Хищение

Где-то в отдалении на одной из городских ратуш пробило три часа, когда Дотторе аккуратно выглянул из приоткрытой двери, осматриваясь и проверяя, нет ли лишних людей в том переулке, где они остановились. Но не заметив ничего подозрительного, он растолкал задремавшего банкира, помогая ему подняться на ноги и возвращая обратно ему на плечи своё пальто. - Мы быстро управимся, если без каких-либо подозрений доберёмся до моего номера, - стряхнув со своих волос налипшую пыль, он обернулся в сторону узкой набережной. Это же сделал и Панталоне, чуть измученно поведя ноющими плечами. - Если будем дальше двигаться вдоль каналов, то как раз без лишних глаз... Но не успел он договорить свою мысль, как они оба почувствовали мягкие прикосновения к своим предплечьям, заставившие их от неожиданности вздрогнуть, дёргаясь в сторону. В пальцах доктора моментально оказалась рукоятка пистолета, но развернувшись лицом к тому человеку, что так внезапно оказался посреди пустого переулка, он лишь громко и раздражённо цокнул языком. - Я смотрю, вы успели сработаться, мальчики, - положив одну руку на бедро, Синьора перевела насмешливый взгляд с недовольного Предвестника ему за спину, где растерянно замер банкир. - Зато ты всё не спешишь работать, - огрызнулся Дотторе, небрежно махнув пистолетом и не спеша убирать его обратно за пояс. - Ты что, следила за нами всё это время с помощью своих агентов? - Не совсем, пока мой агент следил за вами, я посетила несколько занимательных мест во Дворце Правосудия, пользуясь устроенной неразберихой. Думаю, пропажу нескольких документов и протоколов они заметят ещё позже, чем побег нашего дорогого денежного мешка, - ядовито вытянув уголки губ в усмешке, она кивнула на свою сумку, которая в отличии от своего утреннего состояния была практически полностью набита какими-то бумагами. Но видя, что доктора это всё ещё не особо впечатляет, она поспешила добавить. - Не обижайся ты так, я и для тебя прихватила кое-что интересное. Ты же не откажешься почитать доклады о том, какую информацию они вытащили из того затопленного автоматона, которого полгода назад извлекли на поверхность? - Не откажусь, но ты всё ещё будешь мне должна. А за этот доклад я могу лишь пообещать, что буду сдерживаться в выражениях, рассказывая Первому, что из-за тебя нам пришлось устроить в этой поездке, - немного смягчаясь, проговорил Дотторе, действительно заинтересованный в упомянутом докладе, но не желая слишком сильно показывать этого, чтобы не набивать столь маленькой услуге чрезмерно большое значение. - Из-за меня? - негромкий женский смех прокатился вдоль переулка, отражаясь от каменных стен зданий. - Отлично. Я буду очень рада получить все почести в конце, если ты так благородно уступаешь их мне. Всё-таки добыв в столь сжатые сроки сразу несколько сотен миллионов моры, я могу рассчитывать как минимум на повышение. Конечно, до твоего ранга ещё далековато, но как знать, может совсем скоро я уже буду дышать тебе в спину. Приглушённый отрывистый вздох вторгся в их разговор, не давая Второму что-либо ответить на это бахвальство. - А, так это ты та самая подлая сука... - раздался убийственно спокойный голос из-за спины доктора, заставивший его удивлённо приподнять одну бровь, украдкой бросая взгляд через плечо. Хоть он и был знаком с банкиром от силы лишь несколько часов, но вид столь открыто блестящих от неприкрытых ненависти и презрения глаз, от чего-то на мгновение покоробил и его. - Кажется, вы всё-таки знакомы, - невольно вырвалось у него, когда он сделал шаг в сторону и перевёл взгляд обратно на Предвестницу, которая уже в своей привычной манере напустила на себя холодно-властный вид. - То, что он знает меня как "ту самую подлую суку", сложно назвать нормальным знакомством, - процедила женщина, пожав плечами, но в глубине души получая удовольствие от того, что ей удалось вывести на эмоции всегда столь сдержанного мужчину. - А как я ещё должен тебя знать после всего, что ты сделала? - практически