Ли с трудом нашел КПП, забрал телефон и документы и отправился на парковку для персонала. Парковка была забита до отказа, но среди всех этих машин Марк обнаружил только две японские. Он набрал номер Юты и едва не прокричал в трубку.
— Приезжай к лечебнице, хён. Срочно. Я знаю, кто убийца.
Накамото ничего не успел ответить, Марк сбросил звонок и спрятался так, чтобы наблюдать за обеими машинами. С этого момента его время потянулось медленно и безрадостно. Агент старался оставаться сосредоточенным, но мысли постоянно соскальзывали на то, что произошло между ним и Донхёком меньше часа назад. Его самого от его морального падения отделяли считанные минуты. Он был нездорово спокоен. Словно между ними все так и должно происходить. Словно такова их обыденность: дрочить друг другу в перерывах между преступлениями.
Все эти годы Марк стремился стать полной противоположностью брата. Все старания были смыты в унитаз, оказались перечеркнуты. Все, что произошло между ними, было правдой? Марк действительно на это решился? Нарушил одно из самых главных табу, веками лелеемое в обществе?
У нас нет общей крови. Мы никто друг другу, — голос Донхёка в голове звучал нежно. Именно с той интонацией, которой он шептал свою грязную похвалу.
— И все это ради дела, разве нет?
«Да, ради дела».
Все это было ради дела. Марк кивнул сам себе. Ради спасения чужой жизни он готов и не на такое. Он просто никому об этом не расскажет. Никто не узнает, чем он пожертвовал
— и что приобрел — ради спасения.
Не было ничего такого в том, чтобы нарушить парочку табу ради благого дела. В конце концов, даже его работа в ФБР была нарушением. Он был нарушением. Ошибкой в системе. Неприкаянным младшим братом без старшего. Сиротой при живой семье. Коренным приезжим. Марк не вписывался, и было ли что-то ужасное в том, что теперь он имеет на одну причину больше, чтобы чувствовать себя не таким?
Ничего ужасного.
Ничего ужасного. Катастрофы не произошло. Мир не разрушился, пусть теперь и ощущался иначе, Марк был жив, чтобы чувствовать эту инаковость. Прохладный ветер, солнце за облаками — все казалось таким четким и чистым, словно каждый нерв в теле Марка был оголен.
Вскоре из главных ворот выбежал кто-то в белом халате. Этот кто-то перешел на быстрый шаг и направился к машине. Он сел в серебристую «тойоту», завел ее и стал аккуратно выезжать с парковки. Сердце Марка забилось так сильно, что стало болью отдаваться в горле, агент вскочил из-за своего укрытия.
Осознание догоняло его. Если прямо сейчас он не остановит водителя, то девушка будет мертва. Машина оказалась на шоссе, и Марк побежал за ней, не заботясь о том, заметит ли его водитель. Нужно было его задержать. Задержать хотя бы на пару минут. Силы в невосстановившемся организме мгновенно иссякли. Автомобиль быстро удалялся и вскоре оказался так далеко, что Марк едва мог его разглядеть.
Он ошарашенно остановился на шоссе. Тошнота поднялась к самому горлу, и его, наконец-то, вырвало. Наружу полезла желчь, вперемешку с вязкой слюной.
Что дальше? Нужно узнать адрес. Доктор Квок. Он должен рассказать обо всем Квоку. Марк развернулся к лечебнице и едва не оказался под колесами машины. Юта яростно жестикулировал. Агент в одно мгновение оказался в салоне.
— Серебристая «тойота». Скорее!
Накамото зажал газ, и они рванули с места.
Автомобиль скоро вернулся в поле зрения. Им сыграло на руку, что водитель пытался не привлекать внимание: он соблюдал скоростной режим, вел аккуратно, не нарушал правила, несмотря на то, что явно торопился и постоянно перестраивался с одной полосы в другую. Они направлялись к выезду за город, и скоро стало понятно, что едут они в Намъянджу.
— Не Мапо? — неожиданно спросил Юта.
— Слишком густонаселенный. Там тяжело держать кого-то.
— В этом есть логика. Но, черт возьми, я начинаю ненавидеть этот город, — усмехнулся Накамото.
Агент Ли улыбнулся. Напряжение в машине слегка спало.
