More Than That

Как только они вернулись в замок, Джинни рассталась с Сейдж и Фредом, потому что в библиотеке у нее были кое-какие вещи, необходимые для ее задания по Защите от Темных Искусств. Пройдя несколько секунд в противоположном направлении от пары, она обернулась и увидела, как Сейдж игриво шлепает руку Фреда, которая была обвита вокруг ее талии, прямо перед тем, как они свернули за угол. Она покачала головой, нахмурившись, и повернулась, чтобы направиться в библиотеку. Пока она шла, все, о чем она могла думать, это то, почему они не рассказывают ей. Она не была уверена в том, что происходит, но ее не столько смущало то, почему это происходит, сколько то, почему они сохраняют это в секрете. Когда она вошла в библиотеку, все мысли о Сейдж и ее брате исчезли, и улыбка осветила ее лицо, когда она увидела, что Гарри и Рон прощаются с Гермионой, прежде чем уйти, оставив девушку одну за столом. — Привет, Миона, — весело сказала она и плюхнулась на стул рядом с Гермионой. — Привет, Джинни, — ласково сказала Гермиона. Джинни это нравилось в ней — она всегда была такой теплой и манящей. Как большой солнечный шар. За исключением тех случаев, когда она злилась, тогда она не была такой жизнерадостной. Но Джинни это тоже нравилось в ней, это было восхитительно. Ей действительно многое нравилось в Гермионе. — Мне было интересно, не поможешь ли ты мне с Защитой от темных искусств? У меня с этим проблемы, — сказала Джинни, надувшись, и оперлась локтем на стол, подперев подбородок ладонью. На самом деле у нее не было никаких проблем с заданием по ЗОТИ, но Гермионе не нужно было об этом знать. — Да, я как раз собиралась начать работать над ней на самом деле. С чем у тебя возникли проблемы? Джинни ломала голову над ответом. — Ну, знаешь, да со всем. Я пойду возьму книги, которые мне нужны. Вернувшись к столу, она приняла прежнее положение, в котором могла наклониться всем телом к Гермионе. — Только дай мне закончить с Зельями, а потом мы начнем, — сказала Гермиона с совершенно шикарным акцентом. Джинни кивнула и не пошевелилась, чтобы сменить позу, держа подбородок рукой и продолжая наблюдать за Гермионой, пока она писала. Джинни никогда не отличалась тонкостью, зачем начинать сейчас? Гермиона не смотрела на нее и не замечала ее неприкрытого взгляда, но Джинни заметила, как румянец постепенно покрывает ее щеки. Она не могла сдержать ухмылку. — Хорошо! Давайте начнем, — сказала Гермиона, хлопнув в ладоши, как только закончила. Джинни усмехнулась своему взволнованному состоянию. Это было чертовски мило. — После тебя. Гермиона закатила глаза и полезла в сумку за пергаментом и собственной книгой по ЗОТИ. — Мы можем просто использовать одну книгу, — предложила Джинни. — Сэкономим место на столе. Гермиона пожала плечами и кивнула. — Хорошо. Думаю, страница 320. — Джинни улыбнулась и повернулась к странице. — Ты поняла задание? — спросила Гермиона. Джинни пожала плечами. — Ну, вроде того. Может быть, тебе стоит объяснить его еще раз. Гермиона вздохнула и быстро достала бумагу. Джинни уже знала, в чем состоит задание, но ей просто нравилось, когда Гермиона обращала на нее исключительное внимание. Она пообещала себе сделать все возможное, чтобы получить больше. — Хорошо, а потом это начинает объясняться на этой странице, — сказала Гермиона и начала перефразировать страницы