Гляди на море впрок

                    — С днем рождения, Гермиона.       Грейнджер застыла на месте, чувствуя, как тянет кожу на щеках от недавних слез. Должно быть, выглядела она совсем не как счастливая именинница.       К тому же, она не планировала никаких поздравлений.       В последние несколько лет Гермиона все же получала настырные, дежурные открытки от «друзей», но праздников не устраивала.       Подумаешь, стала на год старше. Вот уж событие.       Должно быть, она неприлично долго пялилась на сверток, потому что Драко все же негромко ее поторопил:       — Может, все же откроешь?       — Откуда ты узнал? Вряд ли помнишь со школы, — Грейнджер все же неспешно подошла к нему, неуверенно положив руку на подарок, собираясь потянуть за веревку.       — Передавал твое личное дело Орхусу, — Малфой перевел взгляд на ее пальцы, которые наконец подхватили бечевку.       Грейнджер аккуратно убрала упаковку и замерла, разглядывая то, что оказалось под простой бумагой.       Три книги.       А у Гермионы сперло дыхание. И она категорически не понимала, от чего именно: от того, что перед ней лежал тот самый трехтомник «Зелий и волшебных ингредиентов» Зорикуса Амбера Вольта, или от того, что Драко ей его дарит. Что он вообще вдруг запомнил.       Где он его взял? Ведь это такая редкость, что достать их можно было только в очень богатых частных…       Конечно.       Мэнор.       — Ты шутишь, — прошептала Гермиона, оглаживая пальцем корешки трехтомника. Она вздохнула и подняла на него глаза, чуть улыбнувшись. — Я не могу их принять, Драко. Это же целое состояние, но, если бы ты позволил мне их прочитать, то через неделю…       — Грейнджер, — Малфой усмехнулся, прерывая ее лепет. — Они принесут намного больше пользы в твоих руках, чем на пыльных полках библиотеки в Мэноре.       — Разбазариваешь наследство? — Гермиона хотела пошутить и сказала это намного быстрее, чем успела подумать, что именно, в сущности, спросила.       Она видела, как во взгляде Драко промелькнула еле заметная тоска, которая, впрочем, достаточно быстро скрылась за маской беззаботности.       — Я там практически не бываю и при всем желании не успею прочитать все, — он улыбнулся, но от Грейнджер не ускользнули нотки боли в его голосе, будто она сковырнула корочку с заживающей раны.       Что греха таить, она и сковырнула.       Дура.       — Спасибо, — отпуская наконец книги, Грейнджер опустила глаза. — Мне очень приятно, правда, и вообще…       Можно было только надеяться на то, что Драко понимает, сколько всего она на самом деле вкладывает в это «спасибо».       Гермиона неловко дернулась и снова посмотрела на него.       — Можно тебя обнять? — Годрик, как же глупо.       Малфой еле заметно пожал плечами и, вытащив руки из карманов, чуть развел их в стороны. Он хмурил брови и, кажется, тоже находил ситуацию действительно глупой.       Плевать.       Гермиона подошла к нему и, обвив руками мужскую шею, аккуратно прижалась, утыкаясь носом в его плечо.       Футболка Драко все еще хранила запах этого чертового геля для душа.       Грейнджер ни драккла не понимала в нотках ароматов. Но он пах уютом. Чем-то теплым. И как-то… Совершенно точно не «слизерином».       Она понимала, что объятия затянулись. Чертовски, блядь, затянулись. Но ничего не могла с собой сделать даже тогда, когда почувствовала, как его ладони легли на ее спину.       Особенно, когда его ладони легли на ее спину.       Ей это было нужно. Кажется, им это было нужно.       Делая над собой титаническое усилие, Грейнджер начала отстраняться.       Она лишь чуть повернула голову в сторону его лица.       И совершенно не поняла, как это произошло: мазок щеки о щеку, кожу чуть обожгло трением о мелкую щетину, и их губы встретились.       Жадно, мокро, вымученно.       Поцелуй на грани душевной боли.       Драко глубоко проникал языком в ее рот, оттягивал нижнюю губу, прихватывая мягкую плоть зубами.       