2 марта, 2022 год.
Республика Интар, Пограничный пункт.
Юсуф, к счастью, вчера отделался только нелегким испугом. Дамиана успел остановить командующий пограничным пунктом. Относительно спокойная и довольно долгая служба генерала с приездом наемников прервалась также быстро, как и зимние морозы, внезапно перешедшие в стремительно теплеющую весну. За эти две недели он уже успел не раз подумать об отставке. Настолько его вымотали. Сначала младший из братьев Савицких съел все его нервы и выдержку, вогнав все остальное подразделение в тихий страх, а затем и старший по прибытии мгновенно начал строить всех по четкой струнке. Однако командующий в первую очередь следует долгу своей Родине. Если Служба Безопасности приказала работать с наемниками, значит, необходимо искать пути соприкосновения со специфическими бойцами, которые, вопреки всему, являются профессионалами своего дела. Первой точкой успешного контакта стало то, что куратору из СБ не стали докладывать о вчерашнем, сославшись в отчете на простое недомогание у Януша от физических перегрузок. Впрочем, это является правдой. Так что трое военных почти не солгали. Генерала, в качестве ответного проявления акта дружелюбия, посвятили в курс событий и причинно-следственных связей такой реакции на послание от лидера Антитеррористического движения Ардалана. Следом последовала просьба вновь не сообщать об этом Маркусу, то бишь куратору сформированного пограничного штаба. Командующий согласился молчать и даже без возражений оставил в своем кабинете Савицких, понимая глубину личности ситуации и проявляя в третий раз понимание. Он надеялся, что когда наступит момент — наемники не станут учинять то, что снова может расшатать его уже немолодые нервишки. С ночи братья практически безвылазно сидели в сухо обставленных четырех стенах, разбираясь с поднятыми отчетами по прошлому. Перерывы они делали только на покурить и чашечку отвратительного дешевого кофе. Савицкие радовались повисшей между ними напряженной тишине. Одно неосторожное слово, и Дамиан готов сорваться с внутренней ржавой цепи, задушив Януша. Они безмолвно понимали друг друга, поэтому оперативно смогли разделить между собой обязанности и к утру восстановить полную картину произошедшей трагедии шесть лет назад. Подняв старые связи, Януш смог достать записи с видеокамер наблюдения за школой, в которой учились Маркус и Владислава. Ему это ничего не дало, кроме того, что информатор выложил перед ним свежие новости: его племянник спустя шесть лет перевернул всю школу, задержал управляющий состав вместе с психологом и увез под подозрением в коррупции и пособничестве терроризму. Старший Савицкий напрягся, складывая в голове два плюс два. Он понял, что похищение Владиславы у ворот кадетского училища было скорее всего не простой случайностью. Дальше его «птички» пролезть не могли, а поинтересоваться у Маркуса — все равно что выдать свои действия и то, что они вместе с племянником двигаются в разных направлениях, но к одному итогу. А еще Януш осознавал… Если его подозрения верны, то Маркус навлечет невероятно огромные проблемы на Асью, поскольку она стала катализатором перемен в школе. Это не останется без внимания. — Януш, смотри! — охрипший голос Дамиана звучит как возбужденное карканье потрепанной вороны. Старший Савицкий отвлекается от бумаг и подходит к столу, за которым сидит его брат. Младший указывает рукой на экран монитора и переметывает видеоролик в самое начало. Кабинет наполняется обессиленными стонами, тихими мольбами о спасении и четко раздающимся выстрелами каждые три секунды. Юный мальчишеский выкрик забирается под кожу наемников, разрывая напряженные мышцы и добираясь до затуманенного от усталости сознания. Первый выстрел. Семнадцатилетний сын главы Министерства Иностранных Дел падает на грязный