для Джинни. Джинни думала, что полностью усвоила информацию, но после объяснений Гермионы она осознала, что почти ничего не поняла. Гермиона это заметила. Просто она была такой умной. В какой-то момент глаза Джинни оторвались от страницы и вместо этого стала изучать Гермиону. Ее это гораздо больше интересовало, чем какое-то проклятие. Ее лицо было освещено падающим из окон солнцем, а свет, струившийся из-за ее кудрей, делал ее сияющей, почти ангельской. — Джинни, — позвала Гермиона, прервав ее мысли. — Хм? — Ты слушаешь? — А, да, извини. Губы Гермионы изогнулись в короткой улыбке, прежде чем она потерла лицо и снова повернулась к книге. Джинни слушала так внимательно, как только могла, пока Гермиона вела ее через остальную часть материала и помогала приступить к заданию. Было трудно не отвлекаться на другие вещи, когда Гермиона сидела прямо здесь, но она была в основном внимательной все это время. Однако после полных тридцати минут работы в тишине ей стало скучно. — Сегодня я обедала с Сейдж и Фредом, — сказала она ни с того ни с сего, нарушая уютную тишину. — Правда? — спросила Гермиона, не теряя ни секунды. Джинни прощупывала почву, чтобы увидеть, есть ли у Гермионы те же подозрения, что и у нее, или Гермиона почти ничего не замечала, но то, как ее брови поднялись, доказывало обратное. — Ага. — Она остановилась на мгновение. — Они определенно трахаются. — Да ведь?! — Гермиона слишком громко воскликнула. Ее рука немедленно поднялась, чтобы прикрыть рот, и ее глаза расширились, когда она оглядела библиотеку, чтобы увидеть, не смотрит ли кто-нибудь на нее. Несколько человек повернули головы, но она никого особо не побеспокоила. Она бросила взгляд на Джинни, которая прикрыла рот тыльной стороной ладони, чтобы скрыть смех. — Извини, — сказала она более спокойным голосом и откашлялась. Я имею в виду, да. Я согласна с этим заявлением. Джинни выпрямилась в кресле, на ее лице появилась возбужденная улыбка. — Мерлин, я ни с кем не говорила об этом. Как ты поняла? Гермиона вздохнула и откинулась на спинку стула, подальше от работы. Джинни догадалась, что они немного отвлеклись от школьных занятий. Хорошо. — Ну, во-первых, она всегда отсутствует по ночам. Иногда она признавалась, что идет к Фреду, но в основном она говорила, что идет в твою комнату. Я подумала, что это должно быть ложью, потому что я знаю, что ты любишь приходить к нам, живя в одной комнате с Сарой, ее мерзким бойфрендом и всем остальным. — Джинни усмехнулась на это. Гермиона так хорошо ее знала. — И потом все остальные вещи, я думаю. Они сейчас как бы близки. Это странно. — Я знаю, — кивнула Джинни. — Я только что рассказала им об этом за обедом, пыталась вытянуть из них правду. — Как все прошло? — Ужасно. Они полностью отмахнулись от меня. Фред утверждал, что все шалости и поддразнивания прекратились «по доброте душевной». Гермиона усмехнулась. — Как будто Фред сделал бы хоть что-нибудь по доброте душевной. — Это именно то, что я сказала! — воскликнула Джинни, тоже слишком громко для библиотеки. Они оба усмехнулись, пока Джинни не стала более серьезной. — Я просто… я не злюсь, если они вместе или что-то в этом роде. Я имею в виду, не пойми меня неправильно, меня немного раздражает, что Сейдж трахает моего брата, но я просто не понимаю, почему они не сказали мне. Или нам. Гермиона кивнула с