Самый мудрый орк в армии Великой Тьмы

      Мы потеряли Ольвена Чардайна! – грохотал император Николас Солнцеликий. – Как вы могли допустить подобное? Золотые паладины на грядках не растут. Потребуется год на замену.       Валантис опустил взгляд – Николас был страшен в гневе. Красивое лицо с правильными чертами исказил гнев. Синие глаза яростно полыхали. Статный рослый хуманс средних лет с мужественным лицом и окладистой бородкой – он носил удобную и красивую одежду – слишком простую и непритязательную на первый взгляд для монарха, но с невероятными магическими эффектами. Камзол, короткий плащ, перевязь с мечом, прямые штаны, высокие сапоги и никакой короны вне тронного зала. Все и так знали, как выглядит великий правитель. Дополнительные символы власти были ни к чему.       — Этого больше не повторится. – заверил глава церкви – Ливоланас Пресветлый.       — Постарайтесь. Вычислите самые важные для мятежников города и разместите там такие силы, чтобы эта рыжая сволочь точно не справился. Раздайте народу в этих городах еду и деньги, наобещайте всякой благостной чуши, соврите о том, как мы любим и ценим их. Пусть только не слушают Тивальда. К концу месяца голова Знамени должна оказаться отдельно от тела. Желательно устроить показательную казнь. Но если не выйдет казнить прилюдно – убийство кем-то из толпы тоже сгодится. Если не справились сильные – пусть постараются слабые. Телохранитель в прошлый раз отошел от него. Сам эльф не умеет сражаться. Нож, брошенный кем-то из простых горожан, вполне справится с задачей! – распорядился император. – Почему я должен постоянно думать за вас, бездельники?! Не можете убить одного диковатого.       — Склоняемся перед вашей мудростью. – заверил Валантис, низко кланяясь.              Тивальд с улыбкой смотрел на Талилу. Впервые со времени того памятного совместного ужина диковатый эльф и Крылатая могли спокойно поговорить. Сейчас они уютно устроились на камнях подле небольшого дружественного поселения зверолюдей-енотов и пили чай из фляжки, заедая бутербродами и подставляя лица холодному, но яркому зимнему солнцу. Зимы здесь отличались мягкостью и проходили без снега. Максимум беспокоил прохладный ветер. Он трепал серо-сизую траву, схожую с вереском, и норовил забраться под тёплые плащи.       Неподалеку мрачно стоял Джаевиль – еще один крылатый. На этот раз из боевых – молодой хмурый воин с недовольным выражением на красивом лице. От питья и бутербродов он отказался. Ладно хоть общаться не мешал. Сэв и Одару беседовали о чем-то своем немного в стороне.       — Так что живётся у нас весьма неплохо. Глава очень добрый. Благодаря магии всё делается легко и быстро. Работа занимает по три-четыре часа в день и не особо тяжёлая. Нет аристократии и простолюдинов. — рассказывала скайлу о небесной жизни весьма воодушевленно.       — Но почему же вы помогаете церкви? — осторожно спросил Тив. — Такие добрые, могущественные и счастливые. Вы же видите, что творят хумансы. Талила вздохнула и отвела взгляд: — Видим и не одобряем. Но дело в том, что мы зависимы от церкви. Основа нашей жизни — мана — добывается при помощи особых кристаллов из силы молитв. Мы погибнем без этой силы. Я бы очень хотела помочь больше, но мне позволено лишь советом, Средними зельями и артефактами. Иначе разгневается Ярум Великий. Да ещё и другая фракция — скайлу сторонники помощи церкви — потребуют больше поддерживать хумансов. А их больше, чем таких как я и мои друзья. Они сильнее и могущественнее. Нельзя допускать, чтобы они осмелились открыто помогать святошам.       — Я понимаю. Прости... — смутился юноша. — Ты и так много делаешь. Я обязан тебе жизнью.       — Вы справитесь? — уточнила скайлу с тревогой.       Шейн пожал плечами: — Мои силы возросли. Но теперь мы не можем продолжить объединять территории. Во всех городах "цепочки" разместились Золотые паладины и Святые отцы старшего ранга в изрядном количестве. В прошлый раз победа над одним паладином чуть не стоила множества жизней. Теперь они засели в узловых точках по двое «золотых» или огромной толпой Старших священников. Без шансов. Я попробовал было сунуться в несколько городов, сканом обнаружил везде кучу врагов и отступил. Не справиться. Пока освобождаем мелкие поселения и городки. Делаем хоть что-то.       — Благоразумное решение. — похвалила девушка.       Дальше разговор перешел на более нейтральные и спокойные темы. Приятно было вот так сидеть и неспешно беседовать. Словно все в жизни хорошо и нет никаких проблем. Через пару часов Крылатая попрощалась – ей нужно было возвращаться к своим. Джаевиль вздохнул с облегчением – крайне демонстративно. Он явно скучал тут и хотел поскорее вернуться домой.       Перед дорогой в небесный город Талила и ее спутники заботливо передали Знамя его охранникам. Оставаться один Тив мог только на базе.              Шейн с восхищением наблюдал за работой Филдека – гнома-руниста. Тот увлеченно колдовал, зачаровывая очередную партию алой магической ткани для плащей. Как выяснил эльф, заклинания накладывались сначала на нити, из которых предстояло ткать материал, потом на саму ткань, а затем на готовое изделие. Впрочем, в процессе пошива тоже приходилось колдовать. Именно поэтому готовые изделия получались столь могущественными.       После зачарования ткани Филдек принялся за раскройку и шитье. Видеть гнома, ловко орудующего портняжными ножницами и швейной иглой, было весьма неожиданно. Но получалось у мастера просто на загляденье. Аккуратно и ровно.       «Подумать только – скоро эти вещицы превратятся в плащи, способные маскировать нас, защищая от имперцев. Если бы не Филдек, нам всем пришлось бы туго!» — с одобрением думал Тивальд, тихонько улыбаясь.       Он и Блар специально напросились разок понаблюдать за работой магического ремесленника и теперь скромно и тихо сидели в сторонке, не сводя глаз с творимого чуда.       — Ну все. Теперь можете идти. Часа три плащам надо отвисеться перед финальными чарами. До этого ничего происходить не будет. – пояснил гном, поглаживая седую бороду.       — Спасибо, что разрешили посмотреть. – поблагодарили кот и эльф.       — Дар Филдека не менее важный, чем наши способности. – заметил зверолюд, когда он и Шейн вышли из мастерской.       — Это точно! Очень впечатляет. – кивнул Тивальд.              — Это будущее и безопасность твоей семьи. Поверь – лучше им быть живым и богатым, чем бедными и мертвыми. – вкрадчиво вещал незнакомец. Лицо скрыто полумаской, глаза зло сверкают из-под надвинутого капюшона. – Твои преступления против империи будут забыты и твоих родных не станут за них преследовать.       Каллеб сдержанно кивнул, дрожащими руками принимая кошелек из затянутых в дорогие тонкие перчатки рук. Кошель был увесистым – его близким такой суммы хватит надолго.       Город Кавнарс оказался одним из освобожденных Знаменем восстания. Но империя сумела отбить его обратно. Всех зачинщиков мятежа, возглавивших Кавнарс после смены власти, планировали в ближайшее время казнить на площади. Молодой торговец Каллеб был одним из наиболее активных противников империи, о чем многие знали. Он не сумел сбежать из города и ждал ареста, но вместо этого на него вышел этот таинственный тип, предлагая сделку – большая сумма денег и жизнь семьи Каллеба в обмен на предательство своих идеалов. Он должен одним ударом кинжала лишить Алых плащей шанса на победу – убить Знамя восстания.       — Напишешь своим алоплащным приятелям о вашем бедственном положении и попросишь помощи. Когда Знамя явится сюда – воспользуйся этим. Лезвие зачарованное и отравленное – пробивает броню и защиту, малейшая царапина и Тивальд покойник. И амулет – он скроет следы твоих намерений в ауре и позволит действовать, когда Знамя говорит. – незнакомец передал Каллебу кинжал в ножнах – небольшой, но удобный — и кулон с алым камнем в форме капельки. Ножны скрывали от скана силу этого оружия, а оправа кулона – тот факт, что это волшебная вещица.       Каллеб очень хотел выхватить только что врученный клинок и попробовать применить его против мерзкого типа. Но понимал – не сумеет. Он торговец, а не воин, а тип в маске явно умелый вояка. Да и приятели «маски» нанесут визит родителям и сестре Каллеба. Со смертельным исходом…       — Я… я сделаю, как вы говорите. – голос торговца дрогнул.       — Во и молодец. Будь поубедительнее, заманивая Знамя в ловушку. –напутствовал тип в черном и отступил на шаг, растворившись в ночи.                     — Нас ждут в Кавнарсе. Империя опять захватила город. Им непросто приходится. Светлые планируют казнить мятежников — тех, кто возглавлял город вне власти империи. С нами связался Каллеб Имару и запросил помощи. — сообщил Хардан — глава базы Алых плащей.       — Конечно надо помочь! — заволновался Тивальд. — Нельзя допустить, чтобы эти достойные люди и нелюди погибли только потому, что поддержали нас.       — Отправляетесь завтра. Я пока подготовлю отряд. — кивнул волк.                     — Мне всё это не нравится. Очень похоже на ловушку. — сообщил Ульнар, когда Шейн в переписке рассказал ему о своих планах.       — Думаешь — это ловушка? Каллеб вполне надёжен. — удивился эльф.       — Он бы ни за что не предал нас... — чуть менее уверенно продолжил Тив.       — Может не по своей воле. Но надо быть настороже. Что у тебя по защите? — поинтересовался орк.       — Есть защитные амулеты от Талилы и от наших артефайзеров. Ещё я научился накладывать Щит Свободы. Обычно применяю его во время выступлений. — перечислил Шейн.       — На всякий случай примени всё. И до площади. Прямо по пути в город. — попросил Айрон, — Мне так будет спокойнее.       — Хорошо... — кивнул эльф. Он не стал делиться подозрениями с товарищами, ибо не был уверен, что Лиуш в данном случае прав.              — Так что дела совсем плохи. Хорошо, что вы здесь… — немного нервно и суетливо вещал Каллеб.       Он встретил Тивальда, Блара, Фенериса и еще нескольких прибывших мятежников в подземелье, куда переместил отряд кошколюд.       Нервозность хуманса можно было легко списать на ситуацию в городе и большую вероятность скорой казни товарищей, но что-то, вопреки скану, подсказывало Шейну, что у собеседника есть еще один, тайный, резон волноваться.       «Если Ульнар прав и Каллеб предатель, то он очень хорошо скрыл следы тайного умысла в своей ауре.» — оценил Тив, — «Или профессор Лиуш в кои то веки ошибся?»       — Следуйте за мной. Я знаю, где лучше всего разместиться Знамени для его речи. Казнь вот-вот начнется… — торопливо вещал молодой торговец.       — Веди. – кивнул телохранитель.       Блар пожелал остальным удачи и остался под небольшой охраной.       Выбранный проводником балкон и правда располагался очень удобно – с отличным обзором на площадь и хорошей акустикой за счет массивных балок. Правда вид оставлял желать лучшего – огромный эшафот, имперская стража и палач. Только что вывели заключенных, которым предстояло скоро расстаться с жизнью.       «Как же империя любит казни!» — успел подумать эльф.       Соратники, кроме Фенериса, распределились в толпе неподалеку, готовые в любой момент прийти на помощь. Сам телохранитель разместился подле Знамени – всего в паре шагов.       Еще до того, как Знамя заговорил, его неожиданно атаковали. Несколько горожан, словно ждавших его здесь, довольно умело швырнули в диковатого кинжалы. Фенерис отбил их, прикрывая подзащитного собой, но при этом сместился немного дальше от Шейна.       Тив спешно заговорил, чтобы не допустить нового удара. Телохранитель ожидаемо сосредоточился на атаковавших, чтобы защитить Тивальда от них едва тот закончит свою речь. Каллеб в этот момент остался без внимания. Он стоял как раз там, где ему и требовалось – позади своей цели, ближе всех.       На глазах молодого торговца выступили горькие слезы. Он понимал, что его судьба – погибнуть сейчас, навеки оставшись в истории мерзким предателем, лишившим страну всякой надежды.       Он занес руку с кинжалом. Едва оружие покинуло скрытые ножны его стало возможно ощутить сканом. Шейн начал оборачиваться, но уже не успевал. Как не успевал и Фенерис.       Миг и… кинжал рассыпался, ударившись о скрытую под одеждой броню и три уровня особо мощной защиты. Каллеб упал на колени и заплакал навзрыд, покачиваясь из стороны в сторону и закрыв лицо руками. Он был рад, что не стал убийцей Знамени и в ужасе от того, что его семья и он сам теперь точно погибнут.       