***
Передо мной поставили поднос с долгожданным заказом. Рыжеволосая бестия, матерясь сквозь зубы, плюхнулась напротив меня. Если честно, я её понимала — совсем недавно, полчаса назад, она поцапалась с братом. Такой скандал закатила, что невольно захотелось провалиться сквозь землю и не показывать оттуда носа. Ярослав, конечно, тоже не сдержался — залепил ей такую пощечину, что аж голова дёрнулась. Я еле разняла их, пока студенты и преподаватели не сбежались, а успокаивать взбешённых Филинов так себе затея, благо мне не зарядили. А ведь причину я не поняла, ведь на несколько минут отвлеклась, тем самым упустив всю суть. Ангелина со злостью схватила стаканчик с кофе и в очередной раз выругалась, ибо обожглась, ведь картонка горячая. Пора задумываться о том, чтобы прекращать общение с этими двумя. Ярослав не упускает шанса сблизиться со мной, Ангелина делает всё, что в её силах, чтобы не подпускать ко мне своего брата, а я просто наблюдаю. На кой мне такие головные боли? Бежать стоит от двоих, вот только куда? Однако отрицать одного я не могу — вклиниваясь между ними, я забываю о своих проблемах ненадолго. Мазохистка, ёмаё. — Нет, ну что он себе позволяет? — спросила Ангелина, уставившись почему-то в окно. Ну, буду считать, что вопрос риторический и ответ не нужен. Вообще не понимаю, почему моя персона всё-таки вмешивается в дела, которые меня не касаются. Что Ярослав, что Ангелина — оба временные люди, я ведь не рассматривала их как тех, кто поселится в моей жизни на длительный срок и с удобствами там разместятся. Я в принципе не считаю, что рядом со мной будет задерживаться кто-либо, будь то родственники или знакомые. Возможно, эти люди пришли в мою жизнь, чтобы показать, что правильно и неправильно? Показать, как можно любить, по-настоящему, со всей страсти или наоборот, показать, что не все чувства такие уж красочные и светлые? Судьба приводит их, чтобы мы имели хоть какой-нибудь шанс ощутить счастье или грусть, провести с ними время, дни, ночи, чтобы остались хоть какие-нибудь воспоминания, которые не станут давить тяжелым грузом на плечи? Всё может быть. Ярослав мой первый работодатель, он дал мне шанс проявить себя в своём ночном клубе, обучил, впихнул мне в голову неплохие знания, за что я ему премного благодарна, но это имело свою цену. Ангелина, как и её брат, была первым человеком в институте, который протянул мне руку помощи, отвернувшись от тех, кто стал распускать слухи. Вот только я не знаю, какой чек мне выпишет жизнь за то, что делает для меня эта девушка. Я молча взяла свою еду и принялась жевать, ибо с утра во рту был только кофе. Кстати, тот кофе, который заказывала позавчера Геля был довольно вкусным. Мы всё-таки устроили посиделки у неё дома, вот только я почти весь выпуск откровенно зевала. Раньше мне нравилась данная телепередача, я смотрела её каждые выходные (или, если пропускала, ждала, когда покажут повтор) чтобы разрядиться и отдохнуть, хоть в половину происходящего и не верила. До прошлого года правда, но смотрела же. Поэтому я знаю, как выглядят участники и как их зовут. Встречу на улице — могу узнать. Как было с тем Шепсом. Надо же было так поступить! Фантомы ему приснились, блин. И что теперь, сплясать должна, раз он меня типа с их помощью «спас»? Почему-то сейчас, думая об этом, я понимаю, как на самом деле всё нелепо вышло. Я могла за каких-то пару секунд вспомнить всю свою грешную жизнь, а потом навсегда закрыть глаза. Появился ли бы у меня шанс встретиться с теми, кого я до сих пор храню в своём сердце? Только шаг, тогда всё зависело от какого-то маленького шажка в пропасть, однако меня напугали и спасли. Правда эти действия теперь сказываются на моих мыслях, а значит, и ощущениях. Можно было спокойно поговорить с тем парнем, но это был не самый удачный день. Считаю ли я, что мне нужно извиниться? Нет, меня не гложет чувство вины или стыда. Не я заявилась на крышу, чтобы сказать «они не хотят твоей смерти». Как