***
— Элис, ты плачешь? — спросил Блэм, снова просовывая голову меж передних сидений машины. Флампти, сидевший рядом с ней, оторвался от окна и с изумлением увидел, что глаза у Элис действительно блестят от влаги, а он даже не заметил. — Что случилось? Тебе плохо что-ли? Женщина протёрла глаза рукой и тихо отмахнулась: — Всё нормально. Флампти и Блэм ещё немного помедлили, прежде чем вернуться к разглядыванию пейзажа снаружи. Они выехали за пределы города около пяти минут назад, и с тех пор остались практически прикованы к окнам. Про Блэма, правда, такое можно сказать разве что с натяжкой, ибо «прикованным» он определённо не был: с самого отправления от метался от одной стороны к другой по всему ряду задних сидений, полностью предоставленных ему одному. Если вид города привёл его в восторг, можно представить, как ему кружил голову тот невообразимый простор, что открылся за пределами многолюдных жилых районов. Никто и ничто не сковывало тянущиеся за горизонт поля, не ограничивало рост зеленеющих высоких деревьев, столпившихся в некоторых местах вдоль дороги. И из-за езды казалось, словно они втроём пролетают сквозь все эти пейзажи на неведомой скорости. Даже будучи демоном, Блэму едва удавалось набирать такую скорость во время бега, а сейчас это происходило совсем легко, безо всяких усилий, оставалось лишь широко раскрыть глаза и ловить всё, что перед ними проносится. Флампти эти пейзажи не были чем-то новым, однако он всё же наблюдал за ними не без интереса. В «лучшие времена» он спускался на Землю невидимым и пролетал надо всей этой местностью на уровне птичьего полёта, а сейчас всё представало пред ним, можно сказать, с нового ракурса. — Итак, — произнесла Элис после долгой паузы. — Я знаю, что у нас есть конкретная цель, но я тут обдумывала одну идею… Касается других твоих «подданных». Блэм снова замер, внимательно слушая. — Я могу ошибаться, но, насколько я знаю, они все были освобождены и должны сейчас находяттся где-то поблизости. — Скорее всего, так и есть, — глухо отозвался Флампти. Элис и Блэм синхронно устремили свои взгляды на него. — Когда я набирал себе помощников, у меня не было желания таскаться по всему свету, и я весьма удачно подыскал всех умирающих в пределах одного штата. Блэм поёжился от слова «умирающих». — Ты у нас довольно ленивый, оказывается? — усмехнулась Элис. — Безумно, — саркастично протянул Флампти, натянуто улыбнувшись. — Кхм, так или иначе, — женщина вздохнула, чуть нервозно улыбаясь. — Как вы смотрите на то… чтобы увидеть парочку из них? — Увидеть? — воскликнул Флампти. Он услышал за собой восторженный вздох Блэма и с недовольством на лице обернулся к нему. — Ты-то чего радуешься, ты с ними почти не общался! — Ну-у-у, вот именно, что «почти», — немедленно возразил Блэм. — Они всё же не пустое место для меня! Я, может, соскучился… Да и интересно, какие из них человеки вышли! — Да ну?.. Что ж, раз так хочешь… Но я предпочту побыть в стороне! — Брось, они тебя не сожрут, не бойся, — усмехнулась Элис. — Зато будут смотреть на меня так, словно я их заживо сожру, — прошипел Флампти. — Если это моего часть процесса искупления, то явно излишняя, мне вполне хватит чувства вины перед этой мелочью, — он махнул рукой в сторону Блэма, и тот возмущённо вскинул брови. — Или тебе так хочется меня помучить? — Не хочу я тебя мучить. И не заставляю с ними общаться, окей? Не факт, что мы вообще встретим кого-то из них, но всё может быть… Так или иначе, если захочешь, можешь остаться в машине, Блэм и сам с ними поболтает. — Отлично, мне нравится идея, — сухо отозвался Флампти. Он снова отвернулся к окну, теперь уже куда менее расслабленный