—
— Вот же дерьмо дерьмищное! – не сдержавшись, Остин со злостью пнул пустую коробку, — У наших чирлидерш сломался автобус, прикиньте. До выступления полтора часа, а эту тарантайку чинить... Да бог его знает, на это может целый день уйти. Чёрт, ну как будто весь мир сегодня против нас настроен. Юджин запел бодрящую песню о том, что не нужно сдаваться, ведь если за окном не ядерная война, то удача уже не обошла их стороной. — Блин, а как же Майя... Наверное, переживает, что опоздает. Нужно ей позвонить. — Ости, на тебя посмотришь, и не узнать ведь. С каких это пор ты стал за той девушкой ухаживать? – Мартин затушил тлеющую сигарету о край раковины, после встряхнув её, — Сам говорил, что Майя не в твоём вкусе и всё такое, а сейчас себе места не находишь, волнуешься. — Ни-чё подобного, идиот! – Гилл презрительно поднял брови и сморщил лоб, всем своим видом показывая, что это не так, — Я и за других чирлишерш волнуюсь, вообще-то. Просто Майя, она... Она такая... — Понятно, – Юджин захохотал, подняв ладонь в примирительном жесте, — Она такая-не-такая. Знаем, Остин, проходили. У тебя каждая такая. То есть, не такая. Ну, ты понял. Он ехидно глянул на Мартина, едва скрывающего улыбку на лице. Взгляд остановился на троих спящих баскетболистах, навалившихся в одну большую тёплую кучку на широкой скамейке. Вдруг в помещение молнией залетел Джон, с порога швырнув в стену свой телефон. От грохота проснулись спящие, тотчас вскочив со своих мест. Юджин инстинктивно пригнулся и потянул Остина за собой. Только Уотерс остался стоять неколебимо и ничуть не испугавшись. Он вопросительно посмотрел на Джона, который захлопнул за собой дверь так, что она чуть не разлетелась в щепки. Его грудная клетка вздымалась то вверх, то вниз. Казалось, внутри него взорвался проснувшийся вулкан и бушевал безудержный тайфун. Все таращились на него выжидательно и понятия не имели, что может прийти этому сумасшедшему в мысли. Но спустя пару секунд пылающий гнев Эванса словно что-то потушило : он, сделав пару шагов вперёд, обессиленно присел на скамью и уронил тяжёлую голову в ладони, совсем затихнув. Буйволы многозначительно переглянулись между собой. Что-то определённо случилось. Конечно, Джона может вывести из себя даже излишне громкая трель птиц, но обычно это случается не так внезапно. Ещё всего час назад у капитана было бодрое и приподнятое настроение, а сейчас он выглядел совершенно изнеможенным. Убитым. Наконец Мартин остановился перед Джоном, слегка нависая над ним. Тому пришлось выпрямиться и принять зрительный контакт. Со стороны казалось, что Джон вот-вот набросится на приятеля, однако он лишь смотрел на Марти, и его взгляд говорил сам за себя. — Ну и что это сейчас было? – Уотерс сложил руки на груди и сделал строгое, даже скорее недоумевающее выражение лица, — Что стряслось? Эванс поджал губы и опустил взор себе под ноги, решая, стоит ли объясниться или будет проще послать всех далеко и надолго. — Отец звонил. И всё стало понятно. Всего лишь два обычных слова вместо тысячи. Однако больше и не требовалось, чтобы в раздевалке образовалась тишина, в которой каждый слышал только своё дыхание. — И что на этот раз? – Джин поднялся с пола и оттряхнулся, его примеру последовал Остин, – Зачем звонил-то? — Пилил на счёт экзаменов. А ещё сказал, что у Дэй'я лейкоз.Кажется, это точно всё.