Не хватало воздуха.       Не хватало самообладания.       Малфой положил руку на ее шею, чуть поглаживая большим пальцем острую косточку нижней челюсти.       Притягивал еще ближе. До смешанного дыхания. Пусть этого «еще ближе» уже не существовало.       Грейнджер почувствовала, как вдруг больно уперлась спиной в стену, оттого, как Драко прижал ее к поверхности всем телом, выбивая воздух из легких. Но эта боль не отрезвляла. Только распаляла еще больше.       — Останови меня, Гермиона, — на секунду отпустив ее губы, хрипло попросил он, соприкасаясь своим носом с ее. — Потому что я, блядь, не могу.       Он тяжело дышал. Облизнул губы, а Грейнджер просто смотрела на то, как его язык прошелся по чуть потрескавшейся коже. Ей нравилось. Черт.       Драко грубо провел большим пальцем по ее щеке, скользнул на нижнюю губу, чуть надавив.       Он будто злился, что она давала ему «зеленый свет». А как еще назвать то, что Гермиона поймала зубами его палец и коснулась кончиком языка подушечки?       Драко неотрывно следил за ее ртом.       Грейнджер видела, как расширились его зрачки, когда она захватила губами фалангу и втянула воздух, образовав вакуум.       — Грязно играешь, Гермиона, — тихо заметил он, убирая палец, но уголки его губ дернулись вверх.       — Ты всегда так много болтаешь? — хрипло спросила Грейнджер, ухмыльнувшись.       Сердце ухало как кузнечные меха. Казалось, оно стучало разом во всем теле: в ушах, в груди, в висках, даже на кончике языка.       Драко вновь увлек девушку в поцелуй, бессовестно глубоко проникая в ее рот. Грубо сжимал талию, пуская с током крови по сосудам горячее возбуждение.       Гермиона требовательно потянула вверх его футболку. Малфой подчинился. Быстро, без сомнений.       Руки Грейнджер скользили по оголенному торсу. Беспорядочно. Жадно.       Малфой переместил губы на шею Гермионы и приподнял одну ее ногу, заставляя обвить свой торс. Вжал в стену, прижимаясь пахом к тонкой ткани ее шорт, будто говоря: «чувствуешь?».       Проклятая Моргана, да. Она чувствовала. Каждый блядский дюйм его твердого члена под штанами.       Не выдержала. Мелкое движение ее бедер вверх-вниз. Опасное трение, и он рыкнул, ощутимо кусая мягкую кожу на шее, оставляя мокрые следы.       Драко резко дернул завязку на ее кофте. Ткань податливо скользнула в стороны, оставаясь на плечах. Он переместил ладонь на грудь, перекатывая сосок между пальцев.       Гермиона будто со стороны слышала свой хриплый стон. В горле пересохло. Ближе. Хочется ближе. Больше.       Драко поймал ее губы. Настойчиво. Грязно.       Контраст с обычно спокойным Малфоем был умопомрачительным. Здесь его не было. Здесь был кто-то другой. Именно тот, кто сейчас был так нужен Грейнджер.       Она втянула его язык, посасывала. Малфой шикнул, проталкивая руку между их тел.       Коснулся. Даже сквозь ткань шорт это сносило крышу. Пускало разряд, заставляя Гермиону инстинктивно двигаться навстречу его ладони.       — Драко, — негромко шепнула ему в рот, упиваясь его сбившимся дыханием.       Кажется, если в нем и было самообладание, да сейчас все вышло.       Грейнджер физически чувствовала всплеск эмоциональной магии. Будто воздух дрожал. Это как вызов. Как интерес найти его точку кипения. Идея-фикс.       — Ближе… — шепотом и, кажется, добивая.       Малфой заткнул ее очередным поцелуем, подхватил под ягодицы, приподнимая, и, преодолев пару шагов, положил на кровать.       Не ждал. Навис сверху, прижав телом. Толкнулся между ее ног, имитируя секс.       Гермиона опустила руку и оттянула резинку его штанов вниз, насколько позволяло положение.       Драко перехватил ее ладонь и завел за голову. Держал крепко.       Внизу живота тянуло, практически болезненно давило.       Малфой чуть переместился в сторону, отодвинул край ее шорт вместе с бельем. Вошел двумя пальцами резко, глубоко, до самого основания.       