сочувствующим выражением лица и положила ладонь на руку Джинни, мягко проводя большим пальцем по коже. — Я знаю. Может быть, они просто хотят сохранить это в тайне на какое-то время. Такие вещи очень деликатны. Джинни неохотно кивнула. — Я знаю, я просто… я знала, что он испытывал к ней чувства в течение многих лет. Даже когда он сам этого не знал. — Гермиона мягко улыбнулась, все еще успокаивающе потирая большим пальцем ее кожу. — И ты знаешь, какая Сейдж. Она по уши влюблена в Теодора и иногда совершенно не обращает внимания на чувства других людей. Я просто знаю, что Фреду будет больно, и я действительно не хочу, чтобы он пострадал. Я так сильно его люблю. И я так сильно люблю Сейдж. Двое людей, которых я люблю больше всего, пострадают, я просто чувствую это. Гермиона кивнула и вздохнула, словно собираясь с мыслями. — Я знаю. Иногда нужно просто позволить таким вещам случиться, этого уже не изменить. И кто знает, может быть, в конце концов они не пострадают. Я знаю, что Сейдж не обращает внимания на чувства других людей, но она также не обращает внимания на свои собственные. Может быть, она действительно заботится о нем и просто не может осознать это. Иногда она бывает немного глупой. Джинни усмехнулась. — Как мне тогда заставить ее осознать свои чувства? Если они у нее есть, то есть. Хотя они есть, я это чувствую. Гермиона грустно улыбнулась. — Никак. Просто нужно время. Джинни кивнула, проглатывая информацию. Это было нелегко, они действительно были двумя людьми, которых она любила больше всего на свете. Было трудно просто сидеть и смотреть, как происходит что-то, что могло навредить им обоим, не имея возможности поговорить об этом ни с одним из них. Если бы только они не были идиотами и просто поговорили бы с ней об этом, тогда она смогла бы поговорить об этом со своим братом. Она не понимала, почему ей не доверяют. — Я практически слышу, как ты думаешь, — прервала ее размышления Гермиона. Джинни застенчиво опустила голову. — На самом деле не беспокойся об этом. Ты ничего не можешь с этим поделать, все произойдет само собой. Мы даже не знаем, что происходит на самом деле. Все может быть идеально, мы можем просто не догадываться. — Да, да. Я знаю. Я просто хочу поговорить с ними. Особенно с Фредом. Иногда мне кажется, что я знаю его лучше, чем он сам себя. Гермиона снова кивнула. — Я знаю. А теперь давай вернемся к работе. Джинни неохотно кивнула, но осталась сидеть на стуле. Если она была уязвима, почему бы не сделать еще один шаг? Почему бы, наконец, не сделать прыжок, на который она надеялась все это время? Опять же, Джинни была не из тех, кто будет хитрить. — Тебе нравятся девушки, Гермиона? Глаза Гермионы расширились от вопроса, и Джинни услышала ее резкий вздох. Однако она оставалась спокойной, не настолько сбитой с толку вопросом, который решился вылететь из ее рта, насколько ожидала Джинни. Иногда нужно просто быть смелым — если Гермиона скажет «нет», то, по крайней мере, она сможет двигаться дальше и жить с этим. К ее величайшему счастью, Гермиона медленно кивнула, и на ее щеках выступил румянец. На ее лице расплылась широкая улыбка, отражающая лишь около одного процента радости, растекающейся по ее груди. Она выпрямилась, и только воспоминание об улыбке осталось на ее лице, когда она снова склонилась над своей работой. — Тогда вернемся к работе.