—
Говорят, что человек способен на самые безумные поступки. Да, особенно когда адреналин кипит в жилах, а нутро сжимается настолько, что дышать становится невыносимо. Линч уже и сам не знает, как за миг до того, как его могли схватить, успел протиснуться в узкое продолговатое пространство между решёткой и потолком. Он в прямом смысле прыгнул в эту щель и пролетел вперёд, при падении больно ударившись коленями об гранитовую плитку. К сожалению, сумку спасти не удалось : она повисла на металлической выемке по другую сторону. Теперь на неё уже было плевать. Совершенно плевать на то, что её могут украсть или ещё что. Главное, что Линч в относительной безопасности. Хотя эта решётка не вызывала особого доверия, ощущение спасённости всё равно торжествовало. Егор вскочил на ноги, в моменте то ли не замечая острую боль, то ли стараясь не замечать её. Он резко обернулся и едва сдержался, чтобы не засмеяться в истерике. Четыре пары пронизывающих, одиозно налитых жгучей кровью глаз впились в него. Незнакомцы. Нет. Это даже не люди. Плотоядные шакалы, готовые беспощадно растерзать и после обглодать каждую кость. У одного оскал волчий, у другого ухмылка чешира, у третьего и вовсе всё лицо в татуировках, а четвёртый... Четвёртый – это Хантер. Охотник, возводящий всех зверей. Мужчина прильнул к решётке и просунул через ромбообразные отверстия пальцы, будто подмания Егора. Неужели он всё помнит? Помнит аварию и всё, что произошло, а теперь мстит? Линч не смог всё это стерпеть. Оставил всё как было и сбежал. Ведь это было единственной лазейкой на спасение. А сзади слышал лишь оглушающий смех. Нет, не смех. Сатирический животный рёв. Воспоминания о том, как Линч сумел переждать до восьми утра и уже на людном метро добраться к спортивному центру “Credit Union 1 Arena„, совсем выцвели. Перед глазами стояло только выражение лица Хантера. Это было невозможно забыть просто так, по щелчку пальцев. При входе в здание на него подозрительно косились администратор и охранники, но не стали задерживать. Егор и сам не знал, почему вообще пришёл сюда. Какой толк, если одежда для выступления у него отсутствует, а второй такой больше нет? В чём он собрался танцевать? Ладно, не суть. Он только что смог снова перехитрить смертоносную судьбу, а на счёт формы он уж сымпровизирует. Наверное. Раздевалка, предназначенная для танцоров, кажется, находилась на четвёртом этаже здания. Подниматься по лестнице – непосильная задача. Лифт был вторым спасением за день. Линч заскочил в пустую кабинку лифта и нажал на нужную кнопку, ожидая закрытия дверей. Не хотелось сейчас никого видеть и ни с кем общаться. Тем более в таком непрезентабельном виде. Однако поехать в одиночестве ему не светило. В уже полностью закрытые, казалось бы, двери вдруг протиснулся носок чьего-то кроссовка. Рассеянность как рукой сняло. А вдруг это Хантер? Егор опасливо покосился на узкий проход и непроизвольно вжался в холодную стенку, готовый уже к чему угодно. Двери раздвинулись, и в лифт неторопливо прошёл Эванс, сначала даже не заметив стоящего парня в углу напротив. Он остановился у большого зеркала и вгляделся в своё отражение : пустые глаза и лживый блеск от лампы в них. Как же презирал он их. Эту постоянную неопределённость, безразличие, напыщенную насмешку, растерянность и страх, скрывающийся в темени зрачка. Ненавидел синий цвет. Он ассоциировался с отчаянной печалью, слабостью и беспомощностью. Их Эванс тоже не любил. Джон уже было вознёс кулак для удара об стекло, как увидел размытый силуэт в отражении. Он тут же обернулся и лишь на мгновение встретился с зелёными глазами. Линч спрятал взгляд за упавшими на лицо тёмными локонами. Опустив руку, Джон шумно выдохнул и поправил лохматые кудряшки, прежде чем полностью развернуться. Двери наконец закрылись. Первый этаж, второй, третий. Всё ещё третий. Неожиданно лифт тряхнуло. Несильно, но этого хватило, чтобы дрожащие ноги разъехались, и Линч сполз на пол. Не осталось сил на то, чтобы даже подняться. Эванс странно дёрнулся в сторону Егора, словно намереваясь помочь, но всё же остался на месте. Глаза прожигали дыру в остановившейся красной цифре «3», но она не сменилась на следующую. — Этого ещё не хватало, – что-то невнятное пробормотал Джон, заметно помрачнев, — Конечно, куда же мы без приключений. Линч тихо хмыкнул. Вот уж верно Джон подметил. Он неморгающим взглядом уставился на зеркало. От собственного отражения сделалось тошно. И когда он успел так скиснуть? Наверное, стоило радоваться, что утренняя пробежка не закончилась расправой. Джон подошёл ко входу и нажал на кнопку вызова диспетчера. Лишь с шестой попытки ему наконец ответили. — Добрый день. Вы застряли? – механический женский голос был прерван джоновым раздражённым вскриком, заставившим Егора вздрогнуть. — Алё, блин! – конечно, вежливость – это не про Джона, — Какого вы не отвечаете? — Прошу прощения. Должно быть, неполадки с электричеством. — Вы вообще собираетесь отсюда вытаскивать нас или что? Сколько можно ждать? — Вы одни в лифте? — Да какая разница? Я вопрос задал. Такими темпами им помощи никогда в жизни не дождаться. Слушать препирательства Джона и диспетчерши больше не оставалось терпения. Собравшись с силами и духом, Линч медленно поднялся с пола, держась за металлический поручень слева от себя. Он почти невесомо коснулся плеча Джона, и тот немного отступил. — Здравствуйте. В лифте на данный момент находится двое человек. Сколько потребуется времени, чтобы нас вызволили? – ему, напротив, кофликтовать ни с кем не хотелось, особенно с человеком, который на данный момент решал, "как долго лифтёр будет чинить лифт". — Хорошо. Лифтёр прибудет в течении часа. — Какой, на хрен, час? – вновь бесцеременно втиснулся Джон, — Вы там чё, вообще что ли!– — Извините, а нельзя как-нибудь побыстрее? Просто я спешу. Но диспетчерша больше не отвечала. Эванс ещё несколько раз попытался дозвониться, но, кажется, связь оборвалась. Тогда, вспыхнув, он ударил по панели лифта. Исправно работающие лампы в один миг погасли, и в помещении будто стало ещё уже. Секундную тишину прервал, на удивление, Линч. Нервы не выдержали. Он неумолимо взвыл, прислонившись лбом к двери лифта, и уже не беспокоился о количестве грязи и бактерий, скопившейся на ней. Стало совсем темно. Ну, так они хотя бы не видели друг друга. Джон включил фонарик на телефоне и огляделся вокруг себя. Не увидев ничего, что могло бы хоть как-то помочь их незавидному положению, устало сел на пол и положил смартфон экраном вниз так, чтобы луч света равномерно распределился по маленькому пространству. Через минуту не выдержал и Линч : также спустился на пол, поодаль от центра, в углу, и поджал под себя колени. Они оба ждали, когда лифт наконец поедет. Или, подобно Спасителю Христу, по-героически пафосно двери распахнутся, и в проёме покажется лифтёр. Напряжённое молчание только угнетало. Каждый думал о чём-то своём. И никто не смел прервать размышления. На экране телефона не было ни одной полоски фая. Нет возможности ни позвонить, ни хотя бы написать кому-то. Кричать бесполезно, не услышат. Ну вот приспичило же поехать на лифте, а не подняться пешком до четвёртого! Порванная ткань джинсов в области чуть ниже колена, забрызганный подол светлого плаща; чуть выше – истёртые в кровь руки. Взъерошенные волосы и потерянный взгляд, устремлённый вникуда. В последний раз в таком виде Линча доводилось видеть только в день гонки на Спидвее. Нет, тогда он хотя и выглядел словно кот, по своей глупости упавший в таз с водой, но живой был. Глаза выражали всё : пылкую ненависть, что граничила с по-детски истинным счастьем и жгучей обидой. Но сейчас всё было по-другому. — Тоже плохое утро? – как бы невзначай бросил Джон, чтобы начать диалог. Казалось, Линч сперва даже не услышал вопроса. Медленно подняв глаза на него, он вздёрнул брови, как бы спрашивая, мол, ты о чём. — Ему тоже досталось? – странные вопросы, не имеющие между собой логической связи, уже порядком раздражали. — Кому? — Неужели сбежал? – да, Эванс как будто насквозь видел; губы Егора искривились в смешанной эмоции, — Что, угадал? — Не понимаю, о чём ты. — Вижу, что поцапался с кем-то. Иначе почему выглядишь как синица, чудом улетевшая из когтей куницы? — Ты – ужасный Шерлок, – Линч прикрыл веки и качнул