Из груди Гермионы вылетел несдержанный, пошлый стон. Она дернула руку, пытаясь освободиться. И Драко отпустил.       С каждым новым толчком, Грейнджер все сильнее впивалась ногтями в его плечо, пока он мокро мазал языком по ее груди.       — Посмотри на меня, — рвано, на выдохе. Она практически умоляла.       Малфой поднялся выше, очерчивая носом ложбинку груди, ямочку между ключиц, поцеловал подбородок. Он посмотрел в глаза, зависнув над ней.       Ускорил темп, проворачивая пальцы. Грубо. Сильно. Чертовски хорошо и мало.       Взгляд туманило. Гермиона цеплялась за серый омут его глаз, как за спасательный круг. Двинула бедрами навстречу его руке.       Хотелось сильнее. Войти в адское пламя и сгореть дотла.       Малфой чувствовал ее. Накрыл большим пальцем клитор. Тер в параллель с толчками.       Выбивал из ее груди всхлипы. В ее ушах гудело, хотелось свести ноги.       Грейнджер отпустила мужское плечо, сжала рукой свою грудь, не прерывая контакта глаза-в глаза.       В его зрачках, которые следили за ее движениями, плескалось что-то темное, необузданное.       Гермиона была почти на грани, а Драко это видел.       Вдруг Грейнджер почувствовала, как щекочет в висках. Знакомо. Чертовски знакомо. Будто кто-то стучал в ее мозг.       Зачем? Хотя, какая разница? Нет, она не разрешит.       Он согнул пальцы внутри нее. Нагнулся к уху, прикусил мочку, опаляя жарким дыханием.       — Только здесь и сейчас, Гермиона, я не пойду дальше, — тихий шепот. Хриплый, возбужденный.       Снова скрежет в лобной доли.       Нет.       Она выгнула спину, насаживаясь на его пальцы. Стонала, кусая губу.       — Доверься мне, — Драко скользнул кончиком языка по ушной раковине. Дразнил.       Странно. Почему-то сейчас так легко ему сдаться. Она итак была у него в руках, в полной власти.       Гермиона ему верила. Правда. Просто верила. Драккл знает что.       Со следующим ментальным стуком, Грейнджер вдруг позволила Малфою проникнуть в сознание легилименцией. Легко, мягко. Только так, как умеют наследники Блэков. Она слышала, как он ухмыльнулся.       Нужно просто признаться себе, что осознание того, что он в ее голове, возбуждало еще больше. Больная.       — Умница, — Драко целовал ее шею и кажется, нашел пальцами внутри нее точку невозврата.       Гермиону накрыло волной оргазма, разбивая тело на молекулы. Она вымученно свела ноги, утыкаясь носом в мужскую грудь, пока Малфой все еще продолжал неспешно двигать пальцами внутри нее.       — Жулик, — одними губам проговорила она на выдохе. — Малфой, я убью тебя позже.       Интересно, что он видел в этот момент? Казалось, в ее голове царил полнейший вакуум. Там просто не было мыслей.       Грейнджер подняла голову и нашла губы Драко, аккуратно целуя. Ей нужна была передышка, всего пару секунд.       А вот, судя по тому, как пульс стучал в губах Малфоя, ему эти «пару секунд» давались тяжко. Она чувствовала, как его рука скользит по обнаженной коже ее живота, дразняще, едва-едва, подушечками пальцев.       Вдруг в ее сознании всплыла картинка: она стоит на четвереньках, Малфой сзади. Наматывает ее волосы на кулак. Пошло, черт.       Блядский Мерлин, чьи это мысли?       — Твои, — вслух ответил Драко, ухмыляясь, прерывая поцелуй, и спешно зацепил край ее шорт, стягивая их вниз вместе с бельем, не встречая сопротивления.       Гермиона смотрела снизу вверх, как он завел пальцы за резинку своих штанов, стоя на кровати на коленях.       Кажется, в ее голове мелькнула какая-то мысль, но как же сложно было ухватить ее за призрачный хвост.       Малфой хмыкнул и убрал руки, имитируя жест полной капитуляции.       Да. Она подумала о том, что «хочет сама». Годрик, прости, но это лучшее применение легилименции.       Грейнджер поднялась и приблизилась к Драко, зеркаля его позу.       