же глупо, что после такой встречи я задумалась о том, о чем не думала очень долгое время. Телефон ожил и слуха коснулась знакомая мелодия. На повестке дня звонок от заведующей. Пришлось быстренько брать трубку и выслушивать просьбу выйти на работу, ибо у сегодняшней работницы произошло какое-то ЧП дома, поэтому она умотала (но обещала к вечеру вернуться), у остальных какие-то дела, поэтому они не могут, осталась только я. У самой заведующей важная встреча через полчаса, то есть, работать некому, но закрывать аптеку она не намерена. Ну, ничего не остается. Пришлось клятвенно заверять, что через двадцать минут я буду на рабочем месте. Успеть бы… С Ангелиной прощалась сумбурно, ибо одногруппница не хотела мириться с тем, что я её общество променяла на работу. Что я могу поделать в данной ситуации? Отказать работодателю и заявить — крутитесь сами, Галина Федоровна, как хотите, у меня законный выходной? Так она пообещала оплатить сегодняшнюю смену в двойном размере. Кто же от такого откажется, если важных дел нет? Хотя отдохнуть хочется, тут я спорить со своим организмом не стану. Ладно, в обморок не падаю, уже хорошо. Надо же, какой насыщенный день у меня получается! Сначала учеба, где от тебя требуют столько, что ничего не остаётся как вынуть и положить, а взять откуда, скажите пожалуйста? Следом ссора двух ненормальных, которая забрала здравый смысл и оставила в недоумении, а теперь вызывают на работу. Прекрасно. И ведь не упустишь возможность подзаработать, только жить когда? Видимо, ответ очевиден. Глянула на время и поняла, что с такой скоростью, с которой я иду, до аптеки к нужному времени не успею. Ну, бег полезен, а добраться на маршрутке ещё лучше. Выпрыгнув из автобуса, я сверилась с местонахождением и поспешила к углу. Если бы пошла пешком изначально, то оказалась бы с другой стороны, как раз там, где надо, а теперь придется ещё пять минут шагать. Ну ничего, движение — жизнь. Завернула за угол и приспустила к аптеке, на пороге которой уже стояла заведующая и как-то нетерпеливо просматривала на время. Вот только не надо делать вид, что опаздываете! Я успела оказаться около работы за рекордное время, поэтому с меня взятки гладки. Под пристальным взглядом женщины я быстро переоделась, улыбнулась и пожелала ей удачи. Та в свою очередь поблагодарила и умотала, едва ли ботинками не сверкая. Видимо, встреча и правда очень важная, раз она так нервничала. Ну, это меня не касается. Я проверила наличие лекарств, сверилась с оставшимися накладными, которые лежали на столе в комнатке, расписалась в документах, пометила, что сегодня отрабатываю пару часов и спокойненько заварила себе чай, пока народу нет. Мне нравилась эта тишина, которая не нарушена шумом и гамом, где пахнет таблетками и хлоркой. Правда такие запахи скорее навевают мысли о больнице, нежели о чем-то приятном. На моё удивление, людей будто прорвало в тот момент, стоило мне только на секунду прикрыть глаза. Хорошо, что чай успела выпить до появления покупателей. Ох, видимо, головная боль мне сегодня обеспечена. Лица меняли друг друга — кто с давлением, кто с насморком, кто с головными болями, а кто вообще с больной задницей. И ведь каждому всё расскажи, объясни, уточни про дозировку, разжуй и в мозги впихни, да аккуратно и безболезненно. — Мадам, ну помогите доброму человеку залечить душевные травмы, — дыхнул на меня своим амбре мужчина, который на ногах стоял, но не крепко. Терпеть таких не могу. Мало того, что несёт за километр, так ещё и выглядит же вполне прилично. Был бы бомж, выгнала бы взашей и забыла, как страшный сон. А этот, блин, ни слов, ни отказа не принимает. Ладно бы просто нормальные препараты хотел, но нет, совсем другое средство, которое я в принципе без рецепта не продам, да и кто знает, как скажется на его организме. Видимо, понимая, что не прокатит, он решил потрепать мне нервы. Уф, спокойно, улыбаемся и предпринимаем ещё одну попытку выпроводить — не