Он уже купил какой-то раритетный постер с изображением гигантского айсберга, и теперь ему нечего было здесь больше делать. Оглянувшись по сторонам, он подумал, что сможет выбраться отсюда незаметно, хотя бы для того, чтобы переодеться. Пригнувшись, он скользнул в дверь и быстрым шагом направился к палубе. — Ох, — он глубоко вдохнул теплый морской воздух, прикрывая глаза, и приглаживая слегка взмокшие от духоты волосы. Здесь было немного прохладнее, и он направился к носовой части главной палубы, где заметил несколько пустовавших шезлонгов. Подойдя к самому краю, откуда вниз вели две боковые лестницы, он облокотился на поручень. Небо вдали разрезали яркие проблески, воздух казался мутным, а раскаты грома становились все более согласованными со вспышками молний. Ошибиться было трудно, гроза подбиралась к ним все ближе. Облака кучами наслаивались друг на друга, не пропуская лунного света. Сверху судно казалось крошечным блестящим пятнышком в кромешной тьме, изредка освещаемой мигающими молниями. Метеоцентры не прогнозировали гроз в данном районе, и это стало большой неожиданностью еще и потому, что грозы вообще бывали здесь крайне редки. Полтора часа назад Клод связался со службой морской безопасности, где ему сообщили направление движения грозового фронта. Капитан, сверившись с картплоттером, принял решение изменить курс движения судна, рассчитывая переждать грозу в стороне, как можно ближе к берегу Корсики. Конечно, яхта была оснащена необходимой системой защиты, и особой угрозы пока не было, но осторожность бы не помешала. Небольшое белое пятно внизу, освещаемое подсветкой лестничных ступеней, привлекло внимание Джастина. На нижней палубе, у самого края, сидела девушка, опустив одну ногу прямо в воду, и согнув другую в колене, в которое уперлась подбородком. Ее темные волосы, обычно распущенные, сейчас были собраны в хвост. Вообще-то, гостей яхты настоятельно попросили находиться в закрытых помещениях до окончания грозы. Специально для этого проводился аукцион, который планировался только через два дня. Там, конечно, было довольно скучно, и Джастин понимал, почему Каролина предпочла провести время здесь. Но сидеть в грозу на палубе было, все-таки, небезопасно. Гроза подбиралась ближе, но как-то наискось, так что, возможно, прошла бы их стороной. Джастин, поразмыслив несколько секунд, спустился на нижнюю палубу, и сел рядом, скрестив ноги, и положив руки на толстый круглый поручень. Каролина не обратила на него внимания, продолжая смотреть вдаль, и изредка плеская ногой в воде. Она была задумчива и, пожалуй, даже печальна. — Не боишься получить разряд? — поинтересовался Джастин, глядя на ее ногу, погруженную в воду до середины лодыжки. Она молчала. Какая нелепая беспечность. Впрочем, не за руку же ее было отсюда тащить. — Не интересуешься аукционами? — спросил он. Каролина устало вздохнула, словно обремененная необходимостью ответить. — Там нет того, что мне нужно. Джастин выжидающе смотрел на ее профиль. Но она, кажется, не собиралась продолжать. Он решил не давить, Каролина и без того выглядела подавленной. Пару минут они молчали, уставившись на кромку берега. Джастин не выдержал первым, он должен был ее разговорить, иначе ему не увести ее отсюда. — Где ты живешь? — спросил он, поворачиваясь к ней. Каролина не взбесилась, и даже не фыркнула. Ему было непривычно видеть ее такой, хотя он в принципе имел мало возможности наблюдать за ней. Хоть бы один едкий или саркастический комментарий, или снисходительная улыбка. Она молчала и почти не шевелилась, тупо уставившись куда-то в одну точку, не обращая на парня ровным счетом никакого внимания. Он отвернулся, мысленно выругавшись про себя, и негодуя от необходимости сказать какую-нибудь гадость, или пошлость, что, разумеется, немедленно вывело бы ее из себя. Скорее всего, она бы сразу встала и ушла, запершись в каюте. И находилась бы в безопасности. Он поморщился от мысли, что мирным путем проблему уладить не удастся, и только было набрал воздуха в легкие, чтобы сказать то, что собирался, как Каролина вдруг рассеяно пробормотала: — Иногда мне кажется, что нигде. Он внимательно вгляделся в ее лицо. Она тряхнула головой, отчего из собранных волос выпала тонкая прядка. — Моя семья так часто меняет место жительства, что я уже сбилась со счету, — безразлично кинула она. Было не совсем понятно, огорчает ли это ее, или ей попросту наплевать. — Последние лет девять мы живем в Нью-Йорке, правда каждый год в новом доме, — пояснила она, нервно прикусывая щеку изнутри. Кажется, он затронул неприятную тему. Джастин подумал, что надо бы сказать какую-нибудь хорошую шутку, чтобы разрядить атмосферу. Но, как назло, на ум не шло ничего, кроме саркастичных подколов, которые сейчас явно были неуместны. Хотя вполне могли пригодиться позже, если она не захочет уйти по-хорошему. Его осенило, прием с счастливыми воспоминаниями должен был сработать. — У тебя есть место, где ты счастлива? — спросил он, задумчиво вглядываясь в темноту. — Было, — она замолчала, словно