We’ll Both Be Fine

На следующий день Нил отправился на обед со старшекурсниками. Это был первый раз после их ссоры, когда они были все вместе. На столе для них было разложено четыре пиццы. Майло поглощал одну из них в одиночку. — Помедленнее, парень. А то подавишься, — сказала Дэн. Сглотнув, Майло вытер свое покрытое соусом лицо. — Это моя первая пицца. Она такая вкусная! — Это неправда. Мы ели пиццу в том отеле, когда тебе исполнился год, — Они попробовали пиццу в Италии, чтобы отпраздновать день рождения Майло. Небольшое снисхождение со стороны матери Нила. — Это не считается. Я почти уверен, что не ел, а рвал базилик и пил соус. — Черт, ты помнишь это? — спросил Мэтт. Майло пожал плечами. — Смутно. Я не помню всего, но где-то в два года я начал помнить все. Лисы рассмеялись, как будто Майло рассказал какую-то очаровательную шутку. Они продолжали пить и есть пиццу, обсуждая предстоящие занятия. — Я очень не хочу возвращаться к занятиям по анатомии человека профессора К. У меня от него просто мурашки по коже, — сказала Дэн. Элисон ухмыльнулась. — А по-моему, он горячий. — Мешки под глазами, оскал и хромота тебя заводят? — Не перегибай палку. Рене толкнула Элисон локтем. — Здесь присутствуют дети. — Ты права, Рене. Мэтт, закрой уши. Я хочу поговорить о распутной талии профессора К. Мэтт закрыл уши только для того, чтобы посмеяться, когда Рене ущипнула Элисон. Она попыталась прижаться к Сэту, но Рене все равно смогла до нее дотянуться. Майло с улыбкой наблюдал за тем, как они возятся — его ямочки придавали ему такую милую ухмылку. — Нил, милый, Кевин упомянул, что у тебя был срыв после тренировки на днях. Похоже, он сказал что-то, что тебя расстроило, поэтому я хотела узнать, не нужен ли тебе Мэтт, чтобы надрать ему задницу. Я бы это тоже сделала, но мне только что сделали маникюр, — сказала Элисон. Нил по-совиному моргнул, пытаясь понять, о чем она говорит. Осознание осенило Нила, заставив его сжаться в кресле. — О. Это. Ничего особенного. Мне просто было неловко. Дэн поджала губы. — Кевин сказал, будто ты слишком остро отреагировал, но обычно это означает, что он что-то сделал, чтобы вызвать это. Что сделал этот глупый парень? — Что он тебе сказал? — Только то, что у тебя наконец-то что-то получилось на тренировке, как вдруг ты начал выть и плакать на полу. Ты пытался заставить себя облысеть, а когда успокоился, начал орать на него. Чушь собачья. Нил нахмурился, глядя на свою пиццу. — Все было не так. Я просто… это неважно. Мэтт положил утешающую руку на плечо Нила. — Все в порядке, Нил. Ты можешь поговорить об этом. Для нас это важно. Нам также будет полезно узнать, что тебя спровоцировало, чтобы не повторить ошибку Кевина. Майло сохранил эту информацию на потом. Это было разумно, он пообещал себе это. Нил вздохнул и отодвинул от себя пиццу. — Вы, ребята, не поймете. Эбби сказала, что я не могу… не могу носить переплёт, — прошептал он. — Я просто слишком остро отреагировал. Не знаю почему, но я безумно напрягаюсь из-за того, что его нет на мне. Я ношу дополнительные слои одежды, как раньше, когда был моложе. Я должен быть более взрослым в этом вопросе… но это так тяжело. Иногда я ненавижу быть в своей шкуре. Это кажется неправильным. Лисы обменялись взглядами. Сэт опустил его. — Ты не слишком остро реагируешь. Если ты напрягаешься, потому что тебе некомфортно, то, скорее всего, это неспроста. Ты находишься в новой обстановке, с людьми, которых ты не так хорошо знаешь, и ты можешь что-то чувствовать по этому поводу. Мэтт выглядел таким гордым за Сэта в этот момент, что нападающему пришлось оттолкнуть его лицо, прежде чем защитник решил его обнять. — Да, это то, что сказал Сэт. Ты можешь испытывать эмоции, Нил. Если ты будешь держать их в себе или отвергать, тебе будет только хуже. Это нездорово, — добавила Дэн. Нил поджал губы. В бегах он не мог ничего чувствовать. На чувства не было времени. Ему нужно было просто ставить одну ногу перед другой и следить за тем, чтобы его не поймали. Страх был само собой разумеющимся, дискомфорт — плата за него, печаль — недопустима. Майло мог точно сказать, о чем думает Нил. Он убедил себя, что думает точно так же. Нил должен быть