История одержимости

      Юта с самого утра был на ногах. Он увидел новости об обнародованных уликах только в участке и несколько долгих секунд совершенно не понимал, что происходит. Ночью он отправил отчет, а утром цитаты из него уже чеканились старательным диктором.        Лукас, сидевший рядом, подскочил на ноги и почти две минуты без остановки матерился, затем ему пришло сообщение, и он, быстро попрощавшись, сорвался с места. Судя по всему, самая интересная часть расследования сейчас разворачивалась в Сеуле.        Юта выглянул в окно, проследил за отъезжающей машиной детектива Вона, который явно не собирался соблюдать установленный скоростной режим, и принялся за работу. Последние пару дней он не думал об остальных расследованиях. Хотя на Юте числилось еще два открытых дела, он вдруг понял, что не знает, как к ним подступиться. Он все размышлял о словах, сказанных Сыченом.       «Вы найдете». Дун обронил их с такой убежденностью, словно мог предвидеть будущее. Тогда Юте показалось, что Сычен говорил о зацепках, но теперь он понимал, что это было не так. Дун был убежден, что детективам удастся отыскать Пак Джимин.        От этой мысли в груди то теплело, то тут же наливалось холодной тяжестью. Юта не был готов нести такую ответственность перед Сыченом. Он вдруг почувствовал себя новичком, который только-только приступает к расследованию своего первого дела. Ему хотелось попросить совета хоть у кого-нибудь. Странно было понимать, что первым, кто пришел ему в голову, оказался Марк.        Неуравновешенный, нездоровый, полусумасшедший Марк. Он так очевидно боролся со своими демонами и преступностью одновременно, что Юте хотелось его пожалеть. Возможно, дело было в том, что Марк напоминал ему о сестре, а, может быть, и в том, что агент Ли напоминал ему самого себя в период, когда Юта ее потерял. Тогда он был разрушен до основания, но продолжал учиться и подрабатывать. От подработки не было никакого толку, потому что Накамото спускал все деньги на бездомных кошек и собак. От учебы, впрочем, тоже, потому что все мысли Юты были заняты сестрой. Он просыпался и засыпал, думая о ней. Он был опустошен, в нем не было самости, была лишь его сестра. Марк, казалось, тоже был полон кого-то или чего-то другого.       Стоило Накамото подумать об этом, как его телефон задребезжал. На экране высветилось имя Тэиля. Со странным облегчением Юта отложил одну их папок и ответил на звонок.        Разговор у них вышел коротким и не очень воодушевляющим. Радовало, что Марк нашелся и чувствует себя хорошо; расстраивало, что теперь у них нет никакого преимущества перед преступником не из-за оплошности, а из-за намеренных действий суперинтенданта. Накамото не понимал, как можно ради собственных амбиций ставить под угрозу поимку преступника, возможно, именно поэтому он никогда не горел желанием двигаться вверх по карьерной лестнице.        — Ты рассказал детективу Накамото? — раздался шепот на заднем фоне.        — На Джемин, — прикрикнул Тэиль. — Хватит собирать сплетни.        — Но что, если это правда?        — О чем речь? — спросил заинтригованный Накамото. Что-то загрохотало и зашумело в динамике.        — Мы узнали кое-что реально крутое. Агент Ли — младший брат Кумихо, — раздался веселый голос Джемина. — Просто безумие!       Первой мыслью Юты было: «А, вот о ком он говорил той ночью». Человек, который разрушил его жизнь. Накамото смущенно вспомнил, как пытался доказать Марку, что тот вовсе не ненавидит брата. Конечно, агент Ли не мог испытывать ничего другого к Ли Донхёку. Джемин был прав — это было просто безумие.        — О боже, — встревоженно выдохнул Накамото, вспомнив главную деталь дела. Настоящее безумие. — Он сдал собственного брата.        — Точно. А теперь оказывается, что убийца может быть связан с Кумихо. Мы все тут на ушах.        Накамото зажмурился. Он не знал, что теперь чувствовать. Они должны были прогнать Марка сразу после приступа. Очевидно, что он не в состоянии вести расследование. Накамото решил, что ему нужно сделать все, чтобы помочь Марку уехать отсюда, как можно скорее.         — Попробуйте найти имя погибшей и машину преступника. Агент говорил, что, скорее всего, преступник не стал бы светить собственную машину и взял бы ее в аренду, поэтому... — Тэиль выдохнул и не договорил. Голос Джемина стал отдаляться. На фоне говорил кто-то еще. Сеульский офис звучал, как хаос. — Пока что мы в полном раздрае, надежда только на вас, детектив.       Юта нашел своего шефа на парковке. Мужчина курил и нервно мял пустую пачку сигарет. Его крупное лицо выглядело отрешенным. Его явно что-то тревожило.       — Шеф, — позвал его Накамото. — Мне нужна ваша подпись для запроса в несколько клиник.       — Для неизвестного трупа?       — Ага.        — Не суйся, — выдохнул мужчина.        — Почему нет?        — У нас его заберут. Звонили из комиссариата. Команда из Сеула будет им заниматься. Эксперты выяснили, что оружие в их эпизодах и в этом убийстве было одно и то же.        — Мне только что звонила из Сеула команда, которая ведет эти дела. Они ничего не говорили об объединении, — удивленно ответил Юта. — Они и просили меня отправить запрос.        — Значит они еще не знают, что дела объединят, — шеф пожал плечами.        — Как это возможно?        — Возможно, если результаты экспертизы передали в обход детективов, ведущих дело, кому-то выше или другой команде, претендующей на эти дела. Они кого-то сильно разозлили, — шеф снова пожал плечами. — В общем, не суйся. Занимайся своими делами,       Несколько секунд детектив молчал, обрабатывая информацию. Для него вся эта политика была чем-то из другого мира, из мира кино или комиксов.       — Мы не можем оставить все, как есть, — первый шок прошел, и Накамото начинал злиться. — Мы должны выяснить, кто она такая. Ее нужно хотя бы нормально похоронить. У этой девушки должна быть семья.       — Тогда обзвони клиники от своего имени. Может, кто-то и поделится информацией. Но, если тебе сделают выговор за то, что ты лезешь куда не просят, то помощи не жди.        Накамото поджал губы и кивнул. Он вернулся в кабинет и принялся обзванивать все клиники, которые только мог найти, но ни одна из них не готова была предоставить информацию без официального запроса. Раз за разом Накамото слышал: «Прошу прощения, детектив, но мы не имеем права предоставлять такую информацию без ордера». Прошу прощения, прошу прощения, прошу прощения. Накамото начинал беситься. С одной стороны, Юта был рад, что личная информация клиентов так хорошо охраняется, с другой стороны, он был чертовски раздосадован. Когда он положил трубку после последнего звонка, в голове только и крутилось, что он бесполезен. Марк застрянет здесь надолго, Сычен будет мучиться в поисках подруги. Юта вздохнул и поднялся с кресла. Несколько минут он шагал по кабинету туда-сюда, не в силах смириться с чередой отказов. В конце концов, он взял ключи от машины и вышел из участка.       Через четверть часа Юта сидел в кабинете коллеги из отдела транспортных преступлений. Нелегальных каршерингов в Хвасоне было не так уж и много, но все они пользовались популярностью у преступников и приносили полиции кучу проблем. Владельцы этого бизнеса обычно процветают, потому что их клиенты прекрасно осознают, что переплачивают за собственную анонимность. Никаких официальных данных о них не остается: ни имени, ни возраста, ни истории поездок. Абсолютно ничего. Все предприятие по поиску машины могло оказаться пустой тратой времени. Юта вздохнул. Он сталкивался с некоторыми из этих бандитов в самом начале своей карьеры в Хвасонском участке, но быстро понял, что работа в транспортном — это не для него. И был абсолютно прав.       — Вряд ли они будут с тобой разговаривать, хён, — Ренджун из транспортного отдела выглядел, как чересчур серьезный подросток. Казалось, он вот-вот накинет на плечи рюкзак и побежит на дополнительные занятия, на ходу размахивая пакетом со сменкой. В нем было много забавного: вечно всклокоченные волосы, постоянный румянец на щеках и абсолютное отсутствие даже намека на улыбку. Когда дело касалось работы, он всегда был предельно серьезен. Настолько, что это даже пугало.        — Я не собираюсь говорить им, что я детектив.        — Может сработать, только если прикрытие будет хорошее. Не геройствуй, возьми подкрепление что ли, — Ренджун пожал плечами и за раз всосал полстакана американо. Он несколько раз тыкнул на кнопку мыши, принтер рядом загудел, как двигатель старого кукурузника. — Вот держи. Это новый список. Тут есть адреса и несколько имен.        Юта принял лист, быстро пробежался по нему глазами. Адресов было всего три, рядом с ними стояли имена, которые звучали до того похоже, что каждое из них казалось отдаленно знакомым.       — Спасибо, Ренджун.        — Будь осторожен, хён, эти ребята очень пекутся о своей репутации. Ты можешь сильно пострадать.        