и непринуждённый. До этого момента он даже не думал, что может снова пересечься с Красным Человеком, или Клоуном, или Бобросовой… Хотя последние, вероятно, сейчас уже существуют по-раздельности. Так или иначе, если ещё пару-тройку недель назад он бы принял их всех с распростёртыми объятиями, то сейчас, после всех откровенных разговоров с Блэмом, радости от потенциальной встречи явно поубавилось. Если самый близкий и самый преданный из его друзей воспринимал эту самую дружбу как некую обязанность и получил от неё, возможно, непоправимый эмоциональный урон, можно только представить, насколько всё плохо в головах у остальных… Флампти не хотел этого узнавать. Ему хватило всего, что высказал ему Блэм, более чем.***
— Я хочу есть, — заявил Блэм, лёжа на задних сидениях и болтая поднятыми ногами в воздухе. В руках Блэм сминал пакет, где до этого был их перекус из хостела, ныне успешно съеденный около часа назад. — Я так и думала, — усмехнулась Элис в ответ. — Скоро тут где-то будет заправка с кафешкой… — И там будет еда? — с надеждой уточнил Блэм. — Ну естественно. Флампти слушал их, прижавшись лбом к стеклу и всматриваясь в светлое блеклое небо. Быстрые лёгкие облака мешались друг с другом и формировали причудливые фигуры. Деревья по бокам от дороги постепенно сменялись всё более мелкими. Наконец они выехали на очередную равнину. Трава здесь была высокой, но редеющей ближе к дороге. В паре десятков метров расположилась пара небольших зданий, на заасфальтированном участке рядом с ними стояла лишь одна машина. Припарковавшись рядом с ней, Элис вышла наружу и поочерёдно открыла дверцы для Флампти и Блэма. Женщина повела их в здание с яркой, хоть и неслабо потрёпанной временем табличкой над дверью. Внутри все трое мгновенно ощутили насыщенный запах выпечки, мяса и каких-то соусов. Блэм оживлённо округлил глаза, только завидев витрины с долгожданной едой, и через мгновение прилип к ней, увлечённо выбирая, чем полакомиться. — Давайте пока ничего сахарного, — сразу предупредила Элис. — Вам батончиков из хостела достаточно на сегодня. — Не веди себя, словно ты наша нянька, — фыркнул Флампти насмешливо. Элис закатила глаза. — Технически, я и есть ваша нянька… на неопределённый срок, — она похлопала Флампти по плечу. — Не принимайте близко к сердцу, мистер божественное яйцо. Флампти передёрнул плечами, отстраняясь от неё, и молча присоединился к Блэму. Вскоре все трое уселись за одним столом. Блэм и Флампти выбрали себе по два пирожка с мясом и какими-то специями, Элис взяла себе колбаску и порцию картофеля фри, который Блэм незаметно (на самом деле очень даже заметно) то и дело таскал с её тарелки себе в рот. Помимо них в кафе находились мужчина и женщина лет двадцати пяти. У обоих были красноватые щёки и рассеянные глаза, они то и дело громко хохотали, их невнятные разговоры от обычной беседы резко перетекали в перепалки и также резко возвращались обратно. «Пьяные», — сразу подумала Элис. То и дело она недовольно поглядывала в их сторону. Блэм тоже заприметил парочку, только он понятия не имел, почему они так себя ведут, и он думал лишь о том, до чего смешно они выглядят. В какой-то момент пьяный незнакомец пересёкся взглядами с Блэмом и недовольно прищурился. — Ты чё пялишься? — крикнул он через всё кафе. — А чё, нельзя? — без колебаний отозвался Блэм, подражая тону вопрошающего. Вопрошающему это явно не понравилось. Отпихнув от себя тарелку с чем-то недоеденным, мужчина поднялся с места. Его спутница последовала за ним. Элис закатила глаза и медленно выдохнула, слушая приближающиеся шаги парочки. «Не хватало мне ещё подобных разборок». — Берите еду с собой в машину, мы