Фенерис скрутил предателя, давая знак Тивальду как можно скорее возобновить свою речь.       Взволнованный Знамя говорил, как никогда ранее убедительно и вдохновенно. Недавно пережитое покушение обострило все чувства. Воодушевленная толпа смела охрану у помоста и освободила пленников. Империя полагала, что от Тивальда удастся избавиться и разместила в Кавнарсе не особо много войск. Вскоре город вновь был свободен и под особыми защитными чарами Знамени – на этот раз куда более сильными. Фенерис и Тивальд тем временем разговаривали со связанным Каллебом.       — Зачем ты это сделал? Ты же был на нашей стороне! – удивленно спрашивал Шейн.       — Меня заставили. У имперцев моя семья. Простите… — шептал торговец, все еще находившийся в шоке от всего произошедшего.       — Где именно их держат? – с беспокойством уточнил Фенерис.       — Здесь рядом – в Северной башне…       Каллеб не верил, что его близкие живы – скорее всего их прикончили едва торговец не справился с заданием и началась заварушка.              За час до этого в Северной башне.       Эдит Имару – сестру Каллеба — и их родителей держали взаперти. Небольшая комнатка с одной лежанкой, стол, кувшин с водой – вот и вся обстановка.       Эдит замерла, тревожно прислушиваясь к доносившимся снаружи звукам. Согласно сделке с империей ее и родителей обещали отпустить, если брат убьет Знамя. Девушка не верила ни единому слову имперцев.       «И нам, и Каллебу не жить.» — думала Эдит с отчаянием.       Она напряженно старалась придумать, как быть. Но пока ничего дельного не приходило в голову. Подкатывала паника. На глаза упорно наворачивались слезы.       Родители сидели в обнимку, пытаясь утешить друг друга. Эдит ощутила, что дрожит – стресс давал о себе знать. Неожиданно к голосам охраны стал примешиваться какой-то шум. Способность к сканированию, о которой мало кто знал, сообщила девушке – Знамя жив и снаружи поднялся мятеж против имперцев.       Эдит соскочила со своего места и опрометью бросилась к двери. Она вытащила из густых русых волос шпильку и засунула в замочную скважину. Дверь так конечно не открыть, а вот заклинить – вполне. Особенно если подплавить шпильку слабенькой магией прямо внутри механизма. За первой шпилькой последовала вторая. Дверь оказалась прочной — ее так просто не выбить. А теперь и ключом не открыть. Для снятия с петель потребуются инструменты или рычаг. Это даст пленникам минут двадцать…       — Что ты делаешь? – удивился отец, выходя из оцепенения, вызванного отчаянием.       — В городе мятеж – Знамя жив и народ вот-вот прогонит имперцев. Надо продержаться до прихода своих. – пояснила свои действия девушка.       В следующее мгновение дверь попробовали отпереть – тщетно. Затем в нее с матами принялись ломиться – охрана получила приказ убить пленных и пыталась его выполнить, попав внутрь камеры. Вот только это пока никак не удавалось. Магией никто из вояк не обладал.       Выломать дверь не вышло и один из стражников отправился за инструментом. Вернуться он уже не успел. Десять минут спустя в помещение вломились повстанцы. Завязался бой. Едва тот стих, Эдит принялась барабанить в дверь изнутри, привлекая внимание спасителей.              Судьба в тот день оказалась милостива к Каллебу и его семье. Волна мятежа поднялась слишком быстро и слишком мощно, а Эдит действовала быстро и верно. Вскоре развязанный Каллеб уже обнимал родных, благополучно извлеченных из камеры.       — Вы и правда меня отпускаете? После всего, что я сделал? – удивленно уточнил торговец у Шейна.       — Тебя можно понять. – смущенно проговорил Знамя, — Каждый стремиться защитить близких.       Фенерис явно был не согласен с подобным всепрощением, но спорить не стал.       — Тогда позвольте хотя бы передать вам кошель имперских денег. Их дали за ваше убийство. Будет иронично, если монеты послужат делу восстания. – предложил Каллеб.       — Вот от денег не откажусь! – легко согласился Тивальд.