***
Зудящая трель звонка разбудила уже задремавшего юношу. В классе сразу стало шумно, одноклассники быстро скидывали вещи в рюкзак и выбегали из кабинета. Антон, протирая глаза под линзами после десятиминутной дрëмы, быстро скинул вещи в рюкзак и направился к выходу. В коридоре уже стояла ожидающая Полина, что наматывала на палец чёрные распущенные волосы. Петров не спеша подошёл к ней и опëрся о край подоконника холодными пальцами, разворачиваясь корпусом к собеседнице. Они пару секунд простояли в неловком молчании, разглядывая школьные стены коридора. Голова была пустая, а Антон пытался сформировать в голове будущую речь. Полина заправила выбивающуюся прядь за ухо и решила заговорить первая. — О чëм ты хотел поговорить? — девушка ожидающе смотрела на парня. В её глазах можно было увидеть надежду и предвкушение. Не успел Антон открыть рот, как поймал на себе злой взгляд. Пара хищных карих глаз смотрели прямо в душу, а внутри бушевали океаны яростных искорок. Странно, почему-то Петров заметил их раньше, чем мягкие губы на своей щеке. Полинины. Полинины? Антон застыл, играя в ему одному изведанные гляделки с Ромой. Время будто остановилось. Что вообще происходит? Все слишком быстро, а ещё не отошедший от сна мозг парня отказывался думать. Теплые губы отстранились, оставив мокрый след от гигиенички, но Антон так и остался в своём вакууме, где только он и взбешённый Пятифан. Он видел. Страх охватил лёгкие, перекрыл горло, обвиваясь тонкой петлёй вокруг шеи. Последний раз стрельнув в Антона злобным взглядом, Рома ушёл восвояси. Рядом раздался мелодичный хохот. Девушка рядом ехидно хихикала, смотря вслед хулигану. — Ты… Ты специально? — Антон опешил. В воспоминаниях всплыли кадры ножа бабочки и отчаянный взгляд Пятифана. Говорить было трудно, так что парень прочистил горло и продолжил, — Не делай так больше, хорошо? — Полина напряглась, а улыбка медленно сползла с её лица, будто её там и не было, — Давай останемся друзьями. Прости меня. Стало ещё пуще неловко от расстроенного лица собеседницы. Она поджала пухлые губы в тонкую полоску и печально разглядывала свои туфли. Антон не знал куда себя деть. Вдруг она подняла голову, стряхивая непослушные пряди с лица. — Я согласна продолжать общаться. Мне приятно просто поболтать с тобой о чем-нибудь. — она мягко улыбнулась, смотря печальными очами прямо в глаза Петрова. В них были солёные голубые моря, манящие своей глубиной. Словно летний бриз, где приятно дует тёплый ветерок и покачиваются пальмы. Антон растянул губы в кривой улыбке. Он и совсем позабыл про все проблемы, была лишь приятная лёгкость. Будто огромный камень, что гложил его все выходные, разом упал с его плеч. — Тогда пойдем в класс? — немного грустно сказала Полина, на что Антон молча кивнул.***
На ватных ногах Антон дошёл до раздевалки. Было до безумия страшно, а неготовность парня к такому повороту событий только сильнее нагоняла тоски. Он уже успел позабыть про то, как решать все конфликты и ссоры, находясь под крепкой защитой Пятифана. Но что Петрову делать сейчас, когда он же и является главной опасностью? Дыхание участилось, а сердце ушло в пятки при виде курящего парня. Тот стоял, выпуская изо рта серые клубки пара. Куртка немного съехала к шее, потому что парень облокотился на старую стену здания. Один. Как не посмотри, сегодня он везде ходит один, что делает его ещё более недовольным. Он как серая грозовая туча среди ясного неба. Где же Бяша? Антон даже немного соскучился по его неуместным шуткам и забавной улыбке без двух передних зубов. Интересно, он уже в курсе, что их новоиспечённый друг теперь злейший враг? Пока Петров снова летал в облаках, Рома его уже заметил. — Явился не запылился. — хулиган недовольно нахмурил брови, осматривая напуганного Антона с ног до головы, — Ты там в край охуел? Хоть бы постыдился при всех с Полинкой ворковать. — парень скривился в гримасе омерзения, выжидающе сложив руки на груди. Петров