получится, нажму тогда на кнопку вызова. — Уважаемый, вам не к нам надо лечить свои душевные травмы, а к психологу, на крайний случай в алкогольный отдел, — спокойно проговорила я, глядя прямо в глаза собеседнику. Мужчина на несколько секунд откровенно завис, переваривая поступившую информацию. Брови его сошлись на переносице, а губы сжались. Вот тут-то произошло то, что я совсем не ожидала услышать. — Да за кого вы меня принимаете? — возмутился покупатель, — Вы вообще продавец, так будьте добры продать то, что я попросил! Вообще-то фармацевт, а не продавец. Последнее вы, мужчина, можете застать на кассе в супермаркете, но не как в витрине с таблетками! Очень бы хотелось так возмутиться, но приходится помалкивать. И не таких видели. — Рецепт нужен от врача на этот препарат! — заявила я, переместив руку под стойку. — Если другие таблетки вас не устраивают, попрошу покинуть аптеку! Так делать нельзя, но ведь по-другому этот ненормальный не поймёт. Мужчина кашлянул, отошёл назад и вытащил из кармана телефон. Он не орал, не возмущался, просто молча проделал несколько движений, после чего расположил мобильник так, чтобы я видела экран. Там красовалось название таблеток, обычных обезболивающих и порошков от похмелья. Понятно, а сразу нельзя было так? Сначала требуют того, что я не вправе продать, а потом… — Есть такое в наличии? Я кивнула и поспешила пробить нужные ему препараты, выдала чек и вежливо, насколько могла, попрощалась. Ещё парочку таких и я буду думать над тем, чтобы звонить заведующей. Я знаю, что нужно иметь крепкие нервы и выдержку, если хочешь работать в аптеке, иначе от таких вот «покупателей» можно будет сойти с ума и никакие таблетки не помогут. Тяжело вздохнув, молясь о том, чтобы таких индивидуумов больше сегодня не было, я пошла за шваброй. На дворе весна, а грязь продолжают люди таскать. Или грязь таскает людей, кто же их разберёт? Пару раз тряпкой прошлась по полу, а когда убирала всё на место, над дверью раздался звон колокольчика. Опять кого-то принесло. Секунду, мне нужно вымыть руки. Отряхнула ладони и поспешила к посетителю и застыла, увидев радостную рожу Ярослава. Вот ведь… Меня сегодня решили проверить? Если да, то зря. Нервы я успокоила, пока шваброй размахивала. Пришлось натягивать на лицо улыбку, мысленно посылая данного мужчину на все четыре стороны. — Чего изволите? — раз Ярослав молчит, то мне придется самой начинать разговор. — Мне, пожалуйста, что-нибудь от разбитого сердца, — Филин прижал руку к груди, всем видом изображая, как ему больно. Актер погорелого театра, ёмаё. — Могу предложить клей, пойдет? — не моргнув и глазом, выдала я. Нет, ну вот что ему надо? Как он вообще узнал, где я работаю? — Ох, какая грубая женщина! — воскликнул мужчина, даже сделал шаг назад, будто ему и правда стало плохо, и глаза же, гад, прикрыл! — Или ещё не женщина? И так хитренько приоткрыл свои очи, ожидая моего ответа. Шел бы ты со своими вопросиками куда-нибудь в дальние дали! Однако я тоже умею отвечать колко и метко, ибо не на ту напал. — Женщина, женщина, — покивала я головой, лишь бы успокоился. И только он хотел открыть рот, как я тут же выдала: — Ты вообще зачем пришёл? — Ведьма, — буркнул Ярослав, но всё-таки передумал говорить то, что у него вертелось на языке. — Я тебе капсулы принес для кофемашины. И протянул мне пару коробок. Я мило улыбнулась и кивнула в сторону камеры. Всё бы ничего, но ко мне могут прицепиться, ибо в основном Ярослав передавал мне их в институте, либо где-нибудь поблизости, но на работу ко мне заявился впервые. Ну, думаю, объяснить всё заведующей, в случае чего, смогу данное представление. Улыбнувшись на камеру, я вышла из-за прилавка и оказалась рядом с мужчиной. — Спасибо, — произнесла я, забирая капсулы. Мне совесть позволяет, так как он знает о том, что я о нём думаю. — Кстати, из-за чего ты с Ангелиной поругался? — А ты не слышала? — Ярослав облокотился на стену рядом с небольшим столиком. — Я