Лохмотья принца

Снег неторопясь ложился на землю, покрывая и без того высокие сугробы новым слоем снежинок. На голых деревьях красовался белоснежный иней, а ночь, превратившая снег в сверкающее подобие мелких алмазов, делала обстановку вокруг по-настоящему сказочной. И все бы ничего, если бы не Бельфегор, готовый от холода коньки отбросить, стоял, перебираясь с ноги на ногу, по самые колени в сугробе. После вчерашней бессонной ночи по случаю дня рождения Луссурии, жутко хотелось спать, и принц готов был улечься прямо здесь, если бы не было так чудовищно холодно. Да и к тому же нужно было дождаться напарницу, которая решила вытрясти долг у очередной жертвы. Удивительно, как она все-таки отыскала эту старую лачугу посреди леса, в которой видимо решил спрятаться должник, но Вайпер, будучи гениальной охотницей за деньгами и задолжавшими, в покое его оставлять явно не собиралась. Из помещения то и дело доносились крики, мольбы о пощаде и громкие возгласы наподобие: «Я все отдам!». К этому цирку прибавлялись звуки драки и полного разгрома. Бельфегор тем временем развлекал себя тем, что ворошил рыхлый снег ногами и искоса поглядывал на старую собаку, что битый час дрыхла у входной двери деревянной лачуги. Сначала принцу показалось, что она отдала концы, но время от времени нервно дергающаяся задняя лапа внушала признаки жизни в своего хозяина. Столь интересное времяпрепровождение­­ прервала Вайпер, резко выскочившая из дома и наступившая по дороге на несчастную собаку, которая, как ни странно, даже не среагировала. Аркобалено была не на шутку взволнована и напряжена. - Все? – спросил Бел, со скучающим видом. Иллюзионистка­ молча пошла, а точнее сказать – полетела по воздуху вперед, даже не удостоившись взглянуть на напарника. Привыкший к игнорированиям аркобалено, Бельфегор молча последовал за ней, ему было плевать, он просто хотел оказаться где-нибудь в теплом месте, где можно прикорнуть, да побыстрее. Наблюдая на парящей над высокими сугробами Вайпер, Бельфегор впервые позавидовал ее способности – ему-то пришлось тяжело ступать и передвигать своими двумя. Спустя какое-то время, иллюзионистка нарушила тишину: - У него не было совершенно ничего. Он поплатился жизнью. Бел хотел было ответить, но Вайпер прервала: - Но на что мне его жизнь? Она пробормотала что-то еще, но принц не расслышал и разумно решил не переспрашивать. В последнее время аркобалено вела себя более чем странно. *** На следующее утро, наслаждаясь свободным временем и горячим зеленым чаем, Бельфегор преспокойно направлялся в свои покои, намереваясь проспать еще пару часиков перед тем, как кто-нибудь нарушит королевский сон, но его остановило что-то маленькое и живое, на которое принц чуть было не наступил. Этим оказалась Фантазма – лягушка Вайпер. Внутренне передернувшись, Бел подумал: «Ненавижу лягушек» и пошел было дальше, но надоедливая тварь одним прыжком вновь перегородила Каваллини путь. Отшатнувшись назад и пролив на себя чай, парень тихо выругался и достал стилеты, намереваясь покрошить животное на куски. Громко квакнув, жаба вдруг запрыгнула ему на плечо, заставив принца бешено задергаться, стряхивая с себя гадкое существо. - Слезай, сволочь! Поняв, что попытки убить жабу тщетны, Бельфегор, смиренно лежа на спине и хмуро глядя на победно восседающую на его груди Фантазму, недовольно спросил: - И что тебе надо? Где твоя хозяйка? …Бельфегор чувствовал себя до невозможности глупо, следуя за лягушкой словно Алиса за кроликом, но все же внутри него зародилась непонятная тревога. Раньше Фантазма никогда не покидала Вайпер. Как ни странно, местом, куда привела принца жаба, оказались не покои иллюзионистки, ни даже ее кабинет, а самое безлюдное место в особняке Варии – подвал. Света там было немного, и Бел уже с трудом следил за Фантазмой, а потом и вовсе потерял ее из виду. На ощупь продвигаясь в сумраке, освещаемом лишь парой тусклых лампочек, принц чувствовал себя героем примитивного фильма ужасов, хотя хуже ужастика чем его жизнь уже не придумаешь. Ему было бы страшно, не будь он единственным опасным существом в этом месте. На глаза Белу вдруг попался неприметный черный кожаный диван, совсем такой же что недавно сгорел в кабинете Вайпер. Он стоял в самом темном месте в углу. На нем лежало что-то черное и непонятное, что-то вроде бесформенного мешка. И Бельфегору вдруг показалось, что