не повышая тон голоса, но вкладывая в его окраску всю ту горечь, что копилась в нём последние три месяца, произнёс Панталоне. - Если бы ты не сдала меня властям, когда я уже почти покинул страну... - Ну и кто же виноват в том, что мне пришлось тебя сдать? Не ты ли за несколько дней до этого выставил меня за порог, когда я попыталась по-человечески поговорить с тобой, предлагая сотрудничество? - парировала Синьора, слегка приподнимая подбородок, чтобы продолжать на него смотреть чуть сверху. - И заметь, при этом великодушно простив тебе то, что ты убил двух моих агентов. - Во-первых, один из них попытался меня задушить, поэтому в той ситуации мне ничего другого не оставалось, кроме как убить его. Это была чистая самооборона, за которую никаких прощений и не требуется и которую можно было бы с лёгкостью установить в суде, - почувствовав, как пульсируют от волнения кончики пальцев, он незаметно сжал их в кулаки за спиной. - Во-вторых, второй совершенно наглым образом шпионил за мной, круглосуточно преследуя меня и пытаясь проникнуть в мой кабинет, чтобы взломать мои тайники и порыться в моих бумагах. И как после столкновения с такими представителями вашей "организации", я должен реагировать на какие-либо предложения о сотрудничестве? - Знаешь, а я довольно солидарен с ним относительно того, что ты ещё та подлая сука, - услышав о том, что ни он один пострадал из-за подставы со стороны своей коллеги, что в некоторой степени развеселило его, Дотторе скептически покосился на неё, убирая пистолет на прежнее место за поясом. - Поэтому то, что он не стал разговаривать с тобой, звучит более чем оправдано. - Ты на чьей вообще... - угрожающе прошипела Синьора, на мгновение потеряв самообладание, из-за чего в светло-серых глазах сверкнули отсветы языков пламени, но почти сразу же она взяла себя снова в руки, шумно выдыхая сквозь сжатые челюсти и концентрируя всё своё внимание только на банкире. - Зато посмотри, какой приём тебе оказали в Фонтейне благодаря мне. Тебе разве не понравилось? Стал местной сенсацией, последние месяцы в салонах только о тебе и сплетничают, обсуждая ту мошенническую схему, что ты провернул, а издательства готовы перегрызться друг с другом за какие-то эксклюзивные новости о тебе, ведь только упоминание твоего имени делает им двойную выручку. Да и ты сам мог увидеть, насколько удивительно много народу собралось посмотреть на то, как отделяли бы твою прекрасную голову от твоего тела. Разве всё это не греет твоё раненое эго? - Чего ты добиваешься? - стараясь делать вид, что все эти издевательские насмешки не имеют ни малейшего отношения к нему, выплюнул вопрос Панталоне, сильнее сводя тонкие брови у переносицы. - Твоих денег. Ну, в том числе было бы неплохо получить твои профессиональные знания, но это последний раз, когда я предлагаю наконец сесть с тобой за стол переговоров и спокойно обсудить те условия, что Фатуи были бы готовы предложить тебе, согласись ты поработать на нас, - приглашающе махнув рукой, она покачивающейся походкой неспеша сделала несколько шагов навстречу ему, с лёгкой брезгливостью во взгляде окидывая его неважный внешний вид. - А если я и сейчас откажусь? - с вызовом усмехнулся банкир, внимательно наблюдая за её действиями, хоть и понимая, что это довольно бессмысленное занятие, ведь в случае чего он совершенно не сможет дать никакой отпор. - Что вы тогда сделаете? Вернёте меня обратно во Дворец Правосудия и вежливо извинитесь за утренний инцидент? Из её груди вырвался снисходительный вздох, свидетельствующий о том, что она оценила это подобие шутки, но как и опасался банкир, за этим последовал резкий выпад в его сторону. Крепко схватив его длинными пальцами за ворот тюремной рубашки, притягивая его к себе, она беззастенчиво пользовалась тем преимуществом, которое ей предоставляла длина шпилек, позволяя смеривать мужчину взглядом сверху вниз. - Не думай, что сможешь играться с нами так же, как ты это делал с властями Фонтейна, - вкрадчиво проговаривая