***

Тем временем Фред прижал Сейдж к стене в ее комнате, запустив одну руку ей в волосы, а другую положил на ее задницу, пока они целовались. Он внезапно отстранился, оставив их обоих со сбитым дыханием, розовыми губами и взлохмаченными волосами. — Значит, ты действительно ненавидела меня, да? Сейдж откинула голову назад и застонала. — Мы действительно будем говорить об этом? Прямо сейчас? Ты такой вредный, когда тебе нужна информация. Фред усмехнулся, но не наклонился вперед, чтобы снова прижаться к ее губам. — Я просто не знал, что ты на самом деле так меня ненавидишь. Сейдж услышала уязвимость в голосе Фреда и поняла, что ей действительно нужно воспринимать его всерьез. — Фред, — сказала она сочувствующим тоном. Она действительно не знала, что сказать. Раньше она ненавидела его. Он делал некоторые части ее жизни ужасными смеха ради, и это было трудно забыть. Она медленно начинала, но не знала, как выразить это словами. Фред сделал несколько шагов назад и сел на край кровати Сейдж. Сейдж последовала за ним и села рядом, прижав их бедра друг к другу. — Я имею в виду, я не понимал, что ты на самом деле пойдешь на все, чтобы не видеть меня или не сидеть рядом со мной. Я не осознавал, что сделал достаточно, чтобы заставить тебя хотеть этого. Я думал, что я просто был забавным. — Фред, Джинни по большей части шутила, клянусь. Фред кивнул, но Сейдж видела, что ее слова не успокоили его. — Могу я спросить тебя об одном, Сейдж? И ты ответишь честно? — Сейдж кивнула, на ее лице появилось замешательство. Фред глубоко вздохнул. — Ты все еще ненавидишь меня? Типа, действительно ненавидишь меня? Чистое беспокойство и уязвимость в его голосе были как удар под дых для Сейдж. То, как он смотрел на нее, заставило лед пробежать по ее венам. Он был так явно обеспокоен от мысли, что мог причинить Сейдж боль или заставить ее ненавидеть его. Он был совершенно безоружен, вместе с ней впервые рухнули все его стены. Не было ни ухмылки, ни остроумного комментария, ни шутки. Он был просто полон чистого беспокойства. — Фред, — тихо сказала она. Она села и закинула одну ногу ему на колени, медленно двигаясь, чтобы оседлать его и поднести руки к его лицу, заставляя его смотреть на нее. — Я не ненавижу тебя. — Она удерживала с ним зрительный контакт, чтобы донести мысль. — Я клянусь. Никогда не ненавидела, я просто была зла на тебя. Хорошо? Фред кивнул, по-прежнему глядя на нее снизу вверх самым беззащитным взглядом, который она когда-либо видела. Она улыбнулась ему. — Иди сюда, глупый мальчик, — сказала она, прежде чем наклониться, чтобы соединить их губы. Фред немедленно обнял ее за талию, сжимая ее между ладонями, как будто подтверждая себе, что она действительно была с ним. Ее сердце сжалось. Через мгновение он отстранился, глядя на нее с намеком на ухмылку. Сейдж была просто счастлива, что он вернулся и что им не нужно слишком долго останавливаться на прошлом. — Возможно, ты не ненавидишь меня сейчас, но посмотрим как будет, когда я вытрахаю тебя как следует. О да, он вернулся. Прежде чем Сейдж успела даже моргнуть, ее швырнуло на кровать на спину, матрац задрожал под ее весом. Она хихикнула, когда он забрался на нее сверху и снял рубашку через голову. Он сделал паузу на мгновение, оседлав ее бедра, позволив своему взгляду скользнуть по ее телу. Его благодарный, смакующий взгляд вскоре стал откровенно хищным, и весь желудок Сейдж взорвался бабочками, когда она взглянула в его потемневшие глаза. Она обвила руками его шею, когда он наклонился, чтобы небрежно соединить их губы. Он целовал ее крепко и страстно и проводил руками по каждому дюйму кожи, который мог найти под ее одеждой; почти казалось, что она принадлежит ему. Сейдж откинула голову назад и, запыхавшись, сказала, — Давай перейдем к этому «как следует», о котором мы говорили, да? Она слегка поддразнивала, но это, казалось, только подстегивало его. Он практически сорвал с нее рубашку, сразу же расстегнув и откинув ее лифчик вскоре после этого, намного быстрее, чем она когда-либо смогла бы сама. Он сразу же прильнул к ее шее, всасывая кожу так сильно, что по телу Сейдж пробежали искры боли. Он облизывал