прав. — Нил, ты не думал об операции на грудь? — спросила Рене. Нил посмотрел на неё и постарался не смутиться от этого разговора. Как он должен был объяснить, что не может сделать операцию, потому что не может допустить, чтобы кто-то увидел его шрамы? — Да, но я не могу этого сделать. Сначала мне нужно найти врача, которому доверяю, а ещё я очень занят, и это не может помешать тренировкам. — А еще это стоит чертову уйму денег, — вмешалась Элисон. — Да, и где он вообще возьмет деньги? — добавил Сэт. Нил нахмурился. — У меня есть деньги. — Откуда? Ты сказал, что больше не общаешься с родителями и у тебя нет работы. Удивительно, что ты можешь содержать себя и своего ребенка. — У меня есть сбережения. Сэт насмешливо хмыкнул. — Никакие сбережения не смогут оплатить расходы на жизнь в ближайший год. Если только ты не миллиардер. Нил не собирался вспоминать о четверти миллиона. В любом случае, он был прав. Его четвертак уменьшался быстрее, чем когда-либо, и Нил не мог просто так взять и полететь в Мичиган, чтобы забрать одну из их заначек. Родить ребенка было дорого. Быть студентом колледжа ещё дороже. — Если тебе когда-нибудь понадобятся деньги на операцию, я не откажусь одолжить тебе немного, — сказала Рене. Нил не собирался рассматривать этот вариант, но из вежливости кивнул. — Жизнь с сиськами не так уж плоха. Правда, Нил? — сказала Элисон, хватаясь за свою грудь. Сэт скривил губы от такого грубого поведения, а Дэн рассмеялась. Рене уставилась на закрытое декольте Элисон, хотя Мэтт и Нил держали свои глаза на приличном расстоянии. — Бывают дни, когда я не замечаю их. Но мне все равно не нравится, когда они есть, — Нил был благодарен, что у него они не такие большие, как у Элисон. — Отстой. — Почему бы тебе не рассмотреть вариант спортивных бюстгальтеров, пока ты снова не сможешь носить переплёт? Разве они не обеспечивают такой же уровень защиты? У меня есть несколько, думаю, твоего размера, — предложила Рене. Нил скривился. — Нет, лифчики — это для женщин. От них мне будет только хуже. — Папины сиськи все равно недостаточно велики для лифчика, — Майло попытался добавить что-то полезное, но это только еще больше смутило Нила. Лисы разразились изумленным смехом. Элисон, облокотившись на стол, доставая волосы из рубашки. — Маленькая грудь или нет, я не понимаю, как ты терпишь отсутствие лифчика. Разве твои потрепанные футболки не натирают? Нил поборол желание сложить руки. — Да, но лучше пусть натирает, чем я буду чувствовать, как лифчик обтягивает меня. Элисон отмахнулась от его ответа, когда они перешли к новой теме. Обед с Лисами оказался не таким уж плохим. Нил говорил свободнее, чем обычно, из-за своего приподнятого настроения. Майло уснул по дороге в Пальметто, и девочки, включая Мэтта, ворковали над его спящим лицом. Нил ждал, пока Сэт переоденется к уроку бега, и держал Майло на руках. В последнее время мальчик сильно уставал, Мэнди выражала беспокойство по поводу его привычки спать, но Нил всегда считал, что он хорошо высыпается. В конце концов, Майло не говорил, что у него есть какие-то проблемы. — Ладно, как тебе это? — спросил Сэт шепотом, раскинув руки, чтобы продемонстрировать Нилу свой наряд. Нил цокнул. — Нормально. А теперь пойдем, Мэтт ждет меня внизу. — Ты не пойдешь со мной к Ваймаку? — Сегодня я с Майло, так как Мэнди простудилась. Мы будем ездить рядом с тобой, пока ты будешь бегать. Постарайся не отставать, — Нил повернулся и направился к лифту. Сэт последовал за ним, но Нил бросил взгляд в сторону лестницы. — Не-а. Ты побежишь трусцой по лестнице. Давай, парень. Вперёд. Сэт застонал и потащился к лестнице. Нил добрался до парковки раньше него. Они прождали минут пять, прежде чем Сэт спустился вниз. Он уже задыхался и вспотел, и Нил проворчал, глядя на его состояние. — Давай. Следи, чтобы не отстать. Они не были настолько жестоки, чтобы ехать к Ваймаку с нормальной скоростью. Или, по крайней мере, Мэтт не был достаточно жестоким. Сэт привалился к двери лифта, как только они вошли в него. Нил снова отправил его на лестницу, пока они с Мэттом поднимались на лифте в квартиру Ваймака. Нил отпер дверь и усадил Майло на диван, а сам отправился на поиски тренера. Он