хотел тебя на свидание пригласить, а сестра взбесилась и закатила истерику, которую ты видела, за что и получила. Вот идиоты, — проскочила первая мысль после услышанного. Они меня что, делить решили? Или за меня решать? Ангелина, ёмаё, всё ещё стоит на моей стороне и не позволяет своему брату приближаться ко мне, когда мы находимся вместе. Конечно, благодарная я ей, но из-за предложения сходить на свидание закатывать скандал в институте было глупо. — Ты чего молчишь? — Слова подбираю, — отозвалась я, посмотрев Филину в глаза. — Какие? — самый дурацкий вопрос, который он мог задать в данной ситуации. — Цензурные, — буркнула я и быстренько ретировалась обратно за прилавок. — Если тебе больше ничего не надо, то свободен. — Какая ты жестокая, Василиса, — покачал головой Ярослав и сделал пару шагов вперед. — Раньше ты такой не была. — Раньше и ты был не таким приставучим, — в ответ парировала я и махнула рукой, а-ля — «вали уже скорее». Мужчина покачал головой, но всё-таки ушел. Прошлое — эта та вещь, которая в определенные моменты напоминает о себе не самым приятным образом. Прошлое — это то, что не отпускает тебя, потому что ты в ответ держишь его всеми руками и ногами, а самое главное — головой. Никто из нас не был таким, каким сейчас мы преподносим себя перед обществом, уважаемый преподаватель.***
Очередная ночь. Очередная рабочая смена. Я натирала бокалы, пока на танцполе терлись друг об друга не совсем трезвые потные тела. Я здесь работаю уже полгода и никак не могу привыкнуть к такому графику и количеству народа. Возможно потому, что я утром отсиживаю пары, а вечером лечу на работу работать, а эти люди — отдыхать. Несколько раз и я была в таких местах именно как посетитель, но те разы заканчивались не очень приятно. Невольно поморщилась и отодвинула от себя чистый бокал. Музыка сменилась, басы взорвали зал и толпа оживилась, кто-то засвистел, кто-то разбил стакан, а кто-то быстро пробежал мимо меня прямо в уборную. Молодые, да и не только, девчонки в довольно коротких нарядах, вызывающе двигали бедрами, из-за чего и так не сильно прикрывающая ягодицы ткань поползла вверх. Естественно рядом с такими мадамами должны нарисоваться пришедшие именно за этим зрелищем джентльмены. Их, я в этом уверенна на сто процентов, потные и неприятные руки размещались на талиях девушек, и те, игриво глядя на таких «принцев», виляли конечностями сильнее. Закусив губу, ибо на меня накатила тошнота, я отвернулась к полкам с алкоголем, лишь бе не смотреть на этот разврат. Ярослав вырос рядом со мной совершенно неожиданно и негаданно. Его внимательный взгляд и довольная улыбка всё время притягивала моё к нему внимание. Он был взрослым. Он владелец клуба. Он взял семнадцатилетку к себе на работу без испытательного срока. Я его, в какой-то степени, уважала, пока не видела творившийся ужас по ночам. В такие моменты мне хотелось сбежать и не возвращаться. Теплая рука легла мне на плечо, я обернулась к мужчине и встретилась с ним взглядом. И в очередной раз зеленые глаза будто говорили мне: «Не бойся, я рядом» и мне хотелось этому верить.***
Заведующая не появилась в аптеке к нужному времени, зато явилась та особа, у которой сегодня случилось ЧП. Что произошло она не сказала, но долго и монотонно извинялась, ведь пришлось вызвать меня на работу в законный выходной. Мне, откровенно уставшей и вымотанный, не хотелось слушать слова сменщицы (своих проблем по горло). Поэтому, недолго думая, я перебила её и, объяснив, что к чему, быстренько переоделась и покинула аптеку. На улице темнело и холодало. Естественно, время почти восемь вечера. Тут как не к стати разболелась голова. Постояв, пытаясь сообразить, куда мне нужнее — домой или в магазин, приняла решение, что лучше домой, ибо состояние не состояние. Значит, пойду к остановке. Кто же знал, что данное решение приведет к тому, чего не хотелось бы. Заворачивая за угол, я умудрилась споткнуться. На ровном месте! Честно, приготовилась