— Ты уверен, что это он? — спустя пару минут спросил Накамото. Ему пришлось сбавить скорость, чтобы водитель не догадался о слежке.
— Я ни в чем не могут быть уверен до тех пор, пока не увижу его рядом с похищенной.
— Донхёк назвал тебе его имя?
— Нет, — с заминкой ответил Марк. Щеки его вдруг обдало жаром, и агент попытался взять себя в руки.
«Тойота» проехала город насквозь и свернула на грунтовую дорогу. Дорога эта выглядела в точности как та, на которой они были сегодня утром. Но вместо поля рапса было поле незнакомых Марку цветов. Они пронеслись мимо. Юте пришлось еще немного сбавить скорость, потому что автомобилей тут почти не было.
Водитель свернул за поле к маленьким одноэтажным домам. Они росли кучками, как грибы, и почти все прятались за высокими заборами.
— Притормози, — попросил Марк: дорога была слишком узкая. Если бы они поехали дальше, то их обязательно бы заметили.
Агент Ли продолжал следить за белым автомобилем до тех пор, пока тот не остановился у одного из домов.
— Нужно вызвать подмогу, — сказал Юта. — Я позвоню Тэилю.
— Переставь машину, пойдем туда пешком, чтобы он не услышал.
Сердце у Марка больно колотилось. Он вышел из автомобиля и быстрым шагом направился к нужному дому. Юта следовал за ним и пытался дозвониться до детектива Муна, но тот не брал трубку. Они добрались до ворот, и Марк заглянул внутрь оставленной машины. На пассажирском сидении валялся смятый лист бумаги — записка. Юта позади громко выругался.
— Они не отвечают: ни Тэиль, ни Джемин, ни Лукас.
— Напиши им адрес, — Марк взволнованно вздохнул. Они были тут одни.
Агент Ли осторожно надавил на дверную ручку. Калитка оказалась заперта. Мужчина выругался. Он двинулся вдоль забора. Накамото пошел в противоположную сторону.
Марк сосредоточился на происходящем, он прислушивался к глухой тишине, принюхивался к сладкому вечернему воздуху. Время стремительно убегало. Ли нервничал. Ладони потели, футболка между лопатками тоже намокла. Марк отер влагу с висков и постарался заткнуть паническую мысль о том, что у него нет оружия. У него с собой нет вообще ничего. Как, впрочем, и у Юты.
Неожиданно Марк наткнулся на кучу земли, вываленную прямо рядом с забором. Земля лежала плотно утрамбованным комьями. Ли забрался на эту горку, поднял руки, подтянулся и перемахнул через ограду. Ладони обожгло болью, неприятно заныли все синяки и раны.
На участке оказался небольшой дом с открытыми дверями. Марк заглянул внутрь, но там никого не оказалось и стояла абсолютная тишина. Он обошел здание и увидел что-то вроде сарая для инвентаря. От него пахло свежей краской и цементной смесью.
Марк прислушался и различил тихий разговор. Адреналин в крови подскочил, сердцебиение участилось, руки задрожали. Но мужчина покрепче сомкнул зубы, быстрым шагом обошел сарай и обнаружил дверь, ведущую внутрь. Он изо всех сил дернул ручку. Дверь не поддалась, разговор внутри на секунду смолк, а затем раздался надрывный протяжный крик, оборванный грозным: «Заткнись!».
Марк отошел от двери и с разбега налег на нее. Щеколда вылетела вместе с деревянными щепками, и агент столкнулся с разъяренным доктором-стажером Лимом. Тот держал нож у горла девушки. Рука у него не дрожала. Мужчина быстро огляделся: девушка была в порядке, сарай был уставлен инструментами и устлан рулонами брезента. Марк вдохнул застоявшийся воздух и почуял запах застарелой крови. Он снова обратил внимание на девушку. Она выглядела удивительно спокойной: серьезное лицо, поджатые губы, грудь, обтянутая зеленой футболкой, тяжело вздымалась.
Агент присмотрелся к доктору. Он впервые видел Лима так близко. Тот и правда имел какую-то схожесть с Ли Тэеном, но не слишком бросающуюся в глаза. Он походил больше на копию копии — настолько бледно и невыразительно было его лицо.