нашел его в своем кабинете, в котором царил такой же беспорядок, как и в прошлый раз, когда Нил видел его. Ваймак читал книгу в мягкой обложке, название которой Нил не удосужился прочитать. Нил постучал по дверной раме, заставив тренера засунуть книгу в ящик. — Нил! Господи, малыш! Ты меня до смерти напугал. Да что с тобой такое? Неужели ты не узнаешь старика, когда видишь его? — крикнул он. — Мы же сказали, что придем. Тренер посмотрел на часы на своем столе. — Так рано. Какого хрена ты так рано приперся? — он переложил несколько бумаг на своем столе, вставая. Нил вернулся к Майло, чтобы проверить его, а Ваймак поплелся за ним, бормоча про сумасшедшую молодёжь. В этот момент в квартиру ворвался Сэт, задыхаясь и отдуваясь, так как под его ногами практически образовались лужицы пота. Сэт споткнулся о кухонный стул и рухнул на него, потратив все оставшиеся силы на то, чтобы показать Нилу трясущийся средний палец. — И что, блядь, с тобой случилось? Сэт прохрипел, прежде чем ответить. — Спросите… этого… ублюдка… — прохрипел он, указывая на Нила. Нил бросил на Ваймака не впечатляющий взгляд. — Не слушайте его. — Я и не слушаю. Он даже не дышит. Что ты с ним сделал? — Ничего! — сказал Нил. — Заставил его бежать трусцой к вам и спускаться по лестнице, — предательски сказал Мэтт. — Стукач! — укоризненно сказал Нил. — Что ж, не хочу быть человеком, который рассказывает плохие новости, но я собирался заставить тебя бежать трусцой до площадки, и я ожидаю, что ты побежишь трусцой до площадки, — сказал тренер Сэту, который выглядел на несколько секунд ближе к обмороку. Сэт покачал головой. — Я отправлю вас в дом престарелых, придурок. — Как будто ты можешь позволить себе отправить меня в этот дом. А теперь оторви свою задницу и тащи её на корт. Вперед! Вперед! Вперед! Сэт поймал бутылку с водой, которую ему бросил тренер, и потащился к выходу. — И по лестнице! — Нил позвал его за собой, заработав еще один средний палец. — Ладно, иди с ним, все равно никому из вас небезопасно оставаться одному на этих улицах. Даже днем. Теперь, когда Эдгар Аллан сменил район, их фанаты будут стекаться к нам и искать любую возможность нас притеснить, — Ваймак практически вытолкал их за дверь. Нил отнес Майло обратно в пикап Мэтта и задумался о том, что это значит для него. Оставаться здесь сейчас, когда каждый фанат «Воронов» будет стучаться в их двери, не казалось разумным. Но Нил испытывал свою удачу. Ещё немного. Майло не реагировал ни на музыку, ни на разговоры в пикапе, но Мэтт продолжал бросать на него обеспокоенные взгляды. — Ты уверен, что он дышит? Не похоже на то, чтобы он дышал. — Он дышит, Мэтт. — Ты думаешь, я мешаю ему, когда включаю музыку? Я просто лучше концентрируюсь, когда в машине играет музыка! — Он в порядке, Мэтт. — Ты уверен? Когда мы везли его отдельно в день переезда, он сказал мне, что громкая музыка его пугает. — Она не громкая, Мэтт. — Да, но что, если он имел в виду жанр музыки? Ведь в некоторых много кричат. — Всё в порядке, Мэтт. Нил был рад вылезти из машины и попасть внутрь площадки. Сэт уже лежал на одном из диванов, хрипло дыша и глотая воду. Он вылил то, что осталось, на лицо, намочив футболку. — Черт, Сэт, неужели все было так плохо? — спросил Мэтт, фыркнув. — Заткнись, блядь. На самом деле заткнись, потому что я люблю тебя, Мэтт, но я убью тебя, если ты продолжишь болтать. Я не буду выебываться, — сказал это Сэт, но вряд ли это было устрашающе: он опустился на пол в лужу воды. — Все не так уж и плохо, — сказал Нил, усаживая Майло на другой диван. Ему пришла в голову навязчивая мысль, что Эндрю узнает, что он использует их диван для сна Майло, и пригрозит Нилу ножом. Нил отмахнулся от этой мысли, когда Сэт швырнул ему в голову пустую бутылку из-под воды. Нил поймал ее и подошел к мусорному баку, чтобы выбросить, пока Сэт ругался на него. Майло все еще не проснулся от шума, даже когда Мэтт громко окликнул их. Нил нахмурился. Мэнди не могла сказать правду о его привычках спать. Этого не могло быть. Нил укладывал Майло спать каждую ночь и просыпался вместе с ним каждое утро. Майло спал столько же, а то и больше, чем Нил. — Ребята, вам не кажется, что Майло… устал? — спросил