...
Яркие огни празднующего города не внушали никакой радости, когда я видела их, лихорадочно вбегая на территорию госпиталя. Харви вызвал мне такси по нужному адресу, и я смогла добраться сюда уже к тому времени, как машина скорой помощи прибыла на место прямо с Густавом. Мишель и Джаз приехали вместе с работниками, и я поняла, что они нервничали не меньше, чем я. — Что произошло? — первое, что я сказала, когда подлетела к ошарашенным моим резким появлением ребятам. — Блять, я не знаю точно... — начал Джаз, наблюдая за тем, как его друга выносят на носилках из машины и перекладывают на каталку. — Эрик сказал, что он пришёл к ним очень нервный и обеспокоенный, выпросил у них ксанакс и начал бесконтрольно нахуяриваться! — нервно протараторил тот с грустными глазами и вскинутыми бровями. — Рокси, что случилось?! Где ты была?! — в который раз спросила Мишель, дрожащая то ли от холода, то ли от нервов. — Я потом всё объясню! — последнее, что я крикнула им, пока догоняла людей в больших чёрных костюмах. Я начала нестись наравне с ними, видя это страшно обмякшее на каталке тело Густава. Его рот был чутка приоткрыт, а глаза практически закрывались от нахлынувшей сонливости. От такого ужасного зрелища я плакала ещё больше. — Боже, Гас... — прохрипела я, забегая внутрь госпиталя за работниками. И в эту секунду голова парня очень медленно повернулась в мою сторону. Даже такое незначительное движение давалось ему с огромным трудом. — Не засыпай, только не засыпай... — проныла себе под нос я, быстрым шагом следуя вперёд по коридору. — Рокси, и ты тут... — эти слова были еле выдавлены расслабленными голосовыми связками, что я даже не сразу различила их. Я не знаю, как он нашёл в себе силы что-либо сказать. От сильной тряски рука Густава вывалилась наружу и просто обмякла. Веки захлопнулись, и я увидела, как обеспокоенные санитары перехватывают каталку и в срочном порядке увозят её куда-то вглубь. Я осталась стоять на месте, понимая, что сейчас всё в руках врачей. Мне просто хотелось верить, что с Гасом всё будет в порядке....
Таким образом мы провели в зале ожидания больницы почти четыре часа. Время близилось к восьми утра, поэтому за запотевшими окнами здания уже начинало светать, а количество машин на дороге значительно увеличилось. Брюнетка мирно спала на плече у Джаза, зарывшись носом в шею. Волосы небрежно лежали на её расслабленном личике, иногда попадая в рот. Парень аккуратно поглаживал её за талию, пустым взглядом смотря в пол. Я же нервно дёргала ногой, закусывая губу от волнения. — Рокси... — тихо окликнул меня Трэйси, сидящий на диване напротив. Я подняла усталый взгляд на парня, ожидая, что он скажет. — Что произошло между вами с Гасом? Вы поссорились? — он тоже взглянул на меня. Очередная волна слёз накрыла меня, а я даже не заметила. За сегодняшнюю ночь эта реакция почти на каждую фразу или вопрос стала привычной. — Мы расстались. — колеблющимся голосом отрезала я, скрещивая увенчанные в колготки ноги между собой. Джаз молча поджал губу, опечаленно кивнув. Нам обоим было очень плохо, и он явно понимал, что сейчас не наилучшее время и место для расспросов. — И я отхуячила себе волосы в порыве истерики. — я нервно засмеялась, потеребив руками криво обрезанные концы. После вкинутой невзначай фразы, которая даже не имела цели хоть как-то разрядить напряжённую обстановку, вдали коридора послышались чьи-то тяжёлые шаги, раздавающиеся эхом по всему залу. Я быстро подпрыгнула с места и уставилась на приближающегося мужчину в возрасте, одетого в белый халат ниже колен, бледно-синие брюки и чёрные кроксы. Он небрежно поправил сползающие вниз очки одной рукой, держа какой-то планшет со вставленными в него бумагами другой. — Ну, что с ним? — поинтересовалась я у доктора, вставшего напротив. — Что ж, классический случай передозировки