— Дернешься, и я убью ее, — произнес Лим. Он едва заметно шепелявил. — Оружие?
— У меня с собой ничего нет.
— Так я тебе и поверил, ублюдок. Раздевайся.
Марк поджал губы и помедлил, но Лим только плотнее прижал нож к чужому горлу. Марк аккуратно стянул с себя кофту и отбросил ее в сторону. Мозг лихорадочно работал. Ему нужно было заставить Лима потерять равновесие, нужно было отвлечь его, вывести из себя, заставить его забыться. Он должен говорить о Донхёке. Следующей была футболка. Марк снял и ее. Лим присвистнул.
— Это тебя отделал Кан Дохён? Неплохо он поработал, — засмеялся доктор.
— Я пошел за ним по наводке Ли Донхёка. Прямо как сейчас.
— Не болтай. Снимай штаны, — лицо Лима посерьезнело.
— Нравится говорить такое мужчинам? — ухмыльнулся Марк.
— Думаешь, у тебя есть время на шутки? Я убью ее, а потом убью тебя.
— А ты думаешь, у тебя есть время на бесполезные угрозы? Ли Донхёк сдал тебя. И даже записку написал, чтобы ты привел нас к девушке.
— Штаны, — Лим крепче ухватился за нож и поджал губы.
— Да ладно тебе. Все кончено, доктор. Твой ментор, твой наставник предал тебя. Ты ему не очень-то нравился.
— Это неправда, — дрожащим голосом ответил Лим. — Он даже не знал, кто я.
— Да ну? — Марк поднял брови. — Знаешь для чего он вышел с тобой на связь? Он рассказывал тебе?
Лим замялся, но все-таки ответил:
— Потому что он понимает меня, мы с ним похожи. Он все мне рассказал о себе, и я понял, что мы одно и то же. Мы — семья.
Марк неожиданно для себя рассмеялся. Мысль эта была такой нелепой и наивной, что, казалось, должна принадлежать ребенку. В сущности, Лим и был ребенком. Очередным ребенком, одураченным своим хёном. Но, как агент и предполагал, Лим Джиён не мог не говорить о своем объекте поклонения. Он был похож на влюбленного подростка, которому дай только повод, и он часами будет трещать о своих чувствах, в попытке справиться с ними, понять их. Одно только имя Ли Донхёка вызывало у него чесотку в мозгу и на языке.
— Нет никого, кто был бы похож на Ли Донхёка. Ты и в подметки ему не годишься. Ты — инструмент для его развлечения, а еще ты — его способ вернуть меня. Когда я рядом, ты ему не нужен. Он сдал тебя, как только я объявил ему, что уезжаю. Он слишком повернут на мне. Он
любит только меня, — Марка заносило на поворотах, но это это возымело эффект: глаза Лима расширились от осознания. Нижняя губа задрожала, а рука с ножом едва отодвинулась от горла девушки.
— Ли Минхён.
Марк кивнул. Улыбка сама собой наползла ему на лицо.
— Что бы ты сейчас не сделал, это никогда не позволит тебе приблизиться к Ли Донхёку. Вы не на одном уровне. Ты просто шепелявый извращенец, вымещающий злобу на тех, кто слабее. Не понимаю, как хён вообще связался с тобой. Он слишком хорош для тебя. Он прекрасен, а ты просто мусор.
Лицо Лима побагровело. Всякая привлекательность стекла с него, словно вода. Он отнял нож от горла девушки и направил его в сторону Марка, но похищенную не отпустил, продолжая крепко держать за плечо. Девушка замерла испуганным животным, не издавая ни звука.
— У тебя нет права так говорить. Ты его предал, — крикнул Лим. Из его рта брызнула слюна. — Несмотря на все, что вы вместе сделали,
ты его предал. А вот он и слова о тебе не сказал! Даже когда его судили, он молчал о тебе!
Марк непонятливо взглянул на Лима. Тот трясся от ярости, и в его словах звучала такая убежденность, что у агента Ли по спине побежали мурашки.
— О чем ты говоришь?
Лим уродливо усмехнулся и отбросил девушку в сторону. Та с глухим стоном полетела на пол, ударилась головой и, испуганно оглядываясь, поползла в сторону выхода.
— Ты забыл? — рассмеялся Лим. — Как ты мог забыть, если тебе все понравилось?