каждое слово, протянула Синьора, ощущая, как внутри неё всё сильнее распаляется раздражение при виде невозмутимого презрительного взгляда Панталоне. - Их руки были крепко скованы репутацией, риском общественного порицания и строгими принципами, поэтому единственное, на что они имели законное право, лишь убить тебя и не более. Но мы ничем подобным и близко не отягощены. Не хочешь общаться с нами по-хорошему? Отлично, тогда мы воспользуемся другими методами, чтобы заставить тебя говорить. Планируешь попробовать так же обмануть нас или замолчать какую-то информацию? Взгляни-ка на доктора, с которым ты уже успел познакомиться - я уверяю тебя, он способен сделать с тобой такое, что ты сам будешь молить забрать все твои деньги, лишь бы прекратить эти невыносимые мучения, по сравнению с которыми даже смерть станет сущим благословением для тебя. - Не впутывай меня в это дело, - откликнулся Дотторе, без особого энтузиазма наблюдая за их перепалкой со стороны. - То, что я могу такое сделать, и то, что я захочу такое сделать - абсолютно разные вещи. И если не брать в расчёт, что я больше не собираюсь никак потакать твоим намерениям по выбиванию моры, пока ты не оплатишь мне его вызволение из зала суда, то у меня в любом случае не будет особых причин заниматься этим, если, конечно, он не соврал относительно своих принципов и всё-таки выплатит лично мне процент в качестве благодарности. - Вот оно что, - разочарованно сощурившись, пробормотала себе под нос Синьора, с трудом не позволяя себе высказать ему всё, что она думает об его несносном характере и об абсолютном отсутствии способностей работать хоть в каком-то тандеме. И только мысленное напоминание о том, что именно этой невозможной сволочи она отчасти обязана своим крио глазом порчи, благодаря которому она всё ещё не обратила саму себя в пепел, заставило её вернуть более миролюбивый, насколько это было возможно, тон. - А что на счёт твоего младшенького, доктор? Если ему намекнуть на то, что ты не выделишь ему ни монеты на собственные исследования с этих благодарственных денег, он наверняка с большей охотой согласится поработать вместе со мной над этим делом. - Только посмей договариваться о чём-то с кем-либо из сегментов, тем более у меня за спиной... - вполне серьёзно прорычал Второй, задетый даже предположением, что без его разрешения могут воспользоваться одной из его копий. Панталоне перевёл усталый взгляд с лица женщины на Дотторе, непонимающе прислушиваясь к его словам и в очередной раз не находя в них какого-либо смысла, который, кажется, упрямо ускользал от него. После чего он опустил глаза на держащую его руку и с совершенно вымученным видом вздохнул, прикрывая веки. - Вы не могли бы сперва как-то разобраться внутри своей организации, а уже потом похищать людей? - прикладывая все остатки сил на то, чтобы его слова звучали с явным упрёком, протянул он. - А в чём здесь разбираться? - тоже порядком раздосадованный тем, что они так долго не могут прийти к какому-либо определённому решению, Предвестник подошёл к ним, замирая по левую сторону от банкира. - Послушай, ты же не похож на глупого человека. Если взглянуть на всю сложившуюся ситуацию, отбросив выяснения о том, кто и в какой степени виноват, что она сложилась подобным образом, то можно будет заметить, что вариантов для действий у тебя не так уж и много. Штуки четыре, если быть точнее. Слегка приподняв чёрные ресницы, банкир чуть более заинтересованно взглянул на доктора, выжидая, в каком ключе он разовьёт свою мысль и насколько та совпадёт с его собственными размышлениями. - Первый вариант, - достав одну руку из кармана брюк, он поднял её с выставленным указательным пальцем. - Ты можешь решить, что справишься со всем этим самостоятельно, то есть непосредственно без нашей помощи. У тебя здесь нет больше никаких связей, ты не можешь рассчитывать на ещё чью-либо помощь, у тебя наручники, которые невозможно самостоятельно снять, и тюремная форма, которая бросится в глаза первому же