уходим, — тихо приказала она и хотела уже подняться, но тут мужчина встал прямо рядом с её сиденьем, оперевшись рукой на стол. Смотрел он, впрочем, не на неё, а на Блэма, точнее, куда-то сквозь него: его глаза словно не хотели фокусироваться. Флампти тем временем уставился на мужчину, медленно дыша и словно прикидывая, каким способом лучше вывести это существо из строя в случае чего. — Значи-т, это, слушай сюда, — фыркнул он. — Вот ты, как все дети щас…невоспитанный, пиздец. Тебя мамка твоя не учила со старшими общаться, а? — А что ты прикопался? — Блэм ничуть не смутился. — Я не виноват, что ты такой обидчивый! — Молодой человек, отойдите, пожалуйста, мы уже уходим, — произнесла Элис, и голос ещё, несмотря на вежливость, звучал весьма решительно и твёрдо. Это заставило незнакомца растеряться, но лишь ненадолго. — А чё, это ты — мамка его? — Вас ебать не должно, — Элис резко встала и отпихнула его локтями. — Прочь с дороги. — Э, руки от него убери, — протянула женщина, до этого безучастно стоявшая в стороне. Она шатнулась в их сторону, но её спутник удержал её руками на месте, видимо, желая впечатлить её и разобраться со всем в одиночку. — Да что вы… все вообще о себе думаете?.. — он кашлянул, враждебно зыркая на Элис. — Женщина, ты не в своё дело не лезь… Я эту мелочь щас научу жизни… — Это кто ещё тут мелочь! — яростно взвигнул Блэм, очтего даже продавец за витринами подскочил на месте. — Чего ты пристал вообще?! У Флампти в глазах блеснули озорные искорки. Со странным удовольствием он наблюдал, как Блэм порывисто схватил с их стола пластиковый стаканчик и, игнорируя окрики Элис, с боевым воплем швырнул прямо в лицо пьяному. Ожидаемого эффекта это, правда, не произвело. Больно мужчине, очевидно, не было, он лишь слегка потерял равновесие, после чего с ещё большей злостью обернулся к Блэму. Ругнувшись себе под нос, он замахнулся на Блэма. Одновременно с этим Элис рванулась в его сторону, к ней свою очередь рванулась пьяная женщина. Блэм закрыл лицо руками, но удара так и не случилось. Раздался сдавленный вскрик и кашель, а потом полушепчущий, неестественно-слащавый голос Флампти: — А тебя никто не учил, что детей бить некрасиво? Блэм оторвал руки от лица. Флампти сжимал рукой запястье мужчины, согнувшегося в коленях, и угрожающе нависал над ним. Тот злобно хрипел, безуспешно пытаясь высвободить сдавленную до покраснения руку. За ними, не шевелясь и тревожно глядя в их сторону, стояли Элис и возлюбленная этого бедокура (первая вытянутой рукой удерживала вторую за шиворот). Элис поспешно соображала, кому в этой ситуации больше понадобится её помощь — Флампти или пьяному придурку? — Блять, отпусти, ебанутый… — прошипел мужчина. Кое как он высвободил сдавленное запястье, но тут же рука Флампти перешла на его шею. Вырвавшись из хватки Элис, женщина с воплем кинулась на помощь. Флампти немедленно отпихнул её от себя свободной рукой, сбивая с ног. — Флампти, прекращай! — воскликнула Элис. Он молча наблюдал за хватающим воздух мужчиной, слишком ослабшим и растерянным, чтобы защищаться. Уголки губ Флампти подрагивали, словно он сдерживал улыбку, зрачки странно расширились. Когда он начал задумываться, что делать со всей этой ситуацией дальше, по его плечу пришёлся резкий удар, заставивший ослабить хватку. Флампти обернулся, готовясь отбиваться, но к своему удивлению узнал в лице нападющей Элис. — Прекращай это сейчас же. Мы уходим, понял? Первым желанием было отшвырнуть это назойливое человеческое существо и продолжить начатое, но он вовремя себя остановил. Всё же надо помнить, что Элис — не просто человеческое существо, она — человеческое существо, от которого