Зеленая футболка девушки маячила в уголке глаза. Марк чувствовал, как это пятно расползается и заполняет собой пространство. Все вокруг становится зеленым, словно фон для компьютерной графики. Агенту Ли кажется, что все нереально. Он — персонаж глупого фильма, которого посещает плохое предчувствие. Зеленая футболка снова мелькает на самом краю зрения.
В голове вдруг ярко вспыхивает образ Донхёка. Он стоит, упершись руками в раковину, на нем фартук и длинные резиновые перчатки. Он кажется веселым и чересчур довольным. Минхёну кажется, что нет более прекрасной картины. Он так рад видеть брата счастливым, что готов на все.
— Тебе понравилось? — у Донхёка длинные волосы и загорелая кожа. Они в загородном домике их семьи.
— Мне понравилось, — отвечает Минхён и сжимает в руках зеленую футболку. Под его короткими ногтями запеклось что-то бурое.
Тебе понравилось? — продолжают звучать в голове у Марка отголоски потерянного воспоминания.
Агент Ли вдруг понял, что начинает задыхаться. Его воспоминания перепутались, словно карты в колоде. Дун Мейлин никогда не было у них дома, но Минхён помнил ее, потому что столкнулся с ней связанной и покалеченной в их загородном доме. Ее взгляд тогда не просил о помощи, он был полон ярости. Марк попытался вдохнуть спертый воздух, но тот вдруг исчез. Агент Ли будто оказался в невесомости. Вместо дыхания из горла начали вырываться хрипы.
— Дышите, агент, — насмешливо прошептал Лим, подошел поближе и яростно зашептал: — Давай вместе со мной. Вдох и выдох. Урод. Это ты не годишься Ли Донхёку в подметки. Это ты ничтожество. Вдох, выдох, агент.
Ли стало мерзко. Сердце его колотилось от ужаса и отвращения. Он пытался сосредоточиться на дыхании, но издевающийся тон доктора выводил мужчину из равновесия. Агент смотрел на его лицо, которое потеряло всякую схожесть с Ли Тэёном, и бесился от бессилия. Доктор подошел еще ближе, не опуская нож, агент сделал шаг назад и пяткой наступил на лопату. Та уперлась ему черенком в спину.
— Давай, агент. Неужели вы даже дышать не умеете? Брат вас не научил?
Вдох. Марк потянулся рукой к гладкому древку.
— Ты самый отвратительный младший брат, который только мог достаться Донхёк-хёну, — продолжал глумиться Лим. — Он сделал для тебя все, а ты предал его. А теперь ты умрешь здесь, и никто об этом не узнает. Донхёк-хён даже грустить не будет. У него будет новый младший брат.
Выдох. Агент схватил лопату и, резким движением выбросив ее из-за спины, выбил нож из рук удивленного доктора. Тот замер, не совсем осознавая происходящее. Эта задержка вдруг показалась Марку приятным подарком. Он схватил лопату покрепче и обрушил ее еще раз — лопатище глухо ударилось об голову Лима. Мужчина приложил ладонь ко лбу. Его пальцы окрасились красным. Лим Джиён потерянно взглянул на Марка и лицо его скривилось от ярости.
Накамото вдруг понял, что забыл оружие в бардачке. Он почти обошел участок целиком и все-таки решил вернуться за пистолетом. Обратно к сараю Юта добирался бегом, но все равно не успел. Издалека он услышал грохот и понял, что Марк не стал его ждать. Накамото нашел подходящее место, перепрыгнул через забор и встретился лицом к лицу с бледной, дрожащей девушкой.
— Вы в порядке? — Юта помог ей подняться.
— Да, — кивнула та. Лицо у нее было потерянное. — Помогите ему. Тому мужчине.
— Конечно, но сначала нужно увести вас отсюда.
Детектив вывел девушку за ворота и оставил их открытыми. Он прислушался, надеясь уловить хотя бы отзвук полицейской сирены, но стояла глубокая тишина.
— Никуда не уходите, полиция уже едет, — предупредил Юта и бросился обратно.
Внутри сарая сначала раздавались приглушенные звуки речи, а затем — дребезжание металла и вскрик. Накамото внутренне напрягся, достал пистолет и распахнул дверь. Лим Джиён неверящим взглядом смотрел на свою окровавленную руку, а Марк испуганно глядел на самого Накамото, сжимая в руках занесенную лопату.
