Я больше не могу это выносить

Гарри смотрит на затылок Снейпа, напрягаясь с каждой секундой его молчания. Чего он ждет? — Убирайтесь. Гарри переводит взгляд на дядю Вернона и отшатывается, увидев выражение его лица. Он привык к тому, что дядя Вернон смотрит на него не слишком благосклонно. Но проблема не в этом. Темнота в его глазах вызывает у Гарри дрожь. Никогда раньше глаза дяди Вернона так не сверкали. — Собирай свои вещи и уезжай. Я больше никогда не желаю тебя видеть. Гарри облизнул губы, во рту внезапно стало очень сухо. Он отбросил в сторону беспокойство по поводу того, что может сделать Снейп, и попытался понять, чем он разозлил дядю Вернона. Он никогда раньше не угрожал выгнать Гарри из дома. — Почему? — нерешительно спрашивает Гарри. — Что я сделал? Дядя Вернон смеется, мерзко и зло. — А что ты не сделал? С тех пор как мы взяли тебя к себе, ты приносил нам одни неприятности и боль. Я уже сбился со счета, сколько раз твоя тетя плакала из-за тебя. А все потому, что ты не мог себя контролировать, потому что тебе нужно было добиться своего. И все стало только хуже, когда ты начал получать образование. Дядя Вернон выплюнул это слово, как будто ему было противно называть его так. Гарри застыл на месте, сердце бешено колотится в груди. Слова не так уж плохи. Он всегда знал, что дядя Вернон презирает его ненормальность. Но его задело то, с каким отвращением эти слова прозвучали из его уст. Дядя Вернон ненавидит Гарри. Всем сердцем. Осознание этого факта не должно было бы стать неожиданностью, но по какой-то причине оно всё равно потрясло Гарри до глубины души. — С тех пор как ты начал ходить в эту школу, ты использовал любую возможность, чтобы навредить нам. Иногда с помощью своих друзей-уродов, иногда сам по себе. А потом ты привел сюда этого человека… — Дядя Вернон прервался и покачал головой. Он скрежещет зубами, на его виске угрожающе пульсирует жилка. — Я ни при каких обстоятельствах не потерплю в своем доме такого рода уродства. Это противоречит человеческой природе, и я не позволю тебе распространять это вокруг. Я не дам тебе удовольствия заразить этим мою семью. Хватит. Мы слишком долго потакали тебе. Сегодня с этим покончено. Гарри словно застыл на месте. Он понятия не имеет, о чём шла речь, но это и не важно. Намерения дяди Вернона и так ясны. А Гарри… Гарри не знает, что и думать. Он был бы не против, чтобы его выгнали, если бы ему было куда пойти, где он будет в безопасности от Волдеморта. Он не может провести остаток лета в Дырявом котле, как это было на третьем курсе. У Волдеморта слишком много последователей, которые попытаются его похитить. Он допускает, что мог бы пожить какое-то время у Уизли или даже у Гермионы и её родителей. Но он не может переехать к ним. У них своя жизнь, свои семейные отношения. Он будет чувствовать себя незваным гостем. — Вы не можете просто выгнать меня, — говорит Гарри, удивляясь тому, как ровно звучит его голос. Дядя Вернон сужает глаза, на его щеке подрагивает мускул. Гарри на мгновение задумывается, а не стоило ли ему специально сделать свой голос дрожащим? Может быть, это успокоило бы дядю Вернона. — О, я не могу? — злобно шепчет дядя Вернон. — Не будь так уверен в этом. Много лет назад я принял определенные меры предосторожности. Если понадобится, я смогу от тебя избавиться. Гарри вздрагивает, в его животе зарождается ледяной ужас. Что он сделал? Купил еще один пистолет? Или, может быть, какой-нибудь яд, который Гарри не сможет обнаружить, пока не станет слишком поздно? Гарри не хочется верить, что дядя Вернон причинит ему серьезный вред, но мрачное выражение лица дяди заставляет его быть более чем осторожным. Гарри качает головой и бросает короткий взгляд на затылок Снейпа, удивляясь, почему