Генерал на веревке

Амений слишком устал, даже веки поднимать было лениво. Хотелось закрыть их и оставить так… Но вошли трое мужчин, обычных, похожих на рабочих с каменоломни. Смуглые, крепкие, пьяные. Амений бросил взгляд на Шуте, лежащего в луже из мочи и спермы. Глаза открыты, но безучастны. Шуте заторможенно моргал, вероятно, желая уснуть, возможно, еще сильнее, чем Амений. Но наверняка ему, аристократу, не хотелось засыпать вот так. Шуте не обратил никакого внимания на вошедших. Они обратили на него внимание, но он на них — нет. Пялился на сапоги хозяина. Чтобы увидеть вошедших, нужно было повернуться в противоположную сторону. Конечно, на это не было сил. Вошедшие же смотрели брезгливо. Как смотрят на самых опущенных проституток. Но бравые каменотесы выглядели как клиенты, у которых нет выбора и вариантов и которым приходится брать то, что дают за посильную цену. Трахаться хочется не только богатым. Ничего не попишешь. Суй куда придется. Даже в обоссанную грязную использованную шлюху. Один из мужиков обошел Шуте, и тот лениво посмотрел на другую обувь — изношенные сандалии клиента. — Орк сказал, мы можем поразвлечься с тобой бесплатно. Ох, бесплатно. Как повезло. Счастливчики. У Дакари сегодня хорошее настроение. Забесплатно можно и обоссанному и обконченному мужику вдуть, конечно. Что ж, раз сказал, то что поделать — придется Шуте поработать и за так. Такова уж у шлюх доля. Другой мужик подошел к Шуте со спины и схватился за веревки, поднимая, словно тяжелую, но безвольную тряпичную куклу. Кое-как мужикам удалось совладать с телом генерала: они просто вытащили его из лужи — на сухой участок пола ближе к Амению. Поставили генерала на колени, хотя он не особо стоял. Один из клиентов держал торс двумя руками: голова Шуте выглядывала из-под мышки клиента-каменотеса — потного и вонючего. Тем временем второй клиент пристраивался сзади. Достав член, усердно двигал ладонью, пытаясь нагнать кровь и пробудить эрекцию. Шуте со страдальческой гримасой смотрел на Амения. Генерал явно чувствовал, что провел серьезное тяжелое сражение, одержал победу и заслужил отдых. Хороший отдых. С ванной, маслами, массажем, с крепким сном после бокала качественного вина. Амений постарался взглядом сообщить генералу, чтобы тот потерпел еще немного. Еще чуть-чуть. Всего-то и надо: побыть дыркой для троих. Делов-то. Можно потерпеть, не прилагая особых усилий. Потерпеть размякшим после фрикций и оргазмов телом. Подумать о чем-нибудь отвлеченном, пока трое толкаются в дыру по очереди или одновременно. Это и называется профессионализмом. Сосать, нагибаться, подставляя зад для члена, — и составлять планы на завтра или размышлять о великих тайнах бытия. В общем, всё это Амений пытался передать взглядом. Что-то Шуте понял, потому что не брыкался и не перечил. Можно было предположить, что у него совсем не было сил, даже на сопротивление, но это вряд ли. Генерал — крепкий боец. Если будет надо, он найдет в себе второе, третье и сто тысячное дыхание. Просто сейчас, скорее всего, он жалел себя и позволял себе разнежиться в сильных руках очаровательных каменотесов. Драгоценный камушек в их руках. А они даже и не знали. Не разбираются. Не могут отличить алмаз от булыжника. Поэтому навсегда останутся нищими трахателями опущенных шлюх в захолустном борделе. Мужик, наконец-то готовый засунуть в дупло шлюхе, даже не жаловался, как там всё изношено и грязно от спермы и мочи предыдущих клиентов. Он уже был возбужден и полностью настроен лишь на одно простое действие — на еблю. Но третий, тот, что еще не опустился на пол, нашел парик, сорванный с Шуте клиентом-садистом. И с улыбкой кинул другу, готовому присунуть. Тот поймал и вытер, подтер зад генералу этим париком. Потом брезгливо, но весело швырнул в лужу, созданную Шуте и клиентом, случайно перепутавшим комнату с сортиром. Жаль, парик был