Юта надеялся управиться за полдня, но все пошло не по плану, как только он вышел из участка. Зазвонил телефон, и Накамото уже собрался ответить, но имя Сычена на экране будто заморозило его от макушки до пят. Он стоял и смотрел на вибрирующий в руке мобильник, и не мог решиться нажать кнопку. Детектив догадывался, что Сычен хочет поговорить о новостях, но ему ужасно не хотелось объяснять произошедшее в сеульском отделе.        Как только звонок прекратился, Юта с облегчением убрал телефон в карман и отправился к ближайшему адресу. По пути он вспомнил легенду, которой бывало пользовался при работе под прикрытием. С помощью Накамото, убедительно изображавшего якудзу, их отдел пару раз накрывал нелегальные казино и бордели. Только вот в тех случаях времени на подготовку у него было гораздо больше. В этот раз он не мог позволить себе найти мастера для рисования фейковых тату и поддельных документов, поэтому просто достал из бардачка клипсы-серьги и ненастоящий пирсинг. На подкрепление Накамото не надеялся. Шеф просто не выделит ему людей и технику. Расстроенный этой мыслью Юта кое-как прикрепил пирсинг с помощью зеркала заднего вида, вышел из машины и добрался пешком до нужного здания.        Это был двухэтажный склад с обшарпанной вывеской «Шиномонтаж Пака». Юта взъерошил волосы и зашел внутрь. В первом кармане его куртки лежал портрет субъекта, нарисованный со слов ученицы Пак Джимин, а во втором — пачка мелких купюр. Накамото достал телефон и включил диктофон.       «Шиномонтаж Пака» состоял из нескольких помещений, заполненных различными инструментами для ремонта машин, но ни одного автомобиля внутри не было. Как, впрочем, и людей. Здание выглядело заброшенным. Несмотря на запустение, вызывавшее вопросы, Накамото был спокоен, словно вышел на прогулку, а не на поиски машины, на которой похитили минимум одну женщину.       Администратор обнаружился в одной из маленьких комнатушек, в которых обычно хранят ненужные вещи. Пахло там дурно, стены были увешаны плакатами с машинами и женщинами, а мужчина за столом старательно пересчитывал деньги и заносил суммы в засаленный журнал. На мужчине была свободная рубашка с уродливым принтом, широкое лицо было испещрено угрями и шрамами, а макушка топорщилась неравномерным ежиком.       — Эй, —  крикнул Накамото и выругался на японском. — Надо поболтать.        Мужчина поднял недовольное лицо и молча проследил за тем, как Юта проходит в комнату и расслабленно падает в кресло напротив. Тот ничего не ответил, только вопросительно поднял бровь. Накамото вдруг подумал, что оба они выглядят до ужасного карикатурно. От этой мысли он слегка повеселел.       Юта достал из кармана лист с рисунком, куда завернул небольшую сумму денег прямо на глазах у неприятного собеседника. Лицо у мужчины слегка дрогнуло и даже стало более дружелюбным.        — Видел этого парня? Он сильно задолжал паре хороших человек. Попытался спрятаться тут. Я знаю, что он брал машину в аренду, но не знаю, где именно. Если бы удалось найти машинку, я был бы очень благодарен, — Юта сунул руку в карман и зашелестел оставшимися купюрами.        Мужик за столом ухмыльнулся, развернул лист и тут же отправил деньги к себе в карман. Он старательно несколько минут вглядывался в портрет, но в итоге сказал лишь:        — На певца одного похож. У нас тут таких симпатичных не бывает, — и передал лист обратно.        — Уверен?        — А когда машину брал?       — В апреле?       — Тогда точно не было. Я бы его запомнил. Очень уж симпатичный. В места вроде нашего, такие не заглядывают, так что твоим хорошим людям стоит подумать еще. Поискать где-то еще, — мужчина ухмыльнулся, поднялся из-за стола и подошел к сейфу, чтобы убрать деньги.        Юта сунул ориентировку в карман. Эта многословность не понравилась Накамото. Насколько он помнил по прошлому опыту, отвечали такие парни односложно, чтобы сохранить свой жесткий образ. Иногда они были настолько немногословны, что собственных имен из них было не вытянуть. Болтуны в этом бизнесе не ценились. Юта бросил взгляд на отвернувшегося бандита, немного поколебался. Журнал на столе был призывно раскрыт. Накамото медленно подтащил его к себе, свернул, убрал за пазуху и выскочил из комнаты с такой скоростью, что легкие его тут же начали гореть. Он оказался в машине раньше, чем началась шумиха, или администратор каршеринга решил, что смысла в погоне нет. К следующему адресу Юта подъезжал целым и невредимым.       «Королевский автосервис» выглядел гораздо лучше предыдущей шиномонтажки. Здесь между дорогих машин сновали люди в синих комбинезонах. Они не обращали на Юту никакого внимания, и это означало лишь то, что они профессионалы. Настоящие спецы своего дела. Работники легко управлялись с инвентарем, громко переговариваясь. Пахло машинным маслом и кожаной обивкой. Накамото прошел сквозь несколько залов и обнаружил светлую дверь с вывеской «Администратор». Детектив заглянул внутрь. Кабинет за дверью был крупнее и светлее. Стены его были пусты, а за столом сидел сухой старичок, который не сводил с Юты глаз, даже когда тот придвинул деньги, завернутые в лист с портретом. Было в этом старике нечто такое, что липким беспокойством отзывалось в Накамото. Какая-то глубокая неправильность происходящего заставила Юту нервничать. Спокойствие растворилось.       — Нужно найти машинку, иначе мой босс будет расстроен. Видел этого симпатягу? — Юта постучал пальцем по листу.       Старик все продолжал всматриваться в лицо детектива, а затем вдруг широко улыбнулся. Несколько зубов у него были абсолютно черными.       — Чо, даже не взглянешь, дед? — Юта в ответ состроил недовольную гримасу спешащего якудзы, но и сам понял, что вышло неубедительно. Он тревожно вычислял, где мог проколоться. Казалось, что он сделал все правильно, но что-то явно пошло не по плану.       Улыбка старика стала еще шире, затем он все-таки опустил взгляд на потрет и дрожащими от немощи пальцами вынул деньги. Несколько секунд он щурился на лицо субъекта, покрутил лист, а потом вдруг прохрипел:        — Как ты узнал адрес, юноша?        Сердце у Юты беспокойно ухнуло. Он стал судорожно вспоминать имена из списка Ренджуна.       — Узнал у Чхве Якхо, — неприятное созвучие всплыло в голове с поразительной легкостью.        Старик растянул иссушенные губы еще шире и расхохотался кашляющим смехом. Тощая его грудь заходила ходуном, тонкое лицо, казалось, вот-вот лопнет в сломах морщин, как обезвоженная земля.        Юта начал осматривать помещение в поисках путей к отходу. Выходило не густо: в поле зрения были лишь две двери — та, через которую детектив вошел, и еще одна немного приоткрытая, ведущая куда-то вглубь здания. Находилась вторая дверь прямо за спиной старика. Через небольшое окно в комнату поступал солнечный свет, Накамото никак не мог понять, куда именно оно выходит.       Замолчавший старик привлек его внимание шелестом купюр. Он осторожно пересчитал сумму, которую выдал Юта, и со смешком выдвинул верхний ящик стола.        — Если не видел, то так и скажи. Нечего время тянуть, — поморщился Юта и попытался забрать листок. Все внутри требовало, чтобы он побыстрее сбежал отсюда.       — Я его видел. Он брал у нас белую «тойоту». Сейчас я найду ключи и покажу тебе ее.        — Это необязательно. Можешь просто назвать номер, — Юта достал из кармана еще несколько купюр.        Дед издал странный довольно-булькающий звук, но вместо ключей он с громким стуком выложил на стол шестизарядный револьвер с резной рукояткой. Крупное дуло смотрело прямо в грудь Юте, сердце у того испуганно заколотилось. Будто по волшебству, вся неправильность вдруг стала совершенно ясной. Накамото понял, почему имя так легко вспомнилось, понял, почему дед так пристально пялился, и понял, что до постыдного нелепо облажался.        — Отчего бы не помочь старому знакомцу, детектив.        Будь голова Накамото занята делами, а не Дун Сыченом и бедным агентом Ли, он бы узнал имя Чхве Яхко в списке: тот проходил одним из сообщников парня по кличке Пузатый Бэ в деле о рэкете. Юта тогда только-только стал детективом, и к делу такой важности его не допускали, однако на паре очных ставок он побывал. Тогда он и увидел Чхве, который был явно моложе, чем сейчас, но поразительное сходство с сушенной курагой уже присутствовало. Юте стоило прислушаться к собственным ощущениям.        Он мысленно выругался, но тут же возразил:        — Ты меня с кем-то путаешь, дед.        — Совсем нет, детектив. Я тебя хорошенько запомнил. Вас, япошек, запомнить мне проще простого.        Юта встал, стараясь выглядеть уверенно. Он нахмурился, расправил плечи. На секунду в глазах Чхве промелькнуло сомнение, но затем он крепче сжал пистолет и нацелил дуло в лицо детективу. Накамото ухмыльнулся.       — Босс тебя четвертует, если на мне окажется хотя бы царапина.        — Кто твой босс? Давай, звони ему, — Яхко широко улыбнулся, влажные зубы блеснули. — Так уж и быть, назову ему номер машины.       