встречному. С таким набором ты мог бы попытаться пешком добраться до границы региона, но... - Если бы принимались ставки, я бы со спокойной душой поставила несколько тысяч, что при таком раскладе, уже к вечеру стражники распороли бы ему грудную клетку прямо на одной из улиц, - не преминула вставить Синьора, всё-таки получая удовольствие от смакования всех этих жестоких подробностей в отношении банкира. - Скорее всего, - охотно согласился Дотторе, и выставил ещё один палец. - Второй вариант - всё то же самое, ты остаёшься на попечении самого себя, но только сразу же добровольно сдаёшься властям. И исход не особо сильно будет отличаться, разве что он не получится столь же варварским. Всё-таки хранители правопорядка стараются придерживаться гуманных методов убийства, если им не оказывают сопротивления. - Третий вариант, - перехватила инициативу Предвестница, продолжая вместо него разбирать предстоящие варианты событий. - Ты прислушаешься к голосу разума и не будешь оказывать сопротивления уже нам. Со своей стороны мы могли бы гарантировать тебе безопасный выезд из Фонтейна и какое-то содержание до момента, пока ты не получишь доступ к своим деньгам. Но и в ответ ты должен будешь отплатить нам определёнными вложениями в проекты Снежной, о чём мы более подробно ещё можем переговорить и договориться об условиях, которые могли бы в чём-то устроить и тебя. - Снежная очень непривлекательный с точки зрения инвестиций регион, я даже не могу представить, что вы собираетесь делать с моими вложениями, чтобы они просто не ушли в никуда, - хмуро заметил Панталоне, поведя напряжёнными плечами. - Вот поэтому мы не отказались бы и от человека, который мог бы что-то сделать с этим, - произнёс доктор, украдкой касаясь локтя женщины, тем самым намекая ей на то, чтобы она уже отпустила банкира, раз их разговор наконец начал принимать хоть какие-то разумные обороты. Та испытующе покосилась на него, но через несколько секунд раздумий всё же разжала грубую ткань тюремной рубашки. - У нас очень много масштабных планов на будущее, и человеческий фактор вполне позволяет нам их осуществить, но проблема финансирования действительно стремительно ухудшается с каждым годом. И рано или поздно нам всё равно придётся заняться созданием стабильной системы притока моры, потому что перебиваться с одного проекта на другой, постоянно откладывая что-то менее важное на более подходящие времена, уже будет просто невозможно. - И четвёртый вариант, как я понимаю, это тот, где вы просто насильно тащите меня с собой и пытаете до тех пор, пока я не выдам местонахождение абсолютно каждой монеты, что только есть в моём распоряжении? И в конце такого исхода меня тоже будет ждать смерть, учитывая те скудные методы вашей работы, с которыми мне уже довелось лично столкнуться, - подытожил Панталоне, отступив на шаг назад и смерив Синьору по-прежнему глубоко презирающим взглядом. После чего он где-то с минуту молчал, встревоженно поджав тонкие губы и, кажется, прикидывая, не обернётся ли эта затея катастрофой ещё большего масштаба, чем та, что в данный момент разверзлась в его жизни. Но затем он аккуратно задал ещё один вопрос, обращаясь к Предвестнику. - А она имеет большое влияние в вашей организации?.. Потому что если выяснится, что приличную часть средств мне придётся выделять на проекты этой женщины, то я пожалуй выберу вернуться обратно к фонтейнским стражам. Мне из принципа не хочется отдать ей ни одной лишней моры. - Если честно, я вообще не знаю, чем она занимается, - проговорил Дотторе, тоже на всякий случай отступая на шаг в сторону и полностью игнорируя обращённый к нему испепеляющий взгляд коллеги. - Дипломатическими миссиями?.. Но ты можешь нисколько не волноваться об этом, ведь я - самая большая статья расходов в Снежной, которую в редкие года может обогнать лишь статья за градостроительные нужды. Поэтому все действующие проекты либо принадлежат мне, напрямую или косвенно, либо ещё одной моей коллеге. - Отлично, - еле заметно