Нил, не успев остановиться. Мэтт и Сэт прекратили свои перепалки и уставились на мальчика. — У него довольно неприятные круги под глазами, — сказал Сэт, наклонив голову к Майло. — Он кажется бледным, — добавил Мэтт, проводя пальцами по челке Майло. Майло во сне притянулся ближе к Мэтту и слегка нахмурился, когда Мэтт убрал пальцы. — Мэнди говорила, что, по ее мнению, Майло не высыпается, но я укладываю его спать каждую ночь, — сказал Нил, ковыряя кожу над губами. — Может, он просыпается посреди ночи от кошмаров? Он рассказывал тебе об этом? — поинтересовался Мэтт. Нил покачал головой. — Нет… То есть я не помню. — Он не расскажет тебе, если ему приснится кошмар, он же мальчик, — Сэт насмешливо хмыкнул. Нил резко обернулся к Сэту. — Что это значит? — Маленькие дети не приходят к родителям из-за таких вещей. Это стыдно. — Он всего лишь ребенок. Я сомневаюсь, что он стесняется кошмаров. — Ладно. Мэтт, сколько раз ты обращался к маме или папе по поводу кошмаров, когда был ребенком? Мэтт потер затылок. — Не знаю… может, раз или два. Не думаю, что я беспокоил их по этому поводу. — Именно. Нил нахмурил брови. Майло сказал бы ему, если бы что-то было не так. Он от него ничего не скрывает. — Ну, это может быть что-то другое, — предположил Мэтт, словно почувствовав внутреннее смятение Нила. — Он может заболеть, и это не дает ему покоя. Ты ведь упоминал, что Мэнди простудилась? Сэт сел и осмотрел лицо Майло. Противное и потное, опухшие глаза, красный от загара нос. Сэт повернулся к Нилу. — Как обстоят дела с его аппетитом? Он ест меньше, чем обычно? Чаще ходит в туалет? Нил покачал головой. — Нет. Мэнди говорит, что он ест как обычно и ходит в туалет как обычно. — Может быть, это летняя простуда. Ему делали прививки в этом году? Нил не успел ответить, как в комнату вошел тренер. Он бросил Сэту бутылку с замороженной водой. — Ладно, перерыв окончен. Я хочу увидеть, как ты поднимешься и спустишься с трибун после того, как пройдешь десять кругов. Выходи, — приказал тренер, выпроваживая Сэта за дверь, прежде чем тот закончил откручивать крышку от бутылки. Мэтт ухмыльнулся, когда Ваймак последовал за ним, выкрикивая оскорбления по поводу его выносливости. Нил начал растягиваться в комнате, разминая ноги и проверяя, свободны ли конечности и спина. Он уже касался пальцами ног, когда Мэтт начал. — Нил, что ты делаешь, приятель? Нил выпрямился. — Я растягиваюсь, на что это похоже? — Да… Думаю, мой вопрос был зачем? Нил начал снимать с себя серые спортивки. — Чтобы я мог побегать. — Побегать? — Побегать. — Ты тоже бежишь? — Да, — Нил бросил свои спортивки Мэтту, когда тот проходил мимо него. Он поправил оранжевые шорты, которые ему разрешила взять Эбби. На площадке он встретил Сэта, который, следуя его указаниям, подстроился под темп. И Нил начал подстраиваться под него. — Черт! Парень! Не надо так подкрадываться к кому-то! — скривился Сэт. — Ты слишком выкладываешься на этом круге, сбавь темп и держи спину прямо, — проинструктировал Нил. — Серьезно? — Давай. Сэт вздохнул и замедлил шаг, изо всех сил стараясь выпрямить спину. — Хорошо, теперь я буду рассказывать тебе обо всем, что ты делаешь неправильно, пока мы заканчиваем эти круги. Это заняло некоторое время, но тренер пока не засекал время прохождения кругов. Когда они закончили, Нил дал Сэту немного остыть у фонтанов. — Ты слишком напряжен, когда бежишь. Ты либо потянешь что-нибудь, либо выдохнешься еще до того, как пробежишь милю. (~1,609 км) — Я стараюсь! — огрызнулся Сэт. — А я и не говорил, что ты не стараешься, — ответил Нил. Сэт отвернулся от Нила, вероятно, чтобы не сказать того, о чем потом пожалеет. — Сейчас я покажу несколько упражнений на растяжку, которые я делаю до и после бега. Очень важно растягиваться перед бегом, потому что судороги — это та ещё сука, и они достанут тебя. Растяжка после бега тоже помогает, — сказал Нил. Он заставил Сэта несколько раз подвигать ногами, а затем продемонстрировал еще несколько простых упражнений на растяжку. — Выпады тоже хороши, но я думаю, что прижимание колена к груди очень помогает растянуть мышцы. Сэту явно становилось скучно. Ваймак одобрительно кивал на предложения Нила и