Малыш, не плачь

Риндо взглянул на время в своём телефоне и наткнулся на «1:59». Впопыхах, Риндо переоделся в свою пижаму для сна и на носочках, стараясь никого не разбудить, зашёл в комнату Рана. Младший Хайтани снял пижаму, оставшись только в нижнем белье. Он всегда делал так, когда спал в одной кровати с Раном. Хайтани аккуратно лёг на правую сторону кровати, где было свободное место, и обнимая брата, накрыл обоих одеялом. Конечно же, Ран не спал, ожидая дорогого брата, он знал, что Риндо, словно муж, вернувшийся с долгой работы, придёт к нему в постель, залезет под одеяло и с радостью окунётся в распростёртые объятья. Новый школьный день, осталось три грёбанных учебных дня и можно сполна насладиться двухдневными выходными. Риндо вышел из кафетерия один, ибо расписание брата сбилось и время столовой сдвинулось на более позднее. Парень шёл по коридору, желая немного прогуляться на улице и встретиться с другом, но Рин встретил кое-кого другого. Перед ним стоял Хасимура. Это надоедливое лицо, по которому хочется вмазать, запомнилось Риндо, чему он не рад. -Кого я вижу, младшенький подсос Хайтани, — насмешливо сказал ученик из параллели. -Как же заебала твоя ублюдская рожа, — Риндо не стал сдерживаться и решил подраться с этим гандоном прямо за школой. Кулак Риндо хорошенько врезался в лицо этого Хасимуры, который чуть поморщился от боли, и тоже принялся избивать Риндо. Это была тяжёлая драка для обоих, поскольку силы были почти равны. Однако, Риндо был чуть сильнее, именно поэтому ему досталось не так сильно, как Хасимуре. Лицо этого парня было все избито, из носа текла кровь и был выбит один зуб, не говоря уже о других повреждениях тела. Риндо же, в свою очередь, получил сильное кровотечение из носа, разбитую губу и одно сломанное ребро. Хайтани было чрезвычайно больно даже дышать, не говоря уже о других действиях. Двое восьмиклассников пошли в медпункт на первом этаже. Медсестра долго ругалась на этих двоих и конечно же рассказала всё их классным руководителям, перед этим срочно оказав им хорошую медицинскую помощь. Классная руководительница класса Риндо нашла старшего Хайтани и всё ему рассказала, попросив обратить внимание на поведение своего младшего брата и предпринять меры. Ран был не из жестоких. Ладно, Ран был из жестоких людей, но только не со своим возлюбленным, ни в коем случае. Эта ситуация порядком напугала Хайтани всего лишь из-за того, что он переживал за Риндо. За его прекрасную нежную, чуть загорелую кожу. Боялся увидеть увечья на его теле или же лице, что заставляли Рана расстраиваться каждый раз глядя на них. Старший влетел в медпункт, пробегая к отделению с кушетками. Хасимуру уже забрал его старший брат, судя по всему, а Риндо лежал на кушетке около открытого окна. Парень дремал с закрытыми глазами, а его ресницы чуть подрагивали, как бы говоря о том, что он ещё не до конца уснул. Ран облизал пересохшие губы, размышляя в своих фантазиях о том, как он подходит к Риндо и неспешно целует его, а уже после его пробуждения, Риндо отдаётся во власть Рану, оставаясь покорным. Старший отбросил эти фантазии в тот миг, когда обратил внимание на раны. Ноздри светловолосого были заткнуты кусочками ваты, на которой можно было бы разглядеть засохшую кровь. Хайтани перевёл взгляд на губы брата, с болью увидев то, что нижняя губа разбита. Словно почувствовав местонахождение Рана здесь, Риндо открыл глаза, ощущая острую боль в области ребра. -Ра…гх…н, — произнёс Риндо, который был уже не в силах сдержать болевое ощущение. На звуки голосов быстро пришла медсестра и ещё раз объяснила всё старшему брату Хайтани. -Ран, нельзя допустить чтобы твой младший брат сейчас ходил, по крайней мере сегодня, ему нужно соблюдать постельный режим, пока кость ребра полностью не срастется под гипсом, это где-то около трёх с половиной недель, — добавила женщина. -Я понял вас. Это было последним предложением, которое говорил Ран за последние 20 минут, что Хайтани шёл на руках с младшим братом. Придя домой, тёти не было, скорее всего ушла по делам. Ран поднялся в комнату и уложил братика на кровать, слегка укрывая одеялом. При нём Ран начал переодевать школьную форму на комфортную домашнюю одежду. -Ран? — Рин-Рин искренне не понимал, что за молчанку устроил ему Хайтани –, скажи хоть что-нибудь. Ран надел домашние штаны и тапочки, оставаясь с голым торсом. После аккуратно повесил школьную форму на вешалку, где ей и место. Через пять минут молчания Ран не выдержал и взорвался, слегка даже напугав Риндо по началу. -Чёрт, Риндо, ты не понимаешь, как я беспокоюсь о тебе, как мне больно глядеть на твои раны, как больно узнавать от учителей, а затем от медсестры то, что ты пострадал! — почти срываясь на крик громко говорил длинноволосый. Старший брат сел к младшему на кровать. Риндо потянулся за тёплыми объятьями и получил их. Ран нежно проводил рукой по приятным на ощупь волосам Риндо, затем поцеловав его в лоб. -Прости, Ран. Я не мог терпеть его ебанутых слов, этот ублюдок так и нарывается сам, чтобы ему хорошенько разбили ебало, и он это, блядь, получил, — слегка раздражаясь сказал Рин. -Нужно беречь себя, Ринни. Я пойду на кухню принесу тебе поесть суп. Так и прошла остальная половина дня. Время близилось к ночи, братья решили лечь пораньше, но инициативу проявил Ран, ибо больным нужно больше отдыхать. Лёжа в кровати, лицо Риндо прижималось в подтянутую грудь брата, в то время как старший брат поглаживал голову Ринни. -Этот чмошник поплатится за то, что сделал с тобой, малыш, — тихо сказал Ран, думая о плане мести. Ранчик не думал об убийстве или что-о по типу такого, не пугайтесь, Хайтани хотел отплатить этому парню сполна за то, что он сделал с его братом. Теперь этот школьник огребёт в несколько раз больше, чем просто от Риндо, раз решил оскалить клыки перед одним из королей Роппонги. . . . В этот вечер Риндо сидел в постели, проводя время в ноутбуке. За окном красовалась пасмурно-дождливая погода. Страшный ливень стучал по крыше дома. В душе Риндо волновался за брата. Утром он надел форму их общей группировки Роппонги и сказал, что отправится по делам. Скорее всего вернётся через шесть часов. Риндо неустанно считал часы, ожидая, чтобы это время скорее прошло, но время тянулось мучительно медленно.