улыбнулся Панталоне, впрочем, про себя отметив, что если он возьмётся за эту работу не только в качестве стороннего спонсора, то по-видимому, ему придётся разгребать бардак потрясающих масштабов. Но возвращаясь к насущным проблемам, такой исход событий звучал всё же капельку лучше, чем все остальные смертоубийственные варианты, из которых ему приходилось выбирать. Задумчиво скользнув взглядом по безмятежно висящей на небе Селестии, в очередной раз задаваясь неутешительными вопросами, мучившими его с самого начала своей осознанной жизни, он решил, что раз работа на поддерживающего существующий божественный порядок Архонта у него не задалась, то наверно стоит попробовать сработаться с кем-то более схожих с ним мировоззрений. - Хорошо, я готов пойти вместе с вами и выслушать, что вы из себя представляете и чем непосредственно занимаетесь. - Ну слава всему сущему... - тихо выдохнула Синьора, потирая переносицу и расслабленно перенося вес тела с одной ноги на другую. - Мне точно не помешает выпить по такому поводу, когда мы вернёмся в гостиницу. - Но у меня есть ещё одно условие, - обретая прежний деловой тон, которым он привык общаться в своих бывших рабочих кругах, он заставил Предвестницу подозрительно нахмуриться. - Я понимаю, что как бы моё присоединение к вам формально не выставлялось сотрудничеством, но по сути, пока я не верну хоть часть своих денег, я всё равно остаюсь на правах пленника. Но я хочу, чтобы несмотря на это, ко мне не позволяли проявлять никакое физическое насилие. Раз уж мы соглашаемся вступать в рабочие отношения и я не отказываюсь добровольно предоставить какую-то часть своих денег, то как мне кажется, я могу просить соблюдать это требование. Женщина с немым вопросом покосилась на доктора, пересекаясь с точно таким же взглядом и с его стороны. Они оба не отличались достойным поведением в отношении своих подчинённых, пожалуй, входя в призовую тройку среди всех Предвестников по количеству покалеченных сотрудников, и оба прекрасно это понимали. Не говоря уже о том, что у каждого из них были случаи прямых стычек непосредственно с коллегами. Из-за чего они явно были не теми людьми, кто мог разделить необходимость рабочей субординации и соблюдения подобных требований, предъявляемых Панталоне, который, в отличии от них, несколько лет проработал в среде, где идеальная деловая репутация и прилежное поведение не были пустыми словами. - Я могу гарантировать, что наши агенты не позволят себе такого, но на счёт нас с доктором обещаний давать не буду, - через силу выдавила из себя Синьора, немного опасаясь давать такие обещания, чтобы не связывать себя правилами так же, как невольно связали власти Фонтейна. Она знала, как подобным банкир сможет при случае спокойно воспользоваться, и не хотела допускать тех же ошибок. - Мы постараемся, но и ты должен быть паинькой и не совершать никаких провокаций. Любая попытка обмана, какой бы крохотной она не была, будет поводом перешагнуть эту договорённость. Получив согласный кивок, закрепивший их непрочный уговор, она заправила выбившуюся прядку волос, растянув губы в довольной усмешке, и направилась к видневшейся в одном из концов переулка набережной, жестом давая понять, чтобы мужчины следовали за ней. Дотторе на это лишь бросил ей в спину уничижительный взгляд, а затем обратился к Панталоне, поправляя на нём своё немного сбившееся пальто и, как и утром, застёгивая его на несколько пуговиц на груди. - Ну что ж, вперёд, - подражая конвоирам, он легко похлопал его по плечу и, дождавшись, когда тот первый сделает несколько шагов следом за Предвестницей, сдвинулся с места за ним.