всю ее шею, двигая рукой вверх, чтобы играть с ее сосками. — Фред, — простонала она, выгибая спину. — Аккуратнее с засосами на шее. Он ненадолго отстранился, чтобы пробормотать, — Наплевать, — прежде чем погрузиться обратно вниз, чтобы оставить еще один засос, который, насколько она чувствовала, будет большим. У нее не было сил снова предостеречь его, не тогда, когда это было так приятно. Однако ему, по-видимому, довольно скоро стало скучно, и вскоре он снова сел на нее и пробрался к ее столику, чтобы схватить презерватив и наложить заглушающие чары. Оказавшись у изножья кровати, он с рекордной скоростью сбросил брюки и нижнее белье. Его длинный твердый член покраснел от яростного вожделения. Сейдж пришлось сжать бедра из-за ноющего чувства, которое пронзило ее торс при виде этого зрелища. Быстро надев презерватив, Фред потянулся вперед и просунул пальцы ей в трусики, не теряя времени на то, чтобы снять их, и в процессе дернул Сейдж вниз с кровати и ближе к себе. Он забрался на колени на кровать, схватив рукой одну из лодыжек Сейдж и замер. — Серьезно, после этого ты можешь меня ненавидеть. — Затем он закинул ее ногу себе на плечо и двинулся вперед, быстро войдя в нее и в то же время непристойно подняв ее ногу вверх. Обычно перед тем, как перейти к процессу, нужно немного больше прелюдии, но Сейдж действительно не возражала. Она была настолько возбуждена, что прелюдии сейчас могли ее только разочаровать. — Блять, Фред, — тихо простонала она. Она не знала, было ли это от удовольствия или от боли. Ей было все равно. Фред мог согнуть ее пополам в любой момент. — Бля, — простонал Фред, дрожа от его быстрых толчков в нее. — Как же ахуенно. Сейдж не могла сдержать стоны, вырывавшиеся из ее рта, когда он двигался внутри нее. Она думала, что к этому моменту привыкнет к размеру Фреда, но полнота, которую она чувствовала, когда он был внутри, была невероятной каждый раз. Никто не мог достичь этого места так глубоко внутри нее, как он, не с такой скоростью и силой, как он. Это заставляло ее глаза закатываться, а спину выгибаться над кроватью. — Блять, блять, Фред. Подними другую ногу, — скомандовала она и подняла ногу, которая лежала на кровати, в воздух. Он резко схватил ее за голень и перекинул ее ногу на плечо к второй ноге, обхватив их рукой. Войдя в нее в этом положении, он коснулся точки внутри, от которой все ее тело запульсировало от удовольствия. — Блять, Фред. Так глубоко. Так хорошо. Так чертовски хорошо. — Да? — он вынул член, запыхавшись, другой рукой убрал несколько потных прядей со лба. — Хорошо? — Ммм, — простонала она. — Лучше всех? Она кивнула, не раздумывая, плотно зажмурив глаза от удовольствия. Ее ответ, очевидно, подстегнул Фреда больше, чем раньше, и он ускорил толчки. Он всегда шокировал ее тем, как быстро и жестко он мог ее трахнуть, и всегда увеличивал темп, когда она думала, что он трахает ее изо всех сил. — Блять, блять, блять, — простонала она в такт изголовью кровати, бьющемуся о стену. — Я близко, я так близко, — задыхаясь, простонала Сейдж. Фред наклонился и прижал пальцы к ее клитору, едва совершив несколько прерывистых кругов, прежде чем она выгнула спину еще больше, чем раньше, и застонала, кончив. Ее стенки сжались вокруг его члена, когда достигла кульминации, и, по-видимому, это был пик для Фреда, потому что вскоре он кончил в презерватив внутри нее и медленно вытащил. Сейдж слышала, как он бросает презерватив в мусорное ведро, и чувствовала, как шевельнулся матрас, когда он плюхнулся обратно. — Ты ненавидишь меня теперь? — спросил он. Сейдж не открыла глаз, чтобы ответить, слишком ошеломленная оргазмом. — Точно нет. Она практически могла слышать его улыбку. Она также слышала, как он встал через несколько минут, и смутно узнала звуки надеваемой одежды. Она почувствовала, как он поцеловал ее в лоб, и предположила, что он думает, что она спит, поэтому притворилась спящей. Она просто надеялась, что румянец не выдал ее. Затем она услышала, как за ним закрылась дверь, и выдохнула, поняв, что она действительно устала. Все ее тело все еще покалывало при воспоминании о прикосновениях Фреда, когда она погрузилась в сон.