Пока ты бесконечно и молча терпишь меня

— У меня нет слов, подруга, — слышу я от Юли. Этот вечер мы делим на двоих, как и бутылку рома, разводя его в коле с лаймом. Мне не было смысла скрывать все произошедшее за последние сутки. Наоборот, я очень хотела поделиться, и услышать слова поддержки. Наверное,. — нет, сказать честно я в ахуе. — Я понимаю, — я улыбаюсь. — но как есть, я сама еще немного в шоке. — И что вы теперь вместе? — задает вопрос Юля. Хороший вопрос. С одной стороны, я сомневаюсь, а с другой — все и так понятно более чем. — Не знаю, — отвечаю я, а подруга шумно усмехается. — я вот сейчас поняла, а сама то я этого хочу, или у меня просто нахлынули ностальгические эмоции. — Ну, ты не поймешь пока он не проебется, — рассуждает Юля.- или ты не заистеришь. Потому что пока вы лижитесь, как коты в марте, и под эффектом химии — хуй че будет понятно. — Тут ты права, — я пытаюсь гнуть ситуацию разными сторонами. — это какое-то наваждение, или я просто с ума сошла, не понимаю. — Да не, норм все, — успокаивает меня подружка. — это норм, когда бывшие встречаются, и страсть будто с новой силы, а грабли могут быть все те же, даже если ты знаешь, что натыкаешься на них. — Ой, не знаю, — я прикрываю глаза руками. Мысленно благодарю, что у меня есть люди, с которыми я могу вот так сидеть на кухне в одиннадцать вечера, обсуждать свою нарывающую болячку, и слышать действительно ценные советы. И ни грамма осуждения. Все по любви, и дорогого стоит. На мой телефон приходит оповещение в Телеграмм. Ну, конечно. — Че пишет? — спрашивает Юля, видя мою тупую улыбку при прочтении сообщения. — Спрашивает, во сколько за мной заехать. — Нихуя себе, — парирует подруга. — пусть приезжает, и в гости заходит. — Зачем? — Ну, как зачем? — искренне не понимает Юлия. — я посмотрю на его поведения со стороны, а не как влюбленная бывшая. — Юля! — Ну что? Я не права? Права она. Права. И я долго не думаю, набираю ответ: Ева П.: Думаю, минуток через 30. Ева П.: Можешь подняться, и подождать немного. Я разделяю ситуацию. Но и оценка мне действительно не помешает. Мой затуманенный взор должен быть развеян трезвым взглядом со стороны. Ну, или почти трезвым … Шепс: Окей, кинь адрес с квартирой И я отправляю. Внутри накатывает паника, и я запиваю ее ром-колой. Выходит, так себе, но мы пытаемся отвлечься разговором о планах на лето, и возможностью выбраться на отдых компанией, хотя бы загород. Часы отсчитывают ровно тридцать две минуты, как в дверь раздается звонок. Я перепугано смотрю на Юлю. — Ну что ждешь? Иди открывай! Я чувствую себя школьницей, которую мальчик отпрашивает у родителей, чтобы сходить с ней на дискотеку, а после украсть ее первый поцелуй. Тяну время, и открываю дверь. Стоит. Взгляд уставший, но улыбается. Заходит, целует в губы, а я жмурюсь, в надежде, что это все сон. — Поздороваешься с Юлей? — Конечно, — улыбается он. — куда я денусь? Проходит на кухню, где Юля играет в спектакль великого слепого, а на деле очень по-хитрому сканирует моего спутника. — Добрый вечер, — здоровается Олег, протягивая Юле руку для рукопожатия. — Привет, я Юля, — она улыбается, пытается расположить к себе, пожимая его руку. — выпьешь с нами? — Откажусь, — Олег держится лаконично. Как струна, натянутая на гитаре. Лишь бы не сорвало. — не пью, — объясняется. Зачем? — сегодня. — Думаю, мы уже поедем, — перехватываю я. Юля давит улыбку, а я обращаюсь к Олегу. — подождешь, мы попрощаемся? Он кивает и улыбается, ретируясь в коридор. Мы обнимаемся с Юлей, и я слышу на ухо от нее: — Не знаю, Ев, будь аккуратна. Я киваю, поглаживая ее по спине. Я итак понимаю, что надо аккуратно. Но эмоции и чувства так срывают, что боюсь, что сорвемся и мы. Мы шумно прощаемся, она провожает нас до двери, и мы заходим в лифт. Я бесшумно выдыхаю, смотря Олегу прямо в глаза. Что-то щелкнуло в них с момента, как мы разговаривали на кухне. — Это были смотрины? — он прерывает молчание, когда мы выходим из подъезда. — О чем ты? — Об этом показательном выступлении, — говорит он, а я вопросительно смотрю на него. Что происходит? — не делай вид, что не понимаешь. Да, кажется, понимаю. Не понимаю только, зачем, а главное нахуя, ты затеял свою игру в кошки-мышки именно сейчас. — Нет, не понимаю, — прикидываюсь дурочкой. — Ну, точно, — иронично парирует он. — а подружка твоя меня просто так меня сканировала? Как отвратно он произнес слово «подружка», что меня аж передергивает на месте. Паника подкатывает с новой силой. Хочется заплакать. — Даже если, что в этом плохого? — я надеюсь услышать адекватный ответ. — А че хорошего, Ев? — Олег… — Прикольно ты придумала, — он ухмыляется, вскидывая руками. — все уже обсудили? И какой я мудак, и что делать дальше тоже уже обмусолили? — Что ты несеешь? — Несу то, что ты творишь, Ева, — он переходит на громкость. Я хочу вжаться в асфальт. — я-то думал у нас что-то типа второго шанса, а ты решила в игры со мной поиграть. — Я не понимаю, чего ты добиваешься. На самом деле, понимаю. Классический способ проманипулировать мной. Чтобы я сейчас или упала в ноги к нему, извинялась и мы все замяли, или же пошла в такую же агрессию. Три года назад я бы впала в первый вариант, но сейчас я знаю нас достаточно, чтобы среагировать, как человек, а не как жертва. — Все ты понимаешь, — передергивает он. — Знаешь, — я выдыхаю. — если ты сейчас хочешь, чтобы мы поссорились, то я в этом участвовать не буду. То, что ты делаешь — обычная манипуляция. И издевательство. Он, ухмыляясь, качает головой. Сказать то нечего. — Поэтому, если тебе хочется, чтобы я сейчас на колени перед тобой встала, то этого не будет, — продолжаю я. — ничего плохого в том, что ты познакомился с близким человеком из моей жизни, нет. — Пиздец, Ева, какой бред ты несешь. — Да что ты? — Да, — он отходит от меня. — я то думал близкий человек для тебя это я. Вот оно. Бинго. И мы ругаемся в пух и прах. Едем каждый к себе домой в разных такси. И, по логике вещей, жизнь тоже должны провести отдельно друг от друга.