***
15.08.2020
Дело было вечером, делать было нечего… Кстати, забыл совсем зафиксировать, что еще в конце июля нам фотограф прислал фотки… Ну это было что-то с чем-то… Я себя впервые увидел вот таким — сексуальным, с любимым мужиком рядом. То ли любовь так на меня действует, то ли я реально повзрослел, но с фотографий на меня глядел уже не вчерашний школьник, а молодой, красивый парень, который успешно себя реализует как в карьере, так и в отношениях. — А говорил: «не фотогеничен»! — Арсений лежал рядом и рассматривал каждую фотку. — А давай вот эту выложим! — он ткнул на снимок, где мы сидим за столом друг напротив друга, а в наших глазах так и пульсируют сердечки. — У меня еще семья не знает… — вздохнул я. — Будет повод рассказать! — Не знаю, как это донести. Вот как ты своим сказал? — Это еще было в юношестве. Как-то мама спросила, почему же я не бегаю за девчонками, почему она ни разу не видела, чтобы я ухаживал за кем-то. Ну и я мог бы спиздеть, этому уже научился, но на тот момент мне необходима была поддержка, поэтому я рискнул и честно сказал, что по мальчикам. — А мама что? — Она поджала губы, обвела комнату взглядом, но сказала: «люби кого хочешь, лишь бы был счастлив». — Вау, круто! — Судя по тому, что ты рассказывал о своей семье, мама у тебя замечательная и, думаю, она всё поймет. — Слу-ушай, а давай на Новый Год мы вместе поедем в Воронеж и сразу познакомитесь! — я подумал, что увидев Арса вживую, больше шансов, что семья примет мой выбор. — Хорошая идея. А с фотками что? — Ну ты можешь выложить, я не думаю, что кто-то станет шариться по твоим соцсетям. — Такая модель пропадает! — мой парень сладостно вздохнул, глядя на экран ноутбука, в котором довольно развратно сидел я. Без всякого преувеличения — Антону шла камера. И пусть в нем чувствовалась скованность и неловкость, сама его фигура притягивала взгляды. Не слушайте его речи о том, что он не умеет фоткаться и вообще не предназначен для камеры, это не так. Весь он был сложен так, как надо, и ничего не нужно менять. Сенд твит, как говорится.20.08.2020
Ну вот и приплыли… Мой отпуск закончился пару дней назад, сменила на этом посту Ида. В офисе торчало трое — я, Арс и Борисыч. Я сидел за своим привычным рабочим столом и выполнял текущие задачи. «Итальянский проект» находился в стадии оформления документов в командировку, поэтому я временно как бы замещал Галич. Арсений, как обычно, делал все быстро, периодически залипая в телефон. — Пойду прогуляюсь до туалета, — он лениво встал из-за стола, направившись в сторону уборной. Борисыч сидел в своем кабинете. Казалось бы, ничего необычного. И это только на первый взгляд, Антон. Проходя мимо кабинета Сереги, я услышал, как он говорит с кем-то, уточняя: — Готов ли загран паспорт Шастуна Антона Андреевича? Я медленно повернул голову в сторону обладателя этого паспорта, но он спокойно сидел и в ус не дул. «Странно делать загранник, когда многие границы для туристов закрыты, а отпуск кончился», — подумал я. «Да и еще более странно, что этим вопросом занимается Серега». И тут до меня дошло — паспорт был нужен для какой-то рабочей поездки. Но куда? И почему я об этом не знаю? Мысли метались в голове, не находя ответов. Я продолжал стоять как вкопанный и слушать. — Да, три билета до Венеции на фамилии Матвиенко, Шастун и Галич. Чего, блять?! Я не ослышался??? Мои ноздри раздулись как у быка, я был разъерен. Забыв напрочь про туалет, я семимильными шагами подошел к столу Антона. — Какого хуя происходит?! — Арс, все хорошо? — А должно быть?! Почему я сейчас случайно узнаю, что вы втроем летите в Италию? Ты мне ни слова не сказал! Да и Серега тоже хорош! Ну ёбан-бобан… Почему так? Мы как раз хотели все рассказать Арсу… — Арс, послушай… — меньше