хорошим. Качественный, легкий, дорогой. Наконец мужик, расчистивший себе путь, вошел в дыру, где хлюпало от спермы плодовитого гнолла, — и сразу сунул до упора. Шуте вздохнул. Не столько из-за внедрения внутрь очередного члена, сколько из-за ноющих мышц, принудительно заработавших от толкания. Второй мужик продолжал крепко держать торс генерала — для друга, чтобы тому было комфортно совокупляться. Третий нашел дубинку, оставленную клиентом-садистом на кровати, и вертел находку с усмешкой, периодически бросая взгляд на растянутую сочную дырку, принимающую жилистый член. Вероятно, дивился, как такая — толстая, шипастая, металлическая, тяжелая — дубинка раздербанивала внутренности шлюхи. Мужик, держащий торс Шуте и пристально следящий за тем, как дыра чмокает член и причмокивает, тоже возбудился: штаны натянулись в паху. Удерживая шлюху одной рукой, мужик высвободил свой член, приспустив штаны. Затем направил вялую и безвольную голову Шуте к рабочей зоне. Шуте приоткрытыми губами уткнулся в головку. Апатично, он ослабил нижнюю челюсть, позволяя ей разинуть рот. И член тут же юркнул внутрь, пользуясь гостеприимством. Шуте не сосал. Халявил. Просто держал рот открытым, пока мужик толкался бедрами и направлял голову шлюхи — как какое-то неэргономичное приспособление для мастурбации. Ну, в самом деле, Амений не станет упрекать Шуте, всё-таки услуга бесплатная. Никто не уточнял, что забесплатно он должен показывать чудеса языковращения и гипервсасывание. Разве что слюноотделение у генерала работало отменно. Слюна стекала, как у бешеной собаки. Мужики вовсю поджаривали на вертеле шлюху, держащуюся на их членах за обе дырки. Третий мужик сидел на кровати и дрочил, глядя на пошлую грязную еблю, в ожидании своей очереди. Комната наполнялась стонами. Клиенты хрипло стонали. Но и Шуте начал похныкивать, что удивило Амения, решившего было, что генерал просто расслабится, размякнет, словно половая тряпка, и позволит течению нести свою лодочку с пробоинами к бескрайнему горизонту. Или ко дну. Но Шуте начал активничать, если можно так выразиться. Постанывал, похныкивал и немного извивался под напором членов. Хотя и не пытался быть активным участником фрикций. Небольшая вовлеченность шлюхи в процесс перевозбудила третьего мужика, и тот решил присоединиться вне очереди. — Он сможет пососать сразу два хуя? — задавался вопросом мужик, пристраиваясь у рта шлюхи вторым. Видя, как в дерзкий рот генерала Шуте лезут сразу два члена, Амений просунул руку под передник и схватился за пах через тунику и штаны. Нет, он не хотел снова возбуждаться. Он просто не мог, наверное. Хотя Шуте творил с Амением странные вещи, провоцируя на то, чего тот обычно не делал и не думал делать. Но нужно было тренировать выносливость и стойкость. В том числе и перед соблазном в лице такого аппетитного, но опасного, даже пагубного деликатеса, как генерал Шуте. Однако Амений не мог удержаться и начал слегка гладить себя, наблюдая, как генерал опять корчится и глухо хныкает. Как искривляется его измазанное обоссаное лицо вокруг двух крепких жилистых членов. Как слезы катятся по щекам от усердия и натуги. Сложно устоять. — Ммм, смотри, как ему идет, как ему к лицу, — говорил третий своему соседу по жаркому рту. Да, Шуте безумно к лицу. Два хуя во рту. — Наверняка его зад такой же вместительный. — Мужик просунул палец между членами в рот генералу и попытался немного оттянуть губы, демонстрируя широту растяжки. Шуте хныкнул им в члены. — Да, если эта штука побывала там. — Третий мужик поднял дубинку, которая ему так понравилась, что он не мог с ней расстаться. — Теперь там может побывать что угодно любого размера. — Он передал металлическую дубинку мужику, трахающему зад. — Примерь ему. Анальный каменотес вытащил свой член, заменив большей шипастой дубиной. Легко прошла, Шуте и не среагировал. Гнолл, видимо, не врал, что способен затрахать