алпразоламом... — со вздохом ответил темноволосый, устало глянув на меня. — Этот препарат в сочетании с алкоголем действует как хищник, который вряд ли сжалиться над своей добычей. — Он мог умереть? — поджала нижнюю губу я, дрыгаясь на месте от перевозбуждения. — Я Вам больше скажу: он был практически на грани, и мы сами удивляемся, как смогли откачать его. Вы правильно сделали, что сразу же вызвали скорую, иначе последствия были бы необратимые. — закончил свою речь мужчина с бейджиком «Мистер Эванс», кинув взгляд на внимательно вслушивающегося в наш разговор Джаза. — Сейчас с ним всё в порядке, он мирно спит в своей палате. Отходит от "весёлой" ночки. — Боже, козёл, блять... — облегчённо выдохнул от слов доктора Джаз, устало прикрыв глаза. — Можно мне к нему? — тихо спросила я, приблизившись ещё ближе к мужчине. — Сейчас он не сможет поговорить с Вами, мисс. Ему нужен отдых. — в мягкой форме отказал тот, устремив взгляд на меня. — Пожалуйста, мне очень нужно. — начала умолять я, с надеждой глядя на доктора. — Я просто хочу побыть рядом и убедиться, что с ним всё хорошо. Мистер Эванс тяжело вздохнул, а затем легонько приложил свою руку к моему плечу, тем самым направив меня вслед за ним. Мы прошли по коридору и завернули за угол, оказавшись прямо возле скромной белой двери, ведущей в одну из множества больничных палат. — Проходите... — тихо побудил меня темноволосый, открывая дверь. Помещение выглядело довольно просто. Белые стены, серые шторы на окне, несколько стульев для посетителей и кровать на колёсиках, на которой лежал спящий Густав. — Зовите, если вдруг что-то понадобится. — бархатно добавил мужчина, а затем скрылся в проходе, оставив дверь открытой. Я аккуратными шагами прошла к одному из стульев, стоящему прямо напротив койки, и, придерживая края платья, тихо присела, чтобы ненароком не разбудить парня лишним шумом. Сейчас он выглядел буквально так, как бы выглядел спящим у себя дома. Немного приоткрытый во сне рот, небрежно лежащие на лице чёрно-розовые волосы и тихое, и умиротворённое сопение внушали чувство спокойствия. Я наконец могла знать точно, что мой маленький птенчик в порядке. Забитая татуировками ладонь приветливо выглядывала из под белой простыни, накрывающей тело Густава. Я осторожно вложила в неё свою, начав нежно поглаживать каждую частичку кожи, чувствуя её тепло. Теперь меня окутали спокойствие и понимание того, что всё позади. Все ужасы этой новогодней ночи закончились, хоть и оставили за собой вот такое последствие. Но сейчас это ушло на второй план. Я аккуратно придвинулась ближе к кровати так, чтобы моя голова доставала до поверхности. Умостив её прямо на впалый живот Густава, я расслабленно прикрыла веки. Нахлынувшая от усталости сонливость всё же взяла надо мной верх, из-за чего моё сознание постепенно затуманилось под убаюкивающее сопение парня.…
Моё пробуждение не было резким, как от звонка будильника. Веки даже не распахнулись из-за опухших от ночных слёз глаз, а тело побаливало от сна в согнутом положении. Чья-то горячая ладонь ласково водила по моей макушке, иногда осторожно оттягивая пряди волос назад, а под щекой плавно вздымалось чужое тело. Я не сразу поняла, что происходит и где я нахожусь. — Ну мам... — недовольно пробубнила я, немного поёрзав на месте и поправив положение своей головы. Сразу после моих слов тихий, хриплый смешок раздался где-то над ухом. Но он вовсе не походил на материнский, потому что был слишком низок по тону. Я медленно распахнула глаза, открывая себе взор на помутневшую обстановку вокруг. Сонное, забитое татуировками лицо возвышалось в другом конце больничной койки, смотря на меня уставшими глазами и с лёгкой улыбкой. Осознание, что я уснула прямо на животе у парня, тут же заставило меня резко вздёрнуть голову и выпрямиться на стуле. — Гас... — жалостливо