тот просто стоит и ничего не делает. — Я не… С чего бы это вдруг? Сегодня не первый раз меня навещает волшебник. Только прошлым летом Уизли устроили в гостиной такой беспорядок, какого Снейп никогда не смог бы устроить одним своим присутствием. Даже Хагрид причинил больше вреда, чем Снейп, когда подарил Дадли поросячий хвостик. — Ты не… — Дядя Вернон прерывается, чтобы скрипнуть зубами. — Не играй со мной в игры, мальчик. Я вижу тебя насквозь. Совершенно очевидно, чем вы двое там занимались. Глаза дяди Вернона скользят по нему, задерживаясь на потных волосах Гарри и его одежде, растрепанной от того, что он снова и снова падал на колени, и еще одну блаженную секунду Гарри не понимает, о чем он говорит. Затем его пронзает толчок, и он чувствует жар и холод одновременно. Глаза Гарри снова находят затылок Снейпа. Неужели дядя Вернон подумал, что мы со Снейпом… что? Целовались? Целовались? — Хватит. Гарри чувствует, как замирает весь. Снейп говорит так тихо и контролируемо. От него волосы на шее Гарри встают дыбом. Гарри снова бросает взгляд на дядю и задерживает дыхание, увидев, что глаза дяди Вернона остекленели и он слегка покачивается на ногах. Гарри смотрит то на затылок Снейпа, то на лицо дяди Вернона, размышляя, стоит ли ему вмешиваться. Что бы ни делал Снейп, дядю Вернона это, похоже, не очень-то устраивает. — Сэр, что… Гарри прерывает себя, когда дядя Вернон качает головой и несколько раз моргает, стеклянное выражение его глаз исчезает. — Что ты сделал? — спрашивает дядя Вернон, страх сквозит в каждом слоге. Снейп лезет в карманы, и дядя Вернон резко отшатывается назад, когда два заклинания быстро ударяют его в грудь, одно желтоватое, а другое фиолетовое. Гарри застывает на месте, не в силах пошевелить и пальцем. Он понятия не имеет, что делает Снейп, и это пугает его больше, чем что-либо другое. Снейп проносится мимо дяди Вернона в гостиную, и Гарри слышит два испуганных вскрика — один от Петунии, другой от Дадли, но они резко обрываются. Гарри чувствует, что у него дрожат конечности, и рассеянно думает, не присесть ли ему, чтобы не упасть с лестницы. Прежде чем он успевает принять решение, возвращается Снейп и идет к двери, ни разу не взглянув на Гарри. Его лицо идеально ровное и контролируемое, и Гарри отчаянно желает, чтобы он проявил хоть какую-то эмоцию. Хоть какую-нибудь. Снейп открывает дверь и на мгновение замирает, глядя на улицу. — Я вернусь, как только смогу. Снейп закрывает за собой дверь, и Гарри задыхается, только сейчас осознав, что задерживал дыхание. Колени тревожно подгибаются, и он поспешно садится и зарывает голову между коленями. Проходит, кажется, целая вечность, пока он наконец не перестаёт дрожать. Когда он поднимает голову, дяди Вернона уже нет.

***

Гарри не сразу понимает, что с Дурслями что-то не так. Во-первых, они не смотрят на него даже вскользь. Однако, похоже, они не избегают его взгляда. Гарри знает, каково это. Нет, они как будто видят его насквозь, как будто он для них невидим. Гарри задаётся вопросом, как долго продлится этот эффект и что ему делать, когда дядя Вернон узнает о существовании Гарри. Он не знает, что ему делать, когда дядя Вернон снова скажет ему, чтобы он уходил. Следующие несколько часов Гарри проводит в поисках решения этой новой проблемы — как будто у него их и так было мало, — пока его глаза не начинают тяжелеть. Гарри кусает губы и с тоской смотрит на склянки, наполненные Сном без сновидений. Он знает, что не может рисковать, принимая зелье две ночи подряд. Мадам Помфри недвусмысленно дала понять, насколько это опасно. Но он всё равно не может не тосковать по ним. Чувствуя себя более измотанным, чем за долгое время, Гарри забирается в свою постель и закрывает глаза.