песок. Изорванные лохмотья на нем некогда являлись дорогой брендовой одеждой, однако от высокого статуса пленного не осталось и следа. Пуля прочертила в его затылке сквозную дыру. Второй выстрел… — Я не понимаю… — Януш качает головой, морщась от усиливающейся головной боли. — Смотри, — упрямо настаивает Дамиан, перематывая ролик практически в конец. К тому моменту, когда боевики берутся за последнюю пленную. Владиславу. — И? — старший Савицкий сжимает челюсти, когда очередной звук выстрела разрезает кабинет. Изувеченное тело девушки падает на песок. Владиславу можно узнать только по высокой вытянутой фигуре и волосам пшеничного цвета. У Януша не хватает сил хотя бы примерно посчитать сколько ран оставили на ее бледной коже. Не хватает сил, чтобы заглянуть в изуродованное лицо. — Посмотри, как убивают остальных детей, — Дамиан перематывает обратно. — И посмотри, как убили Владу, — несколько команд на клавиатуре, младший Савицкий разделяет экран на две части, одновременно транслируя разные временные промежутки видео. Януш содрогается. Начинает догадываться. — Всех, кроме Владиславы, застрелили со спины, — он начинает методично складывать пазл в голове. — На прошлых видео боевики не стеснялись снимать пытки со всех ракурсов… — Януш выхватывает у Дамиана управление компьютером, снова выводит на весь экран убийство Владиславы. — Ее довели до такого состояния, что она не кричит, не издает вообще никаких звуков… Выстрел — в лоб, камера зафиксирована лишь с одного ракурса. Падает труп на спину. На пытках… На пытках боевики показали Владу уже практически неузнаваемой… Их главный ритуал — подвешивать за ноги и выжигать на позвонке их отличительный знак — звезды, — глава ССНО, съевший крысу на не менее жестоких пытках, с растерянностью в голосе делает вывод. — С Владой они такого не сделали. Вместо этого изнасиловали. — Это не она, — мрачнеющим голосом заключает Дамиан. — Все из-за татуировки. Из-за бабочки, — дополняет Януш. — Этого не может быть… Почему?.. Нет… Они решили просто одну пытку заменить другой. Этого не может быть. — Влада жива, — младший Савицкий озвучивает вслух то, что сейчас не укладывается в сознании старшего. — Януш, им ничего не мешает сначала изнасиловать, а потом подвесить за ноги. Выжигание звезд — их неизменное завершение пыток. Януш качает головой. Он отказывается верить. Не в случае с террористами. Они не оставляют пленных живыми. Никогда. — Вместо нее должен был быть Маркус, — напоминает Дамиан. Они никогда не поднимали этот факт вслух. Оба с самого начала понимали, что близнецы поменялись судьбами. Оба решили скрыть информацию от своего племянника. — Возможно, они нашли ей другое применение… — Дам, — прерывает его Януш, поднимая ладонь. Сейчас братья будто поменялись ролями. Вечно спокойный старший с каждым произнесенными словом, каждым отрывистым биением сердца, перерастающим в пульсирующий стук в висках, начинает выходить из себя. Младший же в моменте охладевает. Даже его внешний вид практически неотличим от бездушного трупа. Дамиан не знает, чего хочет больше всего сейчас: сорваться в Ассирию в поисках своей племянницы или же все-таки придушить своего брата, а после и себя. За то что они упустили такие важные детали. Поддались скорби и усыпили свою внимательность. Оставили Владу одну. Младший Савицкий поднимает леденящий взгляд на брата, отрывисто расхаживающего по кабинету. — Нужно туда ехать. Мы должны ее вытащить, — Дамиан сделал выбор. Януш останавливается. — И что ты предпримешь? — обманчиво тихо спрашивает он. — Будешь искать ее по улицам, которые круглосуточно патрулируют боевики? Они твою рожу все поголовно выучили. Или ворвешься во двор самого Аль-Джамала, потребовав ответ? — Я хотя бы что-то попытаюсь сделать. Старший Савицкий отшатывается от упрека, как от пощечины. В