Он смотрел на нее. И видел ее глазами одновременно. Должно быть, это было невероятно. Гермиона решила, что в следующий раз они обязательно поменяются.       В следующий раз.       Блядь.       Грейнджер подмечала кривую ухмылку Малфоя, проводя ногтями по косым мышцам его пресса. Он все это слышал, конечно.       Она подцепила резинку штанов и потянула их вниз. Драко был определенно рад ей.       Гермиона провела пальцами по стволу дразнящим движением и с упоением смотрела, как Малфой прикрыл глаза, тяжело выдыхая.       Она заключила его член в объятие ладони и провела рукой до основания, неспешно размазывая проступившую смазку.       Смотришь? Ну, смотри.       Гермиона водила рукой вверх-вниз, представляя, посылая Малфою картинки, в которых она, выгнув спину, дразнит его языком, а вовсе не рукой.       Мерлин, да Грейнджер сама готова была кончить от этих мыслей и от того, как тяжело дышал Драко, толкаясь в ее ладонь.       Она почти не выдержала. Почти начала нагибаться, чтобы перенести фантазии в реальность, но Малфой перехватил ее руку и притянул девушку к себе.       — Заманчиво, но я не железный, Грейнджер, — не голос, а утробный хрип.       Он оставил на ее губах короткий поцелуй и резким движением развернул спиной к себе. Требовательно надавил на поясницу, отбрасывая край ее пижамной кофты, которая все еще была на ее плечах, открывая себе доступ к голой спине.       Гермиона послушно выгнулась.       Драко вошел резко, глубоко, сильно прижимая ее к себе за бедра. Остановился на пару секунд под облегченные выдохи обоих.       Это было правильно. Правильно чувствовать его в себе. Будто сошелся маггловский паззл из детства. Деталь к детали.       Подхватывая мысли Грейнджер, Малфой двинул бедрами. Еще. И еще.       Набирал темп, больно сжимая кожу ее ягодиц. Плевать. Это было хорошо.       Он был несдержан. Видел, что от него этого и не требуют, не ждут.       А Гермиона просто чувствовала. Наконец что-то чувствовала. Будто отошла зубная анастезия. Чертов лидокаин ее жизни.       — Драко.       Сколько раз она уже повторила его имя? Кажется, он выбивал его из ее легких с каждым сильным толчком.       Хочется видеть глаза. Блядь, как же хочется.       Малфой отозвался сразу, будто сам ждал этой мысленной просьбы.       Развернул Гермиону на спину и сразу заполнил ее снова, прижимая сильным телом к кровати.       Грейнджер поймала туманный взгляд Драко, обхватывая ногами его торс, толкаясь навстречу.       Ему было хорошо. Она это видела, и, черт, это неожиданно стало для нее последней каплей.       Ее внутренние мышцы сжались, поддерживаемые протяжным стоном девушки. Кажется, она укусила Малфоя в плечо в забытьи.       Драко с гулким выдохом толкнулся в последний раз, и Гермиона почувствовала, как его тело обмякло в ее руках, а по животу засочилась теплая жидкость, смешиваясь с каплями испарины, проступившей на ее коже.       — Блядь, — Малфой тихо выругался, чуть смеясь где-то в районе ее ключиц, пока Грейнджер вспоминала, как дышать.       Он приподнял голову и вновь склонился, воруя ленивый поцелуй. Медленный, умиротворенный, заставлявший Грейнджер обессиленно запустить пальцы в его волосы на затылке.       Драко перекатился на спину и, взяв палочку с прикроватной тумбочки, коротко взмахнул ею, заставляя работать чары Экскуро. Мерлин всемогущий, храни магию.       Он откинулся на подушки и как-то облегченно выдохнул.       Гермиона, поворачиваясь на бок и укладывая голову на его ритмично вздымающуюся грудь, поняла, что больше не чувствует его в своем сознании. Она прикрыла глаза, сосредотачивая ощущения на том, как Драко накручивает ее локон на палец.       Через некоторое время, окрашенное их успокаивающимся дыханием, в нос Грейнджер ударил едкий запах сигаретного дыма. Она открыла глаза и запрокинула голову.       