головой, вздыхая. — А я и не Шерлок. Я Джон. Только не Ватсон, а Эванс. Детектив, конечно, не самый известный, однако какой сообразительный. Линч безотрадно кивнул лишь из вежливости. Вести беседу не было никакого желания, в особенности с Джоном, который снова стал вести себя как раньше. Будто бы ничего не произошло. От безделья Эванс стал постукивать пальцем по зеркалу, издавая ритмичный стук, что казался слишком громким и надоедливым источником шума. — Прекрати. Бесит. — Знаешь, меня тоже, – выждав многозначительную паузу, продолжил, — То, что ты ведёшь себя по-пидорски. Егор выпал в осадок окончательно. Если бы он сейчас что-то пил, то вероятно подавился бы. Юноша выразительно округлил глаза и недоверчиво покосился на невежу-собеседника, думая, что ему просто послышалось. — И не надо делать такое выражение лица. Свои слова я обратно не возьму. — Совсем умом тронулся, что ли? – безразличие вдруг сменилось негодованием, — На себя посмотри. И Джон посмотрел. В зеркало, на своё отражение. Жеманно коснулся скул и провёл по ним, ухмыльнувшись. — Знаю, такого красавчика ещё надо поискать. Повесь мой портрет перед своей кроватью и просыпайся не от солнечных лучей, а– — От твоей противной физиономии. Спасибо, воздержусь. — Какая муха тебя сегодня укусила? – Линч возмущённо фыркнул, нахмурившись. — Ты меня спрашиваешь? Ей богу, ты хуже заносчивого ребёнка с врождённым слабоумием. Ты ведь первым начал со мной говорить. — Хватит быть таким эйблистом. Вот ты всегда такой. С тобой по-человечески, а ты в душу плюешь. Я же не виноват, что с тобой что-то случилось с утра пораньше. — Вообще-то именно из-за тебя всё это дерьмо и происходит. Только страдаю почему-то я, а ты остаёшься белым и пушистым в стороне! – Линч уже не сдерживал крика и необъятной неприязни, — Не я первым всё это затеял, чёрт возьми. Это ты полез ко мне тогда лобызаться! И после этого кто ещё "ведёт себя по-пидорски"? Агрессией на агрессию. Предъявлением на недовольство. Аргументом на аргумент. Джон на время притих. Наверняка размышлял и переваривал всё сказанное Егором. Линч тоже не торопился язвить дальше. Не высказал всего, чего хотел, однако заткнуть Эванса удалось. Маленькая победа в копилочку. — Кажется, это я должен на тебя злится за произошедшее. После твоего смертоносного удара у меня всё сломалось и снизу и сверху. Ещё опухло на дней пять. — Так тебе и надо. Знал бы, самолично оторвал бы тебе то, что находится и снизу и сверху. Первое для того, чтобы больше не сувал свой длинный куда ни попадя, а второе, чтобы твоё хрупкое мужское эго забилось в депрессивную яму и рыдало каждую ночь. — Я тебе ничего ещё никуда не сувал, не надо тут мне, – Джон хмыкнул и откинулся назад, устроившись в неудобном холодном углу, — Ты что, испугался тогда? Боялся, что я могу тебе что-то откусить? — Это тебе стоило бояться. Тебе просто повезло, что Кьёр и Кай вовремя ушли оттуда. Если бы не они, то мне бы действительно пришлось тебя убить. — А что, если бы они не ушли? Возможно мне пришлось бы тебя, – Джон навёл свою ладонь поверх егоровой шеи, как бы наглядно показывая, — придушить, чтобы меньше сопротивлялся. Или наоборот, приласкал бы. Мне кажется, тебе нравятся прелюдия. Лицо у тебя смазливое, хоть и хмурое. — Снова ты начинаешь! Может, тебе стоит прекратить представлять меня в дурном свете, а? Ты уже достаточно меня опозорил перед всеми, распустив слухи! — Ты о чём вообще? Тебе приснилось это, что ли?—
Мария весело засмеялась, любуясь своими трудами : на лице Егора красовались кривоватые нарисованные кошачьи усы. Он проспорил желание и ничего не оставалось, как стать 'моделью' для юной, ещё неопытной визажистки. Другие две чирлидерши, оставшиеся в гримёрке, шушукались меж собой и задорно умилялись, наблюдая за невиданной ранее картиной. Увидеть Линча в таком уязвимом положении почти невозможно. А в тот день он даже согласился на фото, но с условием, что всё это недоразумение останется строго между ними. — А давай ещё глиттера добавим на усики. Диво какое, эта фотография теперь будет стоять у меня на обоях, – Нора по-девичьи поиграла бровями и махнула рукой, хихикнув, — На майский конкурс