напоминал Сэту, что нужно быть внимательным. — Потом есть несколько упражнений на растяжку бедер, потому что после бега они становятся напряженными. Сэт вздохнул через нос, не понимая, как растяжка может сделать его лучше в беге. — Далее — растяжка подколенных сухожилий. Ты должен сцепить ноги и тянуться вниз, почти как будто собираешься коснуться пальцев ног, — продемонстрировал Нил, как он делал это с остальными, но на этот раз Сэт не последовал его примеру. Он был слишком занят тем, что отвлекался и пялился на задницу Нила в шортах. Когда Нил приступил к следующему упражнению, Сэт продолжал смотреть, как ноги Нила сгибаются и двигаются от лодыжек к бедрам и заднице. Нил встал и задал Сэту вопрос, который тот не расслышал. Он был слишком занят, внутренне коря себя за то, что пялится. — Что? — Он спросил, расслабился ли ты. Очевидно, слишком сильно, если ты считаешь, что мечтать во время тренировки — это нормально. Теперь отправляйся на трибуны. Я хочу, чтобы ты пробежался по каждой из них, — заявил тренер. Нил с любопытством посмотрел на Сэта. Он выглядел напряженным и неловким. Когда Нил попытался спросить, почему, Ваймак покачал головой. Что бы это ни было, тренер решил, что говорить об этом не стоит. Нил последовал за Сэтом и побежал к трибунам. Бегать так было приятно. Нил всегда правильно дышал, чтобы было легче бежать. Когда он бежал, за ним всегда кто-то был, будь то в буквальном смысле или просто в его голове. Его всегда преследовали. Сейчас Нил не чувствовал, что за ним кто-то гонится. Только шаги, один за другим, звук его ног о трибуны, один за другим. Когда они остановились, Сэт решил полежать на полу, пока ему не придется снова вставать. Тренер разрешил ему, потому что ноги, казалось, готовы были отказать, и Сэту требовалась передышка. Мэтт пошел поболтать с Сэтом. Нил с удивлением обнаружил, что Майло проснулся, на его лице был сонный румянец, а волосы прилипли ко лбу и щекам от пота. Он потягивал сок из коробки, которую, вероятно, принес Мэтт. При виде Нила Майло протянул Нилу пакет с крендельками. Нил взял крендель только потому, что Майло все еще выглядел полусонным. Пока Нил закусывал крендельком, оставленный Мэттом, в дверь вошли Кевин и Эндрю. Кевин оглянулся на корт, но Эндрю остановил его. — Ты не можешь сегодня тренироваться; тренер уже сказал тебе, что использует корт для частных уроков Гордона. — Тогда что мы вообще здесь делаем? В чем смысл, если мы даже не можем тренироваться? — ворчал Кевин. Эндрю решил не отвечать. Он подождал, пока Кевин на него обидеться. — Отлично! Тогда я ухожу. Поторопись с тем, зачем ты здесь, чтобы мы могли уехать, — Кевин устремился в комнату с оборудованием, а Эндрю наблюдал за ним, не впечатленный его маленькой истерикой. Эндрю повернулся к Нилу, и некоторое время никто из них не разговаривал. Нил решил не упоминать о том, что Эндрю игнорирует присутствие Майло, и не упоминать о том, что Майло намеренно отворачивается от Эндрю. — Могу я тебе помочь? — спросил Нил, переместившись на ноги. — Ты направляешься в душ? Нил не понимал, какое это имеет отношение к Эндрю. — Да? Эндрю продолжал смотреть на Нила, но потом отвел взгляд, и Нил начал подозревать, что Эндрю собирает нервы для чего-то. Это была нелепая идея, но Эндрю не был похож на себя. Возможно, он суетился, потому что ему как раз сейчас требовалась доза. Нил уже собирался высказаться по этому поводу, когда Эндрю вложил ему в руку черный пакет, обменяв его на крендель. Пакет был похож на тот, который Ники вручил ему перед тем, как они отправились к «Райским Сумеркам». Нил не стал открывать его, просто потому, что с ужасом думал о его значении. Эндрю, похоже, почувствовал его беспокойство, потому что перестал есть крендель, чтобы ответить на все незаданные вопросы Нила. — Это не для Сумерек. Открой его. Нил бросил на Эндрю настороженный взгляд, а затем заглянул в пакет. Нил достал из него предмет и от удивления выронил пакет. Было ли это удивление? Или что-то другое? Казалось, что-то душит Нила изнутри. Он чувствовал себя раскрасневшимся и переполненным чем-то. Сердце заколотилось, а глаза заслезились от напряжения, которого он давно себе не позволял. Нил поднял