***

- Руки на месте? - с плохо скрываемым самодовольством в голосе, выпалил вопрос Дотторе, обнажая в усмешке ряд своих острых зубов и крепче сжимая в пальцах увесистые наручники, упавшие на его колени. Только сейчас, когда его руки наконец свободно повисли вдоль тела, Панталоне в полной мере смог ощутить насколько катастрофично они успели онеметь. Он не мог сказать, сколько точно часов в них пробыл - вроде бы всю прошлую ночь, но та в значительной мере смазалась в его сознании, и полностью весь сегодняшний день, начиная с самого раннего утра. В любом случае, этого времени хватило на то, чтобы в первые несколько минут освобождения он не мог даже заставить их сдвинуться с места. Но не оставляя попыток вернуть им подвижность, вскоре ему всё же удалось слабо приподнять их на уровень своей груди, хоть при этом они не переставали крупно содрогаться в неприятных судорогах. - Количество твоих талантов всё сильнее и сильнее поражает меня, - вежливо улыбнулся банкир, поворачиваясь к сидевшему на стуле за его спиной доктору, который методично убирал все потребовавшиеся приборы в небольшой металлический ящичек. - Спасибо, что благодаря тебе я сохранил на месте не только свою голову, но и руки. Ты так долго возился с этими наручниками, что я уже начал опасаться, что их действительно возможно будет снять только отняв при этом и кисти. - Не драматизируй, я не так уж и долго возился, - негромко фыркнул Дотторе, поворачиваясь к настенным часам для того, чтобы свериться с временем, но затем слегка удивлённо вздёргивая одну бровь. - Полтора часа?... Мда, пожалуй ты прав, это действительно многовато... Но нужно отдать должное фонтейнским мастерам, иногда, когда они очень постараются, у них получается сделать хоть что-то стоящее. Если ты не против, я воспользуюсь твоим предложением и оставлю эти наручники у себя? Было бы неплохо позаимствовать их конструкцию для нужд Фатуи. - Конечно, мне они совершенно ни к чему, - согласно качнул головой банкир, наблюдая за тем, как не поднимаясь со стула, мужчина вытягивается до стоящего неподалёку письменного стола и перекидывает на его угол сначала ящичек с инструментами, а после и это омерзительнейшее изобретение. И тут же, как только Панталоне расщедрился на парочку мысленных проклятий в сторону того, кто только додумался собрать эту ужасную штуку, правую руку прострелила новой тошнотворной судорогой, от которой он невольно поморщился. От внимательных алых глаз это тоже не ускользнуло. Их обладатель лишь украдкой бросил взгляд вверх, на бледное лицо банкира, на всякий случай удостовериваясь в своих наблюдениях, прежде чем без лишних слов сжать в своих руках его изящную кисть. - Циркуляция крови быстро восстановится, об этом тоже нет причин переживать, - со знанием дела начиная растирать его кисть и предплечье, заверил Дотторе. Бесчисленное количество мелких иголочек, словно бы застрявших прямо под кожей, начинали медленно рассасываться вслед за массирующими движениями чужих рук. Панталоне не мог назвать эти манипуляции особо приятными, но притуплённое ощущение шершавых ладоней, покрытых еле заметными мозолями, от чего-то вызывали напряжённое внутреннее оцепенение. В какой-то момент он заметил, что прилагает усилия к тому, чтобы его дыхание продолжало оставаться ровным и не сбиваться каждый раз, когда давление пальцев доктора становилось капельку сильнее. Поэтому когда дверь в номер в очередной раз резко распахнулась, он был одновременно и рад этому, чувствуя, что ещё немного и его необъяснимую растерянность уже не получится так же просто скрыть, и нет, из-за того, что у этой сцены появятся лишние свидетели. - Ну вы долго ещё будете копаться? - проворчала Синьора, нетерпеливо покачивая в пальцах тонкую ножку бокала, на дне которого виднелось несколько глотков ещё недопитого мондштатского вина. - Я могла бы уже тысячу раз в общих чертах всё объяснить, пока ты ковырялся в этих проклятых наручниках. - А ты не слишком ли обнаглела, чтобы предъявлять мне ещё и какие-то претензии, госпожа Восьмая? - с отчётливым ядом в голосе, но при этом внешне оставаясь по-прежнему невозмутимым, проговорил Дотторе. От рук банкира он так же не оторвался, не прекращая их неспеша разминать, видя, что одной из них Панталоне уже может более менее спокойно двигать и даже пробует осторожно сжимать пальцы. - Я не могу работать, когда мне действуют