мы отправим именно нашу пуму. Я уверена, что он покорит не одно женское сердце. — Боюсь, что в мае меня с вами уже не будет, – девушки одновременно посмотрели на Линча с одинаковым выражением лица, мол, повтори-ка, что только что сказал. — В смысле? Ты что, болеешь чем-то? Ты можешь не дожить до мая? – Эмилия присела возле парня и обеспокоенно посмотрела ему в глаза, ненавязчиво взяв и руку, — Линч, почему ты молчал? — Это правда, Линч? Неужели ты... Неужели... – Мария прикрыла рот ладонью и неверяще покачала головой, — Быть не может... Реакция на слёзы девушек у Егора была совершенно неожиданной. Вместо скорых объяснений он вдруг рассмеялся и по-лисьи прищурил глаза. Лишь спустя две минуты, сопровождаемые напряжением и смехом, юноша наконец взял себя в руки. — Нет, вы что! Я полностью здоров. Просто я имел ввиду, что уйду с команды до мая. Если быть точнее, то уже в этом месяце, в апреле. Всё нормально, не нужно меня хоронить раньше времени. — Что, почему? – Нора одним глотком осушила стакан воды и приземлилась на фиолетовый пуф, согнув одну ногу в колене, — Всё же было хорошо! — Да, Линч, ты из парней самый лучший танцор. Тебя тренер просто так не отпустит. Да и мы тоже! Ты собираешься нас просто так бросить и уйти? — Да нет, я ещё пока думаю. Может, просто возьму перерыв, а потом снова вернусь. У меня часто бывает, когда я перегораю к какому-то делу. Наверное, мне просто нужен отдых от всего. — Это из-за тех слухов, да? — Из-за каких "тех" слухов? Нора и Мария буквально одним своим взглядом сожгли подругу в чёрный пепел. Тут же до Эмилии дошло, что она ляпнула лишнего. Она попыталась перевести тему и заговорить Егора диалогом, но безуспешно. — Я думала, что ты знаешь... — Не томи. Раз начала, то договаривай, – Линч сжал её локоть несильно, но крепко, чтобы она точно рассказала. — Ну.. Тебя тогда не было. Помнишь, ты говорил, что куда-то по делам уйдёшь. Вот тогда на стадионе случилась небольшая потасовка. — Так, стоп, причём тут это? К слову, что за слухи такие? Про кого они? Девушки многозначительно переглянулись. Нора решила продолжить : — Про тебя, Линч. Там не очень приятная ситуация произошла. Если вкратце, то ты стал причиной конфликта, а потом и, ну, драки соответственно. — А если точнее? Какого конфликта, Нора? – терпения постепенно становилось всё меньше и меньше. — Оказалось, что про тебя распускали сплетни. Уже около двух недель. В общем, говорили, что ты... Это, ну.. — Что ты гей. И спишь с кем попало, – в итоге самой прямолинейной из девушек оказалась возможно бестактная, однако честная Мария, — Но ты не волнуйся! Мы же знали, что это не так. Поэтому не поверили. — Что? И кому это только в голову пришло, блять? Кто распускал обо мне слухи? — Буйволы. Вернее, их капитан. По-моему, там был ещё кто-то, но это уже неважно. За тебя тогда вступились наши баскетболисты. — Чего? Что за бред, на хрен? Линч не верил ни единому слову. Или не хотел верить. Он оглядел всех девушек, пытаясь найти на их лицах хоть толику шутливости, однако они все выглядели серьёзными. Не мог Джон так поступить. Не в его стиле улыбаться в лицо и поливать дерьмом за спиной, ещё и такими мезкими словами. Да и он с Остином тогда говорили, что драка случилась по другой причине. Хотя, погодите-ка, по какой причине? Что-то Егор не припомнит, чтобы они дали определённого и внятного ответа. Остин хотел в чём-то признаться, но Джон не позволил. Он точно что-то скрыл от Линча и до последнего не хотел рассказывать причину. Ну Джон ведь не такой... Не такой...—
— И ты поверил? – Эванс заинтересованно приподнял уголки губ. — А что мне оставалось делать? Ты слишком странно себя вёл. Ещё и та твоя дурацкая шутка с поцелуем... Конечно, гораздо больше "против", чем "за" в защиту твоего шаткого алиби. — Шутка? – скулы непроизвольно свело; отчего – Джон, вообще-то, и сам не понимал, — Вернее... Ты что вообще себе там напридумывал? — Ты полез ко мне обжиматься, чтобы поглумиться надо мной и выставить меня идиотом. Неужели ты правда думал, что я брошусь к тебе на шею? Тогда облом, твой гениальный план провалился, чёрта с два.Кажется, пора навестить старых знакомых.