зависит его будущее. Какой бы доброжелательной она временами не казалась, не стоит надеяться на её милосердие в случае чего… Некоторое время они неотрывно смотрели друг другу в глаза, пока пьяная парочка торопливо приходила в себя и продвигалась к выходу. Возобновлять потасовку они явно не планировали. Флампти неудовлетворённо вздохнул, отворачиваясь от Элис. Тут же он почувствовал две маленькие руки, обхватившие его левое предплечье. Флампти опустил взгляд на Блэма: лицо мальчика сейчас было похоже на то, каким оно было во время их ссоры в заточении, и от этого стало ещё неприятнее. Хлопок закрывающейся двери разлетелся по уже пустующей парковке. Путники в тяжёлом молчании шли через неё; только приблизившись к машине, Элис наконец заговорила: — Я не понимаю. Тебе дали одну-единственную задачу — вести себя адекватно. Может, ты что-то не так понял? Стоит ввести уточнения? Попытка придушить человека до полусмерти — это не адекватно! — Знаешь, да, я бы не был против некоторых уточнений, — мгновенно взъелся Флампти. — Какого чёрта, например, я должен терпеть выходки подобных отбросов, которые явно переходят границы?! Я понимаю, трогать всяких беззащитных детей и прочую хрень — это непростительно, но почему это должно оставаться безнаказанным? — Да не должно оно оставаться безнаказанным! Но, блять, не тебе решать, каким это наказание будет! Можно было остановиться ещё в самом начале, ну или… не знаю, пару раз его долбануть хорошенько, но не доходить же до убийства!.. — А, ну то есть ты можешь решать, что он заслуживает, а я- — Да потому что я знаю, как этот мир работает, я знаю, что такое превышение самообороны, чёрт возьми!!! Пока ты только учишься здесь жить, тебе лучше смотреть, как я действую в таких ситуациях. И уж извините, если это так задевает вашу гордость! Флампти на время замолк, пытаясь найти, что ответить, и Элис воспользовалась этим моментом, чтобы открыть двери машины и забраться внутрь. Затем она подождала, пока к ней присоединятся сначала Блэм (который всё время их перебранки продолжал держаться за руку Флампти), потом и сам Флампти, сопровождая себя звучным хлопком двери. — Знаешь, пока что у меня нет никакого желания учиться жить здесь, — произнёс он. — Ой, да что ты говоришь? — Так и есть. Быть таким, как вы, и жить среди таких, как вы, — худшее что можно придумать! Ваши тела отстойные, ваше общество отстойное… — Что ж, в таком случае, если хочешь, я с большим удовольствием высажу тебя где-нибудь на обочине, и первая быстро проезжающая машина закончит твои страдания!.. — Ребята, ну хватит уже!!! Крик Блэма раздался так внезапно, что оба спорящих невольно вздрогнули. Блэм просунул голову меж их сиденьями с самым серьёзным и раздражённым лицом, которое у него когда-либо было. — Вы не должны ссориться! У нас ведь совсем другая цель, разве нет? Зачем сразу угрожать друг другу?.. Флампти никуда высаживать не надо, понятно? Если… если он так не любит людей, он может уйти, но только после того, как мы найдём мою семью… — Блэм обратился к своему другу: — Пожалуйста. Ты ведь обещал. Флампти выглядел как человек, который в чём-то провинился, но всеми силами старается это скрыть. — Конечно… — протянул он с какой-то неуверенностью и натянуто улыбнулся. — Если ты всё ещё так хочешь их найти… На это Блэм ничего не ответил и молча вернулся на заднее сидение. Элис некоторое время не двигалась, глядя впереди себя, прежде чем завести машину и отправиться прочь от злосчастного заведения. — Извини, — выдавила она, когда машина уже проехала пару километров. — Я не хочу, чтобы ты бросался под машину или вроде того. Я это так, на эмоциях сказала. Флампти снова