глаза от переплёта в своих руках и уставился на Эндрю, надеясь получить ответ на вопрос, почему, как и когда. Эндрю смотрел в ответ, наблюдая за реакцией Нила, но ничего не говорил. Нил держался так, словно это был сон, который исчезнет, как только он проснется, что бы это ни было. Нил смотрел на него. Он был на липучках и регулировался по размеру, так что если ему нужно было сделать перерыв, он мог продолжать носить его, не причиняя себе вреда. Цвет был просто черный на черном, но это не имело значения. Материал был дышащим и тянущимся, и Нилу сейчас было просто не до этого. — От человека может быть столько проблем, что становится жалко, — сказал Эндрю. Он перевел взгляд с лица Нила на переплёт, а потом обратно. — Просто… — Не надо «просто». Это больше, чем все и вся, — сказал Нил. Он нащупал переплёт и крепко сжал его. Нил открыл рот, чтобы сказать что-нибудь, хоть что-нибудь, что могло бы передать то, что он чувствовал, но Эндрю поднял руку. — Не смей благодарить меня, а то я могу забрать его обратно. Нил закрыл рот, а если и приблизил его к себе, то это уже не имело значения. Эндрю дарил это Нилу, он купил это для Нила, и ради чего? Ожидал ли он что-то взамен или Эндрю был настроен? Благотворительность? — Пока не забыл, — саркастически сказал Эндрю, доставая что-то из заднего кармана. — Возьми это, пока я их не выбросил. Нил взял две упаковки и увидел, что это наклейки. Две упаковки по 150 наклеек с осенней тематикой «Лис». Нил бросил растерянный взгляд на Эндрю. — Эти пластыри — просто бельмо на глазу, — было его единственным объяснением. Нилу потребовалось около пяти секунд, чтобы соединить все точки. Он удивленно моргнул. — О! Эндрю не стал ждать, пока Нил будет подбирать слова. Он ушел, чтобы забрать Кевина, пока нападающему не пришла в голову идея одеться для тренировки. Нил стоял в гостиной, ошеломленный подарками. Он повернулся к Майло, который дремал с соломинкой во рту. Нил привел его в чувство, отмахнувшись от потной челки. — Майло, детка, Эндрю кое-что тебе подарил, — сказал Нил. Майло забрал у Нила наклейки и уставился на ряды мультяшных лисиц, одетых в шарфы, рядом с тыквами и листьями или с дымящимся кофе. — Я знаю, что сказал держаться подальше от Эндрю, но… Я начинаю думать, что мне не стоило быть таким параноиком. Майло по-прежнему не обращал на него внимания. Он даже не заговорил. Нил прикусил губу, глядя вслед ушедшему Эндрю. — Майло, я хочу сказать, что беру свои слова обратно. Ты слушаешь? Майло? Ты можешь говорить с Эндрю. Все в порядке. Майло посмотрел на Нила, его голос был таким тихим. — Мы ему доверяем? Нил сжал свой переплёт. — Конечно… Эндрю — тот, кому мы доверяем. И тут глаза Майло начали наливаться водой, слезы выступили и осветили голубой цвет его глаз. Он так раскраснелся, что его веснушки выделялись на щеках. Нил забеспокоился, что Майло обиделся, или испугался, или растерялся, или еще что-то, но тут Майло прижал к груди листы с наклейками и слабо улыбнулся. — Правда? Мы ему доверяем? Правда? Он подарил мне наклейки? Правда? — спросил Майло. Нил даже не успел ответить, как мальчик начал срывать старые пластыри, складывать их в стопку и открывать упаковку с наклейками. Выбирая понравившиеся, Нил с удивлением смотрел на неровные участки бледной кожи, где когда-то были приклеены пластыри. Майло загорал постоянно. Нил не замечал этого раньше, но теперь его кожа приобрела живой оттенок, которого раньше не было. Он стал еще более веснушчатым, чем раньше, а его волосы, хотя и были покрашены коричневой краской, с каждой неделей становились все рыжее. Солнце приглянулось Майло, и казалось, что он оживает под его лучами. Эндрю вернулся с Кевином, снова обойдя Майло по дороге. Нил последовал за ними, желая поговорить с Эндрю, пока у того не сдали нервы. — Подожди, Эндрю. Кевин остановился рядом с ним, ожидая, пока Нил продолжит. Он грыз ногти, пытаясь заговорить. Кевину стало скучно, но любопытство удерживало его. — Я хотел сказать… — Если это хоть что-то похожее на благодарность, засунь это себе в задницу. — Нет! — огрызнулся Нил. — Я хотел сказать, что был неправ, заставляя тебя избегать Майло. Это по-детски и глупо, и, честно говоря, только