Малфой прикуривал от палочки сигарету. Гермиона смотрела на то, как он касается губ пальцами, сжимающими фильтр, выпускает вверх тонкую струйку дыма, отводит руку, заставляя ее свисать с края кровати.       Ему было хорошо. Это почему-то завораживало.       Она подтянулась выше, скользя по его торсу оголенной грудью, и оставила на щетинистой щеке невесомый поцелуй. Он же просто улыбнулся, прикрыв глаза.       Гермиона выбралась из его объятий, сев на кровати.       — Все еще хочешь меня убить, или отложим это до следующего раза? — Драко ухмыльнулся, глядя на нее снизу вверх. Конечно, он помнил все, что видел в ее голове.       — Пока не знаю, — Грейнджер улыбнулась, подтягивая ноги к себе. — Я пока не поняла, что это было.       — Давай сойдемся на том, что ты отдалась мне за книги, — тихо рассмеялся Драко, снова затягиваясь.       — Малфой! — Гермиона не смогла сдержать возмущенный смех, чуть пихнув его ногой в бок.       — Мне кажется, это очень по-грейнджеровски, нет? — Драко поймал рукой ее лодыжку и погладил большим пальцем кожу на выступающей косточке.       — А влезть в голову во время секса — очень по-малфоевски, — парировала Гермиона, наблюдая за тем, как его пальцы медленно скользят по ее ноге.       — Я стучал, — Драко пожал плечами, превращая дотлевшую сигарету в невидимый пепел.       Да. А она впустила. Сейчас Грейнджер это казалось дикостью. Она впустила его в свою голову. Бред. Что он с ней сделал?       — И часто ты это практикуешь? — отложив самобичевание на «я подумаю об этом позже», спросила Гермиона.       — Нет, — просто ответил Малфой и потянул ее на себя, перехватив запястье. — Если партнер не владеет окклюменцией, это может быть неприятно.       Грейнджер кивнула, поддалась его движению и снова уложила голову на плечо Драко.       — Я могу спросить, где ты научилась? — мужчина смотрел в потолок, пока Гермиона рассматривала его профиль.       — Тактичный Малфой — это ли не чудо? — девушка улыбнулась, забрасывая ногу на его бедро. — Но спасибо тебе за это. Окклюменции, как и почти всему, что я знаю, меня научил Северус. Он считал это важным.       То, что потом она была вынуждена отрабатывать ее на практике, Грейнджер умолчала.       — Кстати, а как вообще так получилось, что вы с ним много общались? — Драко повернул к ней голову.       — Не знаю, — Гермиона пожала плечами, чуть нахмурив брови. — В какой-то момент он стал все чаще появляться на Гриммо. Я варила простые зелья первой необходимости. Все началось с пары замечаний. Мне показалось, что ему важно было передать знания. Будто он чувствовал, что не сможет долго маневрировать между Лордом и Орденом.       — Так и получилось, — подытожил Драко, практически гипнотически играя пальцами с ее волосами.       Это было настолько убаюкивающе, что Грейнджер прикрыла глаза. К черту эту войну. Не сейчас.       Сейчас был только этот гостиничный номер, они и завывающий в черепице крыши шальной ветер.       — Гермиона?       — М?       — Если ты когда-нибудь захочешь чем-то поделиться… — Малфой будто сомневался, говорил неспешно и слегка неуверенно.       Грейнджер открыла глаза и наткнулась на взгляд его глаз, цвет которых размывал полумрак комнаты.       —… я могу выслушать, — он все же закончил фразу, которая, кажется, далась ему непросто.       Сердце Гермионы пропустило удар, теперь сомневаясь, с какой скоростью биться.       Она не ответила. Потому что не знала, что могла сказать. Очередное «спасибо»? Пожалуй, на сегодня лимит был исчерпан. Снова «не лезь не в свое дело»? Как-то даже язык не поворачивался. Неожиданно.       Грейнджер подалась вперед, невесомо прикасаясь своими губами к его губам.       Да. Пожалуй, это лучший из вариантов ответа.              