настолько, что потом даже очень большие члены, всовываемые в зад спящей сучки, не потревожат ее сон. — Как хорошо вошло, — прокомментировал всовыватель. — Уверен, эта штука мне здесь не помешает. — С этими словами он начал вставлять и свой член, не вынимая дубины. Мужик кряхтел и стоически терпел, пока его член влезал рядом с шипастым металлом. Шуте тоже повилял задом, сражаясь с болезненностью, и промычал. Теперь они трахали Шуте так: два члена во рту, член с дубинкой в натянутом напряженном, но очень хорошо смазанном и разработанном заду. Мужик, присоединившийся к веселью последним, вытащил изо рта и направился к противоположному концу. Задрал ногу генерала и, удерживая ее на весу, попытался влезть третьим — к члену друга и дубинке, — у него не получилось, но только из-за нетерпения. Будь он терпеливее, то влез бы, конечно, в такое радушно пластичное тело. Поэтому они вытащили дубинку — и уж тут член сразу легко вошел за компанию с другом. Амений смотрел, как генерала Шуте имеют трое работяг, пришедших снять стресс после тяжелого труда, гладил себя и размышлял: сколько новых знакомств у замкнутого нелюдимого гордеца, предпочитающего одиночество — даже в личной жизни, даже в постели! Кто бы мог ожидать такого от генерала? Кто бы мог стать свидетелем? И какая щедрость, какое дружелюбие! Какое самопожертвование! Как покорно, послушно и самозабвенно генерал Шуте подставляет свои дыры для любых развлечений, будто маска одинокого гордеца — лишь маска и на самом деле в теле взрослого человека живет мальчик, который отчаянно хочет побольше друзей, веселья и приключений. Рот Шуте оказался более приятным для использования и работоспособным: мужик во рту кончил раньше, заставляя шлюху всё тщательно проглотить. Шуте щурился, сглатывая. Но даже сглотнув, Шуте не перестал кривиться. Он хныкал и, стоя на коленях, извивался всем телом, с задранной, как у кобеля, ногой, пока двое других клиентов долбили в зад. — Я не могу… — хныкал Шуте. — Я больше не могу… Не могу… — Он практически плакал, извиваясь под жесткой долбежкой, от которой всё его тело вибрировало. И в данный момент Шуте не выглядел возбужденной сучкой в экстазе. А выглядел жалкой, опущенной и пристыженной сучкой. Сучкой, которой очень стыдно. — Хозяин, хозяин, пожалуйста, я не могу, я больше не могу… — шептал и кривился Шуте, тянувшись к недоумевающему Амению. Что так беспокоило, мучило, терзало Шуте? Всё же было прекрасно. Ну что ж, если бы у Шуте была действительно серьезная проблема, он бы решал ее активней и эффективней. Так что Амений, наблюдая, продолжал гладить себя. И вскоре стало ясно, что одолевало генерала: медленно, тонкой прерывистой струей из его члена потекла моча. Шуте стоял на колене. Моча текла по бедрам, омывая их, — по бедрам клиентов и бедру Шуте. Естественная реакция кобеля, задравшего ногу. — Ох, да… — пробормотал Амений, сжав пальцы на гениталиях. Шуте был крайне смущен, но, кажется, надеялся, что никто не заметит его неловкости, поэтому сильно нагнулся вперед, прикрывая течь торсом. — Ах ты свинья, — конечно, заметил странную теплоту, стекающую по ногам, один из ебарей и начал ебать неряшливую шлюху резвее. Шуте кривился, не в силах остановить мочеиспускания. Поначалу струилось прерывисто — под двойные аритмичные толчки сзади. Шуте пытался прикрыть свой член от взора клиентов и хозяина, прикрыть свое недержание. Но в конечном итоге отчаялся — и полилось свободней. Под траханье сзади Шуте выдыхал, как после оргазма, после снятия колоссального напряжения. Мужик, который закончил раньше и не участвовал в анальной ебле, брезгливо морщился. Встав, он ногой перекинул парик из одной лужи в другую — ту, что налилась у колена генерала и приказал: — Приберись за собой. Трахаемый Шуте поднял растерянный взгляд на клиента, потом на хозяина. И в конце концов попытался толкнуться назад. Два клиента сзади поддались. И