запутает Майло и даже причинит ему боль. Я беру свои слова обратно. Тебе не нужно держаться от него подальше. Эндрю выгнул бровь. — Ты хочешь, чтобы я вернулся к своей сделке? — Нет. Я прошу тебя изменить обстоятельства. Если тебя это так беспокоит, заключи со мной другую сделку. Эндрю бросил на него странный взгляд. — Я уже сказал тебе. Я не… — Нет, дело не в этом. Эта сделка меньше. Просто перестань избегать Майло. Если ты это сделаешь, я буду у тебя в долгу. — Это довольно открытая сделка. Ты уверен, что хочешь взять на себя такое обязательство? — Оно должно соответствовать обмену. Ты не можешь требовать от меня ничего безумного, но однажды, чтобы тебе ни понадобилось, я буду у тебя в долгу. Нил ждал, что Эндрю либо согласится на сделку, либо скажет ему, чтобы он отвалил. Эндрю сел в свою машину. Кевин последовал за ним, и Нил забеспокоился, что они уедут, не дав ему ответа. — Тебе лучше знать, что ты делаешь, кролик, — и с этими словами Эндрю уехал. Нил вернулся, не понимая, зачем он заключил эту сделку и почему это имеет значение, но потом Майло улыбнулся, такой широкой улыбкой, и он живой, весь в наклейках — Нил понял, что оно того стоило. Он направился в душевую, чтобы смыть с себя пот от помощи Сэту в тренировках, а когда вышел, Нила уже ждал новый, свежий переплёт. Нил не смог бы объяснить кому-то, каково это — погрузиться в переплёт и вдруг почувствовать, что мир стал немного лучше для дыхания и существования. Нил надел на себя на три рубашки меньше и пошел убедиться, что Майло не закончит свои наклейки до конца недели. После тренировки Сэта они все отправились к Эбби, чтобы встретиться с остальными «Лисами» на ужине. Они ели лазанью, Майло демонстрировал свои наклейки, а старшекурсники спрашивали Сэта, как проходят его тренировки. Хотя Нил так и не успел поговорить с Эндрю, а у Эндрю было мало времени, чтобы начать общаться с Майло, Нил отправился спать в самом лучшем настроении. Майло пришел из ванной, только что приняв душ и почистив зубы. Он прижался к Нилу, и они пошептались о том, как здорово прошел день и как Майло назвал каждую из своих наклеек с мультяшными лисами, после чего погрузились в сон. В эту ночь Майло спал лучше других, и Нила не мучил ни один кошмар. На следующее утро Нил встал с больной спиной и болями. Он повернулся к Майло, который, как и прежде, крепко спал. Нил сполз с кровати и потянулся, чувствуя, как затекли суставы. Он остановился, когда между ног у него возникло ужасное ощущение. Сердце Нила упало в желудок. Он бросился в ванную, моля Вселенную, чтобы это было что угодно, хоть пот, только не это. Но на клетчатых пижамных штанах Нила темнели пятна крови, и он стоял в ванной комнате Эбби с колотящимся сердцем в пустой оболочке своего тела. Стыд придет позже, позже, когда он разозлится и захочет кричать и рвать на себе волосы так же сильно, как и сдирать кожу. Сейчас же Нил стоял в туалете Эбби, и кровь постепенно пропитывала его брюки и стекала по бедрам. Сейчас Нила тошнило от ощущения липкости в боксерах. Нил стоял один в туалете и чувствовал себя так, словно под его кожей завелся захватчик, устроивший себе дом и разрушивший все, что ему было дорого. Нил не помнил, как включил душ, пока не оказался под струей, медленно опустился в ванну, снимая штаны и нижнее белье, носки, а затем и рубашку. Крови было так много, что можно было подумать, что ему нанесли жизненно важный удар. — Как драматично, — пробормотал он про себя. Нил не видел этого уже давно, почти несколько лет. Иногда угроза была, но потом он принимал свои незаконные гормоны и покончил с этим. Такого ужаса он не видел с тринадцати лет. Нил встал, когда кровь, окрасившая его бедра, высохла, а вода из душа, льющаяся на голову, стала холодной. Он намылился и сдержал жалкий звук, близкий к плачу, пока тер между ног. Злость пришла, когда он был чист. У него не было одежды, и его мучили жуткие судороги. Нил сжал кулаки и зарычал от досады. Он взял свою мокрую одежду и, обернув вокруг себя полотенце, пошел обратно в комнату. Ему следовало бы воспользоваться ванной, которая находилась ближе к комнате, но он не хотел находиться рядом с Майло, когда тот поймет, что у него идет кровь. Это