Юта не смог удержать лицо и нервно дернул верхней губой. Он потянулся к внутреннему карману за телефоном. Старик предупреждающе щелкнул предохранителем. Мозг детектива бешено работал в поисках выхода из ситуации, но тот не находился: попытайся Юта сбежать — обязательно получит пулю в затылок или в задницу. Поэтому Накамото стал лихорадочно вспоминать абонентов из своей телефонной книжки. Кто из них был достаточно догадлив, чтобы понять, что Юта в опасности, и подыграть ему? Имена проносились мимо, складываясь в список столь же бесполезный, как и список покупок для десятилетки. Марк мог бы догадаться, но Накамото не был уверен, что тот сейчас достаточно здоров для этого. Мог бы попробовать Лукас, но его голос был слишком громким и молодым, к тому же вместо приветствия он постоянно говорил: «здарова, чувак» — такое совершенно не годилось. Мог бы помочь Джэхён, но мысль, притянутая, словно магнитом, скользнула к имени Дун Сычена, облюбовала его, свернулась клубочком. Диктофон отсчитывал секунды. Цифры сменялись со страшной скоростью. Накамото стоял молча слишком долго.       «Это безумие!». Он оказался в западне. Секунды в руках мелькали так быстро, что в глазах начало рябить.       — Я не хочу тревожить босса по пустякам, но раз ты настаиваешь, дед, — Накамото крепче ухватился за телефон. Правая рука, словно змея, метнулась к виску Чхве Якхо. Тот был стар и медлителен, но движение заметил и даже успел выстрелить — плечо детектива отозвалось жаром. Чхве свалился со стула, выронив револьвер из скрученных артритом пальцев. Дым от выстрела почти рассеялся, в соседних помещениях зазвучал удивленный и возмущенный гомон, медленно перетекающий в угрожающие звуки металлических труб, молотков, гаечных ключей, — всего, что можно использовать в качестве оружия.        Детектив подскочил к упавшему и носком ботинка отправил револьвер подальше. Старик кряхтел и пытался отползти. Взгляд у него был мутный, лицо растерянное. На какое-то мгновение Юта почувствовал к нему жалость.        — Помогите! — дурным голосом завопил Чхве.        Накамото тихо выругался и спешно стал выдергивать ящики из стола. Он надеялся обнаружить какой-нибудь журнал, доходную книгу, хоть что-то, с чем можно было бы работать. Последний ящик был заперт, гомон и звон железа был уже совсем рядом, старик вопил, не прекращая. Детектив проклял свою непредусмотрительность и метнулся за пистолетом, взвел крючок и несколько раз выстрелил по ящику.        Чхве Якхо, видимо, еще непришедший в себя после удара, бросился Юте на спину, когда тот наклонился, чтобы вытряхнуть содержимое тайника. Молодой человек сбросил его с такой легкостью, которую и сам от себя не ожидал. Старик был тщедушен, хоть и цепок.        В ящике оказалась стопка документов. Юта не стал разбираться, схватил разом все и заткнул за пояс брюк. В дверях показались рабочие в грязных комбинезонах. Они быстро оценили ситуацию и ревущей толпой бросились к Накамото.        Самый крупный из них держал в руке обрез железной трубы, такая вещь точно может размозжить череп. Старик что-то продолжал визжать, толпа грохотала и орала. Чувства Юты до того обострились, что он спиной почувствовал легкое дуновение ветра через приоткрытые створки. Он знал, куда нужно бежать, но ему не хватало несколько секунд форы, чтобы успеть добраться до окна и выскочить наружу.        Накамото вытянул вперед руку с пистолетом и крутанул барабан. Рабочие замедлились. Юта отошел назад и сделал несколько выстрелов в потолок, посыпалась штукатурка, поднялась пыль, в воздухе повис дым. Молодой человек обернулся и бросился к окну. Он силой дернул за створку и, не думая, прыгнул вниз.        Этаж был второй, поэтому Юта лишь подвернул ногу во время приземления. Не обращая внимания на боль, на кровь, давным-давно пропитавшую рукав вычурной рубашки, на неприятно трущиеся об кожу бумаги, он бежал к машине.       Погони за ним не было, но Накамото дрожал от страха: ему предстояло писать отчет.        Сначала Юта позвонил Джэхёну. Голос у того был какой-то странный, будто потусторонний, но он спокойно выслушал объяснения детектива, несколько секунд помолчал, а затем спросил:       — Где револьвер?        — Я забрал его с собой.        Джэхён помолчал еще немного. В машине у Юты было душно: он случайно оставил ее на солнцепеке. Рубашка липла к телу из-за крови и пота. Грудь мужчины продолжала тяжело вздыматься. От недостатка кислорода и из-за схлынувшего адреналина Накамото начинало клонить в сон.        — Скопируй журнал и сдай все на экспертизу. Действуй по протоколу, но особенно не усердствуй. Еще одно расследование нам ни к чему.        — Шеф будет злиться.       — Конечно, будет, — вдруг усмехнулся Чон, и голос его повеселел. — Нашел ты ему проблем. Если этот Чхве Яхко вдруг решит подать заявление о нападении на него, одним выговором ты точно не отделаешься. У тебя ведь не было при себе ни прослушки, ни камеры, ни подкрепления. Ты пришел к ним в сервис, избил старика и обокрал его. Если через пару недель это дело у меня заберут, я даже не знаю, друг, мы оба с тобой окажемся безработными.        Юта разочарованно застонал и ударился затылком о подголовник.         — Ладно. С этим я попробую разобраться. Возьми отпуск. Советую собрать вещи и приехать сюда, как можно быстрее, — Чон немного замялся. — Ну ты и так об этом знаешь. Будь осторожен, Юта. Раз Чхве — ветеран, то методы работы у него будут соответствующие.        — Я знаю. Буду осторожнее.       Они скомкано попрощались, как люди, которые совсем скоро увидятся. Мысль о переезде в Сеул мерзким паразитом зашевелилась под кожей. От нее было неприятно, неуютно, страшно. Хотелось избавиться, выдернуть из головы с корнем и выбросить куда-нибудь подальше. Даже сонливость отошла на второй план перед горечью, которая тисками сжимала сердце.        Юте нравился Хвасон. Нравилось его спокойствие, нравился местный диалект, нравились виды, нравились люди. Все здесь было Юте по душе. Сеул, казалось, явно проигрывал в этой гонке, и Накамото не понимал, отчего всех так тянет в столицы. У этих людей была какая-то своя истина.        Детектив завел машину и, в первую очередь, добрался до больницы. Там ему зашили раненное плечо («Можно сказать, просто царапина», — выдавил из себя молодой доктор с дрожащими руками), перевязали руку и затянули бинтом стопу. Следом Накамото отправился в участок. Под его присмотром криминалисты сняли отпечатки с документов и с пистолета. Доён неприлично долго ворчал, но сделал работу быстро и без лишних бумажек. Шеф в участке глядел на Юту волком, хотя заявление принял без возражений, судя по всему, Джэхён успел с ним поговорить.        Офис постепенно пустел. Время уже клонилось к вечеру, когда Юта закончил с копированием украденных документов. Это были какие-то загадочные расписки без имен и журналы со столбцами цифр, номерами машин и одиночными буквами рядом. Накамото подозревал, что едва ли сможет добыть хоть какую-то информацию из похищенного.        Оригиналы документов, свое удостоверение и все оружие детектив убрал в сейф. Кодом на его личном хранилище стояла дата смерти сестры. Юта и сам не знал, почему поставил именно ее. Просто, когда он наконец получил свое собственное место в отделе, эта дата была единственной, которая пришла ему в голову. Бывало, что он не мог вспомнить день собственного рождения, год рождения матери, месяц переезда в Корею, но вот время смерти сестры — вплоть до минуты — он бы назвал, даже если бы забыл собственное имя.        Накамото окинул взглядом тихий отдел. Пара человек еще оставалась за компьютерами, но, скорее, от нежелания идти домой, чем из-за трудоголизма. С ним тоже такое бывало. Но теперь, когда ехать домой было небезопасно, ему ужасно хотелось оказаться именно там. Юта громко вздохнул. Он устал, проголодался, мысль о горячем душе преследовала его как наваждение.        Комплект сменной одежды, зарядка, зубная щетка всегда лежали в дорожной сумке Юты. Детектив периодически доставал ее из багажника, чтобы убедиться, что она все еще там и ждет своего часа. Эта предусмотрительность не раз его выручала. Но Накамото и предположить не мог, что она понадобится ему именно сегодня.        Он вышел из участка и отправился в сторону парковки, раздумывая, что заказать на ужин, когда его неожиданно окликнули.       — Детектив Накамото! — звонкий знакомый голос. Сердце Юты пропустило пару ударов, и мысли вернулись к уже привычному образу: Дун Сычен.        Мужчина остановился и обернулся. Радостное лицо Сычена вдруг побледнело, глаза его бегали, осматривая детектива с головы до ног. Юта со стыдом вспомнил, как выглядит сейчас. Ему захотелось то ли прикрыться, то ли сбежать от этой неожиданной встречи. Он раздумывал, пока Сычен шел к нему, но ни того, ни другого так и не сделал.        — Я звонил вам, — Дун беспомощно протянул руки, опустив взгляд к плечу Юты. — Что с вами случилось?        — Небольшая стычка, ничего страшного, — мужчина пригляделся к обеспокоенному лицу и с удовольствием отметил, что Сычен выглядит хорошо. Гораздо лучше, чем раньше. — Зачем вы меня искали?        — Я увидел новости по телевизору. Вам нужна помощь?        — Нет, расследование ведут самые лучшие полицейские из всех, кого я знаю, — удивленно ответил Юта.        Дун отрицательно покачал головой и указал пальцем на Накамото.        — Вам нужна помощь? С плечом, стопой или чем-то еще?        