встретиться руками и ногами с асфальтом, ментально почувствовав болючие ощущения, но вместо твердой поверхности, я ощутила что-то мягкое, а в нос, — которым впечаталась в кого-то, — ударил запах одеколона. Медленно отодвинула голову, в то время как в груди начало бешено бухать сердце. Не нравится мне это. Вздернула подбородок и встретилась с голубыми глазами пострадальца. И мысленно выругалась. Я сегодня очень красивые слова услышала от Ангелины, пора их на практике применять, видимо. Я находилась в руках у всеми известного медиума, который смотрел на меня своими глазами прямо в мою бедную и страдающую душу. Да блин — оладик. А я ведь тебя сегодня вспоминала, Олег Шепс. Интересно, ему икалось? Или усилия были приложены напрасно? Я предприняла попытку выпрямиться и сделать пару шагов назад. Это удалось выполнить, но высвободить руки из захвата чужих ладной — нет. И зачем меня держать? Тут, как чёрт, при чем очень похоже, выскочил из-за спины медиума паренёк. Его челка была в виде шторки, а глаза… Глаза! Чернее ночи и это в темное время суток, какого же они тогда цвета днём? Однако, присмотревшись, я вспомнила этого человека из недавно просмотренного выпуска — Дмитрий Матвеев собственной персоной. Чернокнижник. Победитель двадцатого сезона «Битвы экстрасенсов». Я его сразу-то и не признала, когда узрела на экране ноутбука. Хм, что эти двое забыли именно тут? С другой стороны показался мужчина, при взгляде на которого меня чуть не хватил Кондратий. Александр Шепс. Старший брат Олега. Етить-колотить, так их здесь трое? За что так ко мне несправедлива судьба? В каком месте я накосячить успела? Ой, чую, не к добру эта встреча. — Отпустите! — я неожиданно испугалась и резко дёрнулась назад, чтобы наверняка отцепился. Пальцы медиума раскрылись и я смогла оказаться на безопасном расстоянии. — Извините, что врезалась. Я вас не видела. — Знаешь, твои слова меня глубоко ранят, — последовал незамедлительный ответ, а я, сама того от себя не ожидая, скривилась, чем, почему-то, вызвала улыбку на лице чернокнижника. И чего это ты улыбаешься, молодой человек? — В прошлый раз… — Ноу, shut up! — я вскинула руку вверх, хорошо, что ещё стою на расстояние где-то метра, иначе бы в нос ему заехала. Сердце по-прежнему бухало, заглушая уши, — Не хочу больше слушать ничего. И вообще мне пора. Во рту пересохло. Голова болела, а внутри всё тряслось. Как бы на меня не накатила истерика. И почему я так боюсь того, что оказалась в центре внимание троих экстрасенсов? Почему мне стало не по себе от одной мысль о том, что я могу услышать что-то ещё от Шепса о своих родных? Нужно уходить, при чем срочно. Попытка обойти мужчин оказалась провалена. Меня элементарно перехватили за запястье, по которому тут же побежали мурашки. Внутренний голос истерично закричал «отпусти»! Я обернулась, пытаясь сохранять спокойствие на лице, и недовольно нахмурились. С какой такой стати он позволяет себе такие выкрутасы? — Как тебя зовут? — спросил медиум, продолжая сжимать мою руку. Да что тебе, чёрт эдакий, надобно? Точно, он имя спросил. — Как назвали в детстве, так теперь и зовут, — огрызнулась я и в очередной раз дернула рукой. Такими темпами у меня останутся синяки, ибо кожа довольно чувствительна. Вздохнув, я попыталась как можно спокойнее сказать, — Отпустите, иначе я закричу. Кинула быстрый взгляд на оставшихся двух мужчин, которые стояли за спиной Олега. На меня откровенно пялился чернокнижник (лучше бы помог), для комичности ситуации, в которой на самом деле не было ничего смешного, ему не хватало захихикать. Про второго Шепса я вообще молчу — как казался для меня странным человеком, таким сейчас и остаётся. Смотрит на меня так, словно я умерла и в самый важный (и безвозвратный) момент открыла глаза и выбралась из гроба, который вот-вот да и закроют. — Ты этого не сделаешь, — уверенно заявил Олег и даже растянул губы в улыбке. Мне захотелось стукнуться головой об стену и