выдавила из себя я, не отпуская ослабевшую руку всё это время. Густав постарался улыбнуться пошире, однако я понимала, что сейчас ему довольно сложно это делать. Я начала легонько поглаживать тыльную сторону горячей ладони большим пальцем, замечая, что тот пытается сжать мою в ответ. Его глаза медленно бегали по моему лицу, а затем окончательно задержали взгляд чуть ниже. — Что с твоими волосиками, Рокси? — прохрипел Густав, едва заметно смочив пересохшие губы. — Ох, Гас... — повторила его имя я, тяжело вздохнув и прикрыв веки. — Какой же ты глупый. — Как давно я тут? — вновь прохрипел, оглядевшись по сторонам. — Когда тебя привезли, было почти четыре утра. — ответила я, поджимая нижнюю губу. — В палату после откачки тебя определили к восьми, а дальше я не знаю... — И ты всё это время была здесь? — с лёгкой ноткой удивления спросил Густав, уже более оживлённо начав гладить мою ладошку пальцем. — Да, я примчалась сразу же, как Мишель позвонила мне. Они с Джазом тоже приехали, правда я не знаю, всё ещё ли они в больнице. Густав снова слабо улыбнулся, и я могла видеть, как розовеют его щёки. — Прости, что заставил вас понервничать. — он резко отвёл взгляд в сторону, и я заметила, как он начал волноваться. — Да и вообще, прости меня... — Гас, не сейчас. Давай поговорим об этом, когда тебе уже станет лучше. — заранее закрыла не успевшую развиться тему я, пододвигая стул ещё ближе к кровати. Густав молча кивнул головой, как бы приняв мою точку зрения. Но я понимала, что он всё ещё хочет обсудить произошедшее. Только сейчас я заметила, что дверь в палату была закрыта. За ней я услышала приглушённые шаги, направляющиеся прямиком к ней. — Добрый день. — с этими словами в помещение зашёл мистер Эванс. Он явно выглядел бодрее, чем... Стоп, а сколько сейчас время? Сколько я спала? — Добрый... — ответила я, переведя взгляд на мужчину и повернувшись к нему полубоком. — Как Вы себя чувствуете, мистер Ар? — доктор подошёл к койке и встал рядом с противоположной стороны. — Погано... — прохрипел Густав, устало поморщив лицо. — Передозировка – опасная штука. Не удивительно, что вам не здоровится. Вы чуть не погибли. — мужчина тоже присел на стул, предварительно передвинув его от стены ближе к кровати. Глаза Густава обеспокоенно устремились сначала на доктора, потом на меня, а потом вновь на доктора. — Сколько я буду лежать здесь? — нервно вырвалось из уст парня. — Пока Ваше состояние не улучшиться. — по-отцовски улыбнулся мужчина, а затем глянул на сидящую напротиа меня. — Простите, но сколько я спала? Почему меня никто не разбудил? Где ребята, которые были вместе со мной? — начала задавать множество вопросов я, продолжая гладить ладонь Гаса. — Я застал Вас спящей через двадцать минут после того, как проводил сюда, мисс. — темноволосый поправил сползшие на переносице очки. — Не решился будить. Вам явно нужен был отдых после всего произошедшего. Я посмотрела на настенные часы и обнаружила, что на дворе уже пятнадцать минут третьего. — Не беспокойтесь за друзей. Я им всё объяснил и показал, что Вы в порядке. — мужчина повернул голову в сторону лежащего Густава. — Они час посидели здесь с Вами и уехали. Я облегчённо выдохнула. Значит, всё хорошо. — Вам бы тоже не помешало съездить домой и отдохнуть. Тем более, что сегодня Новый год. — добрая улыбка расплылась по морщинистому лицу. — Едь домой, Рокси. За меня не волнуйся, я попрошу Джаза привезти мне всё, что нужно. — подтвердил слова доктора Густав, повернув голову в мою сторону. — Хорошо... — пролепетала я, вставая со стула одновременно с мистером Эвансом. Мужчина прошёл к двери и в ожидании меня застыл на месте, ухватившись за ручку. Я же поправила края короткого платья и проследовала за ним. — Я приду завтра. — едва слышно сказала я, а затем вслед за доктором вышла из палаты....