оцепенел. Он ведь уже порвал с Полиной отношения, которые даже не начались. Неужели Ромка так сильно ревнует? Из мыслей парня насильно вытащил неожиданный кулак в животе. Боль растеклась по всему телу, от висков до кончиков пальцев. Адреналин оглушительно бил по ушам. Антон согнулся пополам, схватившись за живот. Не успел он прийти в себя, как новый удар костяшками заехал по щеке. По той, которую совсем недавно утром чмокнула Полина. Звёздочки поплыли по глазам, а очки уже покоились где-то в сугробах. Юноша совсем отвык от драк. Да каких там драк, если после той перепалки в лесу у него их и не было? Ромка схватил за воротник куртки стоящего на снегу Антона, занося новый кулак. «Спасайся!» — кричал внутренний голос. Парень перехватил летящий на него удар, удерживая чужую горячую руку в воздухе. Тяжело дыша, Петров посмотрел прямо в глаза Ромки. Ничего. Лишь каменная стена безразличия, скрывающая настоящие чувства. Кажется, тот тоже замер, глядя в широкие очи бывшего друга. Они были гораздо больше без очков, а сейчас совсем походили на звериные из-за бушующих эмоций внутри. Недолго думая, Антон замахнулся, ударяя по челюсти главаря банды, тут же вскакивая на ноги. Было больно. И болела совсем не щека или живот. Болела душа. Внутри всё сжалось от этой ситуации. Парень правда верил, что их дружба будет долгая и крепкая, представлял веселые моменты с собой, Ромой и Бяшей. А сейчас взбешенный Рома ловко поднимается со снега, возвышаясь над Петровым высокой стеной. К горлу подступили слёзы. Антон обиженно смотрел прямо в глаза бывшего товарища, поджимая губы в тонкую полосу. Он больше не может. Он выдержит удары ста таких беспринципных хулиганов, но даже одного от Ромы Пятифана он не готов ощущать на себе. Вспомнились сцены их веселых приключений и забавных, иногда совсем тёплых разговоров, отчего рвущаяся на свет солёная капля всё же выпала из глаза. Петров поспешно вытер её перчаткой, избавив Рому от возможности увидеть его слёзы. Ну уж нет. Только не сейчас. Только не перед ним. Собрав крупицы смелости, юноша быстро выговорил в попытке прекратить драку. — Я не люблю Полину. — Кулак Пятифана завис в воздухе. Он заинтересованно посмотрел в глаза трясущемуся парню, подмечая как неестественно у того дрожит голос. Как от… Слёз? Заметив реакцию Ромки, Петров продолжил, — После того поцелуя в щёку я ей всё объяснил. Мы просто друзья, Ром. Хулиган нахмурился, о чём то размышляя, словно решает тяжелое уравнение в голове. Он отпустил воротник Антона, немного оттолкнув его от себя. Глянув в последний раз нечитаемым взглядом на своего одноклассника, он ушёл к школьным воротам, оставляя Петрова одного.***
Как же всё-таки хорошо, что Олю в этот день забрал отец. И дело даже не в драке, а в абсолютном одиночестве. Только он, лес и темное небо. Зимой темнеет очень быстро, поэтому Антон возвращался под покровом темно-синей простыни. Очки он нашёл довольно быстро, так что сейчас они покоились на его носу. Поначалу было очень страшно идти по чёрному лесу, но спустя пару шагов юноша так сильно проникся атмосферой здешней природы, что шёл очень медленно дабы насладиться волшебным лесом. Антон зачарованно рассматривал заснеженные ели, сосны или берёзы. Белый снег освещал дорогу, переливаясь маленькими искрами. Где-то ухнула сова, отчего парень невольно вздрогнул. Он будто стал частью этой манящей природы, опьянённым взглядом рассматривая каждую деталь. Ещё немного побродив среди деревьев, Петров вышел на основную тропинку и быстрым шагом направился домой. Он ещё вернётся сюда. Нужно придумать отговорку, почему он так долго не был дома. Его уже заждалась маленькая девочка, что не может вынести одна вечно ругающихся родителей.***