засмеяться. По вискам дало новой волной боли, и я осознала, что если не поступлю безрассудно, меня так просто не отпустят. Как хорошо, что он меня совершенно не знает. И, повинуясь секундному порыву, я улыбнулась парню и даже подмигнула. Данные действия подействовали не хуже обескураживающе поцелуя. Видимо, решил, что правда так не сделаю. Ну что же, готовься к шоу, красавчик. — ПОМОГИТЕ! НАСИЛУЮТ! — набрала в лёгкие побольше воздуха и вуаля, реально закричала. Другая рука, в которой всё это время находилась сумка с тетрадями, взлетела вверх и опустилась парню прямо на голову. — ИЗВРАЩЕНЕЦ! МАНЬЯК! ОТПУСТИ, кому сказала! Вся троица явно опешила, не ожидая от меня такой пакости, а одному вообще по голове прилетело раз пять, ибо незачем хватать за руки приличных граждан. Хрен вам без масла, а не имя. Не заслужили. — За что? — всё-таки произнес Олег, глядя на меня почему-то обиженным взглядом. Вот же, гадство. Не нужно выставлять себя сейчас в роли жертвы. Сам виноват! — Всего хорошего! — я кивнула и поспешила к остановке. Не хватало и правда привлечь ненужное внимание. — Мы ещё увидимся! — донеслось мне в спину, а я же передёрнула плечами. Ни за что! Никогда! Не хочу! Не своди меня больше с ним судьба, пожалуйста. Отведи, Боже, от такого человека. Однако мои действия имели последствия. Люди, ожидающие своей маршрутки, внимательно смотрели в ту сторону, откуда я иду. Видимо, шоу понравилось, раз ни один человек не дёрнулся помочь мне. В эту же секунду осознания того, что произошло, меня затошнило. Ни один человек, который проходил мимо или ожидал нужного транспорта не предпринял попытку помочь. Даже если бы на их глазах убили бы кого-либо, не стали бы подходить, ведь это их не касается. Это не их проблемы. Ввязываться в непонятную историю никто не захочет. Это на самом деле страшно. Страшно, что люди остаются безразличны к судьбе другого человека, который прямо кричит о помощи. Страшно, когда ты тонешь в беде, понимая, что ни одна душа не протянет тебе свою руку. Я схватилась за поручень и уставилась в окно. Ни кому нет дела до чужих проблем… У меня закружилась голова, стоило выйти из маршрутки. Ноги стали ватными и я едва осталась в вертикальном положение. Чтобы сменить одну боль, пришлось сделать другую — закусила губу, ощущая привкус металла на языке. На те мгновения сменившийся боли, которые немного отрезвили, я смогла добраться до подъездной двери и даже отворить дверь, чтобы оказаться в подъезде. Перед глазами все поплыло, я, не готовая к такому, развернулась и стукнулась затылком об стену. В ушах зазвенело и одновременно с этим их заложило, словно я погрузилась под воду, но звон на поверхности всё ещё был слышен, хоть и приглушённо. Я ощущала как по подбородку течет кровь из прокушенной губы, или же она от давления пошла и из носа? Почему? Почему люди такие жестокие и чёрствые? Почему те, кто был для меня всем, давно покинули этот мир? Почему из-за одного человека я переживаю всё заново? Кто позволил ему вмешиваться в мою личную жизнь и трогать едва ли залеченные раны? Почему он решил, что имеет право говорить мне о том, что его нисколько не должно касаться? Он не знает, что я переживала в те дни, месяца, года, когда не стало важных для меня родных. Отец. Брат. Парень. Почему же он так со мной поступает? Квартира встретила меня тишиной и темнотой. Ни Вадима, ни Евы в помещение не наблюдалось. Наверное, это даже хорошо, что их нет в такой час дома, иначе бы я не смогла объяснить им свое состояние. Да и вид в целом. В отражение в зеркале на меня смотрела до жути бледная девушка, чье лицо было заляпано кровью. Всё-таки из носа тоже текло. В том, что у меня скачет давление — сомнений не было. Пришлось лезть за влажными салфетками в сумку, чтобы убирать последствия сегодняшнего дня. Да, кто же мог знать, что сегодня все будет настолько отвратительно и тяжело. Как в физическом плане, так и в ментальном. Оставив сумку на зеркале, я прошла прямиком