отодвинули шлюху достаточно, чтобы та, нагнувшись, сумела оказаться лицом над париком. Вцепившись в него зубами, Шуте… ну, он ничего не стал делать. Ему не надо было: клиенты сзади затрахали так активно, что уже одними толчками обеспечивалось хорошее протирание зассатого пола париком, крепко стиснутым в зубах шлюхи, издающей приглушенные стоны. Если бы Амений не кончил так хорошо раньше, он бы кончил вот в данную минуту просто без вариантов. Кто бы мог представить великого генерала Шуте… ладно, сколько раз Амений этому изумлялся за вечер, за ночь. Станет ли для него это когда-нибудь обыденностью? Привычным? Унижающий сам себя генерал Шуте. Мужики в его заду после небольшой попытки поспорить, кто кончит первым, договорились кончить одновременно. И на счет «три» они легко это сделали — с радостным пьяным криком выпустили заряды в размякшее тело. Шуте мычал в парик, чувствуя, как члены вошли до упора и сливают сперму — свидетельство того, что Шуте хорошо поработал. Что он состоявшаяся шлюха. Хорошая шлюха. Держа члены внутри генерала, мужики переглянулись и пришли к какому-то понятному им обоим решению. Уже через мгновение Шуте замер с париком в зубах и широко распахнул глаза. Еще через мгновение он выплюнул парик и выпрямил спину, вскричав: — Нет, нет, нет! — вскрики были странными. Вроде бы паническими, но при этом сладострастными. Была в них и толика стыда. Но Шуте не пытался брыкаться и убегать. В конечном итоге он завилял бедрами, а еще через пару мгновений с громким стоном-вдохом снова нагнулся, прильнув задом к членам, к пахам клиентов. — Как ему нравится наша моча, — сказал один из клиентов, чей член был в заднице генерала. — Теплая. Мы много пива выпили, — смеялись они. — Можно и шлюху угостить. Так что мало того, что они кончили одновременно в генерала, так еще и одновременно… слили туда и мочу. Самое поразительное — реакция генерала. С какой охотой и страстью он принимал нечистые выделения. Клиенты тем временем сообща решили позволить шлюхе подольше подержать в себе столь вожделенное для нее наполнение. Чтобы их щедрое угощение не оказалось расточительно разлитым на полу. Опустив ногу генерала и выйдя из его дыры, они сначала попытались быстро заткнуть дыру дубинкой, тем самым препятствуя вытеканию мочи и спермы. Но, потормошив торчащую рукоятку, пришли к выводу, что: — Нет, недостаточно. Проливается. Принеси из тумбочки что-то побольше, что лучше подойдет огромному размеру этой шлюхи. Мужик принес большой деревянный плаг. Общественный плаг публичного дома. Где только эта затычка не побывала! Впрочем, возможно, не так уж и много где, ведь плаг был очень толстым, размером с хорошую папайю, а такой не в каждую дыру войдет. Только в тщательно растянутую, как у великого генерала Шуте. С ним мало кто может сравниться. — Держи в себе, — потребовал мужик, хлопнув по натруженной ягодице, и потянул дубинку наружу. Под шумный вздох шлюхи дубинка легко выскальзывала, но это означало, что удержать жидкость будет сложно. Из освободившейся расслабленной дыры закапало на пол. — Эй, держи, держи! Ну и дырка, она не смыкается даже, — покачал клиент головой, со всей ловкостью быстро впечатывая затычку более подходящих размеров. Правда, Шуте вскричал, выгибая спину, когда затычка с нехилым грубым усилием талантливого каменотеса плюхнулась внутрь, громко радостно хлюпнув. Шуте выдохнул и часто задышал, успокаиваясь после столь бестактной и жесткой вставки. — Отлично, — порадовался мужик, похлопывая шлюху по ягодицам. От каждого хлопка Шуте ахал. Не из-за боли. Скорее, из-за ощущения, как моча хорошо разливается внутри, смачивая стенки кишечника — всё глубже. — Это тебе на память. Сохрани подольше, — заржал мужик вместе со своими друзьями. Они ушли, но Шуте продолжал стоять, не прямо, чуть пригибаясь, на коленях, дышать с открытым ртом. Выражение лица было удивленным, даже