Дома, получив от матери выговор за долгое отсутствие, Антон быстро пробежал в комнату сестры. Она печально смотрела в экран с «Русалочкой», явно уже не заостряя внимания на сюжете. Парень окликнул её, из-за чего девочка вздрогнула и резко повернулась в сторону двери. Увидев там любимого брата, она не удержала всхлип и кинулась к нему в объятия. — Тоша! Там мама с папой.мама с папой…они.опять. — Оля, конкретно разрыдавшись в грудь парня, пыталась хоть что-то сказать сквозь свои всхлипы. — Опять поругались? — Антон закончил предложение заместо сестры и, получив положительный кивок, сильно нахмурил брови. Ярость закипела где-то глубоко в душе, а недавняя ссора с Ромой подливала масла в огонь эмоций юноши. Отвращение к собственным родителем росло с невероятной скоростью. Глянув на всхлипывающую сестру, в метели своих чувств стала расти вина. Вина, что он пошёл к Полине, а не помог Пятифану. Что вместо того, чтобы успокоить Оленьку и закрыть ей уши от оглушающих криков, он дрался с этим же Ромой, а потом уйму времени потратил на разглядывание леса. Что он слабак, которого не слушают родители, когда он пытается разнять их в ссоре. Предательская слеза всё же скатилась, оставляя мокрую дорожку на щеке. Антон сильнее прижал к себе девочку, мягко поглаживая по волосам. Тяжелые капли падали с юношеских болотных глаз на светлую макушку сестрёнки.***
Утро. Снова темень. Парень неспеша собрался в школу и, взглянув на часы, понял что пора будить Олю. Вчера она уснула прямо у брата на руках, так что он, уложив её спать, ушёл в свою комнату, в омерзении поглядывая на родительскую. В школу её отвозил и привозил отец по просьбе Антона, так как хотел решить все дела с Ромой. Тот лишь устало выдохнул, но согласился. Он уже давно их не возит в школу на машине. Аккуратно приоткрыв дверь в спальню девочки, он прошёл внутрь. Оля всё еще спала, уткнувшись носиком в плюшевого медведя. Парень мягко прошёлся ладонью по светлой голове, тихо нашёптывая слова, чтобы разбудить сестру. — Оля, вставай. Пора в школу. — Антон немного потормошил девочку на кровати, чтобы окончательно разбудить её. Та лишь недовольно что-то мычала, переворачиваясь на спину и потирая сонные глазки. От такой нежной картины у Петрова расцвела улыбка на губах. Такая незаметная и слабая, но очень искренняя. Сестра сонно поплелась в ванную, оставив Антона наедине с самим собой. Он приготовил небольшой завтрак на двоих и ушёл ждать в свою комнату. Глаза зацепились за рисунок на столе, что он нарисовал вчера после ухода из комнаты Оли. На белом листе красовались сказочные деревья, звери и темное ночное небо. Картина получилась очень даже не плохой, отчего Антон невольно загордился собой. Дверь резко распахнулась, а из проёма вылезла лохматая Оля. — Заплети меня, пожалуйста… — Девочка все еще была сонная, так что говорила тихо и слабо. Юноша лишь слабо улыбнулся, усаживая сестру между колен, а сам присел на свою кровать. Он запустил руки в мягкие волосы, предварительно расчесав их, и стал отбирать пряди для будущих косичек.***
Пройдя в класс, он снова увидел перед собой затылок Пятифана. Но он уже был не на парте, а возле учительского стола. Антон тихо притаился в дверном проёме, прислушиваясь к словам учителя. — Как это не хочешь?! Пятифан, у тебя нет выбора отказаться. Раз уж сам не учишься, почему бы другим не помочь? — Лилия Павловна явно отчитывала Ромку, на что тот просто показательно закатывал глаза, явно недовольный такой ситуацией, — Это твой отличный способ искупить все свои грешки, — заметив, что речи про благородие никак не трогают хулигана, она решила перейти к крайним мерам, — Я вытяну тебе русский на 3 в году. Если хорошо постараешься, может даже на 4. Не позорь меня перед родителями Петрова, а то скажут ещё… — глаза Ромки засверкали интересом. О нет. А если согласится? Петров за дверью застыл, ожидая вердикта главаря банды. — Ладно, позанимаюсь я с этим вашим очкариком. Лилия Павловна облегчённо вздохнула, явно довольная таким раскладом. А вот у парня кажется вырвали лёгкие из глотки, когда он заметил звериный оскал и игривый взгляд, направленный прямо на его макушку, выглядывающую из-под косяка.