в гостиную, ибо в комнату идти не было никакого желания. Там слишком много воспоминаний и пролитых слез. Здесь, на диване, будет куда спокойней. Забравшись на него с ногами и обхватив колени руками, я наконец-то смогла вздохнуть нормально. Хотя голова продолжала гудеть, а руки временами отниматься, вставать и шагать в свою комнату не хотелось. Хотелось тишины и умиротворения. Может ли последние настать, если распрощаться с жизнью? Меня будто током прошибло от этой мысли. Так нельзя думать, нельзя. Не такому меня учили. От смерти не будет легче никому… А кому я вообще нужна? Мама давно счастлива в новом браке и вспоминает обо мне только в важные для нее даты, а я не горю желанием влезать в её жизнь. Мы давно живём в своих маленьких мирках, отвернувшись друг от друга, поэтому навряд ли она сильно будет горевать, если меня вдруг не станет. Как же тогда двойняшки? — шепнуло подсознание и меня снова будто ударило током. Маленькие дети навряд ли осознают весь смысл слов — «её больше нет в этом мире». Они слишком маленькие и у них есть родители. Как же, оказывается, больно осознавать, что людей, которым ты правда нужен, не за что-то, а просто потому, что ты есть, не так много в окружении. Иногда таких вообще нет. Неожиданно гостиную залил свет и я по инерции сжалась сильнее в своем уголке. Глаза пришлось зажмурить, чтобы элементарно после темноты не ослепнуть. — Василиса? — донесся до меня вопрос соседки. Я ведь и не слышала, как вернулась Ева. Я выпрямилась и взглянула на девушку, которая, увидев моё лицо, почему-то ужаснулась. — Тебе плохо? Скорую вызывать? Я настолько ужасно выгляжу, раз заслужила только такую реакцию? Да и зачем скорая? Видимо, нужно было всё-таки идти в свою комнату, чтобы не пугать соседей. Ева к тому же забегала по гостиной, от одного угла к другому, будто что-то искала и не могла никак найти. Такими темпами и она впадет в истерику, а я не в том состоянии, чтобы её успокаивать. — Не мельтеши и не истери, — как можно ровно и спокойно произнесла я. Кажется, немного мои слова подействовали, главное не терять уверенность в голосе. Чтобы окончательно заверить Еву в том, что ничего страшного не произошло, я продолжила: — Просто тяжелый день. — Не верю, — бросила она и всё-таки отыскала аптечку, даже открыла, но застыла. Ну что она за человек? — Где болит? — Ева, угомонись. Ничего со мной страшного не происходит, день напряженный и голова немного раскалывается, — и в подтверждении своих слов я сдавила виски. Вот уж чистая правда, голова по-прежнему раскалывалась, словно кто-то изнутри стучал по ней молотком. Каково же было моё удивление, когда девушка протянула мне пластинку с таблетками и стакан с водой. Нет бы уйти и оставить меня в одиночестве, поверив в произнесенные недавно слова. Вместо этого она осталась, удобненько разместившись на диване, так ещё и заставила выпить таблетку, как я поняла, обезболивающее. А через каких-то пару минут уложила через моё «не хочу» на диван и укрыла пледом, решив из меня сделать гусеницу. Я что, младенец, чтобы меня так укутывать? Естественно, не желая делиться о наболевшим, ибо свои проблемы я всё-таки как-нибудь решу сама, я отказалась рассказывать соседке о том, что сегодня со мной происходило. Конечно, за заботу я ей очень благодарна, но и сама Ева выглядит довольно уставшей. Нет, не раз жизнь показывала мне, что мои проблемы не превышают то, что бывает и есть у других людей. Сегодня я в этом убедилась ещё раз — чужие беды посторонних душ не касаются. Лучше я буду для соседки тем, кто выслушает и даст пинка под зад, чем это сделают со мной. Поэтому сославшись на усталость, я закрыла глаза. Ева никуда не ушла, я чувствовала её присутствие рядом со мной, тепло, которое от неё исходило, грело мои ноги. Как бы я не отрицала это в данные минуты, я почувствовала мимолетную радость от того, что она осталась рядом со мной просто потому, что забеспокоилась. На этой мысли не заметила, как уснула.