шокированным, растерянным. Генерал смотрел прямо перед собой в пустоту и был будто полностью погружен в ощущения, особенно те, что внутри. В кишечнике. Амений, убрав руку с паха, встал с кресла и не спеша приблизился к генералу, остановившись перед ним, не очень близко, но достаточно, чтобы попасть в поле зрения невидящего взгляда. Шуте вернулся в реальность и медленно поднял глаза, чтобы посмотреть на хозяина. Снизу вверх. Очаровательно. Выражение лица сменилось на стыдливое. Как домашний питомец проявил несдержанность и не дотерпел до улицы. И Амений не способствовал утешению, смотря надменно, с превосходством, с насмешкой. Он поцокал языком и покачал головой. Шуте опустил взгляд в пол. — Я вот всё думаю… — проговорил Амений. — Вся эта… как ты там говоришь… шелуха. Шелуха, да? Так вот, увидь они тебя сейчас, сели бы они еще когда с тобой за один стол? Шуте позорно склонил голову. — Как же низко ты опустился, песик, — проговорил Амений, довольный и удовлетворенный. — Да, — тихо согласился Шуте, прикрывая веки. Помедлив, Амений задумчиво пробормотал: — Можно ли ниже? Через мгновение тишины, Шуте поднял голову, но не поднял взгляд. — Надеюсь, — помедлив, сказал Шуте и устало, но усмехнулся. Амений тоже улыбнулся. Конечно, можно. Всегда можно. Было бы желание. Он взмахнул рукой, удерживающей пульсирующую магическую энергию, — и веревки истлели, немного обжигая кожу прошипевшего генерала. — Больно? — Да. Больно. Хорошо. Люблю боль. Спасибо, хозяин. — Конечно. Конечно. — Всё?.. — с надеждой спросил обессиленный Шуте, разминающий онемевшие руки. — Не совсем. Я хочу с тобой поговорить. Сядь, — приказал Амений, указывая на кровать. Шуте напрягся. Насторожился, нахмурился, но поднялся, пусть и неловко, словно только что родившийся теленок, и сел на кровать. Сел осторожно, кривясь из-за пробки. Амений тем временем взял с подлокотника кресла халат и, держа его, тоже сел на кровать рядом с генералом. — Что это было? — Что? — Не строй из себя дурочку. Ты был в восторге от того, что на тебя и… в тебя мочились эти оборванцы. Откуда это?.. — нахмурился Амений. Шуте пристыженно отвернулся, пробормотав: — Я не знаю. Хозяин. Амений неопределенно промычал. Помолчал. Вздохнув, спросил: — Ну и долго ты собираешься носить в себе их мочу? Шуте напрягся. — Нет, конечно… — проблеял он вяло. — Я не хочу… Не хочу. Амений еще раз вздохнул. — Ляг на живот, — приказал он. — Зад чтобы был с краю. Шуте послушно лег животом на кровать, оставляя согнутые в коленях ноги свисать с краю. — Вытащи пробку. Шуте был слишком пристыжен, чтобы спорить. Хотя и вытаскивать пробку ему тоже было стыдно. Но в самом деле, не просить же о таком хозяина? Шуте завел руку за спину, поддел основание плага и попытался вытянуть. Но рука после долгого связывания не слушалась и не хватало сил. Амений с усмешкой наблюдал, как прославленный генерал не может даже вытащить затычку из собственной жопы. Как это... двусмысленно. С большим усилием и кряхтением, генералу удалось. Он вытащил пробку, выпустив ее из рук, роняя на пол. Следом полилась моча клиентов. Шуте, уткнувшись лицом в кровать, развел бедра, позволяя стекать. Амений молча ждал. Когда всё вылилось, он попросил Шуте вернуться в прежнее положение и сесть на кровать. — Отвратительно, — скривился Амений, с брезгливостью глядя на очередную третью лужу под ногами пристыженного генерала. — Вот скажи мне, в самом деле, чем человек отличается от собаки? Ладно, — выдохнул Амений и, расправив грязный заляпанный халат, накинул его на плечи уже дрожащего от холода Шуте. — Пойду поблагодарю господина Дакари. Передать ему твои благодарности?.. — Для него я шлюха. Зачем ему мои благодарности? — Шуте обхватил халат, запахиваясь поплотнее. — Ему ни к чему, — согласился Амений, поднимаясь. — Это для тебя, а не для него. Ты же помнишь, что я всегда тебе говорил? Шлюха должна быть благодарной.