— Ты в порядке? — спросил Юта, опуская оружие.
— Я в порядке, — Марк неохотно отставил лопату в сторону.
— Лим Джиён, на колени, — Накамото огляделся в поисках чего-то, чем можно было бы связать руки. Доктор подчинился.
В эту секунду произошло несколько вещей: детектив двинулся к верстаку, на котором заметил нечто похожее на веревку, попутно зачитывая Лим Джиёну его права; Марк, дрожа от слабости, пошел в сторону выхода, все еще тяжело и с присвистом дыша; на секунду Лим Джиён пропал из поля зрения их обоих и, улучив момент, бросился к выпавшему из рук ножу. Зазубренное лезвие сверкнуло и обрушилось на Марка. Брызнула кровь. Ли схватился за раненый бицепс и попятился.
— Я буду стрелять, — крикнул Юта, наводя дуло на Лима, но тот как будто не слышал.
Он снова занес нож, открыл рот и крикнул:
— Вспоминай!
Накамото прицелился, и раздался выстрел. Лим Джиён рухнул на землю, пораженный пулей прямо в плечо. Марк пнул упавший рядом нож, чтобы доктор больше не мог до него дотянуться.
После этого удара лицо агента изменилось, словно боль приоткрыла ему что-то. Какое-то откровение. Марк узнал истину, и она ему не нравилась. В каждом его выражении ощущалась надломленность, обреченность, которую Накамото видел в лице собственной сестры. Агента Ли снова вырвало. Он опустился на пол, с трудом удерживая себя в вертикальном положении. Детектив бросился к нему, больше не выпуская Лима из поля зрения.
За воротами раздались звуки полицейских сирен. Юта со свистом втянул воздух, выдохнул, и сказал:
— Лучше бы вам не заикаться о Ли Донхёке, доктор Лим, — это единственное, что мог сделать Юта для Марка: вычеркнуть имя его брата из этого дела.
Лим непонятливо взглянул на детектива, прекращая свои причитания, и насупился.
— Я никогда его не предам.
Ворота со скрипом открылись, и во двор высыпали Джемин и Тэиль. Оба с оружием наготове.
— Вы в порядке? — спросил Тэиль, подходя ближе.
— Да, но Марку и Лим Джиёну нужна медицинская помощь.
— Детектив Накамото, вы что в якудза подались? — Мун непонятливо взглянул на револьвер, который продолжал держать Юта. Мужчина взглянул на резную рукоять и усмехнулся. Теперь он точно не вернет пистолет Чхве Якхо.
Через несколько минут приехал Лукас, скорая и криминалисты. Все кругом ожило и зашевелилось. Не осталось ни одного клочка свободного пространства, и Накамото стал чувствовать себя ненужным и потерявшимся. Ему остро захотелось домой, но отчего-то не к себе, а домой к Сычену.
— Возьми Марка и езжайте к Джэхёну. Мы тут со всем разберемся, — шепнул ему Вон после того, как взял показания у девушки.
***
Джэхён смотрел на них с какой-то ироничной ухмылкой, будто он и так знал обо всем, что произошло. Они ждали прибытия Тэиля, Лукаса и Джемина в тишине. Марка осмотрели и отпустили, взяв обещание, что в ближайшее время он не будет подвергать себя физическим нагрузкам и стрессу. Ли со смехом поклялся жизнью брата.
Мысли у Марка перепутались. Он пытался представить последовательность своих действий так, чтобы легко можно было объяснить, как он вышел на Лим Джиёна, не вдаваясь в подробности. Юта нервно поглядывал в сторону агента, и тот надеялся, что детектив услышал не слишком много из его признаний. Он и сам уже с трудом мог вспомнить, что нес в тот момент — слишком страшно ему было. Помнил, что просто открыл рот, и слова полились сами собой.
Дверь в палату распахнулась, и появились оставшиеся члены команды.
— Марк-хён, ты потрясающий, — Джемин подлетел к нему и чмокнул в макушку. Ли расслабленно рассмеялся.