на нервы, и тем более не собираюсь жертвовать своим удобством ради твоей прихоти. Не говоря уже о том, что ты сама за весь этот день ещё не соизволила сделать практически ничего полезного. - Хорошо, я помолчу. Действительно, мы как будто куда-то спешим, - в непривычной манере чересчур быстро смягчаясь, иронично протянула женщина, облокотившись спиной о дверной косяк. Прошла минута в полной тишине, которая, кажется, давила лишь на банкира. Не поднимая глаз на наблюдающую за ними Предвестницу, он тихо рвано выдохнул, собираясь с мыслями, и вытянул губы в отрепетированной вежливой улыбке, мягко отнимая руки. Как бы ему не было противно начинать переговоры с этой женщиной, но он понимал, что это лишь оттягивание неизбежного, и чем быстрее он получит более полную картину ситуации, тем больше времени у него будет на её обдумывание и оценивание. - Уже намного лучше, ещё раз благодарю, Дотторе, - аккуратно согнув правую руку пару раз в локте и покрутив кистью под изучающим взглядом доктора, Панталоне дождался от него одобряющего кивка и только после этого с огромной неохотой направился к стоящей в дверях Синьоре. - Надеюсь ты меня простишь за то, что я буду присутствовать на наших маленьких переговорах в столь несобранном виде. - Меня более чем устраивает то, как ты сейчас выглядишь, - со злой усмешкой отозвалась женщина, качнув бокалом в сторону тёмного коридора за своей спиной, где в нескольких метров левее на противоположной стороне располагалась дверь в её номер. - Особенно твоя новая короткая стрижка. Тебе обязательно надо будет потом отправить благодарственную записку тюремным парикмахерам. - Ага, конечно, вместе с каким-нибудь взрывным механизмом, - небрежно бросил Панталоне, прикрывая веки и исчезая из поля зрения Дотторе, который поднялся со стула и тоже приблизился ко входу в свой номер, с плохо скрываемым раздражением уперев один кулак в бок. - Всё, вы вполне спокойно можете продолжить цапаться в твоём номере, а я, наконец, вернусь к своим делам. И так из-за вас двоих целый день пропал непонятно на что, - с не терпящим возражений напором заставив Синьору отойти от дверного проёма, он сжал ручку двери и плотно захлопнул её перед лицом женщины, которая, уже давно смирившаяся с его бестактным поведением, лишь устало поправила подол своей юбки. Последовав за банкиром и тоже в свою очередь заперев дверь своего номера, когда они оба оказались внутри небольшого, погружённого в полумрак помещения, она кошачьей походкой приблизилась к креслу, стоящему возле вытянутого журнального столика, и с изяществом опустилась в него, закинув ногу на ногу. Панталоне последовал её примеру, лишь украдкой скользнув взглядом по разложенным на столике документам, быстро выхватывая какие-то названия и подзаголовки. Он не спешил продолжать разговор первый, а для Предвестницы, кажется, её бокал с вином представлял больше интереса. Покосившись на стоящую на полу возле одной из ножек столика бутылку, банкир отметил, что за те полтора часа, что Дотторе разбирался с его наручниками, она успела опустеть примерно на треть. Судя по этикетке вино неплохое, изысканное, и достаточно крепкое. Сам бы Панталоне не рискнул выпить столько же. И часто ли эта женщина справляется со своими нервами подобным образом или это он стал исключительной причиной? - Уж прости, но тебе я не буду предлагать выпить, - с притворной лаской усмехнулась Синьора, ловко подливая себе ещё немного бордовой жидкости, при этом практически не отрывая от банкира хищного взгляда, в котором плясали две искорки пламени. - Иначе согласно традициям Фонтейна нам придётся поцеловаться, а такая перспектива меня совсем не привлекает. - Это один из тех немногочисленных случаев, где я бы согласился с тобой, - беззвучно рассмеялся Панталоне, переплетая пальцы. Ощущение чужих прикосновений к его рукам были ещё слишком отчётливы и материальны, что немного отвлекало его, из-за чего он стал задумчиво поглаживать подушечкой большого пальца собственную ладонь, чтобы