сидел отвернувшись в сторону окна, но её слова услышал прекрасно. — … Да ладно уже. Я ведь сам тебя довёл, в конце концов. Женщина тихо усмехнулась, Флампти тоже сдержанно хихикнул. Обстановка слегка разрядилась. За окном машины темнело; Элис включила фары, и те жёлтым светом залили дорогу перед ними. В щели закрытых окон чуть задувал усиливающийся снаружи ветер. Серые сумерки постепенно поглощали качающиеся вдали блеклые деревья, всё небо заволокло облаками. Погрузившийся в полумрак лес проносился мимо них и исчезал позади, как казалось, навсегда.***
Любая иллюзия в конце концов ломается под грузом реальности. Никто не заменит ей семью, как ни старайся. Никто не вернёт ей то, чего её лишили, ничто уже не будет как прежде. Она осталась абсолютно одна. В тот день Элис вышла на улицу, когда снаружи уже было совсем темно: засыпать в своей квартире она чисто физически не могла. К бессоннице прибавлялись головные боли, которые начали всё чаще мучить её в последнее время. Чтобы не страдать, лёжа в закрытом помещении, она покинула дом и направилась куда глаза глядят. Она долго шла по пустым тротуарам, мимо домов, полных спящими людьми, мимо неработающих магазинов, безжизненных парков, ярких фонарей. Чем дальше она удалялась от дома, тем меньше источников света становилось вокруг. Даже когда по сторонам от неё остались лишь маленькие одноэтажные постройки, а работающих фонарей почти не было, женщина продолжала идти, не оглядываясь. Она остановилась посреди огромной пустоши, раскинувшейся рядом с её городом. По горизонту ползла чёрная полоска деревьев, с безоблачного неба на женщину смотрели глазки мерцающих звёзд и холодное око луны. Элис стояла на месте, молча наблюдая за её белым диском и пытаясь согреть руки в карманах осенней куртки. Несколько минут, если не целый час, Элис не двигалась с места, словно окаменела — а потом резко закричала. Она упала коленями прямо в траву, прерывисто дыша. По щекам неостановимым потоком полились слёзы, они резали ей глаза и затекали в рот, раскрывшийся в беззвучном плаче. «Я не встану. Я буду лежать здесь, пока не умру, мне больше ничего не нужно». Не ясно, сколько конкретно времени прошло, но когда она слёзы начали постепенно высыхать, небо уже потихоньку светлело. Женщина пару раз глубоко вздохнула и вдавила ладони в землю. Всё тело болело и дрожало после долгого нахождения в неудобной позе, глаза болели, сердце не могло перестать колотиться, словно желая выпрыгнуть из груди. Сквозь твёрдую почву ощущались странные мелкие вибрации, которые Элис поначалу списала на находящуюся неподалёку железную дорогу. Пока вибрации не начали проникать в её тело, едва уловимыми волнами разливаться по мышцам и проникать внутрь. Казалось, сам воздух мелко дрожит вокруг неё, словно от волнительного ожидания. Повинуясь странному ощущению, Элис задрала голову вверх. С усыпанного звёздами чернильно-синего неба к ней протянулся слабый мерцающий луч. Источника никакого не было, даже сам свет был почти невидимым, но Элис каким-то образом удалось заметить его в первую же секунду. От луча по её лицу разливалось странное ощущение, не похожее ни на тепло, ни на холод, и высушивало остатки слёз с её раскрасневшихся щёк. На короткое мгновение ей вдруг стало так хорошо и спокойно, как было разве что в далёком детстве, когда она ещё не знала ни о чём, что ждёт её в будущем, не понимала даже концепта смерти, и всё её существование казалось ей бесконечным и прекрасным. Элис вдохнула прохладный воздух приближающегося утра и поднялась с колен. Неизвестный свет продолжал литься на неё, заполнять всё её физическое существо. Тогда она впервые услышала их голос.