всего мне хотелось ругаться с ним. — Да уж, будь добр, объяснись! — в его голубых глазах вместо прекрасного моря бушевал ураган. — Мы собирались рассказать скоро, когда все было бы точно известно… — Что, блять, известно? — Итальянцы позвали нас в командировку на пару недель… Борисыч предложил мне, так как мы вместе работали над этим проектом, а Иду взял как человека, знающего итальянский… — Та-а-ак, понятно… — я приземлился на стул. Вместо злобы ко мне подступила обида. Почему он, а не я? Я, безусловно, был рад за Шаста, поскольку за год так показать себя не каждый может, но ощущение, что меня отодвинули на второй план, кольнуло прямо в сердце. Еще и Антон-гандон ничего не говорил… Я чувствовал себя преданным. — И давно вы знаете? — Почти месяц… — громко сглотнул предатель-итальянец. — Еще лучше! — Что у вас тут происходит? — наконец вышел Матвиенко вразвалочку, будто не хранит секрет от лучшего друга. — Не у нас, а у вас, ведь вы летите в Италию, и даже не удосужились мне об этом сказать! — Оо-у-у… — «друг» почесал голову. — Арс, пойми, это работа. — Да плевал я на вашу работу! — я взорвался. — Я вам не игрушка, чтобы решать, когда меня посвящать в ваши тайны, а когда нет. Близкие люди, называется! — Ну Арс, прости, — я попытался подойти к нему, чтобы обнять, но он машинально сделал два шага назад. — Дома поговорим… — он схватил свой рюкзак и вышел из офиса. — Пиздец… Че он так реагирует? Истеричка! — я впервые увидел вот такую сторону Арсения — вспыльчивую, взрывную, принимающую близко к сердцу. — Поистерит и успокоится… — Борисыч медленно опустился на стул. — Он думает, что мы ему не доверяем! — Но это же не так! — Объясни это ему… — Блять, да взрослый мужик, хули тут объяснять! — теперь ко мне пришла злоба на выходку своего парня. Да, виноваты мы, что не сказали, и мне на его месте тоже было бы обидно, но я хотя бы попытался разобраться в ситуации, а не орал и хлопал дверьми. — А ты еще не понял, что местами это капризный и невыносимый мальчик? — начальник со вздохом глянул на стол Арса. — Теперь понял. — Вечером придешь, он уже остынет. Я вообще хотел сказать, что твой загранник готов, поэтому я заказал нам билеты на 26 сентября. — Я бы порадовался, но сам видишь, не тот настрой. — Да ладно, не переживай! — Сережа подошел и обнял меня. — Мы как-то с ним поссорились, и он сказал, что больше со мной вообще разговаривать не будет. Как видишь, мы все еще друзья. — Ну ладно, успокоил. Спасибо. Я не хотел смотреть ни на того, ни на другого, поэтому принял решение прогуляться. Еще теплый летний ветерок и умеренное солнце потихоньку остужали мой пыл. Однако ощущение того, что меня сдвигают, и что пацаны козлы вонючие, меня не покидало. Я не понимал, почему так происходит, и что я сделал не так. И может я был истеричкой и дураком, но это мои эмоции, и я их не стыжусь. Я медленно повернул ключ в замочной скважине. Не хватало еще отхватить за то, что слишком громкий. — Это тебе, — я протянул Арсу, сидящему на диване с ноутбуком, букет цветов. — Поставь туда, — он кивнул головой в сторону стола. Он невыносимый! Я оббежал три цветочных магазина, чтобы составить букет под цвет его глаз, а он даже внимания не обратил на него! — Арс, давай поговорим… — я сел к нему на диван. — Давай! — наши глаза встретились, и я прочитал в них боль от непонимания. Ну я же знал, что так будет! Надо было сразу всё сказать… — Мы не говорили тебе, потому что боялись такой реакции… — Какой «такой»? — он опустил взгляд и сжал челюсть. — Взрывной. — Потому что вы мне не доверяете! — При чем тут это? Мы наоборот хотели преподнести это мягко, чтобы никто не расстраивался. — Ага, чтобы я хлопал в ладоши от того, что вы все летите, а я — нет! То есть как работника он меня ни во