следующий миг он делает шаг. Еще шаг. Януш вытаскивает своего брата из кресла за ворот рубахи. — Тот, кто бьется мечом — от него же и гибнет, — рычит он прямо в оцепеневшее лицо Дамиана. Разочарование в родном человеке примешивается к озверевшему огню внутри грудной клетки Януша. Он не ожидал, что им придется снова поднимать эту тему. Во второй раз, как и тогда шесть лет назад. — Племянницу они твою похитили?! Сколько сыновей и отцов ты зарезал? Искромсал? Убил? Сколько?! — старший Савицкий притягивает младшего вплотную к себе. Тонкая ткань рубашки начинает трещать. — И ты, блядь, после этого меня обвиняешь?! Дамиан, как безвольная кукла, повисает в руках брата, но его взгляд… Взгляд выражает такую нечеловеческую холодную ярость, что кажется после испепеляющего огня Януша он окончательно превратит это место в леденящее кладбище, если они сейчас не остановятся. — Ты переходишь черту, — затаенная угроза звучит в тоне младшего Савицкого. Несколько затяжных секунд они вплотную сверлят друг друга взглядами. Из компьютера снова раздается выстрел. Следом плач еще живых пленников. С террористами переговоры не ведутся. Оба наемника это прекрасно знают. Безмолвный диалог между братьями заканчивается. Хватка Януша ослабевает. — Я пожертвовал своей женой и сыном ради государства, — он отбрасывает от себя Дамиана. — Если предстанет повторно такая возможность — я поступлю также. Наемники не созданы для семей. Для гражданской жизни. Януш хорошо усвоил это через собственный урок. Дамиан падает обратно в кресло. Обреченно повторяет: — Мы должны ее вытащить. Теперь слова звучат как мольба. Впервые за долгие годы его сухой и царапающий слух голос ломается. Младший Савицкий не имеет права требовать исключений. Он истребил столько людей, что давно потерял им счет, даже не вознося должные молитвы ушедшим. Вместо необходимого воздаяния, которое отличало их от террористов, наемник глубоко погрузился тогда в собственные рассуждения. И сейчас Януш своими словами напомнил его мысли. «Если тебе нужно убить кого-то… Если очень нужно… Разве есть способ лучше, чем всадить ему в голову чистенькую пулю? Разве будет лучше разделать его на куски топором? А если очень нужно убить десять человек? Сто? Тысячу? Или ты их всех отпустишь? А если надо спасти свою жизнь? Свою семью? Какова мера человека? Какова мера его убийства? На каком чертовом калькуляторе это можно посчитать? А нужно ли?». Под хлюпающие звуки из компьютера Дамиан поднимает глаза на брата. Запись пошла на повтор. Момент, когда Владиславе вспарывали брюхо они всегда пропускали. Сейчас братья в оцепенении не могут двинуться с места и вынуждены на слух впитывать в себя доказательство их вины. Януш сжигает последние остатки сил и берет себя под контроль. Лишь сжатые кулаки слегка подрагивают. Ответ с его губ слетает свистяще и резко: — Мы не можем быть уверены, что она жива. Я поговорю с Юсуфом, необходимо установить стабильный контакт с АДА. Будем двигаться от этой точки. Дамиан кивает. Тянется к мышке, сворачивает видео и выключает компьютер. Пустотное ожидание гнетуще расцветает внутри его воспаленного сознания. Наемник больше всего не любит ждать. Но здесь он понимает, что необходимо действовать осторожно… — Не смей проболтаться Маркусу, — бросает Януш напоследок и выходит из кабинета. Уже в пустоту Дамиан снова кивает. Его племянник если не больше, то наравне с ним способен съехать с катушек от такой новости. Молодого безопасника не остановит то, что с террористами переговоры не ведутся. Если об этом узнает еще и Виктория, то от семьи Савицких не останется ничего. Все это, сквозь кровавую пелену, младший Савицкий понимает. Лишняя сотня расчлененных боевиков подождет. У них не будет третьего шанса спасти Владиславу. Первый они и так бесчеловечно похоронили под системой.