***

                    Они неспешно спускались по лестнице, пока неожиданно яркое осеннее солнце пробивалось сквозь грязные окна пролета, оставляя на стенах тени от серых разводов на стеклах.       У Драко приятно ныло тело, и очень тянуло зевать. Не самая спокойная ночь в его жизни. Совершенно точно не наполненная сном. Но он, правда, жаловаться не спешил.       Как-то неожиданно все получилось. Грубо и несдержанно.       Если бы Малфой не был тогда у Грейнджер в голове, возможно, ему было бы даже слегка неловко за излишнюю резкость.       О чем он вообще думал? Она легко могла врезать ему по яйцам после первого «стука». Почему-то он не сомневался, что действительно могла.       Но не врезала. Даже удивительно.       Вся она. Ее поведение, прошлое, боль, которую она носила, помимо жгучего интереса, вызывало опасное очарование.       Лишь Моргане известно, как Драко хотелось копнуть глубже в ее мысли, и как он смог сдержаться.       Он обещал, что не будет. Вот как.       — Вам все понравилось? — до него донесся уставший голос Артеи.       Она стояла за стойкой регистрации и ждала ключи от номера. Взгляд сотрудницы отеля не сулил ничего хорошего: по крайней мере в нем не было никакого участия и вежливости.       Малфой положил ключ на стойку и кивнул, доставая палочку.       Артея протянула ему бумаги о выселении и негромко спросила:       — Мистер Малфой, можно вас на секунду?       Грейнджер, стоявшая рядом, ухмыльнулась и кивнула в сторону выхода:       — Я подожду вас снаружи, профессор.       Артея проводила Гермиону взглядом и, когда та скрылась за дверью гостиницы, оставив после себя звон колокольчика, вздернула подбородок и вперилась глазами в Драко.       — Если ты считаешь, что можешь так поступать со мной… — начала она, практически шипя.       — Поступать как? — Малфой лениво перебил собеседницу, итальянские корни которой могли раздуть полноценное пламя даже из мокрых углей.       — У тебя засос на шее, — Артея всплеснула руками, указывая пальцем в сторону Драко.       Малфой автоматическим движением провел рукой по тому месту, на которое она показывала. Черт, даже в голову не пришло осмотреть себя на предмет следов, оставленных Гермионой на своем теле.       — Не припоминаю, когда клялся тебе в вечной верности, — Драко раздражала эта сцена. Один чертов Салазар знал, как он ненавидел это женское… вот «это».       — Мистер Малфой, при посещении Дальвика в следующий раз, выберите другую гостиницу, — Артея обиженно сложила руки на груди и отвернула голову в сторону.       — Ты еще мою фотографию повесь на стенд «нежелательные лица», — ставя палочкой магическую подпись на документах, отрезал Малфой, действительно закипая.       Не дожидаясь ее очередного выпада, он бросил на стойку нужную сумму за номер и поспешил к выходу.       Если у Драко ничего не получится с Грейнджер, он умрет от спермотоксикоза, потому что с Артеей — явно всё. Возможно, он об этом пожалеет — вариант был стабильный.       Вероятно дверью он хлопнул слишком сильно, потому что ждавшая на улице Грейнджер чуть вздрогнула.       — Все в порядке? — с осторожной улыбкой спросила она.       — Да, — буркнул Малфой, чуть щурясь от яркого солнца и снова проводя рукой по шее.       — Оу. Прости, — Грейнджер подошла ближе, смотря на эту-свою-метку и достала палочку. — Можно?       Драко, отпуская накатившее раздражение, позволил ей упереть древко себе в шею. Гермиона сосредоточенно творила невербальную магию, от которой мгновенно защипало кожу.       — Надеюсь, ты действительно заметила это только сейчас, — с ухмылкой протянул Малфой, когда ее палочка удалилась на безопасное расстояние.       Грейнджер возмущенно фыркнула, но Драко все равно уловил тень довольной улыбки на ее лице.       Правду говорят: женщин создал дьявол, пока бог спал.       Малфой закатил глаза, поднимая ворот пальто, и ступил на каменную дорожку. Гермиона молча позволяла ему быть штурманом на узких улочках Дальвика.       Солнце только начинало движение в сторону своего зенита, но температура была неожиданно сносной.       