Как только я зашла в квартиру, приятный запах чего-то сладкого ударил в мои ноздри. В гостиной шумел телевизор, а на танкетке стояло несколько подарочных пакетов в глиттере. Закрыв за собой дверь, я наклонилась, дабы наконец развязать мокрые от снега конверсы. Колготки пропитались влагой, из-за чего ногам было ужасно дискомфортно. — С Новым годом, пончик! — радостно воскликнула вышедшая в прихожую мама. — Бабушка с дедушкой передали несколько кусочков тортика и подарок для тебя. Райан у них остался, так что скорее иди ешь! Я выпрямилась в полный рост, показав себя во всей красе. Радостное лицо мамы тут же заиграло тревогой и беспокойством. — Что с тобой? — выпалила женщина, подходя ближе ко мне. Я молча кинула перевешанную через плечо сумочку на комод, а затем поплелась в гостиную. Там же мягкий диван встретил мою задницу в своих объятиях. — Рокси, что произошло? Тебя кто-то обидел? — начала задавать вопросы мама, вбегая следом за мной в гостиную. Я провела усталым взглядом по шатенке, поджав колени к груди и обхватила их руками. — Это был Густав? Эти слова просто пронзили меня насквозь. Я поняла, что у меня просто больше нет сил и желания держать всё в себе. Мне просто нужно было с кем-то поделиться. — Мама... — нагнетающе всхлипнула я, когда она присела на диван рядом. Я начала рассказывать ей всё, что происходило со мной на протяжении полутора месяца. Как я сбегала из дома, чтобы повеселиться у Харви; как я встретила Гаса на одной из вечеринок и готовилась к повторной встрече с ним; как я соврала о своём возрасте, и мы бухали всю ночь на кухне; как мы начали переписываться; как он приезжал ко мне, когда я болела; как к нам в школу устроился Геббельс, пытавшийся подкатить ко мне в Фейсбуке; как Сэм запала на него; как Густав рассказал о его конфликте с шестнадцатилетней девушкой; как я начала ещё плотнее общаться с ним; как пригласила его к нам и потом прятала от неё на пожарной лестнице, и что это он был тем самым "хулиганом"; как влилась в его круг общения, завязав дружбу с Мишель; как Сэм стала игнорировать нас с Харви; как Густав познакомился с Райаном; как мы начали встречаться; как скрывала всё от обоих; как Сэм обвинила меня в связи с Геббельсом и сказала, что ненавидит меня; как я не хотела, чтобы она и Гас знакомились; как мы набили парные татуировки, и я ничего об этом не сказала; как пыталась сознаться во всём ему на катке, но не смогла пересилить себя после встречи с Итаном на нём; как Харви предложил рассказать правду на Новый год, когда Густав подпьянеет; как к нам присосались Итан и Сэм, приехавшие на вечеринку; как Сэм растрепала всё за меня Гасу, и мы сильно поругались в туалете; как я истерила у Харви и отхерачила себе волосы, а затем нажралась успокоительного; ну, и вишенкой на торте стала передозировка Густава ксанаксом, обрёкшая его лежать в больнице после откачки. Мама всё это время внимательно слушала моё повествование, не решаясь прервать монолог, сопровождающийся постоянными всхлипами и плачем. Она лишь курила взявшиеся из воздуха сигареты прямо в гостиной, стряхивая пепел на полиэтиленовую плёнку от пачки. — Я не знаю, что мне делать, мам. — этими словами я закончила рассказ, грустно взглянув на женщину. Та спокойно выдохнула дым, а затем медленно затушила бычок о плёнку. Её тело поднялось с дивана, и тонкая женская рука ухватилась за мою ладонь. Она молча помогла мне встать и повела за собой в спальню. Уже в ней мама открыла мой шкаф и начала небрежно сбрасывать всю мою аккуратно сложенную одежду на полках на пол. Я на мгновение испугалась, что она сейчас просто выставит меня из квартиры, но затем ласковый голос сказал: — Милая, принеси, пожалуйста, тазик. Он прямо под ванной стоит. Мама продолжила вытаскивать все вещи, а я быстро прибежала в ванную комнату и достала большой чугунный таз, который зачем-то когда-то отдала нам бабушка. Поставив его на пол перед мамой, я застыла в ожидании. Она начала кучкой запихивать туда все тряпки, валявшиеся на полу. Я по прежнему ничего не понимала. С этой оравой мы вышли на улицу без курток и в одних лишь резиновых тапочках. Мама поставила таз с моей одеждой прямо посреди двора, а следом, ничего не сказав, вытащила из кармана домашних штанов зажигалку. — Пускай всё накопившееся дерьмо сгорит в твоих воспоминаниях так же, как эта одежда. Один щелкчок, и яркое пламя начало поглощать тонкую ткань какой-то футболки, лежащей на самом верху. Мама начала поджигать и остальные торчащие из таза вещи, чтоб уж наверняка. — Новый год – новая ты, Рокси. — приглушённо добавила мама, легонько приобняв меня за плечо. Я положила голову на плечо родной по крови для меня женщины. Огонь постепенно разгорался, и я видела, как в его объятиях тлеет то, что я носила в самый сложный период своей жизни.