раздумывая, стоит ли продолжать, а затем печально усмехнулась, опуская глаза. — Когда-то мы там были очень счастливы с родителями, но оно сейчас принадлежит другому хозяину и он не намерен его продавать. Я обязательно его куплю. Когда-нибудь. Мне нигде не было так хорошо, как там. Черт, эта строптивая девчонка словно была настроена на страдальческую волну. Надо плавно сменить тему, пока она не разрыдалась прямо здесь, и ему не пришлось еще и вытирать ее сопли. — В детстве у меня был учебник по ботанике. Знаешь, с зеленой такой обложкой, и с дурацким орнаментом, — он махнул рукой, очерчивая предмет в воздухе, — я читал в нем о Секвойе. Это дерево растет, в основном, в Калифорнии. Живет около трех тысяч лет, и вырастает метров на сто в высоту. У меня была глупая детская мечта — купить дом в Лос-Анджелесе и посадить во дворе Секвойю. Я хотел вырезать на ней свое имя, чтобы когда дерево вырастет, мое имя было высоко-высоко, — он поднял голову, глядя вверх, на небо, — даже когда меня уже не станет. — Думаю, твое имя и без этого запомнят, — усмехнулась она. — Тогда я был никому не известным канадским мальчишкой, гоняющим мяч по двору дедушкиного дома. Теперь, конечно, Секвойя мне для этого не нужна. Хотя дом в Лос-Анджелесе я купил пару лет назад, — Джастин самодовольно ухмыльнулся. Она пренебрежительно посмотрела на него. — Не стоит олицетворять собой выражение «из грязи — в князи», по крайней мере, прилюдно, — высокомерно бросила она. — Хвастовство — один из смертных грехов. Джастину стало не по себе. Он нахмурился. Как бы он не был унижен сейчас, она была права, в глубине души он так и остался бедным мальчишкой в старом свитере и растянутых штанах, гоняющим продырявленный мяч, и сейчас неосознанно пытался произвести на нее впечатление. Теперь у него было все, чего он только мог желать, но рядом с ней он все равно почему-то чувствовал себя свинопасом. Она вела себя так, словно была королевских кровей. В любом случае, он недоумевал, чем вызвана ее постоянная агрессия по отношению к нему, и раз уж разговор все равно зашел в неправильное русло, он решил выяснить это сейчас. — Не пойму, за что ты так злишься на меня? — шумно выдохнул он, разводя руками. — Тебе прекрасно известно за что! — Каролина вдруг из меланхоличной барышни превратилась в разъяренную фурию. — Истинный джентльмен ни за что не позволил бы даме испытать такой конфуз, — она отвернулась. — Все дело как раз в том, что я не джентльмен, а мир не кукольный театр, где ты держишь все веревки в своих руках, — спокойно пояснил парень, — к тому же, это началось до того, как ты распласталась там, — он усмехнулся, вспоминая тот случай. Каролина глубоко вздохнула, прислушиваясь к раскату грома, следовавшему почти сразу за молнией. Она вытащила ногу из воды, и потрясла ей, сбрасывая капли. — С меня хватит, — тихо сказала она, поднимаясь на ноги. — Да ладно тебе! По-моему, ты очень презентабельно смотрелась на полу. Любой отель позавидовал бы Ле Мёрис в тот момент, — не сдержался Джастин. — Мне бы очень хотелось, чтобы ты позабыл сейчас все уроки физики, если у тебя, конечно, вообще было время на такую мелочь, как учеба, — произнесла она, поправляя выбившуюся прядку волос, — и чтобы тебя хорошенько тряхануло, — добавила Кэри, указывая пальцем на металлический поручень, который Джастин сжимал ладонями. Он отдернул руки, зачем-то разглядывая их. Каролина подняла туфли. — Хорошо, признаю, я не должен был дать тебе упасть, — он примирительно поднял ладони, вставая, — но ты так отвратительно себя вела, что в тот момент я счел это справедливым наказанием за беспричинные издевательства. Я прошу прощения, но рассчитываю на извинения и с твоей стороны. — Что? Ты испортил мой день, и я не собираюсь просить за это прощения, да и в твоих извинениях я не нуждаюсь. Иди, куда шел. — Ну, уж нет, — развел руками парень, — не хватало еще, чтобы ты так же безрассудно уселась, свесив ноги в воду, на другом конце палубы, или еще, чего доброго, решила искупаться. Я должен убедиться, что ты будешь в закрытом помещении. — Ты в рыцаря решил поиграть? — возмутилась она, взмахивая туфлями, сжимаемыми в руке, — Гроза не затронет нас, сам посмотри, фронт прошел мимо, — девушка махнула рукой, указывая на молнии, отдаляющиеся от острова. — Пожалуйста, иди в каюту, — мягко сказал он, хотя взгляд его был необычайно тверд. Каролина обескураженно посмотрела на него. Меньше всего сейчас ей хотелось пререкаться, поэтому она, ничего не ответив, сделала шаг в сторону лестницы, и вдруг почувствовала, как ее мокрая босая ступня скользит назад по гладкому полу. Джастин увидел, как она, вскинув руки, теряет равновесие, и стремительно подхватил ее со спины свободной рукой, не давая упасть. Каролина почувствовала его дыхание у своего уха. — Завязывай с этим, — прошептал он, прижимая ее к себе еще крепче, — мне начинает казаться, что ты делаешь это нарочно. Каролина вспыхнула. Она убрала его руку со своей талии, вырвавшись, и поспешно удирая подальше от него в совершенно растерянных чувствах.