Чем ближе они приближались к главной площади города, прокладывая себе дорогу по плиточной мостовой, над которой плыл теплый свет, тем отчетливее можно было различить звуки веселой, явно национальной музыки.       — Сегодня же какой-то праздник, да? — Гермиона нахмурила брови, видимо, вспоминая.       — Если ты не про свой день рождения, то да: общинный праздник Ормстейти, — кивнул Драко, усердно напрягая память, чтобы вспомнить это причудливое название.       Спустя пару минут, они уже оказались на площади, где местные торговцы только начинали раскидывать свои прилавки с разными товарами.       — Это же сладкая вата, — неожиданно воскликнула Грейнджер, указывая на одну из стоек, возле которой крутился продавец.       — И что это? — Драко понятия не имел, отчего Гермиона быстрым шагом направилась к тому прилавку, даже не удостоив его ответом.       Он ускорил шаг, чтобы нагнать девушку, которая уже протягивала продавцу деньги. Мерлин, да она светилась как начищенный до блеска кубок.       — Спасибо, — забирая «нечто на палочке», Гермиона поблагодарила продавца, который, похоже, был приятно удивлен столь быстрой продаже.       Она подхватила двумя пальцами белую воздушную массу, отделяя небольшое облако, и без промедления отправила ее в рот.       Грейнджер прикрыла глаза, судя по всему, действительно наслаждаясь моментом.       А Драко в очередной раз наблюдал за ней. Отношения с едой у Гермионы были словно сродни сексу. Даже не так: она практически занималась с ней любовью. В каком-то смысле.       Малфой сам не знал, почему долго анализировал эту ее особенность, но, кажется, он действительно понял.       Понял, потому что замечал за собой схожую вещь.       После окончания войны он растягивал употребление пищи, потому что все, что ты можешь позволить себе в военное время — это практически на ходу что-то жевать, иногда даже не анализируя. Простое удовлетворение физической потребности.       И если Драко просто ел медленно, то Грейнджер превращала это в своеобразный ритуал, наслаждаясь — действительно наслаждаясь — каждым кусочком.       — Ты пялишься, — вдруг сказала Гермиона, приподняв бровь.       — Все еще жду ответа на свой вопрос, — Малфой покачал головой, разворачиваясь, чтобы продолжить их прогулку до кафе. Не выдавать же ей свой анализ вслух.       — Это… растопленный сахар, раскрученный в очень быстрой центрифуге, — протараторила Грейнджер, ускоряя шаг. — Просто попробуй.       — Звучит слишком сладко, — Драко с недоверием посмотрел на это угощение, явно не волшебного происхождения.       — Говоришь так, будто не любишь сладкое, — ответила Гермиона, отправляя в рот очередной кусочек.       — Я и не люблю, — подтвердил Малфой, доставая из кармана пальто пачку сигарет.       — Зачем тогда твоя мама каждый день присылала тебе угощения? — прыснула Грейнджер, улыбаясь и явно подтрунивая его за этот школьный факт.       — Потому что она меня любила, — кажется, ответ был неожиданно резким даже для Драко, потому что уголки губ Гермионы вдруг опустились.       Повисла пауза. Тягучая, как деготь.       Он буквально слышал, как Грейнджер думает, пока прикуривал сигарету.       Каждый раз, когда кто-то вспоминал Нарциссу, Драко понимал, как он, сука, скучает.       Это больно. Просто больно. По-другому это чувство никак не сформулировать.       Именно поэтому он раз за разом выключал мысли о родителях, словно рубильник. Пытался просто не думать, хоть иногда это и получалось скверно.       — Но я все равно настаиваю, — слегка хрипло, словно после долгого молчания, проговорила Гермиона. — Обещаю, если ты попробуешь маггловское угощение, это не сделает тебя сквибом.       Переводит тему. Не спрашивает. Относится так, как хочет, чтобы относились к ней. При таком общении друг с другом, можно ли говорить о близких отношениях? Драко сомневался.       — Как ты могла заметить, я не то чтобы чурался пробовать то, что сделали магглы, — Малфой пытался выровнять ситуацию шуткой, уйти от неловкости.       