было отвратительно. Он почувствовал, как кровь стекает по ногам и подбирается к лодыжкам. Но Эбби поймала его прежде, чем он успел добежать до комнаты. — Нил? Ты принял душ? Нил застыл, не в силах повернуться. На его ногах была кровь, в руках — мокрая одежда, в глазах — темная злость. — Нил? — Что? Чего ты хочешь? Что ты можешь хотеть прямо сейчас? Я голый в твоей прихожей и предпочел бы одеться на сегодня, так чего ты хочешь? — огрызнулся Нил. Он проклял себя, когда его голос сорвался. Эбби подошла ближе к Нилу. Она осторожно взяла одежду из его сжатых кулаков и поправила на нем полотенце. — Иди за мной. Идем, — мягко сказала Эбби и повела Нила в свою спальню. Она закрыла за ним дверь и пошла к своему шкафу, чтобы достать для него одежду. Нил наблюдал, как она передвигается по комнате, доставая футболку, несколько свитеров, толстовку, носки, коробку ароматических салфеток и несколько вариантов прокладок и тампонов. — Как медсестра этой команды, я всегда ношу с собой несколько вариантов средств на случай менструации в доме, машине и офисе. Ты можешь пользоваться ими, пока мы не сходим в магазин и не купим что-нибудь более подходящее для… тебя. Я вижу, что ты расстроен, Нил, но мне нужно, чтобы ты показал мне те дыхательные упражнения, которым я тебя научила. — Ты думаешь, мне нужно дышать прямо сейчас? — горячо воскликнул Нил. Его лицо кипело, как и грудь, кровь прилила к лицу от того, что он попал впросак и вынужден был обсуждать это. — Да, тебе нужно дышать. Нил сделал глубокий вдох, чтобы доказать ей, что он может, но после первого же вдоха понял, насколько сильно он не дышал. Нил оперся о комод и подавил всхлип, когда кровь потекла по бедру. Он сжал зубы и глубоко вдохнул носом. Он делал это до тех пор, пока Эбби не погладила его по спине и не помогла вернуться в ванную. Она зашла, чтобы принести ему сменные трусы, и закрыла дверь, чтобы дать Нилу немного пространства. Возможно, она решила, что ему нужно выговориться. Нил предпочитал ударить по чему-нибудь, но если он сломает руку, то не сможет играть в экси. Нил снова вымылся и оделся, предпочтя тампонам прокладки, несмотря на то, что это было бы неудобно для его боксеров. Он параноидально положил две прокладки внутрь, прежде чем надеть их. Успокоившись, Нил вышел из ванной и направился на кухню Майло уже проснулся и ел свои обычные кукурузные хлопья с бананами, намазанными арахисовым маслом. Майло протянул Нилу свою ложку, но у него заурчало в животе. Судороги усиливались с каждым часом, и все, что он хотел сегодня сделать — это остаться в постели. Эбби передала ему обезболивающее и черный кофе. Когда Нил принял таблетки и сделал большой глоток кофе, Эбби сжала его плечо. — У тебя все хорошо. Если сегодня ты будешь чувствовать себя совсем неважно, позвони мне, и я приеду за тобой. — Что с папой? — спросил Майло. К его подбородку прилипли кукурузные хлопья, и Нил взял салфетку, чтобы вытереть ему лицо. — Ничего. Просто я сегодня неважно себя чувствую, — сказал Нил. Майло слегка обиделся. — Это один из усталых дней? Нил покачал головой и попытался улыбнуться Майло. — Нет, дело не в этом. Я просто немного приболел. Такое иногда случается с людьми каждый месяц. Майло кивнул. —Хорошо, — он съел ложку хлопьев, прежде чем снова повернуться к Нилу. — Хочешь, я возьму тебя за руку? Нил кивнул. — Конечно, Майло. Они держались за руки до тех пор, пока Нил не опоздал на тренировку. Нил пытался успокоить свои нервы. Он взял с собой запасные прокладки, а в сумке лежал его новый переплёт, и все будет хорошо. Нил порылся в сумке, прежде чем зайти в зал. Ему нужно было убедиться, что у него все есть. Его рука коснулась мешочка, который дала ему Эбби, и он понял, что в нем не только прокладки. Она дала ему еще обезболивающее, плитку темного шоколада и пакетик орехов, а также слезливую записку с ее номером и ободряющими словами. Нил прижал записку к себе и глубоко вздохнул. Его мать любила дразнить его по поводу месячных. Ей нравилось тыкать ему в лицо, чтобы он знал, какой он ненормальный. Но Эбби давала ему перекусить, одалживала одежду и не заставляла его считать, что месячные — это неправильно. Нил был рад, что у него есть Эбби.