что не ставит! — Мог бы и порадоваться за меня… Эгоист. Мы тут переживали, думали, как ты это воспримешь, а ты даже порадоваться не можешь… — такое поведение меня тоже вывело из себя. — Да мы все тут эгоисты… — он устало откинулся на спинку дивана, вздохнув. — Я тебе даже цветы купил! — Да, я увидел их, спасибо. Этот спор ни к чему бы не привел, хотя я все еще был на взводе. Ругаться с Шастом мне не хотелось, поэтому я пересилил себя, чтобы не продолжить дальше. Тем более, цветы меня внутренне сильно умилили, что я чуть не расплылся в своей ослепительной улыбке. — Ладно, все, будем считать это недоразумением, — я обнял Антона, видя, что ему тоже неприятно от этой ситуации. — Хорошо, недоразумение… — он не отстранился от объятий. Так мы сидели минут десять. И конфликт, казалось бы, был исчерпан, но неприятный осадочек остался. И пусть Арс прямым текстом это не сказал, но я почувствовал, что были задеты не только его личные чувства, но и профессиональное эго. А то, что он не смог порадоваться за меня, огорчило больше всего. «Правда ли он меня так любит? Ведь он должен был порадоваться за любимого человека, что тот продвигается по карьерной лестнице, а не устраивать скандал, что ему кто-то там что-то там вовремя не сказал», — прокручивал я в голове, пока сидел с ним в обнимку. И пусть тогда мы оба не почувствовали, но это оказалась первая трещинка в наших крепких и серьезных отношениях.***
— И что, когда вы улетаете? — на следующий день я сидел в офисе как ни в чем не бывало. Сон помогает избавиться от многих проблем. Надумываний, например. — 26 сентября, вернемся 11 октября, — Матвиенко ожидал подобной реакции, поэтому был таким же спокойным. — Там же сейчас корона, — забеспокоился я. — Поэтому мы делаем все доки раньше, чтобы перед отлетом успеть сделать тест на ковид. — Понятно. — Зато ты будешь тут один, сиди, «научным проектом» занимайся, кайфуй! — Серега ткнул меня в бок. Тут мимо нас обеспокоенно прошел Шастун. — Антон! — позвал я его. — Чего? — он, кажется, уже боялся, что я опять вспылю. — А может ну его, там корона! — И че, из-за этого теперь не лететь? — он недовольно хмыкнул. — Заболеешь — можешь даже не возвращаться! — Заболею — тебя заражу, чтобы больше херни не говорил! Ух ты ж… И что это было? Пассивная агрессия? Интересно. — Ладно-ладно, твоё дело, я просто представил, что будет, если мы останемся в офисе вдвоем… — я выставил руки перед собой как бы в знак отступления.21.08.2020
Сам не летит, и другим не дает… Может он просто завидует? — Иды на вас нет! — махнул рукой начальник. — Она бы сказала: «мальчики, не ссорьтесь, лучше поцелуйтесь», и все было бы хорошо. — Может нам при тебе еще потрахаться? — саркастично заметил я. — Шастун, ты давай тут не выпендривайся, а то реально не полетишь, — Борисыч безобидно пригрозил. — А целоваться-то это идея! — шепнул мне на ухо Арс. — Пошли в туалет. И сколько бы я не злился на Арса, моя любовь к нему больше всего этого, поэтому я пошел. — Я просто за тебя переживаю и не хочу, чтобы ты заразился… — тихим низким голосом говорил Арсений. — Ведь если ты заболеешь, мы не сможем делать так… Одной коленкой он припер меня к стене, не давая шевельнуться; его рука заскользила по телу, приближаясь к шее. Я обожал такого Арсения Попова, поэтому отбросил мысли и впился в его губы, будто в них было спасение. Хотя почему «будто» — после примирительного поцелуя мы уже оба улыбались, забыв про вчерашнее. — Несмотря ни на что я люблю тебя, и очень рад, что ты летишь в Венецию. После этих слов будто гора с плеч упала, позволив мне вздохнуть полной грудью и ответить: — И я тебя люблю, и очень сожалею о том, что не сказал раньше. Ну вот, кажется, мы заклеили ту трещинку своим желанием быть рядом друг с другом.