— Ты не сдался, — Тэиль положил руку агенту на плечо. Марк смущенно потупился. В том, что он не сдался, не было ничего особенного. Для него самого было бы гораздо лучше, если бы он все бросил.
Они расселись вокруг Джэхёна, и тот тут же начал свой опрос:
— Дело ведет Тэн?
— Да. Суперинтендант Юн передал дело его команде. Мы договорились: они оформляют арест, а мы никак не фигурируем, — кивнул Тэиль.
— Что? — подскочил Юта. — Почему?
— Надеюсь, ты не хочешь оформить этот арест, а потом отвечать, откуда у тебя револьвер, засветившийся в десятках дел в Хвасоне?
Накамото тихо выругался и сел на место. Юта признался Марку, что при задержании использовал украденный пистолет. Отчего-то это тогда ужасно развеселило агента. Он хохотал над Накамото, пока медсестра в очередной раз пыталась перебинтовать ему руку.
— Нам просто нужно знать, как Марк вышел на Лим Джиёна, чтобы передать информацию Тэну. Он почистит бумажки, сделает складную историю.
Все обернулись к Марку. Он откашлялся и вдруг понял, что все равно не знает, с чего начать.
— Эм. В общем, я догадался обо всем, когда ехал в аэропорт. По нападению на Джэхёна мы выяснили, что Ли Донхёк и субъект могут быстро передавать друг другу сообщения. Значит преступник — точно работник больницы. Дун Сычен рассказал мне, что он расшифровал записи каршерингов и обнаружил какого-то парня по имени Псих, который постоянно брал «тойоты». Я предположил, что это наш субъект и «тойоту» он брал, потому что в обычной жизни водит ее. Машина достаточно дорогая, поэтому санитаров можно отмести. Ко всему прочему, если он действительно работник больницы, то почему никто из его коллег не позвонил в полицию, когда по телевидению начали крутить ориентировки? Это значило, что он достаточно уважаем, чтобы не попасть под подозрение, но это не кто-то из глав отделений или главный врач, потому что их график работы и возраст не очень подходит. Кан Дохён и санитар в больнице рассказали мне, что Донхёк общается всего с тремя людьми: его психиатр, доктор-стажер и библиотекарь. И когда я вспомнил об этом, мне в голову пришло кое-что ещё, — Марк обернулся к Джэхёну и смущенно спросил. — Помнишь мы смотрели видео с групповой терапии?
— Да, — немного подумал ответил Джэхён. — Помню.
— На этой записи Лим Джиён сказал, что водит японскую машину.
— Черт возьми, — выругался Лукас.
— Я решил, что нужно все проверить и отправился Ли Донхёку.
— И что он ответил тебе? — удивленно спросил Джэхён.
— Он сказал мне, что не знает, с кем переписывается, но рассказал, где оставляет записки и что сегодня его ученик придет, чтобы связаться с ним. Поэтому я просто подделал его почерк и оставил листок в книге.
— Я видел эту записку в уликах, но там ведь был не просто текст? — Накамото нервно поерзал. — Это был шифр?
— Да. Они с Лим Джиёном использовали шифр, которым мы с Донхёком пользовались в детстве.
Джэхён что-то неразборчиво выдохнул, Лукас снова выругался.
— Он реально повернут на тебе, хён. Ты же знаешь, что у него в палате даже есть журнал с твоей статьей о «Летнем убийце»? — возмущенно затарахтел Джемин. — С другой стороны, нам повезло. Если бы Джэхён-хён тогда не взял меня с собой, я бы не узнал о тебе и не посоветовал хёну попросить у тебя помощи. Его одержимость привела хоть к чему-то хорошему.
Марк усмехнулся. Он сильно сомневался, что из их с Донхёком истории могло выйти что-то хорошее.
— Что ты написал Лим Джиёну?
— «Они знают. Избавься от девушки».
— Умно, — кивнул Джэхён, Ли улыбнулся и отвесил шуточный поклон. Голова тут же закружилась.
— А дальше вы все знаете. Мы с Ютой-хёном проследили за его машиной и обнаружили похищенную. Лим Джиён, действительно, идеально подходил под портрет. Он работает неполный день, привлекательный, но шепелявит. Он без ума от Ли Донхёка, но не очень уверен в себе, судя по тому, что я смог так легко вывести его из себя. Думаю, если мы проверим места, где он часто бывает, то там будет район Мапо.