Кажется, получилось, потому что Гермиона улыбнулась. Неожиданно смущенно, закусив губу и отводя взгляд: поняла, что он говорил про сегодняшнюю ночь.       Драко отщипнул маленький кусочек от сахарного облака и положил в рот. Угощение вмиг растаяло у него на языке, оставляя после себя приторную сладость.       — Салазар, как ты это ешь? — Малфой театрально скривился, затягиваясь, чтобы перебить вкус.       — На самом деле, никогда не могу съесть всё, — Гермиона с жалостью посмотрела на остатки сладкой ваты, прежде чем отправить ее в ближайшее мусорное ведро, так вовремя встретившееся на их пути.       Миновав порт, они прошли по променаду вдоль берега, наконец приближаясь к кафе, в котором обычно собиралась группа перед отплытием в Дурмстранг.       — Орхус, — Малфой указал пальцем на директора, расположившегося с Лундом за одним из столиков на улице.       Андер тоже увидел их и приветливо махнул рукой, приглашая присоединиться.       Драко всегда удивляла непосредственность директора. В нем не было ни капли самодовольства или тщеславия, в отличие от того же Каркарова. Орхус был жестким, когда это от него требовалось, но, в целом, был достаточно добродушен. Малфой был уверен, что большинство прежних поклонников Дурмстранга вряд ли одобрили бы его кандидатуру. Но кто их теперь спрашивал.       — Доброе утро, коллеги, — Андер встал и пригладил бороду цвета перца с солью, прежде чем пожать руку Драко и отодвинуть стул для Гермионы.       — Привет, — беззаботно бросил явно скучающий Тир, еще больше откидываясь на своем стуле.       Обменявшись несколькими дежурными репликами и заказав обычные континентальные завтраки, им всего лишь оставалось дождаться миссис Моркен, убивая время за разговорами.       — Мисс Грейнджер, вам понравился Дальвик? — праздно поинтересовался Андер, грациозными движениями нарезая свою болтунью.       — Да, прекрасный город, — Гермиона вежливо улыбнулась, прежде чем сделать глоток из своей кружки.       — Жаль, что я не успеваю побольше пообщаться с вами из-за подготовки к турниру. Я стараюсь поддерживать дружеские отношения со своим коллективом, — Орхус чуть горделиво вздернул подбородок, отчего его борода подпрыгнула пружинкой.       Лунд же, откинувшись на стуле так, чтобы оказаться за спиной директора, скорчил умильное выражение лица, передразнивая начальника.       Малфой кое-как сдержал улыбку, зная, как Тир относится к этому излишнему официозу, с которым вынужден сталкиваться практически ежедневно.       — Ну, ничего, благо завтра мы уже встретим наших гостей, — как ни в чем не бывало подытожил Андер, улыбаясь.       Драко боковым зрением увидел, как побелели костяшки пальцев Гермионы, которыми она с силой сжимала кружку.       Он перевел на нее взгляд, ожидая увидеть на ее лице растерянность или раздражение. Но она неожиданно выглядела как очень-школьная-Грейнджер. Казалось, она вот-вот вытянет руку вверх, собираясь задать занудный вопрос учителю.       — Директор Орхус, мне стало интересно… — да, именно такой тон и должен был быть у нее, прямо как Малфой и предполагал. — При такой конфиденциальности Дурмстранга, как вообще возможно проведение турнира и прием гостей?       — Через магический договор о неразглашении и согласие на частичное изменение памяти, — улыбнувшись, ответил Андер, складывая руки на столе в крепкий замок. — Именно поэтому количество кандидатов-учеников сокращено до пятнадцати человек. У всех них будут при себе соглашения от родителей на то, что они проведут учебный год здесь, без сопровождающих учителей. Фактически, это временный перевод в другую школу. К тому же существуют ограничения на количество посетителей острова.       Гермиона кивнула, видимо, удовлетворенная ответом.       — А вот и миссис Моркен, — Орхус хлопнул в ладоши, вставая со своего места. — Пора отправляться.