оно шевелится. Подойдя ближе, он узнал в нем плащ напарницы, а приглядевшись и саму напарницу, которая тут же взглянула на него тем самым взглядом сиреневых глаз. Без привычного высокомерия, только с растерянностью. - Ты как здесь оказался? – осведомилась она. Потом, пару раз моргнув, видимо смирилась с его присутствием. Иллюзионистка вновь что-то пробормотала, и на этот раз Бел расслышал. Предсмерт­ные галлюцинации… - Что? Что ты сказала? Принц резко ухватил аркобалено за плечи и стал трясти словно тряпичную куклу. Вайпер даже и не думала сопротивляться. Просто странно смотрела прямо перед собой, будто толком не осознавая что видит. - Отпусти. Заслышав в ее голосе знакомые приказные нотки, Каваллини тут же подчинился. Аркобалено без сил упала обратно на диван и откинула длинную челку со лба. Лицо ее было похоже на череп, обтянутый кожей, а выразительные глаза заметно потускнели. Принц убедил себя что ему это кажется из-за плохого освещения. Аркобалено видимо хотела что-то сказать, а все собиралась с силами. - Что происходит? – подал голос Бельфегор, внимательно смотря ей в глаза. - Я умираю, Бел. Бельфегору вдруг показалось, что внутри его глубоко резанули ножом, в одночасье уничтожив весь его хрупкий мир. Понять что иллюзионистка говорит правду удалось сразу – по обреченному взгляду, да и вообще Каваллини не помнил когда аркобалено в последний раз шутила. После этих слов она коснулась его лица холодными пальцами, и Бельфегор вздрогнул. - Настоящий. – Заключила аркобалено ледяным голосом. – В последнее время мои иллюзии идут против меня. Не могу понять где реальность, а где вымысел. И провалы памяти. Все время кажется что я упустила что-то важное. Кажется какой-то долг, но выяснить все равно уже… - Да заткнись ты! – вдруг вырвалось у принца. Внутри него бушевала непонятно откуда взявшаяся ярость. – Прекрати болтать о всякой ерунде! Это не важно! Ты, мать твою, умираешь! Бельфегор не мог сдержать идущую откуда-то изнутри дрожь, его дико трясло, он еле сохранял равновесие. Вайпер отвела взгляд. Почему? – читалось в его блестящих из-под челки глазах. - Что-то странное происходит в последнее время. Все аркобалено будто заразились чумой. – Вайпер перевела дух, собираясь с силами, - Реборн говорит, что это некая зараза, выпущенная в атмосферу, постепенно убивающая всех младенцев аркобалено. Грядет что-то страшное, и всем еще предстоит узнать что. Вайпер вдруг внимательно посмотрела на Бельфегора, будто стараясь запомнить каждую его черточку. Принц застыл, и кажется даже перестал дышать. - Ничего уже не сделать? – наконец подал голос он. - Нет. Так все должно было быть, не отвертеться. Моей душе уже гораздо больше чем ты думаешь, и ей давно хочется покоя. Странные слова аркобалено произвели на принца эффект – он тут же обнял ее, аккуратно, будто боясь сломать. - Ты – все, что у меня есть. Впервые голос Бельфегора звучал настолько искренне. Да и не было больше смысла притворяться. Иллюзионистка совершенно не изменилась в лице, совсем не тот возраст чтобы удивляться чему-то, даже таким словам эгоистичного принца-Потрошителя.­­ Вайпер не произнесла вслух, но понимала – они двое никому кроме друг друга в этом мире не нужны. - Помнишь, - сказала она, - Когда ты был ранен, и тебя оставили с Суперби? Каваллини кивнул. - Это была я. Принц резко отпрянул и удивленно посмотрел на иллюзионистку. - Капитан не собирался потакать твоим капризам, приказал остаться мне и использовать иллюзию. - Моя жизнь – сплошная ложь. – Усмехнулся принц. Вайпер так же усмехнулась и внимательно поглядела на свои изуродованные шрамами руки. - Откуда это? – Бельфегор уловил ее взгляд. - Получив проклятие аркобалено, я не раз пыталась покончить с жизнью, лишь бы не жить в этом облике беззащитного ребенка. – Иллюзионистка прикрыла глаза. – Кто ж знал что смерть наступит таким образом. Бельфегор безмолвно уткнулся напарнице в плечо. - Я хочу спать. Спой мне, - вдруг попросила Вайпер. Недолго думая, Каваллини негромко запел самую любимую песню: Девочка, чей радужен взгляд, Желто-зелены­й цветочный венок Из целлофана надет. Ищешь девчонку с сияньем в глазах, - Ее нет.* - Такое чувство, что ты знаешь только эту песню, - недовольно отозвалась Вайпер, сонным голосом. Люси в небесах с алмазами… __________­_________­__________­__________­_________­_ *The Beatles – Lucy In The Sky With Diamonds