— Ты говорил, что он младший ребенок, — напомнил Джэхён с лукавой усмешкой.
— Я мог и ошибиться, потому что Ли Донхёк для него был своеобразным суррогатом. Он искал себе старшего брата и он его нашел.
Инспектор кивнул и ненадолго замолчал. Марк неловко поерзал. Он удачно выкрутился и теперь надеялся, что больше вопросов не возникнет. В конце концов, никому не нужно было, чтобы это дело всплыло во всех подробностях.
— Если мы отдадим этот арест, то тебе будет сложнее добраться до отца, Джэхён-хён, — тихо заговорил Лукас, будто кто-то мог их подслушать. Поимка могла бы принести следственному отделу и его молодому начальнику необходимый вес в полиции, положительный имидж в обществе — все, что нужно, если ты противостоишь кому-то с властью.
— Это неважно. Главное, чтобы все мы оставались на свободе и при своих должностях. Это всего лишь проигранная битва, войну мы еще не проиграли, — Чон кивнул, будто бы подтверждая собственные слова, а потом обратился к агенту: — Ты проделал отличную работу, Марк. Возвращайся домой.
***
На улице вдруг разразилась гроза. Юта мысленно ругался, пытаясь не вздрагивать от каждого громкого звука. Его нервы все еще были напряжены. Они с Марком возвращались домой к Джэхёну вдвоем. Тэиль уехал в участок, а Джемин и Лукас отправились праздновать. Накамото поставил машину в гараж, вытащил засыпающего агента и они поплелись внутрь. Сычен не спал. Он встретил их в прихожей — дерганный и бледный.
— Все в порядке? — спросил Дун, глядя на их странную мокрую парочку.
— Все в порядке. Дай мне пару минут, — Накамото помог Марку добраться до кровати и уложил его.
Сычен обнаружился на кухне. Он выглядел заметно лучше.
— Что произошло? Ты так быстро уехал.
— Марк выяснил имя преступника. Сегодня его задержали, — за окном колотил дождь. Накамото хотелось положить голову на плечо Сычену и просидеть так тысячу лет.
Дун поднялся на ноги и начал ходить по комнате. Даже такой нервный и взвинченный он был прекрасен. Юта смотрел на него и не мог себе представить, что уже завтра все может закончиться. Они уедут в Хвасон и будут жить своими собственными жизнями.
— Кто он? Я его знаю?
— Нет. Парень по имени Лим Джиён.
— Зачем он это сделал?
— Не знаю, — пожал плечами тот. — Марк предполагал, что это все потому, что Пак Джимин спасла его первую жертву.
Мужчина кивнул и снова сел на стул. Он немного помолчал, будто решая, что спросить следующим.
— Что теперь будет?
— Его посадят. И он будет сидеть всю свою жизнь.
Дун попытался улыбнуться, но у него не вышло. На глазах появились слезы, он быстро утер их и взял Накамото за руку.
— Спасибо.
Юта в ответ молча погладил его ладонь. Беспокойство внутри нарастало. Что будет между ними дальше? Накамото вздрогнул от очередного удара грома. Дождь шумел так, что детектив не слышал собственных мыслей. Ему вдруг стало страшно, что теперь им придется расстаться навсегда.
— Тебе нужно отдохнуть, хён, — улыбнулся Сычен.
— Да, но сначала я хочу тебе кое-что сказать, — Юта набрал побольше воздуха в грудь. Вопрос о болезненности истины больше не стоял перед ним. Какой бы не была правда, Накамото сумеет ее пережить, пока Сычен рядом. — Ты мне нравишься.
— Я знаю, — Дун улыбнулся и крепче сжал ладонь Юты. Он неловко замолчал, подбирая слова. — Но сейчас мне не нужны отношения, хён.
— Понимаю. Я просто решил, что тебе стоит знать.
— Но это не значит, что ты мне не нравишься. Нравишься. Даже очень, — он улыбнулся, наклонился и оставил легкий поцелуй на щеке у детектива. Он отпустил руку мужчины, поднялся и тихо сказал: — Спокойной ночи, Юта-хён.
— Спокойной ночи, — слабо отозвался Накамото, когда Сычен уже исчез за дверью.