как-то перебить эти навязчивые чувства. - Но что-то мне подсказывает, что подобные слова для тебя лишь повод спиваться в одиночестве. - Как грубо, - прислонив ободок бокала к алым губам, хмыкнула Предвестница. - Видимо, мои информаторы мне сильно наврали о тебе. Они утверждали, что ты был всеобщим любимчиком не только в банковской среде, но и в целом у служащих в государственных органах, а большинство из тех, кому когда-либо приходилось работать с тобой, были прям безупречного мнения о тебе. Три месяца назад никто и поверить не мог, что человек со столь идеальной репутацией был в состоянии совершить настолько ужасное преступление. Но ты и сам знаешь, как на первых заседаниях часть присяжных настаивала на том, что это всё было каким-то безумным недоразумением... Хм, как жаль, что за последние десятилетия у людей так сильно испортился вкус. Я совершенно не понимаю, что должно быть в голове, чтобы разделять это мнение относительно тебя. - Не думаю, что до падения Каэнри`аха люди были какими-то другими, а их доверие нельзя было завоевать капелькой участия и интереса к их персоне или к их увлечениям, - пожал плечами Панталоне, никак не реагируя на все услышанные в свой адрес слова. - Людям всегда нравится слушать то, что они хотят услышать, и получать то, что они хотят получить. Тебе и другим представителям Фатуи тоже не помешало бы поучиться такому. Потому что исходя из моего опыта общения с вами, если не брать в расчёт события сегодняшнего дня, то я бы назвал вас... довольно своеобразными людьми. Ваши попытки завоевать моё внимание навряд ли бы заимели положительный эффект на любого более менее нормального человека, а уж сталкерство и угрозы явно были не теми вещами, благодаря которым я бы с удовольствием стал общаться с вами в ответ. - А какими, интересно, способами можно было завоевать твоё внимание? - насмешливо прищурив глаза, промурлыкала вопрос женщина. - Как ты говоришь, для того, чтобы завладеть доверием другого человека, нужно проявить интерес к его личности. А у тебя разве она есть? Добросовестный гражданин, отзывчивый коллега, исполнительный сотрудник, - более обезличенную характеристику трудно дать. Это буквально выскальзывающий из рук шар, за который невозможно никак схватиться, поэтому, как мне кажется, самый простой способ всё-таки схватить этот шар - разбить его. При таком случае наконец-то появятся хоть какие-то грани. И как видишь, это сработало. На суде с Гидро Архонтом, поняв, что ты уже навряд ли найдёшь какой-либо выход, ты показал хоть что-то отдалённо похожее на личность. - Ты похитила меня, чтобы обсуждать со мной мою личность? - холодно процедил банкир, вздёрнув одну бровь и крепче сжав переплетённые между собой пальцы. - Это просто нелепо. Сейчас это не имеет никакого значения к тем делам Снежной, ради которых вам понадобились мои деньги. - Почему же? Считай, что это часть собеседования при приёме в рабочий штат. Мы же должны представлять, что ты из себя представляешь, на случай, если наше сотрудничество продлится дольше единоразового спонсорства, - наклонившись чуть ближе и оставив бокал на краешек столика, она взяла увесистую папку с документами, перекладывая её себе на ноги и неспеша открывая. - Мне ужасно хотелось бы узнать, что же написано в твоём личном деле... - упираясь локтями в колени, чтобы иметь возможность спокойно видеть бумаги в руках женщины, он аккуратно уткнулся подбородком в сцепленные пальцы. Он чувствовал, как тяжесть этого бесконечного дня начинает наваливаться на него, спутывая и без того с трудом текущие в голове мысли, но у него в любом случае не было никакого другого выхода кроме как сосредоточиться на мелких, выведенных чуть неровным почерком буквах. - Некоторые знания могут стоить жизни, - ненавязчиво предупредила Синьора, исподлобья бросив взгляд на мужчину. - Ну что ж, я думаю, стоит вначале охарактеризовать ситуацию в целом, а затем неспеша пройтись по всем основным отраслям. Проекты же доктора оставим на сладкое, если ты не против.