Губы мужчины сложились в забавное «оу». Он осмотрел себя так, будто впервые видит последствия сегодняшнего ужаса, а потом вдруг подумал:«Была — не была!».       — Можно принять у вас душ? Мне пока лучше не возвращаться домой.        Если Сычен и удивился его просьбе, то никак этого не показал. Он с жаром кивнул и добавил:       — Оставайтесь пока у меня. Я помогу с перевязками.        Накамото почувствовал, как ноги его отрываются от земли, а сердце летит куда-то вниз. В этом предложении не было никакого двойного дна, подтекста, особенного смысла. Всего лишь любезность, но даже она заставила Юту позабыть о своих принципах. Он улыбнулся, возможно, даже слишком радостно для человека, который мог скоро лишиться своей работы. Детектив попросил подождать несколько минут и вернулся в офис за копиями документов. У сейфа он задумался, стоит ли забрать оружие: он взял отпуск, и табельное ему теперь не положено, но он встрял в серьезную передрягу, и хоть какая-то защита бы не помешала. Юта схватил револьвер Чхве Яхко и быстро убрал его в сумку, словно стыдясь.        Он спешил, потому что думал, что Сычен передумает. От спешки стопа его заныла еще больше, папка с бумагами постоянно выскальзывала из рук. Но Дун оказался на том же месте, где его и оставили. Он покачивался на пятках, скрестив руки на груди. Юта вдруг с удивлением заметил, что у того поразительно длинные ноги. Это смущающее осознание заставило его сердце забиться чаще. Накамото неловко прижал к себе бумаги.        — Можем ехать? — спросил Сычен, когда детектив оказался рядом.        Мужчина кивнул и открыл машину.        Квартира Сычена находилась на втором этаже симпатичного жилого комплекса, обустроенного для семейных пар. Комната была всего одна, но просторная. Выглядела она уютно: большой диван, столик рядом, несколько невысоких шкафов с книгами и одеждой, мягкий ковер и широкое зеркало на стене.        — Это чтобы движения отрабатывать, — смущенно буркнул Дун, заметив удивленный взгляд Юты.        Сычен неуклюже указал в сторону ванной, и Накамото пришлось срочно ретироваться, чтобы атмосфера не стала еще более неловкой.        Кое-как разобравшись с одеждой и настроив воду, детектив понял, что нормально помыться будет сложно из-за перевязанной руки. Мочить швы было нельзя и бинт уже стоило поменять. Недовольно бурча, он с трудом стянул перевязь со стопы, забрался в душ и обтер себя.        Несколько минут Накамото просто стоял и смотрел на открытую банку геля для душа, воровато огляделся и вдохнул аромат полной грудью. Запах был приятный. Именно тот, что чуткий нос детектива периодически улавливал рядом с Сыченом. Юта постарался запомнить название. Просто так, без всякой задней мысли.        В ванной он пробыл недолго, но, оказалось, что радушный хозяин уже успел разогреть ужин и накрыть на стол. У Накамото желудок голодно сжался, а рот наполнился слюной. Он не ел с самого утра, а потом еще сжег половину суточной энергии внезапным выбросом адреналина.        Мужчина неловко топтался у входа в кухню и мял в руках свою футболку, ожидая, когда Сычен закончит с приготовлениями. Тот так увлекся сервировкой, что даже не обратил внимания на замершего гостя.        — Помочь? — окликнул его Юта.        Сычен поднял взгляд и замер. Несколько секунд он не двигался, а затем вдруг нахмурился и проговорил:        — Вам нужно сменить бинт.        — Это можно сделать и после ужина. Помогите мне надеть, — Юта до острого беспомощно кивнул на футболку, и лицо Сычена тут же смягчилось.        — Сначала бинт, потом ужин. Идемте.        Накамото уселся на диван, продолжая мять футболку в руках. Сычен достал внушительную аптечку из шкафа, Юта успел заметить, что одежда внутри развешена и разложена по цветам.        Дун присел рядом, и уже знакомый запах окутал детектива. Он постарался незаметно вдохнуть глубже, но неловко закашлялся. Сычен улыбнулся. Он мастерски срезал бинты, и Юте стало интересно, где именно он этому научился.        — Так вы расскажете мне, почему в новостях вдруг оказалось все, что мы с таким трудом выяснили вчера? — голос Дуна был слегка напряжен.       Юта ожидал, что его об этом спросят, но не ожидал, что это случится, когда он будет полностью сосредоточен на горячих пальцах, аккуратно обрабатывающих его плечо. Он целиком и полностью погрузился в ощущение острожных, но твердых касаний, и не сразу понял, о чем должен говорить.        — Это из-за внутренних разногласий в сеульском участке, — он постарался выразиться обтекаемо, но судя по тому, как прикосновения из осторожных превратились в дерганые, Сычен обо всем догадался.        — И какое отношение эти разногласия имеют к расследованию? — голос у молодого человека надломился. Юте стало до ужаса стыдно, хотя он был ни в чем не виноват. Возможно, проступок его был лишь в том, что он успел позабыть об истории Сычена, о его потере. Его лучшая подруга исчезла, а сам Накамото мог думать лишь о ногах Сычена и геле для душа. Детектива скрутило от неприятного ощущения. Он почувствовал себя черствым, мерзким, грязным.        — Непосредственное. Из-за них решается, кто будет вести это дело дальше.        — Что все это значит? — Сычен замер, так и не закрепив конец свежего бинта. — Прекратите говорить загадками, детектив.       — Послушайте, — Юта повернулся к нему, повязка съехала к локтю. Накамото положил ладонь на неподвижную руку молодого человека, — для меня это ничего не значит. То, что вы должны знать, я рассказал. Остальное — неважно. Я найду Пак Джимин, несмотря ни на что, я обещаю.       Подбородок у Сычена смешно сморщился, уголки губ потянулись вниз. Он вдруг расплакался, низко склонив голову. Юте хотелось обнять парня, сказать еще что-нибудь утешительное, но он не мог себя перебороть. Накамото в который раз за вечер неловко застыл. Он не мог приладить себя к этому молодому человеку, к его миру, к его пространству — эмоциональному и физическому. Детектив болтался где-то на границе между собственным больным и болезненным эфиром и плотной, почти пластиковой сферой, в которой существовала жизнь Сычена. Исчезновение Пак Джимин стало точкой их соприкосновения, но не пересечения. Юта остро ощущал неприятную для себя истину: Дун Сычен был слишком для него хорош.        В общем-то, в профессии детектива не было ничего более нелепого, чем влюбиться в свидетеля. Хотя, пожалуй, влюбиться в подозреваемого было бы гораздо хуже. Сычен бы никогда себе такого не позволил. А вот Юта был не таким стойким.       Ужасно хотелось рассмеяться, но Накамото не мог себе этого разрешить. Он в последний раз сжал ладонь Сычена и отпустил её. Дун, вырванный этим жестом из плена слез, быстро пришёл в себя и продолжил перевязку. Лицо его было беззащитно розовым и опухшим. Даже такое оно нравилось Юте.        — Спасибо, — наконец, произнёс Сычен. — За ваше обещание. Даже если вы не сможете его исполнить, оно уже значит для меня многое.        Юта молча кивнул и отвел взгляд. Бинт на его плече сидел крепко. С помощью одной руки удалось натянуть футболку. Поужинали они почти в полной тишине. Сычен продолжал швыркать носом, Накамото все думал о журналах, чтобы отвлечься и не броситься к Дуну с бесполезными утешениями. Он старался помнить, что Сычен не нежный цветочек, что он сильный, но чувствовал, что должен защищать его.       Когда со стола все было убрано, он разложил украденные списки на столе и осознал, что в одиночку точно не справится. Строк на листах было слишком много и, Юта предполагал, что в каждой из них было записано имя арендатора машины.       — Это какой-то шифр? — Сычен оказался за его спиной с чашкой чая.       — Да, похоже на то. Я никогда не имел дела с шифрами.       — Моя сестра увлекалась ими.        — У вас есть сестра? — Юта с улыбкой взглянул на Сычена.        — Была, — Дун сел напротив и заглянул в бумаги, продолжая греть ладони о кружку. — Она погибла, когда ей было двадцать.        — Как это произошло? — растерянный Накамото не знал, куда себя деть.        — Не знаю. Ее тело так и не нашли, — мужчина покачал головой и обессилено поджал губы. — Но нашли ее убийцу. Ли Донхёк был главным подозреваемым. Помните его?       Накамото открыл рот, затем закрыл его, сглотнул, неловко откашлялся и опустил взгляд. Должен ли он что-то сказать? Нет. Не должен. Все, что сказал Джемин о Марке, — лишь слухи. Он ничего не должен ему говорить. Даже если это правда, то Сычен не имеет к Марку никакого отношения, ему не нужно знать, что исчезновение его подруги расследует младший брат Кумихо.       — Да, помню. Мне очень жаль. — Дун благодарно кивнул. Ютя тяжело сглотнул и неловко перевел тему: — У меня тоже была старшая сестра. Она покончила с собой. Долго болела шизофренией.       — Значит мы с вами многое пережили, — Сычен поднял на него взгляд и грустно улыбнулся. — И в итоге оба оказались здесь.        — Мне здесь нравится.       — Здесь? В моей квартире? — растерянно улыбнулся Дун.        — Нет. Здесь, — детектив неловко пожал плечами. — В этом моменте, с вами, с этими бумажками. Мне здесь нравится.        Сычен смущенно рассмеялся и крепче обхватил кружку.        — Мне тоже нравится.